History’s greatest pyramid schemes — the tulip fever / Самые грандиозные пирамиды в истории (Тюльпанная лихорадка) {ENG + RUS}

{ENG}

Hi everyone,

Today we’d like to offer you one more history lesson (to search for previous installments, use the “history lessons” tag), in which we will diligently follow the old and wise school rule — study mistakes of the past in order not to repeat them in the future.

In this article, we will talk about one of the cryptoworld’s most pressing issues — pyramid schemes. And no, we are not talking about ancient Egyptian rulers, but rather about the greatest Ponzi schemes in the financial history of the world! If you are at all interested in crypto, then you probably know what a pyramid scheme is. For those who have only joined this space recently, here is a short explanation:

• A pyramid, or Ponzi, scheme is a scam that attracts investors by promising them high interest rates; only the interest is not generated by any real activity — it is paid out of later investors’ deposits. So those who came first receive their payments out the money brought by those who came later.

This is the most primitive and widespread kind of a pyramid scheme. History knows tons of examples of such scams, including the famous Ponzi scheme (still actively used today) and the lesser known, but just as interesting Law’s system, as well as many other. However, today we propose you to remember and discuss one of the loveliest — in our opinion — pyramid schemes: the so-called Tulip fever.

Though not many know it today, tulips became unofficial symbols of Holland thanks to the 17th-century Tulip fever (or rather, after it, since most of the best land in Holland ended up being planted with tulips, making the country the world’s largest exporter of flowers). One more fact — tulips don’t actually originate in Holland, as many believe, but rather in Asia. Up to this day you can see wild tulips bloom in the valleys of Tian Shan, in the meadows of China, Kyrgyzstan, Mongolia, and the Altay Mountains. The republic of Kazakhstan is one of the world’s key natural areas in terms of wild tulip variety.

The story of this pyramid scheme begins in 1554, when the Austrian ambassador in Constantinople, Ogier Ghiselin de Busbecq, visited the Turkish sultan’s palace. In the garden he noticed some remarkably graceful and beautiful flowers — they were tulips. The ambassador used his own money to buy a load of bulbs and brought them to Vienna, where the tulips were planted in the garden of Emperor Ferdinand I. By a stroke of luck, the person responsible for the garden was the botanist Charles de l’Écluse, known as Carolus Clusius. He managed to create favorable conditions for the tulips and make them bloom; soon, he learned to divide the bulbs. News of his success reached the administration of Leiden University, and Carolus was offered a job as the head of the university botanical garden. There Carolus battled with the problem of cultivating tulips in the harsh Dutch climate. His first success came in 1594 — the first frost-resistant tulips finally bloomed, and the tulip fever began.

Their beauty and rarity made tulips a new symbol of wealth, and possessing them was soon considered a sign of belonging to the elite. Their bulbs became the most coveted gift, approaching diamonds in value. Bulb prices skyrocketed, and some people even sold their houses to buy more bulbs.

Yet another factor that influenced the tulip boom was the plague of 1633–1635. Here we have to note that just about any serious epidemics was commonly called plague in those times, though in most cases it was something much more ordinary, like chilera. In any case, high mortality rate led to a shortage of workers in the Netherlands, causing a rise in wages. Ordinary Dutchmen suddenly had extra money, and looking at the tulip craze at large among the rich, they started investing in the tulip business.

In 1612, Florilegium catalogue published an article describing 100 varieties of the new flower. Why so many, you might ask — well, the reason was a virus that allowed to breed so many cultivars of tulips in a very short time. However, nobody had any idea of what a virus was, and bulbs continued to grow, bloom, and delight their owners with ever-new colors and shapes. While a diamond merchant had to spend lots of money to purchase a diamond and re-cut it, an owner of a single bulb could breed a new and original cultivar, selling it for ten or a hundred times the price of the original.

