Геометрия листа
Сериал «От руки. Средневековая еврейская книга» проекта «Идеи без границ» культурного центра Бейт Ави Хай в Иерусалиме
Семен Якерсон — доктор исторических наук, член-корреспондент Еврейского палеографического проекта при Академии наук и искусств Израиля.
— Сын мой, каково твое ремесло?
— Писец я, — ответил я ему.
— Будь внимателен в ремесле своем, — сказал он мне, — ибо ремесло твое божественное. Ведь если ты пропустишь одну букву или добавишь одну букву, то может оказаться, что этим ты разрушаешь все мироздание
(Эрувин 13а, Вавилонский Талмуд).
Наверное, сложно найти более точное определение роли писца в сохранении культуры. И сегодня мы будем говорить о том языке, на котором писец разговаривал с нами, читателями XXI века. О тех знаках, которые он посылал нам, чтобы мы правильно прочли скопированный им текст.
Итак, мы остались наедине со средневековой книгой. Начинается наш диалог с переписчиком.
Посмотрим, как мастер работал с самим текстом. С точки зрения средневекового мастера, гармония достигалась исключительно полной симметрией.
На любом развороте книга должна быть геометрически выверена, чтобы поля имели одинаковую длину и ширину, чтобы строчки были одинаковые, чтобы буквы никуда не вылезали.
Но имелась проблема: в классическом иврите в Средние века не было принято переносить слова на следующую строку. Поэтому еврейские переписчики выработали несколько способов избежать этой проблемы. Ближе к концу строки опытный мастер уже видел, остается ли у него пустое пространство, и в этом случае расширял начертание некоторых букв.
В современной палеографической терминологии на иврите такие буквы называются отийот мурхавот. Например, букву ламед можно написать обычным образом, а можно начертать ее с длинной шеей, как у жирафа, и тогда строчка выровняется.
Так же можно поступить с буквами рейш, далет, бейт. Если постараться — и с другими буквами тоже.
Если писец видел, что места осталось мало, он мог сузить начертание букв. На иврите такие суженные буквы называются отийот мехуввацот.
Второй прием — писать до конца строки и, если слово не помещается, то пометить каким-нибудь значком последнюю поместившуюся букву. Вот смотрите: буква шин написана отдельно, не дописана; переписчик намекает, что читать ее не следует, и с этой же буквы начинает следующую строчку.
А вот смотрите, как здесь закрыта строка: слово Исраэль не поместилось, писец написал первую букву йод и половину второй буквы шин, оставил это слово и с новой строки написал его полностью.
Еще можно было заполнять строчки графически, то есть дописать строку до определенного места, и остаток строки заполнить какими-нибудь незначащими знаками — галочками, полуповернутыми или недописанными буквами, и так далее.
Еще один прием: писец мог вынести на поля буквы, которые не уместились в строчку. Как в детской игре — если на полях, то не считается. Вот, смотрите, слово тфилат: тфи в строчке, лат отдельно. По использованию этого приема можно отличить одного писца от других.
Иногда последние слова писались немного вбок. А здесь слово выписано перпендикулярно вверх.
Профессиональный писец сочетал разные приемы, но все они вели к одной цели — читателю должно быть приятно смотреть на разворот рукописи.
Но не только гармонизация текста волновала писца. В тексте всегда бывают слова, которые не нужно читать буквально, в частности, даты. Даты часто обозначались числовым значением букв еврейского алфавита. Если об этом не знать и читать такие слова буквально, то получится совсем другой текст. Писец должен был четко обозначить такое слово как дату, а для этого — над каждой буквой поставить точку.
Маркировались не только даты, но и географические названия, особенно европейские топонимы, которые можно прочесть по-разному. Посмотрите: в первой строке этой итальянской рукописи, в рассказе о землетрясении — и год с точками, и города с чертой. Еще здесь перечисляются провинции: там есть и провинция Рома, и провинция Марка.
