Kрымско-татарский беженец голодает на киевском Майдане
(Traduit et adapté du français par Lyubov Proskurina)
Сервер Джемилович Абибулаев лежит на матрасе под монументом Независимости, украинский флаг служит ему покрывалом. Он худой, очень худой, и его выразительные глаза блестят как-то странно. Ему лишь 57 лет, но можно легко дать лет на десять больше.
Он объяснил, что его флаг — боевой. Во время демонстраций революционеры были организованы в «сотни». На Майдане была и «Крымская сотня». Сервер Абибулаев рассказал, что во время боевых действий на Майдане он был ранен в челюсть, а потом месяц лечился.
Мой преподаватель русского языка, Люба, которая согласилась приехать и помочь мне взять у него интервью второй раз и адаптировать эту статью на русский язык, отметила, что в речи он часто использует украинские слова. Она рассказала, что погибшие стали героями — Небесной сотней, но никто не знает о судьбе тысяч людей, которые были ранены, стали инвалидами и пропали без вести.
Сервер Абибулаев худой, потому что он не ест с начала июня. Он объявил голодовку и готов бороться до конца. На стене, на листе бумаги написаны имена тех, кого он считает ответственными в случае своей смерти. Среди них — президент Украины Петр Порошенко и премьер-министр Арсений Яценюк. Можно было бы добавить Владимира Путина, Иосифа Сталина и многих других.
Этот человек олицетворяет трагическую судьбу крымских татар, которые были массово депортированы Сталиным по обвинению в сотрудничестве с нацистами в конце Второй мировой войны, в том числе в Узбекистан.
На выборах, состоявшихся в конце 2004 года, они голосовали за прозападного Ющенко, который впоследствии так разочаровал Украину. В прошлом году они выступали против мирного присоединения Крыма к России и поставили под сомнение результаты референдума. Тысячи из них покинули полуостров, чтобы поселиться в другом месте в Украине. Россия решила использовать все средства: новое правительство Крыма несколько раз пыталось подкупить наиболее несознательных руководителей татар, нескольким лидерам и политическим оппонентам запретили въезд на полуостров. Других подвергали пыткам или убивали.
Сервер Абибулаев утверждает, что был одним из них. Он рассказал, что его дом был разрушен, его маленькая дочь была убита «российскими фашистами», и он бежал с полуострова. В Киеве, как и тысячи других беженцев, бегущих из Крыма и с Донбасса, сначала жил в доме для бездомных. Он считается нетрудоспособным из-за проблем со спиной, полученных на работе, а его пенсия составляет 1000 гривен в месяц (около 40 евро).
Протестующий просит комнату или квартиру, где он мог бы остановиться, а также лучшего отношения к своему народу. Сервер Абибулаев ожидает помощи от украинского правительства, потому что он потерял все, демонстрируя свою проукраинскую позицию. Он не хочет “жить как собака” в приюте для БЕЗДОМНЫХ, на что соглашаются многие беженцы. Из общежития, где он жил в качестве беженца, его выгнали, потому что он не хотел заключать договор об оплате, поскольку не в состоянии платить. С ним всегда остается кто-то рядом, чтобы убедиться, что у него достаточно воды, и никто насильно не забирает его умирать в другом месте.
За двенадцать лет работы журналистом я встречала множество людей, находящихся на краю пропасти. Но я никогда не видела столь глубокого отчаяния, столь горьких слез, как во время рассказа Сервера Абибулаева о возвращении своего отца в Крым после десятилетий депортации. Глядя на землю, которая была его, он сказал: “поверни машину назад, иначе я не выдержу и умру”.
В русском языке существует слово «посмертно», которое используется, когда бой, который кто-то вел в течение своей жизни, выигран после его смерти. Возможно, так и случится в случае смерти Сервера Абибулаева. Но у меня есть опасения, что нет.
La version française de ce papier est visible ici.
