Почему деградация неизбежна, как превратить ее в развитие, и что должно быть ядром любого обучения?

Когда мы пытаемся достигнуть неуловимого и непостижимого уровня мастерства, это означает, что наша цель лежит за пределами человеческих возможностей. Но как мы можем стать чем-то большим, чем являемся, кроме как если будем ставить цели, достойные богов?

Зачем мы практикуем? И не просто практикуем, а пытаемся достигнуть высоких целей? Утилитарный смысл, внешний смысл понятней — мы становимся успешнее в значимых для себя ситуациях. Больше получаем, большего достигаем, меньше рисков. С этим все понятно? Но когда речь идет о том, что мы в жизни практически не применяем, или, по крайней мере, вероятность этого ничтожна мала? Когда утилитарный смысл представляется отсутствующим? Что тогда?

Человека развивают задачи определенного типа, в которых есть сочетание хаоса и порядка. Обучения это всегда столкновение с неопределенностью, способность преодолевать фрустрацию — это то, что определяет способность учиться, находить решения в необычных ситуациях.

И это определенная привычка, которую можно воспитать. Имеется в виду то, что ситуации с неопределенностью, рисками и, подчас, угрозами совершенно по разному воздействуют на разных людей. Более подготовленные люди успешно действуют, достигают результата. Это не значит, что они знают решение заранее, это значит, что они спокойно реагируют на хаос. Действовать в хаосе — для них привычно.

Для них привычно не только следовать устоявшимся правилам, но и находить выход, когда правил нет или они неизвестны. Более того, на определенном этапе они начинают получать больше удовлетворения от поиска, и, однозначно, более успешны в ситуациях хаоса.

Это означает, они спокойно принимают риски, да и само восприятие риска у них изменено. Ибо для обычного человека выход за пределы привычной, прогнозируемой колеи — это и есть риск.

Для подготовленного человека— выход за пределы нормы, пребывание в зоне хаоса и есть норма. Именно поэтому в хаосе у него нет главных аффектов —— страха и алчности, а следовательно и их деструктивных последствий в виде ступора или неконтролируемой агрессии и гипер-возбуждения.

Ступор или гипер активность в равной степени являются дезадаптационными реакциями, когда происходит мобилизация. И этот защитный механизм приводит к прямо противоположным результатам — одни замирают в качестве жертв, другие бьются в истерике.

Однако, все это не возникает объективно.

Ступор или гипер активность провоцируются исключительно нашей эмоциональной реакций на ситуации, которая также является следствием наших допущений о возможном развитии событий, и следствием нашего отношения к этим сценариям. А также следствием нашей веры в способность найти решение.

Иногда я спрашиваю людей — что случится после того, как самое плохое событие с их точки зрения УЖЕ произошло? Этот вопрос обычно ставит людей в тупик.

Я, после непродолжительного ожидания объясняю, что, скорее всего через пару часов человек захочет в туалет. Да, нижняя часть нашего тела более прагматично относится к жизни. И если мы можем потерять аппетит из-за стресса, то освобождение кишечника и мочевого пузыря работает бесперебойно, если не усиленно. Что, кстати, тоже часть мобилизационных реакций.

С другой стороны, подготовленный человек не делит ситуации на провалы и победы, на периоды стабильности и кризиса. Он вообще не делает разделений — любая ситуации требует каких-то реакций, с большими или меньшими ресурсами.

И в целом мы все имеет примерно одинаковые ресурсы в плане наших психофизических способностей. Вопрос в том, какую часть этих ресурсов мы способны подключать.

В этом смысле наша способность искать решения, а не ныть — это такой же ресурс. Кто-то его использует, кто-то нет.

Люди не сильно различаются в своих потенциальных способностях и возможностях, но кардинально различаются в их использовании. Вот эта разница и является ключевой компетенцией, именно это и есть смысл развивать.

Если упростить, то вопрос стоит как — прежде чем накапливать новые ресурсы, давайте научимся использовать на 100% то, что мы используем на 5%.

Вот здесь важный момент. И ключевая развилка — почему одни люди успешны, а другие нет?

Рост подразумевает прохождение через ситуации с неопределенностью, рисками, угрозами, давлением, дефицитом времени, необходимостью брать ответственность, проявлять креативность.

Развивающие ситуации требуют от нас не столько знаний и умений, сколько определенных личностных качеств. Тем где нет всего этого набора — нет роста.

Если в обычной ситуации средний человек способен использовать 70–80% своих ресурсов, даже проявлять креативность, то в критических ситуациях человек испытывает страх, тревожность, депрессию или агрессию.