At roughly the same time, the royal houses of Europe got interested in the new flower, spurring a new rise in bulb prices. Ordinary bulbs were expensive, and rare ones were astronomically so. A bulb of the cultivar Viceroy went for 2500 gold florins, a rarer type called Semper Augustus cost 5000. How expensive was this? A florin was a gold coin weighing 3.5 grams — 0.1 of an ounce or 135 dollars in modern money. Multiply 2500 florins by 135, and you get $337 500.

And here is how much people earned in those times:

• Errand boy in a shop — 5 florins a year
• Maid in a wealthy house — 10 florins a year
• Literate office assistant, apprentice — 12–25 florins
• Superintendant (head servant) in a rich merchant’s house — 25–30 florins
• Accountants, bank employees, secretaries — 30–60 florins
• Physician working for a township — 50–60 florins
• Head of a bank office — 100–200 florins
• Master jeweler — 1000 florins.

There is a deal receipt saying that one Semper Augustus bulb was sold for 6000 guldens! By the way, the most desirable bride would be one who had a Semper Augustus bulb as part of her dowry. Some deals still seem striking: in 1635, 40 bulbs were sold for a fantastic sum of 100 000 guldens. There were even cases when several acres of fertile land, a stone house, or hundreds of kilos of wheat where given for one bulb. It was normal to pay part of the price in guldens and the rest in cows, wheat, butter, cheese, or good wine.

Tulips are highly seasonal. Before the tulip fever, trade in this flowers was limited to the period from May, when bulbs were dug up, and October, when they were planted; they would bloom the next spring. However, we know that the demand for bulbs was sky-high all year round, and demand, as we all know, creates supply. Out of season, tulip brokers started trading not in bulbs themselves, but in contracts for the next year’s harvest. The scheme carried a certain risk for the buyers (not everyone is willing to invest in a business where profits only come the next year — this is especially true for “pyramid investors” who want to get their profit right away). Thus, the price for such contracts was slightly lower; if you were ready to risk and buy future tulips in December, you would be able to sell them for a much higher price in spring.

Does this scheme remind you of anything? Exactly, this is essentially a futures contract. By the end of 1635, the tulip trade was mostly done on paper: a large part of the hypothetical 1636 harvest was sold via futures deals. What followed was the standard procedure of speculating in contracts as in any other securities.

In 1636, tulips became an object of serious stock exchange games, and speculants were ready to risk buying bulbs in summer in order to resell them at the start of the next season. A special ritual of such securities trade was developed. For instance, a potential buyers was forbidden from naming his price openly, he could only hint at his desire to buy a certain contract. After such a hint, the potential buyer and seller would go to a tavern backroom and negotiate the price. If they failed to reach an agreement, they paid a “fine” for wasting other buyers’ waiting time, which was spent on drinks for all the participants. If a deal was made, then the buyer and seller (upon coming out of the backroom) bought drinks for everyone present to celebrate. Trading in tulips must have been fun!

By the winter of 1636, tulipmania reached its peak. Bulbs’ prices grew by a factor of ten and even a hundred. They were given to brides as dowry, exchanged for houses and works of art. Once, a whole brewery was given for one bulb. People went crazy: they would mortgage their houses to buy a bulb and then resell it. Many bulbs changed dozens of hands while still in the ground.

The tulip fever gave rise to legends. One of them tells that a hobo living in a port saw a ship enter a harbour and rushed to the office of the ship’s owner to be the first to deliver the good news. The merchant was so happy to hear that his ship has arrived safely that he picked the largest pickled herring out of a barrel and gave it to the poor guy, who saw an onion-looking bulb on the table, thought that herring definitely goes better with an onion, put the bulb in his pocket and went away. In a few minutes, the merchant realized that his Semper Augustus bulb, for which he had paid 3000 florins, was gone. When the hobo was found, he was finishing his herring with “onion”. He was thrown into prison for grand theft.

