Практическая программа радикального феминизма

Как бороться с патриархатом?

Любопытно, что до прихода к идее сепаратного феминизма моё представление о политической программе было довольно нечётким. Потому что в трудах теоретикесс этой программы либо нет, либо её не перевели и даже не пересказали на русском. Я склоняюсь к первому варианту — что единой чёткой программы не было. Только общие заявления о необходимости изменения общественных отношений, культуры, отмене гендерных ролей. А как этого достичь?

В современной России многие считают, что нужно действовать либеральными методами — через законы. Другие утверждают, что либеральных методов недостаточно, и смутно намекают на какую-то радикальную борьбу, приводя в пример английских суфражеток.
Сразу скажу, что это плохой пример. Да. суфражетки какое-то время кидали камни в витрины и бросались под копыта лошадей. Но это не было классовой борьбой против мужчин — это был способ привлечения внимания. Те, кто хоть немного знакома с активизмом в современной России. представляет себе последствия подобного поведения здесь и сейчас.
Кроме того, с началом войны 1914 г. английские суфражетки прекратили свою борьбу, переквалифицировались в ура-патриоток и активно помогали мужчинам. И вот после войны они получили некоторые права. Это была комбинация вызова с сотрудничеством. Ничего от классовой борьбы. Впрочем, я заметила, что поборницы суфражисток вообще плохо себе представляют план действий, так как, по их мнению, действия должны наступить много позже, через десятки лет, а пока нужно “копить ресурсы”. С последним я согласна, о чём скоро напишу.

Либеральные — законодательные — методы рассчитаны не на классовую борьбу, а на то, что в обществе есть некий небольшой % преступников, с которыми можно справиться силами правоохранительных органов. Реальность очень далека от этой картины. Угнетение женщин выгодно всем мужчинам, в том числе работникам разных органов — правоохранительных, законодательных и т.п. Более того, если вы немного знакомы с этими органами в России — вы понимаете, насколько наивно на них надеяться. В России феминистки уже 25 лет пытаются протолкнуть закон против домашнего насилия, и его до сих пор не приняли, зато приняли гомофобный закон. И даже существующие законы соблюдают далеко не всегда. Например, закон против изнасилований давно есть — и разве он помогает? А “правоохранительные” органы в России мало того, что состоят преимущественно из мужчин — угнетателей женщин — они хуже даже других мужчин, потому как оборзели от монополии на насилие и отсутствия народного контроля.
Заниматься давлением на государство стоит только для того, чтобы оно не вмешивалось или не сделало хуже. Надеяться на защиту государственных деятелей — преимущественно мужчин и немногих женщин, вынужденных работать по мужским правилам — бесполезно. Тем более бесполезно ждать от них действий по искоренению патриархата.

Вернёмся к тому, что нужно копить ресурсы. Я считаю, что это не подготовка к борьбе, а сама борьба — если понимать её не как драку, а как действия, направленные на уничтожение патриархата. Милитаризированный термин “борьба” скорее сбивает с толку, заставляя думать именно про массовую драку стенка на стенку. В 21 веке такое крайне маловероятно. Общество меняется очень постепенно, очень медленно.

Сейчас женщин легко угнетать и эксплуатировать, потому что мы в целом слабы, у нас очень мало ресурсов по сравнению с мужчинами. Тут важно понимать, что ресурсы — дело наживное и дело теряемое. Деньги и всякая неадекватно переоцененная фигня, в которой они хранятся — драгоценности, произведения искусства и пр. — всего лишь средство обмена. Это не ресурсы как таковые. Ресурсы — это наше время и труд, на который мы тратим это самое время. Ресурсы — это продукт нашего труда. Их и продают за деньги, и отдают просто так.

