Всем, кто любит жизнь.
Почему мы не боимся смерти?
Первый шаг к победе над старением.
Главная “боль” борцов за продление жизни
В популярных статьях и новостях на тему терапий старения часто говорят о том, что “человечество с давних времен находится в поисках источника вечной молодости”. Приятно, не правда ли? Пока мы занимаемся каждый своим делом, наука о продлении жизни движется семимильными шагами, и нам достаточно лишь дождаться, пока мировое сообщество ученых предложит готовое решение, которое продлит нам жизнь. Данное утверждение является отличной иллюстрацией того, как мы принимаем желаемое за действительное.
Я серьезно — спросите любого авторитетного ученого, предпринимателя или активиста, увлеченного вопросами продления жизни человека. Вот что об этом говорит Обри Де Грей — основатель SENS Foundation — пионер в области изучения причин и терапий старения:
Я полагаю, все мы понимаем, как цифра в один миллиард долларов ничтожна по сравнению с мировым ежегодным бюджетом здравоохранения и фундаментальной науки. Ежегодные затраты на здравоохранение в одних только США превысили 3.3 триллиона долларов еще в 2016 году и продолжают стремительно расти.
Что иллюстрирует данный факт? Все просто — никакого “человечества”, непременно “находящегося в поиске лекарства от старости” не существует даже в 21 веке.
Посмотрим на несколько других случаев из жизни ярых (в самом хорошем смысле) и последовательных борцов со старением (пользуясь случаем настоятельно рекомендую их посты к прочтению):
Юрий Дейгин, генеральный директор исследовательской компании Youthereum Genetics вынужден путем краудфандинга собирать 15 000 долларов на исследование одного из 4-х факторов Яманаки (за открытие которых тот получил нобелевскую премию в 2012 году), Oct4 — на предмет того, будет ли он в одиночестве откатывать эпигенетический возраст клетки человека, не вызывая при этом потери дифференциации.
Юрий вынужден собирать суммы с тремя (не путать с шестью) нулями на фейсбуке для финансирования фундаментального исследования.
Mikhail Batin, который имеет, пожалуй, самый широкий охват русскоязычной аудитории — вынужден напоминать людям, что смерть от старости — это “плохо”. Он постоянно сталкиваться в неравном бою с защитниками старения человека.
Михаилу приходится, в основном через фейсбук, собирать деньги для продолжения разработки способов диагностики старения и на пропаганду борьбы со старением.
Пропаганда борьбы со старением
С первого взгляда, кажется странным, что идея продления жизни человека нуждается в какой-либо пропаганде. Однако, борцы со старением признают: единственное, что отделяет человечество от разработки действующих терапий старения — это ограниченные ресурсы (временные и финансовые). Сегодня в мире — голосуют рублем (или другой, более стабильной валютой). И очевидно, что продление жизни людей в шорт-лист голосования не входит.
По какой-то причине люди, массово, не стремятся сделать то, что объективно кажется логичным — побороть ограничения и болезни, которые несет с собой старость. По какой-то причине то, что для трансгуманистов, многих ученых и исследователей является неоспоримым благом — другим кажется бесполезным или даже вредным, хотя смерть от старости выглядит красиво и благородно только в кино. Следовательно, на данный момент, именно задача пропаганды становится приоритетной среди других, на первый взгляд, более практических задач.
Многих, кто «в теме», мучает наивный вопрос — если все люди, что очевидно, признают свою смертность, то не самая ли рациональная трата своего времени — работать над радикальным увеличением продолжительности собственной жизни и жизни своих близких? Ведь объединившись — миллионы людей с триллионным суммарным капиталом имеют ненулевую вероятность значительно увеличить ожидаемую продолжительность человеческой жизни в течение ближайших 10 лет.
Цель пропаганды борьбы со старением — добиться признания важности решения данной задачи со стороны международных организаций, научных фондов и бизнеса, повысить привлекательность исследований терапий старения. Привлечь внимание как можно большего количества людей и сделать работу по борьбе со старением такой же модной как работу в хэдж-фонде или как IT-предпринимательство.
Однако, масштабную работу необходимо начинать уже сейчас. И для этого есть веская причина.
