«Я встречал магазины, где все должности от грузчика до директора занимали бывшие бездомные»
Руководитель проекта «Ночлежка», выпускник СКОЛКОВО Практикум Григорий Свердлин рассказывает, чем благотворительность отличается от социального бизнеса, как выстроить рабочие процессы в благотворительной организации и кто сегодня больше всех нуждается в помощи.
K благотворительности Григорий пришел после нескольких лет в корпоративном мире — когда осознал, что больше не хочет заниматься увеличением продаж, а хочет больше смысла и востребованности там, где он может принести максимальную пользу.
Расскажите о проекте «Ночлежка», кому вы помогаете?
«Ночлежка» — одна из старейших благотворительных организаций в России, оказывающая помощь людям, которые в силу разных причин оказались на улице. Примерно треть тех, кто к нам обращаются, столкнулись с такой проблемой из-за переезда в другой город в поисках работы. Из маленьких городов и экономически неразвитых регионов люди приезжают в крупные города — Петербург, Москву или Екатеринбург. У кого-то не складывается, например, обманывает работодатель, и человек остается на улице. Еще треть оказывается на улице в результате различных семейных конфликтов, а другие 20% — жертвы мошенничества с недвижимостью. Чем раньше прийти таким людям на помощь, тем лучше, потому что потом у человека уже не будет ресурса на изменение ситуации.
Мы в качестве своей основной цели видим ресоциализацию — помогаем выбраться с улицы и вернуться к обычной жизни. Например, чуть больше половины людей, которые проходят через наш приют (живут у нас в среднем по 4,5 месяца), на улицу уже не возвращаются, а начинают вести обычную жизнь, работают, снимают жильё, кто-то возвращается к родственникам. За 2017 год всего мы напрямую помогали 9,5 тысячам человек в Петербурге, а в этом году вот открываем филиал в Москве.
Почему решили поменять корпоративный мир на карьеру социального предпринимателя?
Ближе к 30-ти годам маркетинг, которым я занимался, перестал быть мне интересен. Я знал, как работают процессы, но сама задача увеличить продажи продукта на 25%, придумать бренд-код новому продукту, выстроить коммуникацию с покупателями меня не увлекала. Мне хотелось больше смысла. Если рассматривать себя как некий ресурс, хотелось быть там, где ты наиболее востребован и где будет максимальная польза, а это те сферы благотворительности, в которых пока очень мало людей работает.
Я понял, что у меня есть компетенции работы в бизнесе, которые отлично могли бы помочь благотворительным проектам. К тому же я много лет был волонтёром в разных организациях и видел, что в благотворительности очень много людей хороших, честных, действительно душой болеющих за своё дело, но при этом мало людей профессионально компетентных.
Что такое социальный предприниматель, в России до конца ещё не договорились. Например, сколько денег, какой процент прибыли бизнес должен тратить на благотворительность, какой процент бюджета благотворительной организации должны составлять не пожертвования, а прибыль, чтобы уже называться не благотворительной организацией, а социальным бизнесом. «Ночлежка», это скорее, благотворительная организация, потому что не берём денег за услуги, которые оказываем. Но мы смотрим в сторону социального предпринимательства, нам хочется зависеть не только от пожертвований, которые исчерпаемы. В перспективе хотим запустить несколько бизнесов, которые позволили бы продолжать нашу деятельность и помогали с трудоустройством подопечных.
В Европе есть фермерские хозяйства, где работают бездомные. Самая крупная компания по перевозке грузов в штате Юта сделана бездомными, которые в ней трудятся. Я встречал магазины, где все должности занимали бывшие бездомные от грузчика до директора. Таких примеров много, можно что-то перенять, и точно будем двигаться в эту сторону.
Как руководить такой организацией, в чем специфика, как опыт предпринимателя и управленца помогает в благотворительности? Чего удалось достигнуть?
На самом деле любое руководство — это в каком-то смысле про одно и то же. Я руковожу организацией, в которой около 40 сотрудников и 100–120 волонтёров. Это можно сравнить с работой, которую выполняет руководитель любой небольшой бизнес-организации. Всё те же самые классические планирование, мотивация, организация и контроль. Конечно, в благотворительности есть своя специфика. Например, сотрудники получают, как правило, меньшую зарплату, чем в коммерческом секторе. В силу ограниченности ресурсов и другого уровня коммуникации нет возможности и смысла управлять такими людьми с помощью премий и выговоров. Приходится искать другие пути. Но, с другой стороны, почти не бывает, чтобы у коллег не было мотивации в работе.
Вызовы в такой деятельности следуют один за другим, и это действительно с управленческой точки зрения очень интересно. Мне пришлось научиться организовывать рок-фестивали, открывать прачечные и т.д. Кроме того, работа тесно связана с общением с журналистами и чиновниками. Многие наши проекты связаны с согласованиями, изменениями в нормативной базе, организацией конференций, круглых столов, выступлений в качестве эксперта и т. д.
Например, благодаря нашим усилиям несколько лет назад удалось договориться с комитетом по здравоохранению, с территориальным фондом обязательного медицинского страхования, чтобы люди, у которых нет штампа регистрации в паспорте, могли получить в Петербурге полис обязательного медицинского страхования. Над этим мы долго работали, собирали случаи отказов, создавали дискуссию о том, что с точки зрения федерального законодательства эти отказы неправомерны. Наши усилия увенчались успехом, в течение последних 4-х лет более 35-ти тысяч человек без регистрации смогли получить медицинский полис.