Another story tells about tulip traders from Haarlem who have heard that a shoemaker from the Hague managed to breed a black tulip. Haarlem delegates visited the shoemaker and bought all his black tulip bulbs for 1500 florins, after which they threw the bulbs on the ground and stamped on them with their feet until the bulbs were turned to mush. The Haarlem traders were afraid that the new black tulip would destroy their well-running business. The shoemaker could not bear such a barbarity, became ill, and soon died.

The first alarm bell rang in late 1636, when bulb producers and city magistrates saw that the trade was not conducted in tulips anymore, but in paper (futures contracts). The hype attracted an enormous number of market players, and speculative schemes caused the prices to rise and fall several times a day. Only specialists could make heads or tails of the complex web of contracts and rates. It was those specialists who advised, in early 1637, to quit buying. On February 2 purchases almost stopped — everyone was selling. The prices were in free fall, destroying fortunes in minutes.

News of the crash spread throughout the city and in a few days across the whole country. A wave of suicides followed.

The government did not blame any certain category of citizens (though many tried to hold tulip breeders responsible). It was everyone’s fault. Special state commissions were sent out to settle tulip disputes (many still held contracts for the next harvest, but buyers did not want to pay for the suddenly cheap bulbs). In the end, most sellers agreed to receive 5 florins out of every 100 that they were due.

While most of the active population of Holland was involved in the tulip business, other spheres of the economy went into decline. Later some even thought that thanks to the tulip craze Holland’s main rival — England — managed to take over some traditionally Dutch markets abroad. The tulip fever went on from 1625 till 1637, and it ended as quickly as it began. Bulb prices fell, families became destitute, people — as if waking up from a dream — returned to their business, or what was left of it: many had lost their workshops and tools, and all that remained to them was a sack of healthy bulbs.

As you see, the key thing in any business is not to go over the top! And of course, you should not forget about diversifying your risks (we wrote about putting together a good crypto portfolio

here), as well as about conducting a thorough analysis of any asset you want to invest in (you can read more about analysis tools here).

In our upcoming articles, we will continue analyzing history’s most grandiose pyramid schemes, such as the famous Ponzi scheme, Law’s system, Wang Fenguou’s ant farms, and many others. Subscribe to our channel and stay tuned!

Yours,

Smart Valley team

{RUS}

Приветствуем, друзья!
Сегодня мы вновь предлагаем вам окунуться в нашу новую рубрику — “Уроки истории” (прошлые статьи ищите по соответствующему тегу — “Уроки истории”), в которой мы всецело следуем школьным заповедям — разбираем ошибки прошлого, чтобы не повторять их в будущем.

В этой статье мы предлагаем обсудить одну из насущных проблем современного криптомира, а именно — пирамиды. И нет, речь не пойдет о древних богах и правителях Египта, речь пойдет о самых грандиозных махинациях в финансовой мировой истории!

Если вы интересуетесь криптотематикой то, скорее всего, уже прекрасно знаете, что под собой подразумевает термин “Финансовая пирамида”. Для тех, кто не так давно с нами, поясним:

• Финансовая пирамида — мошенническая схема, привлекающая инвесторские деньги и обещающая высокий процент прибыли своим вкладчикам. Но, как говорится, есть один нюанс — прибыль генерируется не в результате какой-либо деятельности, а в результате вложений следующих вкладчиком. Т.е. первые получают выплаты за счет средств вторых.

Это самая примитивная и распространенная схема финансовой пирамиды. В истории существует масса примеров подобного рода мошеннических схем — это и всемирно известная “схема Понци” (кстати, активно используется и по сей день), и малоизвестная, но не менее интересная “Система Ло” и множество других. Однако сегодня мы предлагаем вспомнить и обсудить одну из самых красивых, на наш взгляд, финансовых пирамид — Тюльпановую лихорадку.