Население планеты быстро стареет
Средний возраст людей растет серьезными темпами. В мировом масштабе, группа лиц в возрасте 60 лет и старше растет быстрее, чем другие группы населения. При сохранении текущего тренда, к 2050 году количество пожилых людей возрастет более чем в два раза с 962 миллионов до 2,1 миллиарда человек. Такие значительные изменения в составе населения неизбежно повлияют на экономику и общество.
По этой теме уже сейчас можно наблюдать активные обсуждения в тех же международных организациях (ВОЗ, ООН), а также заинтересованность бизнес-сообщества в стремительно растущем секторе экономики. (Показательный и актуальный отечественный пример — “Philtech-акселератор” «Рыбаков Фонда» и Бизнес-инкубатора Высшей школы экономики).
На протяжении всей истории человечества старение рассматривалось как неотвратимый процесс, неминуемо приводящий не столько к болезням и страданиям (они всегда рассматривались как будто отдельно от старения человека), сколько к физической смерти.
Мы хотим обратить ваше внимание на то, что чрезвычайно важно различать деятельность по повышению качества жизни быстро стареющего населения планеты и работу, направленную на исследования и разработку терапий старения.
Также важно понимать, что когда мы говорим о победе над старением, мы не ставим знак равенства между продлением жизни человека и абсолютным бессмертием. Речь идет в первую очередь об увеличении продолжительности периода продуктивной деятельности каждого конкретного человека, о предотвращении огромного количества болезней, связанных со старением, а значит — о предотвращении страданий. Страданий, выражающихся не только в снижении физической силы, отсутствии энергии, быстрой усталости, ухудшении памяти, потери слуха и зрения, появлением эстетических изъянов, но также связанных с душевной болью и внутренним конфликтом — “ведь в душе я еще молод и полон амбиций”. Таким образом, вопрос победы над старением есть вопрос победы над страданием — абсолютным злом.
Так почему же мы уделяем столько внимания следствиям старения, и практически не работаем над замедлением старения как такого, Почему в вопросе столь важном, в вопросе “жизни и смерти”, мы, по большому счету, бездействуем?
Мифы о продлении жизни
Абсолютное большинство людей и организаций (включая ВОЗ, миллиардеров-предпринимателей, ООН и целые государства), — не включают борьбу со старением даже в свои долгосрочные стратегии, они не считают само старение настоящей проблемой, задачей которую нужно решать. Но почему?
Может быть дело в том, что продление жизни человека — “против естественной природы вещей”?
Ответ — категорически нет.
- Стремление к самосохранению свойственно всем живым организмам и является одним из так называемых “базовых инстинктов”.[1] Уникальные отличительные свойства живого — способность к целенаправленному снижению собственной энтропии (способность компенсировать неизбежные потери энергии используя внешние ресурсы, да простят меня физики) и сохранению гомеостаза (поддержанию постоянства внутренней среды).
- Зачастую, люди, думая о старении, отделяют этот феномен от возраст-зависимых заболеваний так, как будто это что-то сакральное, что-то категорически отличающееся по своей сути и механизмам от других несовершенств человеческого тела. Такой подход — в корне не верный. Почему у нас не возникает этических проблем в случае, когда мы говорим о здоровье и медицине? То есть, хорошо ли лечить людей и искать для этого новые способы — вопрос не стоит. Однако, из-за определенных когнитивных искажений, являющихся следствием работы подсознательных механизмов психики, мы зачастую спотыкаемся на этических вопросах, связанных с терапиями старения.
- Раз уж речь зашла о философском, по определению, понятии “природы вещей” — отличной иллюстрацией “природы человека” будет отрывок из “Этики” Спинозы : “Душа, имеет ли она идеи ясные и отчетливые или смутные, стремится пребывать в своем существовании в продолжение неопределенного времени и осознает это свое стремление.”[2]
[Для искушенного читателя: философские и этические вопросы, которые неизбежно возникают перед нами на пути борьбы со старением подробно рассмотрены в книге The Future of Aging, а именно “Chapter 3: Towards Naturalistic Transcendence: The Value of Life and Life Extension to Persons as Conative Processes by Steven Horrobin”]
В таком случае, возможно, проблема в том, что у нас просто нет физической возможности остановить старение организма человека?
Логика подсказывает, что у нас нет оснований сомневаться в своих возможностях.
