От слоника до Маркса
контекст к фильму “За Маркса…” (реж. С. Баскова, Россия, 2012 г.)
В 1949 году ирландский писатель Сэмюэль Беккет в своей пьесе «В ожидании Годо» рассказал всему миру о двух людях, пребывающих в вечном ожидании счастья, которого нет. Пьеса ярко и последовательно раскрыла трагический абсурд и непреодолимую бессмысленность человеческого существования.
За полвека до этого другой писатель — Антон Павлович Чехов — ставил перед собой похожие цели, изображая «не драму в жизни, а драму самой жизни». С тех пор о необходимости спасения от тотальной пустоты бытия говорят все, кому не лень, но особенно в этом преуспели неоавангардисты мира живописи и кино. Концепция социального взрыва, социальной революции, предложенная некогда немецкими философами Марксом и Энгельсом, была экстраполирована ими из узкой сферы экономических отношений в безграничное пространство культуры. На смену привычным культурным ценностям пришла контркультура, которой была отведена роль генерации новых смыслов ради разрушения доминирующей идеологии капиталистического общества.
Деконструкция эстетики, переход эстетизации в экзистенцию (подлинное человеческое существование), пассивного созерцания в активное переживание — стали возможны лишь путём усиления маргинальности художественного высказывания. Современный художник, наследующий опыт ситуационистов 60-х годов, обречён апеллировать к сознанию зрителя табуированными категориями, будь то инцест, копрофилия, гомосексуальность или оскорбление чувств верующих. Этим и объясняется провокационное, а порой — откровенно шокирующее содержание их инсталляций, перфомансов, видеоклипов и фильмов.
Не миновало этой тенденции и творчество самого андеграундного российского режиссёра — Светланы Басковой, где вопрос взаимоотношений маленького человека с большим и опасным миром неизменно решается с обильным использованием гротеска, чёрного юмора, а главное — акцентированного физиологизма, граничащего с порнографией. Впрочем, современный художник — тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Порой и он сознательно заходит на территорию жанрово-нарративного кино, причудливым образом смешивая индивидуальный взгляд с общепринятым каноном.
