Жнец идет
Зимним утром щекастый немецкий врач Пауль Фишбах (Павел Романов) приезжает на почти покинутый восточный фронт. Долгой панорамой идут мимо него кашляющие солдаты и обреченно спрашивают закурить. В больнице выясняется, что начальство уехало, а подлежащих лечению больных эвакуировали. Оставшийся за главного врача Ральф Шмейдер (Алексей Девотченко), предлагает Фишбаху ехать обратно, но тот отказывается. В конце концов он выгоняет доктора на мороз, где его находит бывший артист, а теперь почтальон Петер Крейцер (Петр Меркурьев), с которым они блуждают в реденьком лесу, подгоняемые не стихающей метелью. Прерываются на пространные беседы, встречают не доехавших на концерт русских артистов, неумело играющих партизан, попадают под артиллерийский обстрел и натыкаются на партизан уже вполне настоящих.
Жующего доктора сменяют жующие солдаты, жующих солдат сменяют солдаты курящие, затем солдаты кашляющие. Очень долго едет автомобиль с доктором мимо этих нестройных рядов. Безумный Ральф кушает бульон в покинутой больнице, жуют в избе потерянные русские артисты… Все вокруг хронически больны (безостановочный кашель к середине фильма, кажется, заменяет речь) и безумны, но даже падая в свежую воронку, почтальон Крейцер, вроде бы, беспокойно ощупывает себя, но нет — он лезет за пачкой сигарет, а Фишбах за неимением другой еды, кушает снег.
Фишбах не пытается оказать никому помощь, даже когда о ней просят — он не врач, а скорее судебно-медицинский эксперт, констатирующий время и место смерти. Коронер, который верит в реинкарнацию души («Мы ведь не умрем, а может станем птицами, собаками или кем-то еще…»). Наверное поэтому он так спокоен и безучастен. Как убитый горем человек Фишбах поддается тихому отчаянию и склоняет к нему всех окружающих. Последняя живая душа в финале фильма — погибает под надзором мирно дремлющего доктора, которому снится, видимо, сытный обед. Своей сонной мудростью и бездействием Фишбах напоминает хитрого русского батюшку, постигшего тайну созерцания, но не готового отречься от мирских благ.
Разговоры в фильме подчеркнуто абсурдны: о военной тактике говорит блаженный Ральф, о конкуренции в театре почтальон, о мужестве рассуждают женщины артистки. Докторам выражает признательность молодой водитель, которого в детстве спас от народной медицины городской врач. Кажется этим врачом был Ральф, который теперь парит ноги в тазу среди умирающих солдат и рассказывает о своей ранней врачебной практике.
В какой-то момент кажется, что герои словно идут к балабановской церкви счастья, но оказывается, что ходят они вокруг взорванной избы. Там же прогулка и заканчивается. Очевидно, что это поездка в один конец. Поездка добровольная. К таким же добровольно оставшимся замерзать. По всему периметру фильма лежат мертвецы, а еще живые кашляя ходят по кругу, вытаптывая себе могилу.
Уже в своем первом полнометражном фильме Герман обозначает своего главного героя — доктора. В «Гарпастуме» тот же Павел Романов является врачом, а герой Данилы Козловского работает аптекарем и тоже стремится стать медиком. «Бумажный солдат» в свою очередь рассказывает о Данииле Покровском — враче, занимающемся подготовкой космонавтов. В своих фильмах внимательный режиссер Герман вырисовывает разнообразные градации своей любимой профессии, но только в «Последнем поезде» делает героя наименее приятным. В несколько неуместном финальном титре Герман называет Фишбаха «неуклюжим человеком», тем самым, видимо, признавая его профнепригодность, и со спокойной совестью оставляет его замерзать. С присущим идеализмом режиссер выписывает мечтателя, но на поезде приезжает убийца. Хорошо, что поезд последний.
