Я читаю «Сирены Титана» Воннегута
Продолжаю марафон в честь 95–летия со Дня рождения Курта Воннегута. Перечитываю все романы автора, преимущественно
в оригинале, и зову всех присоединиться к чтению и обсуждению.
Обнаружил, что уже вторую неделю пишу о «Сиренах Титана» и никак не напишу.
Почему? Да потому что эта книга слишком значимая, слишком личная для меня — это мой первый роман Воннегута. История, которая помогла мне пережить первое настоящее горе. И не только.
Но сегодня я решил, что нужно остановиться, иначе записи об этой книге никогда не появится. Поэтому я сел за клавиатуру, поставил таймер на час и начал заново — что успею за час, тому и быть.
Второй роман Воннегута.
Первая книга, с которой многие критики отсчитывают «тот самый воннегутовский стиль». Первая книга, где появляется Тральфамадор.
Каждый раз, когда
я перечитываю эту книгу, меня поражает, сколько всего автор успел обсудить тут!
Как на небольшой, в общем-то, роман пришлось столько тем — и свобода воли,
и смысл человеческой цивилизации, и ценность личности для общества,
и соразмерность, и значение религии, и смысл отдельной жизни человеческой,
и еще куча всего…
И как можно было написать (такими простыми словами), настолько страшную книгу!
Ведь «Сирены Титана» страшнее «Бойни номер пять». Страшнее в своей условности художественной, своей НЕ привязанности к реальным историческим событиям. Какие «такие дела», когда тут пронзительно всё— и сюжет, и детали, и то, как это написано!.. Просто, едко, смешно до боли.
По сути, здесь всего три героя. Ну ладно, пять, считая Сэло и Боза и не считая Хроно. При этом персонажей хватает, чтоб разыграть трагедию длиной в сколько-то миллионов лет на расстоянии чуть ли ни всей Вселенной!
Путешествие на край света? Пожалуйста!
Вся история человечества в совершенно новой перспективе? Пожалуйста!
Межпланетная война? Пожалуйста!
Новая религия, которая объединит человечество и превратится
в повсеместный культ за несколько лет силами одного пространственно-временного феномена и щепоти Вселенского желания осуществиться (не абстракции, но субстанции)?
Да запросто!
А что насчёт существ, которые питаются вибрациями?
Или марсиан с маузерами?
Или Тадж-Махала на спутнике Сатурна?
В 1958 году в семье Воннегута произошла трагедия. Его сестра Элис умерла от рака, а за два дня до её смерти в железнодорожной аварии погиб её муж. У них было четверо сыновей. Троих усыновили Курт
с женой: теперь у них стало шестеро детей, старшему из которых было 14 лет, а младшей — 3 года.
Мне сейчас столько лет, сколько было Курту Воннегуту тогда.
В 1959 были опубликованы «Сирены Титана».
Книга начинается за дверью из «Алисы в стране чудес», где встречаются главные герои: один — двойник Франклина Рузвельта, второй — «сложён, как боксёр полутяжелого веса, смуглый, с губами поэта и мечтательными карими глазами в глубокой тени кроманьонских надбровных дуг». И женщина, чье лицо «могло бы напомнить лицо индейского воина, с чуть выдающимися передними зубами. Но любой, кому это пришло бы в голову, поспешил бы прибавить, что от неё глаз не оторвёшь», женщина–поэтесса в белом платье.
Фонтан в форме пирамиды из каменных чаш, мастиф–призрак
и мастиф–скелет, комната–дымоход с окаменелостями и чучелами, портрет маленькой девочки в белоснежном платье с белым же пони
в поводу… ну и, конечно,
ХРОНО–СИНКЛАСТИЧЕСКИЙ ИНФУНДИБУЛУМ.
Это — первые несколько страниц книги.
А дальше — большое путешествие, которое никому не удастся пройти от начала до конца в здравом уме и твердой памяти…
Оказывается, что час времени — это совсем немного.
Засим прощаюсь.
P.S.
На русский язык этот роман перевела в 1988 году Маргарита Ковалёва, дочь Риты Райт–Ковалёвой (главного переводчика Воннегута, о которой сам автор говорил She speaks English better than we do и которой, увы, не стало в том же 1988 году).
Роман был издан под одной обложкой с «Колыбелью для кошки»
и двумя рассказами — «Эйфью» и «Витком эволюции» минским издательством «Университское» в 1988 году.
Книгу продавали «за макулатуру».
У нас в коридоре висели книжные полки. По диагонали, вот так:
Под нижней стояло кресло, сидя в котором говорили по телефону. Как раз под этой полкой. Иногда она падала.
На одной из полок стоял том Воннегута, и я часто смотрел на черный корешок этой книги. И доставал книгу с полки. Меня завораживала обложка. Меня завораживала формулировка «и ещё рассказы». Неформальная и почти «простецки» честная — знаете, как у Сэлинджера. Хотя Сэлинджера я на тот момент ещё тоже не читал.
А спустя лет пять пришло время, и я прочел свою первую книгу Воннегута, и «Сирены Титана» стали одной из самых важных для меня историй — из всех тех, которые я вообще читал.