Это приводит к снижению использования своих ресурсов почти до 0% для большинства, кто впадает в ступор и бездействие. Или к 100% высвобождению своих способностей с одновременной утратой контроля в виде аффективного поведения.

Таким образом, наша способность проявлять гибкость, спокойно воспринимать хаос, принимать риски, продуктивно действовать в стрессовых ситуациях — является критической.

Эта способность может быть востребована в жизни в 2–5% ситуаций, но именно эта незначительная доля ситуаций и определяет наш глобальный рост.

Рост происходит когда мы выходим за пределы зоны комфорта, что эквивалентно зоне контроля, ибо если мы способны контролировать ситуацию, то мы ощущаем уверенность. Контроль означает предсказуемость. Предсказуемость означает уверенность.

Но есть противоречие — в хаосе нет предсказуемости, нет контроля. Более того, стресс возникает именно в момент утраты контроля, когда мы не способны влиять на развитие событий. Именно этот момент фрустрирует нас, и именно в этом моменте присутствует развилка, отличающая обычного человека от подготовленного.

При потере контроля, немедленная инстинктивная реакция — попытка восстановления контроля. Это хорошо действует в привычной среде с медленными процессами, когда наша скорость обучения выше, и мы успеваем скорректировать свою модель действия.

Но это не работает в хаотической среде с быстро текущими процессами, когда стабильные правила не успевают установиться или меняются быстрее нашей способности обучаться новым правилам.

В бестроизменяющихся ситуациях нам необходимо не столько пытаться обучиться новым правилам, сколько развивать свою способность учиться, причем в реальном времени.

Более того, это для нас это единственный шанс. Но и сама наша способность учиться есть следствие нашей эмоциональной реакции на ситуацию.

Бесполезно требовать от человека эффективных действий, если Вы поместите его в ужасающую ситуацию. Вы не получите эффекта, кроме шока, травмы и дезадаптации.

Еще надо будет и реабилитировать его, чтобы убрать негативные последствия стресса. В развитых странах ставят диагноз пост-травматический синдром, и иногда дают инвалидность (к примеру в Израиле). Ну это крайний случай, но и в обычной жизни хватает критических ситуаций, когда мы должны действовать быстро и творчески, принимая риск, повторяя попытки и обучаясь на каждой итерации.

Но вместо этого мы не действуем, а потом читаем книжки на тему “Что такое быть неудачником и как с этим жить?”.

Таким образом, ключевой вопрос:

Как мы можем подготовить себя для действий в стрессовых ситуациях?

Ибо эти ситуации являются критическими для нашего роста — в первую очередь социального, профессионального, финансового, духовного и физического.

В чем суть подхода и методики, которые способны развивать креативность в сочетании со способностью эффективно действовать и использовать эту креативность в сложных ситуациях?

Проблема в том, что развивать креативность можно, но ее применение зависит от способности человека не впадать в аффект в сложных ситуацих.

Т.е. нужна не только креативность, но и способность поддерживать ее в специфически сложных, хаотических ситуациях. В чем смысл этого нюанса? В том, что действительный рост происходит только в таких ситуациях, и когда они наступают — внезапно или случайно или даже запланировано, то очень, очень часто человек буквально скачком переходит из ресурсного состояния в состояние почти полного ступора. Еще вчера супер талантливый человек демонстрирует неспособность действовать. Еще вчера очень многообещающий спортсмен проигрывает более слабому противнику.

Главная идея подхода, который я использую при практике , а также на всех своих курсах.

• Мы создаем специальные учебные ситуации, в которых учим искать выходы, а не заучивать методы. Способность двигаться важнее способности помнить.
• Мы учимся правильно воздействовать, т.е. создавать учебные ситуации, и учимся выходить из них.
• Мы учимся взаимодействовать, когда роли постоянно меняются, т.е. выход из ловушки происходит одновременно с созданием ловушки и получения преимущества.

Как этот подход работает?

Что понять — надо сперва разобраться — как происходит развитие нашего мозга и тела? Наш организм и мозг, в частности, очень ленивы, прагматичны и экономичны. Они развивают новую функциональность только когда действительно “поверили”, что в этом есть необходимость. Тогда происходит наращивание мышечной массы, укрепление связок, развитие нейронной сети мозга. Организм понимает, что дополнительные ресурсы нужны для выживания, для лучшей адаптации, поэтому начинает надстраивать себя.

Если речь идет о мышцах, то в основном увеличивается их масса, гибкость и плотность.

Однако, если речь идет о нервной системе, и особенно мозге, то происходит усложнение нейронной сети — этот процесс обусловлен созданием новых нейронов — нейрогенезом и созданием новых синаптических связей между уже существующими нейронами. Т.е. мозг становиться сложнее, его структура развивается для того, чтобы лучше справляться с вызовами.

