«Героином ставятся прямо в палатах». Жуткое интервью с пациентом тубдиспансера

Красноярский краевой противотуберкулезный диспансер №1 нечасто попадает в новостные сводки. Разве что трещина в стареньком здании вызовет опасения экспертов, или главврача поймают за руку на предоставление подрядов без конкурсов. В целом же это учреждение полузакрытое и непопулярное. Попасть туда может далеко не каждый, да и желающих среди здоровых людей — немного.

Но лечат там не только от туберкулеза. Геннадий (имя изменено по его просьбе) попал в диспансер с двусторонней пневмонией в мае и пробыл там почти два месяца. Он рассказал, что в стационаре также содержатся пациенты со СПИДом и некоторыми другими заболеваниями. «Закрытых», то есть больных открытым туберкулезом в крайней форме, он за время лечения не встречал — их палаты размещены на отдельном этаже и доступ туда есть не у всех: «да и кому захочется туда идти?», — горько усмехается Геннадий.

— Ощущения там неприятные. Кругом ВИЧ, наркоманы, хронические алкаши. Заразы всякой полно. Нас в палате лежало четыре мужика. Двое постоянно кололись. Где они деньги на дурь берут — ума не приложу. Я постоянно за своим телефоном присматривал. Сходишь к врачу, вернешься — тумбочку тоже проверяешь. И самое удивительное — они никогда надолго не отлучались. Наркотики им либо привозят, либо продают прямо в больнице. Придут, дверку в палату прикроют, руки трясутся. И сначала один «на палеве» — коридор караулит, а второй колется. А потом наоборот. Пост сестринский прямо около палаты, можете себе представить? Я, конечно, ворчал на них, требовал прекратить: противно всё это. Но они мне говорили: мы такие же пациенты, как и ты. А это — обезболивающее. Насмотрелся я на них после этого «обезболивающего». Часами сидит человек поникший и что-то в карманах ищет. А второй по полу ползает. Я потом с мужиками нормальными поговорил, — там везде так: героином ставятся прямо в палатах.

С алкоголем в больнице проблем тоже нет — тех, кому разрешается выходить из здания, на входе не проверяют. Человек может пронести в сумке все, что угодно. Нередко попойки устраиваются между палатами. Кого-то за пьянку или наркотики выгоняют, на кого-то закрывают глаза, рассказывает Геннадий. Но больше всего он возмущен системой управления диспансером.

Всем на всех наплевать. Доктора еще ладно — вроде как лечат нас, хотя и обходы бывают раз в два-три дня, а не каждый день, как положено. Придет, спросит — «как самочувствие? Нормально все? Лекарства пьете?», — и ладно. Но вот с пищеблоком там полный бардак. Приходишь через 15 минут после начала ужина — ну, там, у врача задержался, — а котлет уже нет. Так и говорят — кончились. Я отвечаю: но, позвольте, нас тут конкретное количество пациентов, вы готовите на нас всех, как такое может быть — кончилось? Только плечами пожимает и всё.

Геннадий заявляет, что из пищеблока постоянно воруют продукты. Причем, делают это сами сотрудники диспансера. Ему вместе с другими пациентами даже удалось поймать на краже одну из санитарок.

Пацаны из сидельцев (ранее судимых, — прим.ред.) смастерили из бритвы ножик, которым карманники сумки подрезают. Ну и как-то идет из пищеблока наша санитарка, которая полы моет. И сумочка у неё такая хэбэшная, как бы невзначай, она всегда при ней. Так пацаны ей — р-р-раз, по бочине сумки-то, ножичком. Она и не поняла, что случилось, вроде как порвалась сумка. А из нее вываливаются котлеты в пакете. Наши котлеты! Мы ей предъявили, а она вся задергалась, разнервничалась, давай собирать это всё, бубнит: это объедки я собакам несу. А какие там объедки — целые котлеты, мы же не слепые.

Слепота — тема ещё одной жуткой истории, рассказанная Геннадием. В одной из палат на этаже, где он лежал, находился пациент после инсульта. Мужчина был парализован, и контактировал с окружающим миром только с помощью глаз.

Говоришь ему — Саня, будешь конфетку? Он глазами кивает, краем рта лыбится. Мы с мужиками шутили — Саня, щас поправишься, тебе бы бабу, а? Он в ответ еще сильнее рот кривой тянет. Если что-то надо было, мычал, мы ему помогали. А как-то раз санитарка помыла полы, включила кварцевую лампу, и ушла, видать, забыла потом выключить. Саня что-то мычал, мычал, потом громче. Ну кто-то пришел и дверь закрыл, чтобы не сильно в коридоре и других палатах слышно было. Он там больше часа пролежал. А потом глядь — медсестры, врачи забегали, дверьми захлопали. Мы потом в палату к нему заходим — а он как-то распух весь. И уже через несколько дней узнали: ослеп Сашка. Не видит больше ничего. И никто, ничего. Никакой ответственности, справедливости.

Что касается состояния диспансера в целом, и, палат, в частности, то Геннадий уныло машет рукой: по его словам, ремонта там не было очень давно.

Показуха сплошная. Кабинеты, коридоры ремонтируют. А палаты даже не крашены уже сколько лет. Всё отваливается, трубы текут прямо под кровати. Жалуешься раз, два, три, а потом понимаешь, что никому дела нет.

Чтобы проверить слова Геннадия, «Борус» на условиях анонимности пообщался с одной из сотрудниц диспансера. По её словам, историю с ослепшим из-за кварцевой лампы пациентом она не слышала — хотя, если бы такое произошло на самом деле, она, вероятно, знала бы об этом, — так она заявила. Однако с остальными претензиями собеседница издания согласилась полностью: и с воровством продуктов, и с «пирушками» прямо в палатах.

— По ним же видно — у этого лицо красное, запах алкоголя постоянный. А эти — нарки, сидят, в пол смотрят, на вопросы либо не отвечают, либо мычат что-то непонятное.

На странице тубдиспансера в сервисе «Flamp», где пишут отзывы о различных заведениях и учреждениях, всего четыре комментария, но все — крайне негативные. Вот выдержки из них (орфография и пунктуация сохранены):

«Если не заплатите деньги зав. отделения или не дай бог чем- то будете недовольны вам могут высеять МБТ + и продолжать травить вас дальше. Им все равно на вас, главное что за вас их финансируют: лекарства, оборудование и др. на чем прекрасно отмываются государственные деньги и делаются откаты. Не говоря уже о взятках с “приличных” пациентов».

«Сегодня довелось увидеть пьяного в дробадан дворника, который ходил, предлагал больным и посетителям коньяк!»

«Туда же ложат и людей с нормальной стадией болезни туберкулеза. У которых есть семьи, дети… Медсестры относятся к пациентам как к нелюдям!! Что за беспредел творится ???»

Самое удивительное, по словам Геннадия, то, что тубдиспансер постоянно посещают какие-то проверки, приезжают целые комиссии. У него сложилось впечатление, что врачи работают в больнице от проверки до проверки, — главное, чтобы все прошло нормально. И, судя по всему, проходит. Раз ничего не меняется.