Не многие знают, однако тюльпан стал негласным символом Голландии именно благодаря Тюльпанной лихорадке 17 века (а точнее после нее, т.к. почти вся плодородная земля, в итоге этой самой лихорадки, была засажена тюльпанами. Что, впоследствии, и определило судьбу Голландии, как самого крупного экспортера цветов в мире). И еще один факт — родиной тюльпанов является не Голландия, как принято считать, а Центральная Азия. По сей день в долинах Тянь-Шаня, на полях Китая, Кыргызстана, Монголии и Алтая можно видеть дикие тюльпаны. А Казахстан — одна из ключевых территорий распространения этих цветов в мире.

Отсчет истории зарождения этой пирамиды можно начинать с 1554 г.

В то время в гостях у турецкого султана пребывал посланник австрийского императора в Константинополе — Огир Гизелин де Бусбек. В саду у султана он заметил красивые цветы, которые поразили его своим изяществом. Это были тюльпаны. В этом же году посланник на собственные деньги покупает первую партию луковиц и привозит их в Вену, где их высаживают в саду у Фердинанда I. По удачному стечению обстоятельств этим садом заведовал ботаник Шарль де Леклюз, известный как Карл Клюзиус. Ему удалось создать в саду необходимый климат, благодаря чему цветы расцвели, а немногим позже их удалось размножить.Новости о его успехе дошли до руководства университета голландского города Лейден и Карлу поступило предложение о работе в качестве руководителя университетского Ботанического сада. Там Клюзиус работает над проблемой разведения и выращивания тюльпанов в суровом голландском климате, который значительно холоднее теплого климата экваториальной зоны. И в 1594 году его ждет первый успех — первый цветок тюльпана, устойчивый к морозам, расцветает. Так началось то, что впоследствии назовут “тюльпанной лихорадкой”.

Красота и редкость позволяют тюльпану стать новым символом богатства, а обладание им, отныне, указывает на принадлежность к избранному обществу. Его луковицы становятся самым желанным подарком, а их ценность приравнивается к ценности бриллиантов. В мгновение ока цена устремляется к непокоренным небесным высотам и для того, чтобы купить заветные и желанные луковицы, иногда приходится расстаться с собственным домом.

Еще одним фактором, который условно можно отнести к причинам “тюльпанового бума” стала чума 1633–1635 гг. Справедливости ради стоит отметить, что в то время любую серьезную эпидемию было принято называть чумой не смотря на то, что в большинстве случаев это была “обычная” холера. Как бы то ни было, из-за высокой смертности в Нидерландах стало не хватать рабочих рук и, соответственно, выросли зарплаты. У простых голландцев появились лишние деньги, и, глядя на тюльпановое безумие богатых, они стали вкладывать в собственный тюльпановый бизнес.

В 1612 году каталог Florilegium публикует статью, в которой освещает 100 разновидностей нового цветка. Откуда такое количество разновидностей, спросите вы? Все дело в вирусе — именно он стал причиной “выведения” такого огромного количества сортов за столь малый промежуток времени. Однако, на тот момент об этом никто не догадывался и луковицы продолжали расти, цвести и радовать своих обладателей все новыми узорами, оттенками и видами. Если торговец бриллиантами должен был купить за большие деньги новый алмаз и огранить его по-новому, то владелец одной-единственной тюльпановой луковицы мог стать владельцем нового, неповторимого сорта, стоившего на тюльпановом рынке уже на несколько порядков больше.

Примерно в это же время новым цветком начинают интересоваться королевские европейские дворы. Разумеется, все это провоцирует новый виток роста цен на луковицы.

Цена на обычные луковицы была дорогой, а на редкие — астрономически дорогой. Луковица сорта Viceroy продавалась за 2500 золотых флоринов, а луковица более редкого сорта Semper Augustus — за 5000. Много это или мало? Флорин был золотой монетой весом в 3.5 грамма, если упрощать — 0.1 унции или 135 современных долларов.

2500 флоринов умножить на 135 = 337 500 долларов.

