Стейнбек. Манифест против американской мечты.

Плохой роман должен развлекать читателей, средний — воздействовать на их чувства, а лучший — озарять им путь.

Совершенно случайно после прочтения произведения Айн Рэнд мне захотелось взяться за Джона Стейнбека. Занимательность данного факта заключается в том, что оба писателя, как позже выяснилось, проповедуют диаметрально противоположные социополитические взгляды. Если Рэнд многие считают одной из основоположниц либертарианства, то Стейнбек принадлежал к лагерю “красных”. Забавно прослеживать, как политические воззрения писателей влияют на итоговые произведения, являясь неким фундаментом, основой всего творческого пути. Пожалуй, стоит углубиться в политологию.

Роман Стейнбека — некий бунтарь в капиталистическом обществе, продолжатель традиций лучших произведений ребят из “потерянного поколения”. Роман, озаряющий путь.

Персонажи.

Стейнбек не рискнул экспериментировать и представил нам типичных представителей поколения бэби-бума. Каждый персонаж выполняет строго отведенную ему обществом роль; чувствуется почерк социалиста.

Не скрою, что каждое произведение последующее воспринимается мною сквозь призму, которая меняет свою форму под влиянием произведения предыдущего. Здесь нет идеальных персонажей. Здесь нет персонажей, которые отражают взглядов автора (привет, Айн Рэнд!). И в целом, более сбалансированных героев едва ли можно встретить на литературных просторах. Такой вот реализм в абсолюте.

Сюжет.

Произведение переносит нас в 60-е года двадцатого века. Послевоенный период бурного роста. Эпоха расцвета американского потребления, рок-н-ролла и консерватизма.

За что я действительно полюбил Стейнбека, так это за его объяснения сложных вещей простым и понятным языком. Безусловно, наслаждаться возвышенными художественными эпитетами мне не претит, и все же порой хочется чего-то более прозаичного и приземленного. Но это ни разу не обесценивает глубочайший психологизм романа. Здесь гармонично сплетены будничные бытовые вопросы, авторские остроумные афоризмы, за которые автору отдельное спасибо, и вопросы, на которые едва ли возможно ответить однозначно.

Есть, как видно, три вещи, которым никто не верит. Не верят в правду, не верят в то, что вполне возможно, и в то, что вполне логично.

Гениальность Стейнбека заключается и в способности разрезать нарратив на огромное количество кусочков и так их перемешать, что целостная картина складывается лишь в самом конце произведения. По ходу движения по ленте времени порой возникает диссонанс от происходящего на страницах романа — не всегда понимаешь логику и смысл того или иного события. Иногда даже затруднительно определить, всерьёз ли излагает автор или же это очередная насмешка над американскими реалиями.

Как итог, сюжет, который на первых страницах кажется довольно банальным и предсказуемым, приобретает отчасти захватывающий оборот. Чеховское ружьё все-таки выстрелило, но совершенно непредсказуемым образом. Эх, отчаянно хотелось придраться, опять ничего не вышло.

Повествование практически лишено описаний природы, так яро ненавистных для большинства читателей. Практически. Стейнбеку удалось с ювелирной точностью использовать художественные приёмы именно там, где они необходимы. Большинство же сюжетных отступлений связаны именно с рефлексией главного героя, через которые и пытается автор раскрыть основную проблематику.

Еще одна причина влюбиться в этот роман — тончайший юмор. Остроумные шутки органично вплетены в диалоги. Очередной балл в копилку Стейнбека.

Проблематика.

Очевидная, на первый взгляд, проблема совести у Стейнбека имеет далёкие предпосылки . Как уже заметил выше, зачастую корни уходят глубоко в почву политических взглядов автора. Джон Стейнбек — убежденный “левый” и противник сложившихся социальных отношений в США эпохи бэби-бума. Причины проблемы, по мнению автора, проистекают из устоявшейся системы взглядов и ценностей современников Стейнбека. Погоня за материальным благополучием путём моральной деградации. “Зима тревоги нашей” — крик Стейнбека о нравственном упадке американского общества послевоенного периода.

Итан — герой ушедшего времени. Один из последних выживших мамонтов. Олицетворение идеалов прошлого, которому суждено сломаться под натиском реалий второй половины века двадцатого. Борьба Итана с эпохой кажется бессмысленной. Также, как и борьба китобоев за выживание в керосиновую эпоху. Их время ушло. Очень символично.

Интерпретировать сложившуюся ситуацию можно двояко. С одной стороны, утверждать о вышеупомянутом духовном упадке американского общества второй половины двадцатого века. Это достаточно очевидно, от чего не представляет интеллектуального интереса. Куда более занимательна возможная более глубинная причина духовного надлома главного героя. Не деградация общества, а само отношение социума и индивида, его пагубное влияние на Личность. Почему-то в голове всплывает затёртый до дыр образ ангела на одном плече и дьявола на другом, где ангел — внутренний голос главного героя, а дьявол — общественное мнение.

И тут факты играют уже против автора. Вряд ли социалист по натуре Стейнбек хотел нам сказать о том, что социум может быть ложным пророком. Некий камень в собственный огород. Если же это было сделано намеренно, то снимаю шляпу перед автором за способность не поддаваться на предвзятость подтверждения.

Но едва ли это так.

Советов мы не любим — нам нужно поддакивание.

Отдельного внимания заслуживает вопрос оправдывающих обстоятельств. Действительно ли среда, в которой совершен тот или иной поступок, может являться достаточным условием для его оправдания? Является ли война оправданием убийства, а бизнес — неэтичного поведения? А что насчет фразы “историю пишут победители”?

Для большинства людей кто преуспел, тот всегда и прав. Я помню, когда Гитлер без помех и препятствий победно шествовал по Европе, немало честных людей искали и находили в нем всяческие достоинства. А у Муссолини поезда стали ходить по расписанию, а коллаборационизм Виши служил на благо Франции. Сила и успех выше критики и выше морали. Выходит, важно не то, что делаешь, а то, как делаешь, как это называешь.

Очередной камень в огород социалистических идей, ведь общество и становится той самой средой, обуславливающей поступки его представителей.

Послевкусие.

Произведение, к которому мне очень тяжело придраться.

«Зима тревоги нашей» являет собой неповторимый эклектизм в меру простого, порой даже обывательского языка написания, житейских тем и глубочайшей социальной проблематики. В этом случае содержание превыше формы. Бесспорно, что многие не оценят по достоинству такое решение автора, как не оценило большинство зарубежных критиков. И все же я предпочитаю пить бесконечно вкусное и ароматное какао из большой удобной белой кружки, а не китайского миниатюрного фарфора династии Цин.

Стейнбек — препаратор. Искусно орудуя хирургическим скальпелем, он добирается до самых недр Итановской души; извлекает наружу всех нечеловечески человеческих монстров, многие из которых наверняка есть и в наших собственных глубинах.

Нет, нас не погружают в мир прогрессивных американских шестидесятых. Перед нами не рисуют чудесные пейзажи, в которые хочется погружаться вновь и вновь. Этот роман немного о другом.

Стейнбек не предлагает решения, он вычленяет проблемы. И справляется со своей задачей почти на “отлично”. Он мудрец, и не старается навязывать свою точку зрения. Каждый вынесет отсюда то, что ему под силу вынести.

Самое время подумать. Сменится ли теплой весной зима тревоги?