Лица I LOVE SWIMMING: Лида Коросташевская

Мы решили рассказать о наших учениках — людях, которые готовятся с нами к самым крутым заплывам этого лета.
Аня Антонова встречается с пловцами, фотографирует их и говорит с ними о жизни и спорте.

Очередная героиня проекта «Лица I Love Swimming» — Лида Коросташевская, экономист, юрист, инструктор по дайвингу, пловец и бегун. Заместитель финансового директора в группе компаний SAPRUN. В I Love Swimming готовится переплыть Босфор и уплыть из замка Иф.
Тренер — Андрей Волков.

Старты года:
«Кубок чемпионов» 29 мая (3 км) и 12 июня (3 км)
Плавание 3 км в Бронницах (5 июня)
Полумарафон «Кремлевская стена» в Нижнем Новгороде
Музыкальный полумарафон в Москве
Марафон в Пизе в декабре

Я начала заниматься спортом совсем недавно. В какой-то момент я поняла, что вся жизнь — серая пелена, и мне не очень хорошо.
Начала путем перебора что-то пробовать. Первым был бег, хоть я его всегда ненавидела. Потом поняла, что бег — это классно. И решила заняться тем, что всегда любила, — плаванием. Хотя сейчас я часто перед бассейном думаю: “Блин, может, мне просто на пробежку? Может, мне не надо мокнуть?” Но в бассейне уже понимаю, что надо. Потому что вода, взаимодействие с ней, ощущения после нее ни с чем не сравнимы.

В I Love Swimming я пришла с первого уровня, несмотря на то, что я более или менее плавала. Решила, что технику надо ставить с нуля, поэтому пошла на level 1 к Маше Филипповой.
А Маша — тренер уникальный. У нее очень редкое качество: 90 процентов времени она работает на положительной обратной связи. Она фиксирует то, что уже получается, и говорит, что надо доработать. У Андрея Волкова совсем другая техника, у Андрея ни один «косяк» не останется незамеченным: “Это не так, то не так. Что это за кордебалет? Почему ноги в разные стороны?” Благодаря Андрею я научилась переводить отрицательную обратную связь в положительную. И это мне сейчас настолько в жизни помогает! Вот влетает ко мне начальник и начинает говорить, что я что-то не так делаю, а я слышу, что именно мне надо сделать. А то, что человек эмоционально что-то высказывает, так это он просто за дело переживает. За меня. Теперь, когда тренер ругается, я смотрю на него и думаю: “Как же он за меня переживает!” И такая волна благодарности сразу накатывает.

Мой тренер кажется брутальным и временами даже жестким. А со временем он привыкает к людям и раскрывается. Он становится настолько человечным, что его невозможно не любить. Даже когда он сильно голос с бортика повышает. Хотя, сейчас редко такое бывает.

Дайвинг в свое время приносил мне большое удовольствие, пока я не стала преподавать. Я сертифицированный инструктор по дайвингу на пенсии: уже никого не учу. Сейчас такой период, когда интереснее самой учиться. И у меня из дайвинга осталось убеждение: “Тише едешь — меньше устанешь”. Андрей категорически с этим не согласен. Поэтому я сейчас пытаюсь плавать быстро. Не всегда получается.

Я искренне считаю, что мне ускоряться не нужно. Мне нравится плыть в своем комфортном темпе. Даже не знаю, что делать и насколько сильно из купальника «выпрыгивать» мне приходится, чтобы повышать интенсивность и пахать. Этому я только учусь. Поэтому и беру дополнительные индивидуальные тренировки. Заставить себя я могу, только если тренер на бортике, если это кому-то кроме меня нужно.

У Андрея серьезная программа. Он спортсмен, ориентированный на победу в своей категории, и для него важно время. Он понимает ценность секунд, понимает, что где-то надо потерпеть. И он свою спортивную мотивацию пытается пересадить на нашу почву. А на моей абсолютно раздолбайской почве она не очень растет, приживается плохо, поливать и пропалывать ее нужно часто.

