“Козни”, тайны и расследования смерти Пазолини
Пьер Паоло Пазолини был фигурой такого масштаба (поэт, публицист, писатель и режиссер), а его смерть была настолько жестока и загадочна, как продолжение его радикальных взглядов и фильмов, настолько похожа на казнь или ритуальное жертвоприношение, что мифы, слухи, версии, домыслы, постоянно всплывающие новые и новые факты и свидетельства очевидцев возвращают нас снова и снова к попыткам выяснить истину или создать новый миф. Одна из версий, продолжающая высказывание Антониони, что “Это высшая трагедия, предвиденная им и исследованная в разных аспектах”, — режиссёр сам срежиссировал свою смерть, тем самым не давая о себе забыть. Ведь люди просты в своих интересах, это хорошо понимал Пазолини, их больше волнует секс и пугающая жестокость, чем глубокие мысли и философские открытия.
В фильме Дэвида Греко “Козни. Последний сюжет Пазолини”, вышедшем в 2016 г., но дошедшем до нас только в 2017 г., как и в фильме Абеля Феррары 2014 г. “Пазолини”, тщательно восстанавливаются последние недели жизни режиссера и поэта с учетом всех появившихся после 2005 г. новых сведений, когда обвиненный в убийстве и отсидевший срок Пино Пелози отказывается от своего признания и называет еще двух соучастников. Любопытно, что именно в 2005 г. умирает Эудженио Чефис, глава нефтегазовой компании ENI, близкий к спецслужбам, основатель масонской итальянской ложи “Р2”, которого считают заказчиком убийства Пазолини.
Реконструкция последней недели жизни Пазолини основана на показаниях Серджо Читти (необъяснимо молчавшего 30 лет), брата Франко Читти, неоднократно снимавшегося у режиссера, и частном расследовании Сильвио Парелло, близко знавшего Пазолини. Она совершенно противоречит официальной версии, по которой был осужден 17-летний Пино Пелози, но включает в себя давно витавшие слухи о том, что в убийстве были замешаны неофашистские организации, давно угрожавшие расправой (за месяц до убийства режиссер был жестоко избит участниками одной из них) и спецслужбы. Учитывая, как хорошо были заметены следы, как неловко состряпано обвинение без учета свидетельских показаний и улик, без спецслужб не обошлось. А значит, за этим стоит Эудженио Чефис, к фигуре которого проявлял большой интерес Пазолини при написании романа “Нефть” (хотя роман формально не о нем), а также изучая загадочную смерть Энрико Маттеи, бывшего главы нефтегазовой компании Eni.
В общем, смерть режиссера и поэта до сих пор всем интересна не столько в связи с одиозностью и экстравагантностью личности, сколько как нераскрытый политический детектив, когда от одного человека, смело противостоящего всем вокруг, тянутся нити к тем, кто совсем не хочет быть узнанным, и к клубку политических интересов (не только внутри Италии). Расследование возобновлено, но что можно узнать спустя 40 лет после убийства, если большая часть свидетелей уже мертвы и не смогут дать показаний?
Пьера Паоло Пазолини сыграл итальянский певец Массимо Раньери. Он очень похож на метра жесткими складками напряженного лица, расширяющимся книзу носом (в отличие от изящных черт Уиллема Дефо, сыгравшего в фильме Абеля Феррари), телом в броне кожаной куртки , как будто готовым к прыжку, походкой волка, колкостью взгляда. В общем, таким, каким мы его представляем по фотографиям и свидетельствам. Разве что оригинал был более изящен, хоть и крепко сбит. Но трагизм фигуры, его одиночество, закрытость, сжатость пружины, бесстрашие, но в то же время — беззащитность — переданы точно.
Дэвид Греко стремился к максимальной достоверности, точности и документальности съемок, подчеркивая это тем, что каждая новая сцена, приближающая нас к развязке, начиналась с черно-белой пленки, постепенно высвечивая краски. Были названы основные фамилии с небольшими комментариями и показаны организации, участвовавшие в заговоре, в их переплетении и взаимосвязи. Однако даже двухчасовой формат художественного фильма с трудом позволяет людям, не знакомым ранее с этой загадкой, личностью Пазолини, его высказываниями и тем, какие масштабные войны вокруг его фигуры велись, уловить аргументацию: почему этот интеллектуал был так опасен и зачем необходимо было так тонко режиссировать его смерть и делать это настолько вызывающе-жестоко?
Вызвал недоумение фрагмент его интервью, данного за 6,5 часов до смерти Фурио Коломбо, в котором он якобы выступает против высшего образования для рабочего класса. Я читала это интервью, и там все далеко не так категорично. Речь идет о том, что образование в том виде, которое есть сейчас, не учит думать, не раскрывает индивидуальности и способности, а дает только начетничество и эрудицию, в лучшем случае. То есть и здесь Пазолини по-прежнему современен. Можно было бы списать это на неточный перевод, но в следующей сцене, когда в кафе к нему подходит юноша поспорить, аргументируя личным примером, мы понимаем, что нет — это слова Пазолини были истолкованы неверно, упрощены и перевернуты так, чтобы сделать из него персонажа, не заслуживающего доверия (а не так ли поступают со всеми, кто неординарен?).
Политический детектив Дэвидом Греко упакован так, чтобы представить Пазолини Христом в его “Евангелии от Матфея” — непримиримым бунтарем, революционером, “безумцем”, как его неоднократно называют в фильме заговорщики. Символы этого — и его мать, предчувствовавшая его трагическую смерть (кстати, она играла Деву Марию в “Евангелии от Матфея”), с которой у него всегда были близкие отношения; и Пино-Иуда, который “невинен”, но настолько глуп, что стал марионеткой в чужих руках и сыграл предписанную ему роль, а Пазолини предсказал его предстельство; и мучительная смерть-казнь за свои принципы и идеалы.
Да и сам поэт предчувствовал свою смерть (кольцо вокруг него в последний год сжималось), а его фильмы содержат автобиографичные черты. В книге “Теорема”, раскрывая идею “Евангелия от Матфея”, он писал: ”я хотел, чтоб мой Христос в такой же мере, как к сопротивлению, был способен и к насилию, чтоб он явился олицетворением противостояния жизни современного человека с его всеобъемлющим цинизмом, жалкой иронией, грубым практицизмом, компромиссами и конформизмом, стремлением к слиянию с общей массой, неприятием любой инакости, религиозным мракобесием вместо веры”.
Посмотреть фильм стоит тем, кто симпатизирует или интересуется мощной личностью Пьера Паоло Пазолини (там много деталей мазками, скорее намекающих, чем объясняющих). Радует уже то, что авторы фильма не концентрировались на его демонстративной гомосексуальности как основной причине трагедии (многие до сих пор придерживаются удобной версии, что он был не только геем, но и увлечен садомазохизмом, что выглядит правдоподобно на фоне снятого им незадолго до смерти фильма “Сало или 120 дней Содома”), а включили все известные в последнее время детали расследования. Тем, кто раньше ничего о Пазолини не знал, это будет поводом не только посмотреть его фильмы, но и прочесть стихи. Ведь в Италии Пазолини почитают в первую очередь как большого поэта.
Это фильм-реквием. Титры под Pink Floyd не оставляют сомнений, что целью создателей было не поставить точку в расследовании и загадке, а поставить памятник и вызывать интерес к неординарной и неоднозначной личности Пазолини.
4/5