У нас есть законодательная инициатива, которую мы очень надеемся воплотить в жизнь в течение нескольких лет. Наши права гражданина странным образом привязаны даже не к паспорту, а к штампу о регистрации. Если этого штампа нет, то люди сразу сталкиваются со сложностями в получении пособий, устройстве детей в школу, поиске работы и оказании медицинской помощи. Мы считаем, что нынешняя система регистрации должна быть усовершенствована. Например, можно добавить 3-ю форму, которая позволит людям, не имеющим недвижимости или согласия собственника на регистрацию, прописаться по адресу социального учреждения: больницы, дома ночного пребывания, комплексного центра социального обслуживания. Есть разные государственные учреждения, где можно было бы прописываться. Люди смогли бы устраиваться на работу, реализовывать свои права и вести обычную жизнь. А чиновникам это помогло бы вести статистический учёт — сейчас никто не знает, сколько в России бездомных.
Что сейчас вообще происходит в сфере благотворительности в России?
Если говорить о направлениях помощи, детям, пожилым людям и животным уже довольно много помогают, хотя хочется, чтобы этой помощи было больше. Если говорить о сфере помощи взрослым и, особенно, бездомным взрослым, к сожалению, все довольно грустно, они находятся на периферии внимания. В России около 200 организаций, которые им помогают, в основном предоставляя только гуманитарную помощь: одежду, еду, медикаменты. Очень мало кто помогает восстанавливать документы, устраиваться на работу, через суд оспаривает мошеннические сделки с недвижимостью. Для сравнения, в Соединённых Штатах Америки, где тоже много бездомных, хотя и меньше, чем в России, около 11 тысяч организаций, которые занимаются помощью бездомным. Нам ещё долго развиваться, строить систему помощи, которая бы представляла собой сеть различных организаций: государственных, общественных, религиозных и светских.
В России в последние годы прослеживается явный бум благотворительности. Люди чаще становятся волонтёрами, жертвуют на благотворительность, увеличивается количество благотворительных организаций. Всё больше людей из бизнеса следуют той же траекторией, что и я, приходят в благотворительность. С другой стороны, последствия экономического кризиса мы ощутили. Все фонды говорят, что средний размер пожертвования снижается. Т.е. количество людей, которые жертвуют, увеличивается, а сумма пожертвований, как я уже сказал, сокращается.
Как построить процессы, чтобы люди стали больше доверять и перечислять средства благотворительным организациям?
Рассказывать о своей деятельности многие благотворительные организации ещё до конца не умеют, не считают важным отчитываться, не находят на это ресурсов, нет соответствующих компетенций. Это очень замедляет развитие благотворительности в России. Многие люди по-прежнему не понимают, что такое благотворительность, как она работает, не доверяют благотворительности как институту.
Всё, что может делать «Ночлежка» — это строить свою работу максимально эффективно и подробно об этой работе рассказывать. У нас на сайте выложены отчёты, на что идут деньги, насколько они эффективно тратятся. Наша деятельность настолько прозрачна, что можно увидеть даже зарплаты сотрудников. Мы посчитали стоимость каждой услуги для «Ночлежки», чтобы накормить, помочь восстановить документ, с трудоустроить и т. д. Все эти цифры есть на нашем сайте.
Мы много и серьёзно думаем, как еще улучшить работу, проводим стратегические сессии, стараемся не вариться в собственном соку, хотя у нас прекрасная и профессиональная команда. Ещё привлекаем людей, чтобы они поделились с нами компетенциями, посмотрели на нас со стороны, дали обратную связь. Мне кажется, что «Ночлежка» действительно одна из самых эффективных благотворительных организаций в России, но я всё равно глобально хочу большего.
Почему вы решили получить бизнес-образование?
У меня есть высшее образование, я окончил СПбГУ, экономический факультет, но учиться в современном мире нужно постоянно. Не только руководитель, любой человек, которому интересно какое-то профессиональное развитие, должен тратить время, силы и деньги на постоянное обучение. Но у меня был некоторый скепсис в отношении бизнес-школы СКОЛКОВО, опасения, что будет много теории и того, что я уже знаю. Я не ожидал, что интересного в бизнес-школе будет настолько много, и что в моей собственной голове ещё столько стереотипов и ограничений, от которых в течение пяти месяцев предстояло избавиться. Появилось ощущение масштаба, на который можно выйти. Обучение — это действительно счастливый лотерейный билет. Я очень благодарен фонду «Друзья», благодаря которому я оказался на программе СКОЛКОВО Практикум.
Почему решили масштабировать проект? Какие планы?
Если говорить о Москве и масштабировании, понимаем, что ни мы, ни другая благотворительная организация или государственная инстанция в одиночку с масштабами этой проблемы не справится. По разным оценкам в России от миллиона и выше бездомных. Мы не надеемся помочь всем напрямую, но уверены, что человек не должен оставаться с бедой один на один. Очень хотелось, чтобы появлялось больше благотворительных организаций, и у людей менялось представление об этой проблеме. Также нас интересует совершенствование законодательства — это одна из причин, почему люди оказываются на улице и им тяжело что-то изменить. Заниматься вот этими историями из Петербурга сложнее. В Москве больше СМИ, отсюда проще и эффективнее распространять свой опыт и заниматься GR.
Есть такой показатель — средний стаж бездомности, время с момента, когда человек стал бездомным до момента, когда человек с улицы выбрался или умер. В странах, которые серьёзно занимаются этой проблемой, средний стаж бездомности от 10 месяцев до 2 лет, в Финляндии — 10 месяцев, в Италии — 1,5–2 года. А в России — 7 лет и 7 месяцев. Соответственно, мы работаем над тем, чтобы этот показатель стал меньше.
Мы с коллегами действительно планируем продвижение по всем обозначенным направлениям. Цели изначально очень масштабные. Мы бы хотели способствовать созданию системы помощи бездомным и профилактики бездомности, чтобы через 15–20 лет в России как можно меньше людей оказывались на улице, а если такое произошло, имели возможность оттуда выбраться.