Отношения тренера и спортсмена по степени своей интимности и важности — наверно, даже больше, чем дружба. Кроме процесса передачи тренером знаний и навыков есть процесс приема, принятия этих знаний атлетом, какой-то ассимиляции их внутри себя и дальнейшего запускания в жизнь. Важно доверие к тренеру. Тренер предлагает тебе что-то сделать, а тебе остается принять это без сопротивления. Например, Андрей предлагает мне проплыть мощно, быстро. И я плыву, а в процессе определяю, встраивается это в меня или нет, живет или не живет. И даю обратную связь. У меня есть доверие к тренеру как к человеку, обладающему знаниями и навыками, и это снижает мое сопротивление.

Вода, мне кажется, учит человека быть более пластичным в жизни, более гибким. Чем больше воде сопротивляешься, тем хуже. А когда начинаешь принимать воду и понимать, что она от тебя хочет, когда бывают такие редкие мгновения и кажется, что пришло чувство воды, испытываешь дикий экстаз. И то же самое можно перевести в жизнь, на взаимоотношения с людьми. Когда есть возможность услышать другого человека и где-то поддаться процессу, последовать за потоком, получается гармоничное взаимодействие без сопротивления, без каких-то ломок себя. И при этом хорошо, качественно, интересно.

Недавно у меня был нервный день на работе, и я тащила себя в бассейн с ощущением, что сил нет совсем. И что я буду сокращать тренировку. Занырнула — и через 15 минут вода из меня все вытянула. Плаваю разминку и думаю: “Разминку не буду сокращать! 4 по 100 комплексом — это святое”. Потом 500 метров упражнений тоже решила не сокращать, это же техника! 3 по 500 захотела сократить до двух по 500. Проплыла эту тысячу и думаю: “Ну что уж тут? Всего 500 метров осталось”. В общем, вылезла я, проплыв еще метров 200 сверху. Сократила!

Несмотря на то, что моя работа связана с цифрами, цифры в тренировке у меня пролетают мимо. И я их плохо запоминаю и воспринимаю. В зависимости от того, насколько я упираюсь, я выплываю полтинник в лопатках из 52 секунд, без — за 59 в лучшем случае. Я не очень быстро плаваю.

Я вообще изначально не собиралась плыть Босфор. Пришла регистрироваться на Иф. Во время общего собрания встречаю Лену Кривцову (Лена, привет!), а она говорит: “Поплыли Босфор!” Я в шутку обещаю ей, что если удастся зарегистрироваться, то поплыву.
4 января меня в 7 утра будит сообщение от Лены: “Зарегистрировалась?” А я даже еще личный кабинет на сайте не создала! Удивительно, но регистрация еще была открыла. Ладно, думаю, сейчас будет какая-нибудь засада с оплатой, и мне плыть не придется. Вбиваю карточку, вижу зеленый баннер “Вы зарегистрировались” и СМС из банка о том, что деньги с карты ушли. А в голове одни неприличные выражения! Теперь я плыву и Босфор, и Иф.

Я люблю Дюма, поэтому решила плыть в Марселе. Конечно, я прекрасно понимаю, что Эдмона на самом деле не существовало, что никакой железной маски в замке Иф тоже не было. Более того: мы не поплывем по маршруту Монте-Кристо. То есть, мы не повторяем подвиг, а по сути создаем его заново. Ну или повторяем за теми, кто уже в прошлом году проплыл. Но заплыв все равно привлекает меня своей романтикой.

В своих летних стартах на открытой воде я ничего страшного не вижу. Но понимаю, что придется потерпеть. Я знаю, что 5 километров в Марселе — это будут пот, усталость, ненормативная лексика в голове, вопрос “Зачем ты вообще во все это впилилась?” Будет легкое раздвоение личности, и я буду плыть на зло себе. Я устану, и эта усталость отберет у меня все эндорины и всю радость. Но на следующий день все равно придет удовлетворение.