Большинство ученых и специалистов в области геронтологии сходятся во мнении, что остановка и даже обращение вспять старения (устранение “неисправностей” и “починка” накопленных повреждений) — вопрос чисто технологический, инженерный, и как следствие — решаемый. В природе существуют эволюционно близкие к человеку животные, которые, тем не менее, живут гораздо дольше нас.
Мы уже смогли увеличить ожидаемую продолжительность жизни человека в несколько раз. Правда, для этого нам понадобилось несколько тысяч лет. В конце эпохи неолита около VIII — III тыс. до н. э. средняя продолжительность жизни была чуть более 20 лет. [3] В настоящее время — ожидаемая средняя продолжительность жизни по миру 72 года. В развитых странах — более 80 лет. Причем, мы практически не изменились как биологический вид. Что дало нам возможность жить в четыре раза дольше? Технологии.
“Дорожная карта” в виде шагов и исследований, которые должны быть выполнены, прежде чем мы достигнем «скорости ухода от старения», уже составлена [4],[5]. Нам предстоит проверить множество гипотез, и нет ничего удивительного в том, что, на данный момент, мы не можем предсказать, какое именно исследование изменит к лучшему и продлит нашу жизнь.
Тогда, вероятно, будущее, которое ждет нас в случае успеха — оставляет желать лучшего?
Нет, мы не умрем из-за перенаселения планеты.
- Число людей, живущих в мире увеличилось практически в 4 раза, за последние 100 лет, и сейчас мы живем дольше, чем когда-либо. Тем не менее, качество нашей жизни выше чем когда-либо в истории человечества. Кроме того, многие развитые страны испытывают проблемы, связанные с естественной убылью населения. В 70-х приверженцы мальтузианства предсказывали миру демографическую катастрофу к 2000 году из-за недостатка продуктов питания в связи с ростом численности населения земли. Их прогнозам так и не удалось сбыться, так как ими не были приняты в расчет стремительно развивающиеся технологии земледелия, производства и транспортировки продуктов питания. [6]
Таким образом, мы понимаем, что пройдут десятилетия, прежде чем демографические последствия победы над старением начнут оказывать значительное влияние на нашу жизнь — а значит, у нас будет достаточно времени, чтобы адаптироваться к новым условиям. [7]
Нет, тайная мировая элита физически не сможет захватить “философский камень”, дабы поработить нас.
- В первые годы после изобретения, антибиотики были доступны только элите. И сегодня некоторые медицинские вмешательства, такие как, например, пересадка органов, к сожалению, доступны не всем. Однако это не повод запрещать пересадку органов как таковую, не правда ли? [8]. Несмотря на то, что лечение эффектов старения, очевидно, поначалу будет стоить больших денег, как только технология будет известна, неизбежно начнется поиск путей ее оптимизации и работа над ее массовым воспроизводством. Это — аксиома современного общества, в котором, кажется, уже невозможно держать значимую информацию в секрете. И, видимо, в конечном итоге, человечеству это на руку.
Следовательно, становится очевидным: у нас нет причин сомневаться в том что победа над старением достижима и благоприятна для человека.
Ученые и популяризаторы науки занимаются, в основном, тем, что развенчивают вышеперечисленные мифы. Но, к сожалению, эта работа не приводит к желаемым результатам, хотя, казалось бы, такая информация должна оказывать серьезное влияние на мировоззрение и действия человечества.
Но что если обоснование такого поведения людей лежит не в рациональной плоскости?
Мы полагаем, что причина скудного интереса к терапиям старения в том, что мы не боимся старости, так как не боимся смерти, а точнее — не боимся смерти осознанно. А если нет осознания страха — нет и целенаправленной борьбы с его источником.
Так почему же мы не боимся смерти?
Страх — это базовая эмоция, основанная на инстинкте самосохранения, это внутреннее состояние, обусловленное грозящим реальным бедствием, которое может изменять направление мысли и поведение.[9]
Страх может усиливать социальные связи, включая «бегство за помощью» и коллективную защиту.[10]
В мире существует множество вещей, перед которыми человек испытывает страх. Страх побуждает нас менять свое поведение и объединять усилия с целью защиты от надвигающейся угрозы.