Процесс развития мозга в ответ на изменяющиеся стимулы внешней среды называется нейропластичностью, и этот процесс является элементом способности организма к адаптации и изменению при изменении окружающих нас условий.

Наиболее ярко процесс нейропластичности проявляется во время обучения, когда нам приходится сталкиваться с чем-то, чего мы не знали и не умели ранее, когда нам необходимо менять наше поведение, наши привычки, как того требуют новые условия.

Этот процесс может сопровождаться определенным дискомфортом, который всегда сопровождает процесс обучения, особенно, когда мы сталкиваемся с задачами, которые мы воспринимаем как трудные. Человека развивают только трудные задачи, которые в моменте находятся за пределами наших возможностей. Это относиться как к физическим, так и умственным задачам, потому, что только такие задачи запускают процесс нейропластических изменений в мозгу и процесс функциональных улучшений в остальном теле.

В частности, поэтому, любая творческая, умственная и физическая нагрузка влияют на сохранение эффективного уровня деятельности, способствуют продлению молодости и активному долголетию.

И тут мы подходим к самому главному.

Наибольший развивающий эффект дает ситуация, в которой мы сталкиваемся с чем-то новым, что еще не создало привычки или стереотипа в нашем мышлении, поведении или двигательной активности.

При этом 99% видов деятельности, с которыми сталкивается человек в своей жизнедеятельности имеют две ярко выраженные фазы:

• Фазу обучения, адаптации когда новая модель действия, новый навык только формируется.
• Фазу эксплуатации, когда новая модель или навык уже сформирован.

Фаза обучения характеризуется определенным образовательным стрессом, так как наш мозг и тело сталкиваются с запросом, для ответа на который еще нет ресурса. Поэтому на этой фазе организм напряжен, происходит активное наращивание как физических так и когнитивных ресурсов. Процесс нейропластических изменений идет очень активно. Принято считать, что у детей пластичность более высока, чем у взрослых, и это связывается с возрастными особенностями. Однако, не учитывается тот факт, что дети учатся во много раз активней, чем взрослые.

Из всех видов деятельности, учебная деятельность наиболее сильно выражена в младенчестве, детстве, снижается в отрочестве, спадает в юнности, снижается до минимумма в среднем ворасте и затухает почти до нуля в пожилом возрасте.

Под обучением подразумевается не только формальное обучение в школе, но необходимость освоения огромного количества простых, но на фундаментальных навыков с точки зрения нейрогенеза и нейропластичности в целом. Умение сидеть, ходить, вставать, бегать, подниматься, поддерживать равновесие, фокусировать взгляд и присматриваться, прислушиваться и распознавать звуки.

Одно только формирование речи в значительной степени формирует то существо, которое мы привыкли называть человеком.

То количество учебных и адаптационных задач, с которыми сталкивается человек в младенчестве и детстве на порядки превосходит то, с чем человеку приходится иметь дело во взрослом состоянии. Соответственно снижается нагрузка и содержание нагрузки на мозг. Меньше учебной нагрузки, больше эмоциональной, как правило негативной нагрузки.

Когда ребенок учиться ходить, он не думает о том, что если он не будет ходить, его не примут в престижный университет или не возьмут на работу.

Обучение ребенка, особенно младенца происходит необусловлено. Его мозг просто учиться выполнять разные действия, потому, что его взаимодействие с внешней средой все время раширяется. Мало научиться держать ложку, надо еще научиться попадать ей в рот. Надо научиться контролировать сфинктеры. Надо научиться получать наслаждение и избегать боли. Надо реагировать на шквал звуков вокруг, научиться распознавать звукуи и соотносить их со смыслами, которых еще даже нет в сознании. Во взрослом состоянии всего этого уже нет. Все уже сформировано и закостенело. Фаза обучения давно завершилась, и идет фаза эксплутации навыков, которая переходит в фазу деградации.

Деградация мозга и тела не возникает спонтанно, хотя биологического старения никто не отменял. Деградация это также следствие нейропластичности, но со знаком минус. Если что-то невостребовано в организме, оно растворяется, распадается и утилизируется.

Причина этого в энергоэффективности организма — зачем поддерживать избыточную мышечную массу или сложную нейронную сеть мозга? Это требует энергии, и, кстати, мозг потребляет до 25% энергии организма.

Как только мы перестаем учиться — мозг начинает увольнять персонал и закрывать офисы.