Тут у женщин две проблемы. Если мы продаём продукт своего труда за деньги — нам недоплачивают, отдают меньше, чем забирают. Плюс женщины очень много работают на мужчин бесплатно. В лидерах хит-парада ресурсожоров — сыновья, потом мужья и любовники, дальше родственники и многие другие, вплоть до заключённых. Таким образом, мужчины постоянно питаются женскими ресурсами. Есть, конечно, редкие исключения, но в целом это так. А женщинам наоборот, не хватает ресурсов — потому что мужчины не возвращают затраченное на них в полном объёме. Поэтому женщины слабы. Мы, конечно, обмениваемся ресурсами подруга с подругой, но большинство женщин делает это в совершенно недостаточной степени. Кроме того, среди женщин распространены трофические цепочки — когда одна женщина поддерживает другую, на которой висят мужчины. Это тоже способ уплывания ресурса к мужчинам. В феминизме это тоже распространено.

Женщины отдают свои ресурсы мужчинам за неадекватную оплату или вообще без неё далеко не всегда добровольно. Если речь идёт об оплате труда — у женщин нет выбора. Невидимая рука рынка — сексистская и лесбофобная.
Также мужчины часто прибегают к угрозам. Они угрожают насилием, если женщина не даст себя эксплуатировать. Лесбофобия, дискриминация чайлдфри, незамужних — часть этой угрозы. Феминисткам, например, шлют прямые угрозы. Правда, их редко выполняют. Однако, сам уровень насилия над женщинами — угроза. Изнасилования, избиения других женщин — угроза. Травля, трудовая дискриминация других женщин — тоже угроза.
Почему мудака, регулярно насилующего свою жену, называют “защитником”? Предполагается, что если она не отдастся одному мудаку — её будут регулярно насиловать много мудаков (то есть обычных мужчин). На самом деле, во многих странах это уже совсем не соответствует действительности, но коллективная память об этом осталась.

Однако сейчас, благодаря работе феминисток, всё больше женщин понимает, что насилие исходит в основном от близких мужчин. Что именно какие-либо отношения с мужчинами — угроза. В том числе деловые. Домогательства и хамство на работе тоже повсеместно распространены.

Мужские угрозы можно сравнить со сценой из детектива, где героине приставляют пистолет к печени в людном месте, и заставляют её уйти в безлюдное место, угрожая выстрелить. На самом деле преступник не собирается стрелять в людном месте. Он уводит её в безлюдное место, и там, без свидетелей, убивает.

Почему мужские угрозы имеют такой успех? Почему женщины боятся и отдают ресурсы? Потому что у нас нет поддержки. Мы разъединены. Мы — одиночки. Вокруг нас враждебное патриархальное общество. На кривоохранительные органы надежды нет. И очень редко у женщины есть поддерживающая группа из других женщин, в которой она бы себя чувствовала в безопасности. Одна из главных задач радикального феминизма — создание таких групп. И объединение этих групп в большие сообщества. Или сразу создание широкого сообщества, минуя этапы групп.
То, что либеральные феминистки хотят дать женщинам с помощью законов — мы хотим взять себе с помощью сообщества.

Внутри сообщества мы обмениваемся ресурсами. Мы не тратим их на мужчин и патриархальных женщин (чтобы избежать трофических цепочек). Мы обмениваемся ресурсами между собой, получая равную отдачу. Я имею в виду любые ресурсы — от эмоционального обслуживания до продажи собственноручно сделанных товаров.

Каким же образом мы накопим ресурсы, если будем ими просто обмениваться?
1) Ресурсы — то есть материальное и психологическое благополучие — появляется, когда людини работают и не разрушают результаты своего и чужого труда (чем очень любят заниматься мужчины). Мы работаем и сохраняем результаты своего труда — таким образом, накапливаем ресурсы.
2) Когда речь идёт о коллективном труде, работает не арифметика, а другие законы. Тут результаты труда каждой отдельной личности не просто плюсуются. Труд сообщества даёт гораздо больший результат, чем сумма труда отдельных личностей.

Этот пост уже получился очень большим, поэтому о том, чем мы будем заниматься в сообществах, помимо простого обмена товарами и услугами, я напишу в следующих постах. Подписывайтесь на уведомления

Нас, женщин, половина населения планеты. Мы можем составить огромную силу, если объединимся.