Онкологические заболевания, терроризм, войны, авиакатастрофы, ухудшение экологии, глобальные изменения климата — все эти и многие другие страхи находят отражение в многомиллиардных бюджетах, выделяемых странами мира, международными организациями, частными фондами и филантропами на борьбу с угрозами, которые волнуют человечество. Старение, по всей видимости, в число таких угроз не входит. И мы знаем почему.
Эрнест Беккер, лауреат Пулитцеровской премии, в своей книге “Отрицание смерти” исследует гипотезу о том, что человеческая цивилизация основана не столько на подавлении сексуальности, как считал Зигмунд Фрейд, сколько на подавлении страха смерти, свойственного человеку как разумному существу.
На макроуровне, сама цивилизация — это способ человечества контейнировать тревогу смерти. Но и на индивидуальном уровне, как утверждает Беккер, характер человека можно рассматривать как комплекс защит от тревоги смерти. Другими словами, вся наша мотивация, весь набор когнитивных установок и эмоциональных переживаний, вся телесность направлена на то, чтобы избежать осознания своей смертности. [11]
Несмотря на то, что на логическом уровне все мы понимаем, что мы не являемся бессмертными, и что мы когда-нибудь умрем — лишь в исключительных случаях мы действительно осознаем этот факт. В том или ином виде со смертью мы знакомимся еще будучи детьми, но наша психика оказывается неспособной вместить собственную конечность. Поэтому в психике формируется комплекс противовесов и защит, препятствующих контакту с этим ужасом.
Подобной точки зрения на структуру человеческой психики придерживается также Ирвин Ялом, известный экзистенциальный психотерапевт. В своей работе “Экзистенциальная психотерапия” он подробно исследует то, как страх смерти пронизывает все существо человека, и как многое из человеческой деятельности неочевидно вытекает из страха смерти.
Наличие психических защит позволяет нам сохранять психическое здоровье и не скатываться в шизофреническое безумие. Но эти же защиты существенно ограничивают нашу свободу и программируют реакции. Зависимости, трудоголизм, повседневные ритуалы, нарциссизм, тревожность, депрессивность — все это может рассматриваться как стратегии уменьшения страха перед смертью. [12] Первый шаг к свободе от ограничений психики — это осознание своих стратегий и своего поведения в качестве защитных механизмов.
Теория Эрнеста Беккера получила дальнейшее развитие и экспериментальное подтверждение в рамках Теории управления ужасом.[13] Впервые за все время исследований человеческой психики, “ужас смерти” изучали в качестве экспериментальной переменной. С помощью различных манипуляций исследователи актуализировали ужас смерти у испытуемых, “включали” у них осознание “неизбежности смерти”, а затем — изучали защитные механизмы психики.
Испытуемым, после актуализации тревоги смерти, предлагалось различными способами оценить наказание для нарушителей культурных норм. Это исследование выявило, что предварительный контакт испытуемого с ужасом смерти существенно повышал суровость выбранных им наказаний для нарушителей. [14]
В результате этих и других исследований последователи теории управления ужасом пришли к выводу о наличии буфера между экзистенциальным ужасом смерти и психикой человека.
В качестве такого буфера выступают культурное и религиозное мировоззрения. Культура и религия являются самыми распространенными способами защиты от тревоги смерти. Религия, основанная на вере в загробную жизнь, согласно данной теории, служит для управления страхом путём игнорирования и отрицания смерти. Культура, с другой стороны помогает управлять страхом, наполняя жизнь смыслами и ценностями, а также помогает символически преодолеть смерть, создавая иллюзию продолжения жизни в своём потомстве, в своём творческом, научном наследии, в существовании своей организации, страны, нации, расы, и других групп, с которыми человек себя культурно идентифицировал при жизни. [15]
Когнитивные искажения — “вера в спасителя” или вера в “собственную исключительность” — вытесняют экзистенциальные вопросы из нашего сознания, ласково убеждая нас сконцентрироваться на менее болезненных вопросах бытия.
Для начала по-настоящему активной работы над увеличением продолжительности жизни человека и для борьбы с возраст-зависимыми заболеваниями человечеству необходимо, в первую очередь, осознать конечность этой самой жизни.