Трагедия в том, что деградация и возрастная деменция начинается задолго до того, как мы начинаем ее ощущать или она проявляется в различных нейродегенеративных расстройствах. Мы становимся слишком ленивы, особенно когда достигаем относительной стабильности. А с приходом лени в нашу жизнь, мы начинаем умирать.

Практически все виды активности имеют фазу обучения и эксплутации. Фаза обучения характеризуется столкновением в неопределенностью, с чем-то новым, а на фазе эксплуатации уже все известно. То, что фрустрирует и шокирует новичка не вызывает эмоций у опытного мастера, большая часть вызовов в прошлом. Нагрузка на мозг снижается и после некоторой критической точки развитие прекращается, а деградация, наоборот, немедленно включается.

У развития нет инерции, ибо это исключительно реактивный процесс, который прекращается в отсутствии стимула или мотива.

Так происходит со всеми видами деятельности, кроме одного. Особняком стоит деятельность в особых условиях. Что же это такое?

Деятельность в особых условиях включает ситуации с неопределенностью, рисками, угрозами, давлением, дефицитом времени, необходимостью брать ответственность, проявлять креативность. Эти ситуации фрустрируют нас, но именно они обеспечивают наш максимальный рост.

Обучение является частным случаем деятельности в особых условиях.

Конечно, в привычной школе трудно рассмотреть черты смертельного поединка, но судить надо не по внешним признакам, а по тем эмоциональным реакциям и уровню стресса, которые, подчас, испытывает ребенок в школе, студент в университете или работник на новом месте работы.

Специфика деятельности в особых условиях в том, что в ней в не наступает стабильности, неопределенность присутствует всегда. Это зона хаоса, а не порядка.

Пребывание в этой деятельности всегда требует от человека повышенной гибкости. Однако, реальная деятельность часто содержит настолько мощные стрессовые факторы, что они оказывают одновременно и развивающее и разрушающее действие. Что слишком, то нехорошо. Нагрузка столь высока, что выходит за адаптационные пределы организма. Организм пытается приспосабливаться, он пытается учиться, наращивать недостающие функциональные и физически ресурсы, но требования слишком велики.

Ускоренная адаптация приводит к гиперазвитию одних функциональных систем и к угнетению других, что сопровождатся эмоциональным выгоранием, истощением, депрессией, переутомлением, развитием функциональных патологий и возможной смертью.

Примерами интеллектуальной деятельности в особых условиях является работа трейдеров, в какой-то степени диспетчеров.

Примерами переходной деятельности в особыых условиях, в которой задействованы как когнитивные, так и физические возможности является управление летательными аппаратами и транспортными средствами на высоких скоростях снеобходимостью маневрирования, уклонения от угроз.

Примерами физической деятельности в особых условиях являются все экстремальные виды и контактные виды спорта, воинские искусства.

Воинские искусства являются прародителями всех экстремальных видов спорта. Поединок с противником, будь этот противник человек, машина, скорость и силы природы — являются точкой высшего приложения сил. И высшей точка роста, так как неопределенность и дефицит времени, ответственность максимальна.

Можно сказать, что не существует вида деятеольности, которая была бы наиболее полезна для человека, чем экстремальная деятельность в особых условиях. Такая деятельность дает не только развитие, но специфическую адреналиновую зависимость, когда наш мозг обучается получать удовольствие от работы на повышенных режимах. Наш мозг переходит на другой уровень адаптации, когда его пластический потенциал может превосходить все, что существует в обычной жизни.

Возможно, экстремальные виды спорта и путешествия так популярны, ибо “не насытится око виденным, а ухо слышанным…”. Однако, с экстремальными видами деятельности все же есть одна проблема, на самом деле даже много проблем:

• Чрезмерная травмоопасность, повышенное чувство стресса, тревожность.
• Потребность в дорогом оборудовании.
• Потребность пребывания в специфических местах.

Есть масса людей и ситуаций, которые не приемлют эти ограничения. Теоретически любой человек может заняться экстремальными видами деятельности для прокачки своего организма, повышения пластичности и сохранения креативности и активности.

Однако, все же для многих людей перечисленные выше органичения являются нежелательными или непреодолимыми по разным причинам, от личных предпочтений, до ограничений по возрасту и здоровью. Да, можно 75-летнюю бабушку поставить на лыжи, рискуя получить перелом шейки бедра. Или заставить юнную леди заниматься контактным карате, рискуя разбить прекрасное лицо и выбить зубы. Вопрос зачем? Особенно, когда есть альтернатива.

В этой статье я просто выссказал определенные мысли, не было цели подводить к какому-то выводу или действию. Тем не менее, хочу добавить, что все контексты данной статьи связаны с нашей практикой.