Кстати, вот вам масштаб заработков того времени

• Заработок неграмотного мальчика на побегушках в офисе или лавке — 5 флоринов в год
• Служанка в доме состоятельного купца — 10 флоринов в год
• Грамотный “офисный мальчик”, ученик с перспективой роста — 12–25 флоринов в год
• Главный слуга (суперинтендант) в доме состоятельного купца — 25–30 флоринов в год
• Писцы, счетоводы, кассиры в банке — 30–60 флоринов в год
• Зарплата доктора, работающего на Коммуну — 50–60 флоринов в год
• Руководители отделений в банке — 100–200 флоринов в год
• Мастер-ювелир — 1000 флоринов в год

Известна запись о сделке, в которой говорится, что за одну луковицу сорта Semper Augustus дают 6 тысяч гульденов! К слову, самой выгодной невестой считалась та, у которой в приданом была луковица Semper augustus. Некоторые сделки поражают до сих пор. В 1635 году 40 тюльпанных луковиц были проданы за фантастическую сумму по тем временам — 100000 гульденов. Нередкими также были случаи, когда одну луковицу продавали за несколько акров плодородной земли, за каменный дом или за несколько центнеров пшеницы. К тому же при продаже лишь часть можно было заплатить гульденами, все остальное можно было отдать коровами, пшеницей, маслом, сыром или добротным вином.

Однако тюльпаны — растения сезонные. До “тюльпановой лихорадки” торговля ими ограничивалась временным интервалом с мая, когда луковицы цветов выкапывали, до октября, когда их сажали. А зацветал тюльпан только следующей весной. Но мы же прекрасно понимаем, что бешеный спрос на них существовал в течении круглого года. А спрос, как известно, рождает предложение. И в этот момент (момент не сезона) тюльпановые брокеры придумали торговать не самими луковицами, а так называемыми “контрактами на урожай следующего года”. В этой схеме присутствовал определенный риск для покупателя (все же не каждый готов инвестировать в бизнес, прибыль в котором удастся получить только в следующем сезоне. Особенно если речь про “пирамидных инвесторов”, которые желают получить все здесь и сейчас). Однако и цена на такие контракты была несколько ниже. То есть если рискнуть и купить будущие тюльпаны в декабре, то весной их можно было продать в несколько раз дороже.

Эта схема вам ничего не напоминает?) Все верно, перед нами ни что иное, как современные фьючерсные сделки. Уже к концу 1635 года тюльпаны стали “бумажными”: большая доля гипотетического урожая 1936 года приобрела вид фьючерсных контрактов. Ну а далее началась стандартная процедура спекуляции контрактами, как любыми другими ценными бумагами.

В 1936 году тюльпаны стали предметом большой биржевой игры. появились спекулянты, готовые идти на риск и покупать луковицы летом, с целью перепродать их к началу следующего сезона.

Был даже разработан специальный ритуал торговли ценными бумагами. Например, потенциальному покупателю запрещалось в открытую называть свою цену, он мог лишь намекнуть, что не прочь приобрести данный контракт.

После этого намека, потенциальный покупатель и продавец уединялись в задней комнате таверны. Там они пытались договориться о цене и, в случае неудачи (не договорились), они платили некую “неустойку” за потраченное время других покупателей. Эта сумма тут же тратилась на приобретение выпивки для всех участников торгов. Если же сделка заключалась, то по возвращении из кабинета продавец и покупатель выставляли всем присутствующим ту же самую выпивку, но уже для того, чтобы отметить успешную сделку. Стоит полагать, что торги проходили весьма весело)

К зиме 1636 года тюльпаномания достигла своего пика. Луковицы росли в цене в десятки и сотни раз. Их выдавали невестам в качестве приданного, выменивали на дома и произведения искусства. Истории известен случай, когда за одну луковицу заплатили целым пивоваренным заводом. Люди буквально сходили с ума — они закладывали все свое имущество чтобы купить луковицу с целью ее дальнейшей перепродажи. Многие луковицы, еще находясь в земле, уже успевали сменить десяток-другой хозяев.