Неотъемлемой частью пропаганды борьбы со старением должна стать демонстрация механизмов защиты психики от тревоги смерти. Зачастую достаточно “вытащить наружу” и пролить свет на процессы, происходящие в голове каждого из нас, чтобы мы стали замечать “свои” защиты и таким образом избавились от когнитивных искажений, мешающих нам работать с темой старения человека и даже думать о ней.
Именно сейчас, когда наука в состоянии открыть перед нами до сих пор недоступные горизонты, самое время посмотреть своему страху в глаза — чтобы признать само существование такой проблемы как “старение человека”, чтобы перенести дискуссии вокруг старения из категории “философские вопросы бытия” в категорию “нерешенные инженерные задачи”.
Быть может, большинство людей не станут в секунду геронтологами, трансгуманистами или спонсорами фундаментальных научных исследований, однако, подобный мысленный эксперимент однозначно добавит осознанности всем, кто осмелится его провести — а значит, по крайней мере, сделает нас чуть более счастливыми. [16]
P. S.
Добавляйтесь в FB :) https://www.facebook.com/alexey.kadet.5
Хочу выразить особую благодарность за помощь в подготовке данной статьи экзистенциальному психотерапевту Александру Янкелевичу.
Тех, кто интересуется темой продления жизни человека — приглашаю в Телеграм-канал “Голый Землекоп”, созданный с целью постепенной переработки всей информации, доступной на текущий момент по теме продления жизни. Также в нем мы будем делиться новостями и мастридами о longevity-биотехнологиях.
Также, я готов к дискуссии на обозначенную тему. На основании гипотезы, лежащей в основе статьи, предлагаю включать в программу мероприятий в сфере BioTech и Longevity лекцию по взаимоотношениям человеческой психики и темы смерти. Практика показывает, что даже краткий обзор данной темы позволяет актуализировать у слушателей интерес к биотехнологиям в целом и терапиям старения в частности.
Источники:
[1] Например: И.П. Павлов в своей работе “Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервнойдеятельности (поведения) животных.” — М.: Наука, 1973., с.237, отмечал, что функцию самосохранения несут в себе все общие рефлексы животных.
[2] Спиноза, Этика, Часть 3, Теорема 9, 1677
[3] Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество. М., 1982. С. 110.
[4] https://www.lifespan.io/the-rejuvenation-roadmap/
[5] https://www.ted.com/talks/aubrey_de_grey_says_we_can_avoid_aging
[6]Trewavas, A. (2002). “Malthus foiled again and again.” Nature 418(6898):668–670.
[7] Sethe, S., and de Magalhaes, J. P. (2013). “Ethical Perspectives in Biogerontology.” In: Ethics, Health Policy and (Anti-) Aging: Mixed Blessings, Schermer, M. and Pinxten, W. (ed.). Springer, Dordrecht, Netherlands, 173–188.
[8] Sethe, S., and de Magalhaes, J. P. (2013). “Ethical Perspectives in Biogerontology.” In: Ethics, Health Policy and (Anti-) Aging: Mixed Blessings, Schermer, M. and Pinxten, W. (ed.). Springer, Dordrecht, Netherlands, 173–188.
[9] Изард И. «Эмоции человека» М., 1980. С. 52–71.
[10] EibI-Eibesfeldt, 1971
[11] Becker, Ernest. The Denial of Death. — New York : Simon & Schuster, 1973. — ISBN 0–684–83240–2.
[12] Irvin D. Yalom. Existential Psychotherapy. N.Y.: “Basic Books”, 1980
[13] Greenberg, J., Pyszczynski, T. & Solomon, S. (1986). «The causes and consequences of a need for self-esteem: A terror management theory». In R.F. Baumeister (ed.), Public Self and Private Self (pp. 189–212). Springer-Verlag (New York).
[14] Rosenblatt A., Greenberg J., Solomon S., Pyszczynski T., Lyon D. Evidence for terror management theory I: The effects of mortality salience on reactions to those who violate or uphold cultural values // J. Pers. Soc. Psychol. 1989. Vol. 57. P. 681–690.
[15] Greenberg, J., Pyszczynski, T. & Solomon, S. (1986). “The causes and consequences of a need for self-esteem: A terror management theory”. In R.F. Baumeister (ed.), Public Self and Private Self (pp. 189–212). Springer-Verlag (New York).
[16]ted.com/talks/matt_killingsworth_want_to_be_happier_stay_in_the_moment
