Когда-то композиторы перестанут сочинять новое музло. Совсем перестанут
Здравствуйте, Незнакомка,
Для контекста моя история «Музло и я»: https://medium.com/@VitaliyII/%D0%BD%D0%B0-%D1%84%D0%BE%D1%82%D0%BE-%D0%BC%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B4%D1%91%D0%B6%D1%8C-%D0%BD%D0%B0-%D1%80%D0%BE%D0%BA-%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B5-80-%D1%85-4cd6faa2f4f2#.juzq45ed4
Как известно, количество сочетаний звуков, приятных человеческому уху, конечно. Это сочетание рано или поздно исчерпается. Все приятные звуковые сочетания будут застолблены через зловредное авторское право. Композиторы уже давно время от времени повторяются и из-за этого возникают судебные споры. Со временем количество таких судебных споров будет увеличиваться.
Есть и другой аспект. Сочинительство музла медленно но верно перестаёт быть творчеством. В том смысле, что творчество это создание нового из глубин человеческого сознания, как бы «из ничего». Уже давно, не позднее 1970-х, разрабатываются музыкальные алгоритмы. Часто (почти всегда?) они становятся «скелетом», на который современные композиторы нанизывают «мясо» индивидуально-определённых звуков. Сочинительство музла всё более становится ремеслом. К чему это приводит?
Новое музло иногда может вызывать у нас слёзы. Но это какие-то «ненастоящие» слёзы. За ними нет подлинных чувств. Мне эти слёзы напоминают слёзы в ходе просмотра древней телепередачи «Жди меня». Не хочешь плакать, но плачешь. Злишься на себя, борешься с собой, но всё равно плачешь. Слёзы будто принудительно выдавливают из тебя. Это всё равно как смех от щекотки — может быть не смешно и даже страшно, но смеёшься.
Совсем другое дело — старое музло. Я не специалист, не музыковед, не могу обосновать этот довод надлежащим образом. Могу только констатировать факт — там если и бывают слёзы, то вследствие чувств, а не сами по себе. Там возникает общее духовное пространство с композитором. Это естественные переживания, а не поглощение эмоциональных консервов.
Однообразие. Современное музло, за редкими исключениями, однообразно, мало узнаваемо. Когда слышал новое музло где-то до начала или середины 1980-х, автора узнавал быстро, легко. Потом почти перестал. У новых и даже у многих старых исполнителей начала исчезать индивидуальность. Например, Pink Floyd. Мало кто может назвать их новые альбомы после альбома 1979 года The Wall. Или Nazareth. Всё самое лучшее исполнено ими до 1979 года, именно это музло хотят слышать сегодня на концертах Nazareth.
Мне могут справедливо возразить. Мол, чувак, да ты просто старый. Соответственно, у тебя в 70-х небо было голубее, трава зеленее, а вода мокрее. Хороший довод. И, конечно же, он приходил мне в голову. Поэтому я старался при каждом удобном случае узнать понимание молодёжи. Например, понимание юного сына приятеля моей юности. Он фанатеет по Nazareth’у, но нравятся ему именно вещуги до 1979 года. Несколько десятков молчелов подтвердили всё вышесказанное. Да, старое музло более легко узнаваемое и более запоминающееся, даже если оно совсем не понравилось.
Предполагаю, именно отсюда растут ноги эксплуатации кинопромышленностью старого музла.
—