Тюльпановая лихорадка породила легенды. Одна из них — про то, как портовый босяк, увидев входящий в гавань корабль, бросился в контору его владельца, дабы первым сообщить радостную весть. Купец, обрадованный известием о возвращении долгожданного судна, выбрал из бочки самую жирную сельдь и наградил ею оборванца. А тот, увидев на столе луковицу, похожую на очищенный репчатый лук, решил, что селедка — это хорошо, но селедка с луком еще лучше, сунул луковицу в карман и отбыл в неизвестном направлении. Через несколько минут купец хватился луковицы тюльпана Semper Augustus («Вечный август»), за которую заплатил 3000 флоринов. Когда босяка нашли, он уже доедал селедку с «луком». Бедняга загремел в тюрьму за хищение частной собственности в особо крупных размерах.

Другой апокриф — о том, как харлемские торговцы тюльпанами прослышали о гаагском сапожнике, которому удалось вывести черный тюльпан. Депутация из Харлема навестила сапожника и купила у него все луковицы черного тюльпана за 1500 флоринов. После чего прямо на глазах у тюльпановода — любителя харлемцы бросились яростно топтать луковицы и успокоились, только превратив их в кашицу. Они боялись, что невиданный черный тюльпан подорвет их хорошо налаженный бизнес. А сапожник не вынес варварства, слег и умер.

Первый звонок прозвенел в конце 1636 года, когда производители тюльпанов и городские магистры увидели, что торговля идет уже не самими луковицами, а бумагой (бумажными контрактами на них). Повышенный интерес привлек на этот рынок огромное количество игроков, а спекулятивные махинации способствовали скачкам курса в ту и другую сторону по несколько раз за день. Во всем этом хитросплетении контрактов/договоров и курсов могли разобраться только специалисты. Именно они и и посоветовали в начале 1637 года снизить покупки. 2 февраля покупки, фактически, прекратились — все продавали. Цены падали катастрофически, разоряя и богатых и бедных.

Весть о крахе мгновенно разнеслась по городу, а через некоторое время — по всей стране. По стране прокатилась волна самоубийств.

Правительство не стало винить в этом какую-то определенную категорию своих граждан (хотя в начале паники всю вину хотели переложить на тюльпановодов). Виноваты были все. По стране разослали специальные государственные комиссии, которые занимались урегулирование тюльпановых споров (у большинства были заключены контракты на следующий урожай, однако покупатели уже не хотели платить за “простые луковицы”). В итоге было принято решение — большинство продавцов согласилось получить по 5 флоринов из каждых 100, что полагались им по контрактам.

В то время, как практически все активное население Голландии было увлечено исключительно тюльпанами, произошел застой в других областях экономики.

Некоторые потом даже сочли, что именно в период тюльпанового безумия главный конкурент Англия сумела перехватить многие исконно голландские рынки за границей. “Тюльпановая лихорадка” продолжалась с 1625 по 1637 год, и сколь стремительно она началась, столь же быстро пошла на убыль. Цены на луковицы падали, семьи разорялись, люди, будто очнувшись, стали возвращаться к прежним повседневным делам, хотя дел почти не осталось: многие оказались без мастерских, без инструментов. Только и было в хозяйстве что мешочек крепких маленьких луковиц…

Как видите, друзья, в любом деле главное — не увлекаться! Ну и не стоит забывать про диверсификацию рисков (о том, как грамотно составить свой криптопортфель мы писали вот тут). А также — про грамотный анализ всего и вся, во что вы собираетесь вложить свои финансы (кстати, про средства анализа мы писали здесь)

В ближайших статьях мы с вами продолжим рассматривать и анализировать самые грандиозные пирамиды в истории. Нас ждем знаменитая “Схема Понци”, “Система Ло”, муравьиные фермы Ван Фэна и много других, не менее интересных историй! Подписывайтесь на наш канал и будьте в курсе!

Искренне Ваша

команда Smart Valley.