«Как мы рожали». Мой опыт партнерских родов

О том, что я буду присутствовать на рождении своего будущего ребёнка, я твёрдо решил около десяти лет назад: в то время я читал человека, который в своём блоге изложил собственный опыт партнёрских родов, доходчиво объяснив причины и пользу. Поэтому, ближе к третьему триместру, получив согласие жены, я озаботился подготовкой.

Я с удивлением и не раз столкнулся с непониманием смысла подобного участия. Кто-то считал это “фаном” и “блажью”, и видел в этом способ “самоутверждения”, задавая встречный вопрос «зачем это тебе?» — именно это у меня спросила врач в роддоме, добавив что акушеркам там будет не до меня (намекая на слабонервных мужчин). Кто-то вообще не допускал мысли о подобном участии, мотивируя тем, что не может и не сможет смотреть на то как мучается жена (детская отговорка в стиле “я закрыл глазки и меня никто не видит”).

Разумеется, участие в родах — это не попытка удостовериться, что ребёнок действительно появится оттуда, откуда все говорят, а вполне реальная возможность помочь своей жене и заметно облегчить процесс, от банального присутствия с моральной поддержкой, до ослабления боли при схватках. Если вы всё делаете вместе, то и совместные роды будут логичным шагом. Подробнее о том, как мы готовились, что в нашем случае сработало, и с какими сюрпризами мы столкнулись, я и хочу рассказать.

Чтобы попасть на роды, требуется пройти курсы и получить сертификат. Мы по рекомендации пошли к Эльвире Ивановне Бурдовицыной, которая работает в 1-й городской клинической поликлинике, и не пожалели: Эльвира Ивановна — что называется, “бабушка-божий одуванчик” с огромным практическим опытом акушерства за плечами и прекрасной богатой речью, слушая которую, ощущаешь себя сыром в масле и котом под валерьянкой — таким вот отличным рассказчиком она оказалась. Собственно говоря, было три 45-минутных занятия, и по большей части они были лекционными.

Две трети курса были посвящены особенностям течения беременности и родов: что происходит с организмом женщины, как растет, развивается и перемещается в утробе ребенок, на что обращать внимание в последние несколько недель, как отличить схватки от ложных схваток, как их правильно считать, как отдыхать между схватками и когда выдвигаться в роддом, как правильно тужиться и почему важно следовать указаниям акушерки “не тужиться”. Треть курса касалась самой важной, практической части. Отсюда мы вынесли два важных момента.

Во-первых, правильное дыхание и расслабление. В периоды резкой продолжительной боли естественное желание организма — сжаться, замкнуться, затаить дыхание и терпеть, но такое поведение является в корне неверным. Дело в том, что боль в схватках вызвана сокращением мышц матки, и единственное действенное в этом случае решение — расслабляться и дышать так, как дышится в обычной жизни, т. к. это обеспечит достаточный приток кислорода. Контролировать самому это сложно, и это первое, в чем может помочь мужчина. Заранее я должен был понаблюдать за размеренным дыханием Оли в будничных ситуациях и выучить ритм её дыхания (с точностью до секунды), чтобы в периоды схваток четко и ясно насчитывать его. Женщина в этом случае должна сделать над собой усилие и следовать этому ритму. Поскольку само по себе следование и танго неразделимы, у нас с этим проблем не возникло. Забавно и то, что ритм совпал с ритмом моих любимых вальсов, поэтому мы натурально “дышали в ритме вальса”.

Во-вторых, физическая помощь. Нас научили некоторым приемам, которые позволяют немного уменьшить боль от схваток, и приемы эти мне напомнили подход “если у кошки болят зубы, нужно прищемить ей хвост”. Среди прочих это сильное давление кулаков в область крестца, давление большими пальцами рук на бёдра, и некоторые другие, вылетевшие из головы. Мы попробовали все способы, и уже после того как всё закончилось, Оля подтвердила что какие-то методы действительно принесли небольшое облегчение.

Сверх того мужчине помочь нечем, хотя на практике оказалось, что это не так: банально вытереть смоченным полотенцем пот со лба, ответить на вопросы врачей, решить вопрос с прививками (я написал отказ от прививок, хотя я не “антипрививочник”). Несмотря на то что рядом всегда присутствовала акушерка, в её обязанности входило лишь считать длительность схваток, но ни в каких бытовых вопросах она не помогала.

Разговорившись с Эльвирой Ивановной, мы упомянули, что танцуем танго, и нам подкинули идею потанцевать с целью приглушить боль. Звучало весьма логично — любое движение должно притуплять боль, но, на практике, нам было совершенно не до этого.

Тут же стало известно, что партнёрские роды ограничиваются лишь присутствием на схватках, а на потуги в родильный зал посторонних не пускают. Лишь в отдельных случаях могут пустить очень хорошо зарекомендовавших себя мужей — и только на перерезание пуповины. Забегая вперед скажу, что я себя зарекомендовал прекрасно и был удостоен чести перерезать пуповину собственноручно.

По окончании курсов мы получили сертификат (по факту — обычная справка с подписью и личной печатью врача), который я показал в роддоме при заключении договора. Для участия в родах так же требовалось сделать ряд анализов, включая анализ на ВИЧ, срок действия которого — около двух недель, и актуальность его, разумеется, должна быть на момент родов. Оформив все бумажки, стали в вялотекущем режиме практиковаться и ждать часа Х.

