Германия. Символизм ныряния и практика посягательства.
Гюнтер Грасс об антитезе личность — общество.
Последняя нобелевская премия по литературе в XX веке была вручена Гюнтеру Грассу, автору из Германии, чья судьба не менее интересна, чем его литература. Например, ему посчастливилось родиться в городе, которого больше не существует.
Вольный город Данциг был образован 10 января 1920 года согласно Версальскому мирному договору, подписанием которого официально завершилась Первая мировая. И хотя большинство населения Данцига было немецким, по решению Лиги наций город не являлся частью ни Польши, ни Германии. Формально он существовал обособленно, но напоминал скорее общую игрушку, из-за которой непременно подерутся.
В январе 1934 по Пакту Пилсудского-Гитлера Польша согласилась не сдерживать пропаганду национал-социализма в Вольном городе в обмен на отказ национал-социалистов от антипольских высказываний. В результате, количество нацистов в Данциге росло и к нападению они готовились молча. Вторая мировая война началась на польском полуострове Вестерплатте, прилегающем к бухте Вольного города. Оборона продолжалась семь дней.
Потопленный на мелководье Данцигской бухты польский тральщик становится главной сюжетной декорацией повести “Кошки-Мышки”.
Всегда тяжело говорить о книгах, в которых ничего не происходит. Несмотря на то, что многие из таких мне нравятся, когда до них доходит очередь, я скорее не рассказываю, а отвечаю на вопросы, которые сам же себе задаю, причём неумело и неуместно. Сегодня как раз очередь одной из таких книг.
Пока длилась Вторая мировая война, повзрослело несколько поколений. Среди которых была кучка ребят из Данцига, о них пишет Гюнтер Грасс. Хотя, строго говоря, речь идёт вообще только о двоих.
Ханни Пиленц рассказывает историю своего одноклассника и друга Иоахима Мальке, которая началась как раз на остове полузатопленного польского тральщика. Там же закончилась, оставив после себя только вопросы и семена, которые Пиленц исправно поливал, вырастив симптом в цветочном горшке. Патер советует ему написать о Мальке, чтобы смириться с тревогой. Так появляется текст, в котором речь идёт будто бы о Томе и Джерри.
На самом же деле, мышка — это Мальке, а кошка — это группа и механизмы отчуждения. Сегодня мы чувствуем привычность в такой расстановке понятий, но в 1961 году такая антитеза заслуживала жаркой полемики.
Когда командир подводной лодки, удостоенный рыцарского креста, выступает с речью в гимназии, Мальке крадёт крест, как будто протестуя против присвоения статуса героизма серийному производству трупов. И хотя никому не удаётся его поймать, директор понимает, кто это сделал. Попав на войну, Мальке становится командиром танка, его тоже награждают рыцарским крестом. Прибыв в отпуск, он хочет выступить с речью перед учениками своей бывшей гимназии, но директор ему не позволяет. Потому что системе никогда не важно, как хорошо ты поработал, — важно лишь, был ли ты до этого достаточно лоялен к ней.
Я долго не мог придумать, что бы сказать о повествовательной манере. Может быть, именно оттого, что книга читается слишком легко. Грасс много замалчивает, пишет иносказательно, но текст получается угрожающе легковесным. Грасс использует слово так, что удаётся почувствовать пространство, даже некоторую просторность. Но здесь чаще дышишь не свежим воздухом, а высушенным и перегретым на солнце или холодным и сырым от дождя. И если вы будете ждать от этого текста внутренней поэзии, неуловимой интенции, я не знаю улыбнётся ли вам удача. Потому что я дождался только сухости в горле и ощущения острых, надоедливых песчинок в глубине черепа.