А что делать с ошибками? Переписывая текст, писец мог пропустить одно или два слова, или перепутать буквы в слове. В Талмуде, правда, сказано: «Ошибка уж коль вошла — то укоренилась» (Бава Батра 21а). Но нашего писца это не должно было устраивать. Существовало несколько методов отменить и исправить ошибку в тексте. Место, подлежащее исправлению, маркировалось: над словом ставился кружочек, галочка или какая-нибудь линия. А на полях записывался правильный вариант. Ничего вымарывать в самом тексте не допускалось.
Или вот, например, текст пропущен. Писец ставит два маленьких значка в виде птичек и выносит пропущенный текст на поля.
А как в средневековых рукописях маркировалось имя Бога? Настоящее имя Бога не только не произносят, но и не пишут. Для замены имени Бога тоже существовало несколько приемов. Это могли быть просто две буквы йод или две буквы йод с башенкой. Смотрите: две буквы йод, сверху полукрыша, а внизу подставочка.
На следующей строке такая конструкция появляется два раза.
А вот две буквы йод, над которыми какая-то полулуна.
Какие ориентиры писец может дать переплетчику, чтобы тот ничего не перепутал и переплел листы книги в правильном порядке? Первый способ — маркировать тетради из четырех-пяти сдвоенных листов буквами еврейского алфавита.
А второй способ — слово, оказавшееся последним на листе, повторять в начале следующего листа. Такая система называлась кустода.
Посмотрите, какая красота! Нарисован замок, а над замком написано слово малькену, с которого начинается текст следующей страницы.
Конечно, каким бы умелым каллиграфом ни был наш писец, он все равно оставался средневековым человеком, поэтому некоторые вещи его пугали. Если текст на странице заканчивался чем-то неприятным, например, словом «смерть» или «холера», он пытался «откреститься» от такого слова, дописывая что-то от себя на полях.
Вот здесь текст кончается словами: бе-мот ха-мет («смерти умирающего», Иезекииль 18:32).
Но на полях он сразу пишет: ло амут («я не умру»).
Поля, к сожалению, обрезаны, но мы можем предположить, что дальше написано: Ки эхье ва-асапер маасе Адонай («А я буду жить и буду восхвалять Божьи деяния», Пс.118:17). Это простой пример того, что люди всегда остаются людьми.
Мы получили общее представление о том, как выглядел средневековый текст. А в следующей серии мы поговорим о еврейской каллиграфии, о традиции средневековых почерков.
Материалы для дополнительного чтения к сериалу:
Семен Якерсон. Еврейские сокровища Петербурга. Свитки, кодексы, документы. Мы благодарим издательство «Арка» за возможность разместить на нашем сайте фрагмент этой книги.
Семен Якерсон. Еврейская средневековая книга в форме свитка. К постановке проблемы научного изучения.
Семен Якерсон. «Изготовить множество книг…». Ремарка к характеристике работы еврейских писцов и первопечатников.
Семен Якерсон. «Завещание» Иехуды Ибн Тиббона (XII в.) как руководство по светской еврейской каллиграфии.
Семен Якерсон. Еврейские книжные списки XV в. (Попытка книговедческого анализа)
Дильшат Харман. Визуальная convivencia: как сефарды Испании и Португалии украшали свои рукописи
Семен Якерсон. Еврейские сокровища Петербурга (видео)
Виртуальный каталог выставки «Еврейские рукописи в РНБ»
Семен Якерсон. «Киевское письмо» (видео)
Александр Гордин. Эпоха Адамова новолуния в средневековой практике еврейского летоисчисления
Матти Фридман. Кодекс Алеппо (видео)
Malachi Beit-Arié. Hebrew Codicology
Malachi Beit-Arié. Book Production
Paul Kahle. The Cairo Geniza
Edna Engel. Script, History of Development
Жизнь в средневековом Хорасане. Гениза из Национальной библиотеки Израиля