Несмотря на то, что нормальным сроком подразумевается 40 недель, разбежка плюс-минус две недели считается нормой (но лучше недоносить через переносить). Последние две недели Оля постоянно прислушивалась к ощущениям, несколько раз были и ложные схватки (организм занимался самотестированием, и это хорошо), но мы интуитивно готовились к приблизительно запланированной дате родов. Вечером перед событием я завершил (из дому) миграцию ключевого рабочего проекта на новую серверную площадку, мы посмотрели фильм “Фермин” (на который никак не могли выделить время в течении полугода) и решили уже ложиться спать под свежую серию моего любимого сериала “Элементарно”. Досмотреть мы смогли её совсем не скоро.

В 1:30 Олю “прорвало” — начали отходить воды, при чем довольно обильно, встать было невозможно минут 10. Пока Оля сидела и пугалась цвета вод, выискивая оттенки зеленого (сигнал о проблемах), я достал и проверил заготовленные заранее вещи. Паники не было, но было ощущение нереальности происходящего.

В 2:00 мы уже сидели в машине, понимая что забыли взять плеер и мини-колонку, чтобы слушать танго в качестве успокоительного и болеутоляющего. До нашего роддома было недалеко, поэтому я не торопился, спокойно вёл машину, аккуратно переезжая “лежачих полицейских”. Спешка тут была очевидно ни к чему, поскольку схватки хоть и начались, но были ещё достаточно бессистемными — времени хватало.

В 2:30 мы уже были в приёмной роддома. Было тихо и безлюдно: дверь по звонку открыла заспанная медсестра, одним пальцем ме-е-едленно заполнила бланки, попутно задавая кучу вопросов о болезнях чуть ли не с рождения. Этот момент меня ещё неоднократно успел удивить: обменная карта уже содержит все необходимые для роддома данные, но нет — дважды к нам подходили со стандартной анкетой вопросов о перенесённых заболеваниях, аллергиях и непереносимости медикаментов.

В 3:30 осмотр и прочие стандартные при поступлении в роддом процедуры были наконец пройдены, и нас повели в предродовую палату, где сдали чрезмерно бодрой акушерке. Мы были одни на весь родильный этаж: как впоследствии оказалось, 15.11.15 мы вообще оказались единственными, кто родил. Жизнь преподносит забавные штуки: я могу себе представить, как много пар мечтали родить в такую красивую дату, и пролетели, в то время как мы совершенно не заморачивались над этим. В любом случае, пустой этаж был нам на руку: предродовые палаты были двухместные, и если бы мы были не одни, меня никто помогать не пустил бы, а уж о свободном перемещении по этажу не могло бы быть и речи.

К четырём утра схватки стали системными, планомерно учащаясь и усиливаясь, поэтому думать о высоких материях было некогда, и я хладнокровно, чётко и молча выполнял всё что от меня требовалось: помогал походить по палате, помогал дойти до санузла, использовал приемы которым нас научили на курсах.

Ближе к шести утра акушерка подтвердила, что раскрытие состоялось, и предложила Оле последовать в родзал. Опять же, никаких носилок или помощи, доковылять нужно было самостоятельно. Я чем смог — тем помог, и пока длились потуги, ходил по этажу и заглядывал в родильный зал, пока на меня оттуда не гаркнули и не захлопнули дверь. Потуги продлились совсем немного, и через 15 минут всё закончилось. Оля попросила врачей допустить меня к перерезанию пуповины, и учитывая пустой роддом, мне разрешили войти, выдали халат с шапочкой и маской, и вручили ножницы. Перерезать удалось со второго раза т. к. я не учел тупость ножниц.

Дальше ребенка унесли в подсобку на обмер и взвешивание, а я последовал туда же. Когда обрабатывали и завязывали пуповину, я естественно не смог не разрядить обстановку, и попросил чтобы завязали красивый узелок. Врач хмыкнул, но пообещал что всё будет красиво. Ребенка взвесили, замерили, запеленали, привязали лоскутки с именем и данными к руке и к ноге, и оставили на столе. Пока врачи вернулись к Оле, я воспользовался ситуацией и взял Дану на руки: у меня она сразу успокоилась и стала прислушиваться к ощущениям. Таким образом, первые минуты жизни она провела со мной, чему я был и остаюсь безумно рад. После Олю разместили в послеродовой палате, а мне разрешили остаться с ней до восьми утра, пока новая смена не придет.

Если подытожить, роды — это в первую очередь труд. Лучшее описание этого процесса, которое я встречал, характеризует их так:

представьте, что у вас есть физиологическая потребность затащить промышленный холодильник по лестнице на 50-ый этаж за 10 часов в одиночку. Причем последние два этажа не имеют ступенек, вместо них — просто бетонная горка. Но к тому времени вас уже это не волнует.

К любому труду следует хорошо подготовится, и роды — не исключение, поэтому посещение курсов считаю обязательным. Даже если вы не планируете партнёрские роды, пройти подобный курс я рекомендую всем парам, чтобы лучше понимать, как оно всё будет на самом деле.

Дало ли что-то присутствие на родах мне? Да, безусловно: увидев и прочувствовав, сколько сил требует ещё не родившийся ребенок, начинаешь любить ребенка сразу после рождения (ведь любовь — не гены; впрочем, это всем другая история); начинаешь больше любить жену и, логично, маму. Выкристализовываются ценности, и простые на первый взгляд вещи становятся очевидными и важными.

Сейчас дочке уже пять месяцев, и она вся в родителей: с чувством юмора и характером.

Originally published at milonguero.by on April 15, 2016.