Я после финиша, к сожалению, не скачу от радости. Бешеного эндорфинового азарта у меня нет. Медаль на шее тоже не воодушевляет. Мне кажется, что мы переводим кучу металла, пластика и резины на бессмысленные медали и браслетики. У меня другая мотивация, которую я сейчас даже не очень могу сформулировать. Для меня важно сказать себе: “Я это сделала”. Важно ощущение проделанной работы и ее результат. От этого я получаю удовольствие.

Очень важна психологическая подготовка. Она знакома профессиональным спортсменам и абсолютно незнакома любителям. Мы пытаемся взять старт нахрапом. А то, что нужно как-то настраиваться, быть спокойнее, не пытаться в панике молотить руками — этому мы учимся уже в самом процессе. Спортсменов этому, наверно, учат заранее.

Мне кажется, для спортсмена-любителя важно немножко снизить ценность происходящего. Для нас любой старт, любой заплыв — это удовольствие, развлечение, эмоции. Возможно, внутри будет не очень легко и не очень радостно. Но чтобы не выжать из себя последние силы и получить в процессе удовольствие, на нем и надо концентрироваться. И тогда уже не важно, занял ты 221 место или 119. На наших контрольных заплывах у многих есть спортивная злость, как будто они реально на олимпийский рекорд идут. С одной стороны, может быть, людей это мотивирует. Но если это приводит к тому, что зубами скрипишь в процессе, то, может быть, и не стоит так себя настраивать. Все-таки, у нас не спорт высоких достижений. У нас любительский спорт, который должен приносить удовольствие.

Сейчас я не могу сказать, что работа — это что-то для меня воодушевляющее. Потому что 18 лет в профессии — это срок, за который можно уже внутри заскучать. Но работа — это просто дело, которое человек умеет делать хорошо. Мне кажется, что я со своим делом справляюсь достаточно хорошо.

Я финансист. Можно, конечно, попробовать рассказать о том, как это прекрасно быть финансистом, как это творчески и креативно. Но я не уверена, что это прозвучит искренне. Говорят, финансисты самые несчастные люди. Но мне моя работа интересна. Цифры — это вторая сигнальная система, которая отражает жизнь. Если к ним ровно так и относиться, начинаешь за ними видеть реальность. И работа наполняется смыслом. Мне всегда доставляет удовольствие тот факт, что я хорошо выполнила свою работу. Это меня поддерживает и позволяет дальше жить.

У нас чудесный коллектив, потрясающие девчонки, которые терпят мои спортивные байки. Они терпят, когда я прихожу на работу с травмами на полутора ногах, когда я рассылаю им приглашалки на разные старты и всякие мотивационные видео. Где надо, они делают большие глаза и охают: “Надо же, Лида, какая ты крутая!” И этой своей реакцией они меня поддерживают.

Я очень много читаю. Не все запоминаю, бывает могу к концу книги вспомнить, что пять лет назад ее уже читала. В литературе я почти всеядна. Например, благодаря Хоссейни я полюбила литературу с национальным колоритом. Эти книги дают представление о том, что где-то есть люди, которые думаю чуть иначе, чем мы, у которых чуть другие ценности. Мне не всегда все там понятно, но знакомство с чужой культурой через книги мне интересно.

В детстве я мечтала стать Томиным из сериала “Следствие ведут знатоки”. Мечтала бегать за преступниками. Именно отсюда у меня выросло второе высшее образование: я еще и юрист. Но уголовное право в качестве специализации я не выбрала. Подумала, что я темноты боюсь, и вообще, преступники — страшные люди. Повышенная тяга к социальной справедливости во мне до сих пор живет, но выхлопа пока не нашла.

Жизнь настолько короткая, что застревать в одной профессии, наверно, могут позволить себе те, кто действительно нашел дело своей жизни. Не исключено, что я в своей жизни попробую что-нибудь еще. И сейчас спорт — это как маленькая дверца к тому, чтобы пробовать что-то новое, новый способ существования и взаимодействия с миром.