Алый
Scarlet
8 февраля 1587 года Мария Стюарт, королева Шотландии, была казнена после 18 лет заключения. По свидетельствам очевидцев, обстоятельства ее казни в замке Фотерингей были ужасными: в нескольких отчетах сообщается, что голову отделили от шеи только со второго удара, в других — что когда отрубленную голову подняли вверх, то с нее съехал парик, обнаживший почти лысый скальп больной старой женщины. Однако многие сходились в описании одной детали — ярко-алого платья, в котором королева осталась перед казнью, демонстративно сняв мрачную верхнюю робу. Сочувствующие зрители могли без труда расшифровать ее послание: в католицизме алый цвет ассоциируется с мученичеством. В то же время для врагов королевы и ее вероисповедания выбор цвета подтверждал связь с канонической одетой в красное «женой» — библейской блудницей вавилонской.
Эта двойственность толкования вообще характерна для алого. Он всегда был достоянием богатых и могущественных мира сего, и в то же время собирал шлейфы посторонних смыслов. Даже его английское название — scarlet — первоначально относилось не к цвету, а к разновидности особенно вожделенной одежды из сукна. С 14 века нарядную одежду часто красили кермесом, самым ярким и стойким из известных тогда красителей, и слово постепенно стало названием оттенка.
Кермес, так же как и кармин, делали из насекомых — таких крошечных, что их часто принимали за семена или зерна. (Плиний, писатель первого века нашей эры, называл их «ягодами, которые превращаются в червей»). На один грамм этой прекрасной краски уходило до 80 насекомых — самок червеца, которого поставляли из южной Европы, так что краситель был поистине драгоценным. Далее, чтобы получить нужный оттенок, от ремесленника требовалось изрядное мастерство. Но результат всех этих усилий превосходил ожидания: цвет был настолько ярким и стойким, что окрашенная кермесом одежда стала буквальным олицетворением роскоши. Конторская книга времен Генриха VI, который правил Англией в пятнадцатом веке, свидетельствует, что цена одного-единственного ярда самой дешевой алой ткани была равна месячному заработку квалифицированного каменщика (а дорогая стоила вдвое больше).
Говорят, Шарлемань, король франков времен раннего средневековья, в 800 году короновался Императором Священной Римской империи в поношенных башмаках из алой кожи. Пятьсот лет спустя Ричард Второй надел на церемонию алый костюм. Закон о социальных сословиях, принятый в Королевстве Кастилия и Леон в 13 веке, утверждал исключительное монаршее право носить алое. Рыжеволосая Елизавета Первая, которая умела произвести впечатление, носила алые платья в свою бытность принцессой. Этот цвет, однако, не слишком подходил к образу королевы-девственницы, поэтому после коронации в 1558 году она переключилась на нейтральные, приглушенные оттенки наподобие рыжевато-коричневого, золотистого или пепельного. Но полностью отказываться от столь выразительного атрибута царственности было бы непрактично: Елизавета хитроумно нарядила в алое фрейлин и клевретов — вероятно, чтобы они создавали для нее эффектный фон.
Вильяму Шекспиру, находившемуся при исполнении обязанностей королевского актера, было пожаловано четыре с половиной ярда алой ткани на ливрею, чтобы приодеться к коронации Елизаветиного преемника, Якова Первого.
Там, где замешаны деньги, вскоре оказывается и власть. В 1464 году Папа Павел Второй постановил, что его кардиналы должны носить алые сутаны вместо пурпурных, потому что бедных моллюсков-иглянок, из которых делали пурпур, к этому времени истребили как вид. Нововведение прижилось и вскоре оказалось неразрывно связано с внешними атрибутами могущества или сана, особенно в религии и академическом мире, о чем и напомнила королева Мария перед казнью.
Красная гвардейская форма для многих является символом Британии, но вообще-то мужчины в форме и алый цвет встретились гораздо раньше. Высшие чины римской армии носили paludamenta — ярко-красные командирские плащи, застегнутые на одном плече. В Англии эту практику перенял Оливер Кромвель, офицеры которого должны были надевать алые мундиры, выкрашенные в Глостершире новейшим способом.
В 1606 году Корнелис Дреббел, датский ученый и строитель первой в мире функционирующей подводной лодки, сооружал термометр в своей лондонской лаборатории. Как гласит история (или, скорее всего, миф), он довел до кипения темно-багровый раствор кармина и оставил его остывать за окном. В это время каким-то образом треснул сосуд с aqua regia, крепкой кислотой. Жидкость брызнула сквозь оловянный переплет окна и попала в емкость с кармином, который на глазах стал ярко-красным. В одном руководстве для красильщиков этот оттенок называется огненно-алым. «Превосходный, интенсивный цвет, — писал его автор, — с оранжевым подтоном, пламенный и ослепительно-яркий».
Естественно, у этого великолепного оттенка были и темные стороны. Алый предпочитала «ткачиха из Бата», дама неоднозначных достоинств из «Кентерберийских рассказов» Чосера. Шекспир связывал его с лицемерием, гневом и греховностью. Знаменитый пассаж из Откровения святого Иоанна Богослова — «увидел жену, сидящую на звере багряном» — вдохновил пуритан выступить против католической церкви, кардиналы которой носили алые сутаны, и объявить ее исчадием дьявола. На этот культурно-исторический контекст опирался Алистер Кроули, оккультист 20 века, создавая свою Алую Женщину, телемическую богиню женской сексуальности. И хотя алый цвет был в моде примерно с 14 века, одобряли его далеко не все. «Алый — восхитительный цвет, — писали в «Артуровском журнале» в феврале 1885 года, — несмотря на то, что его любят индейцы и прочие дикари».
Кассия Сен-Клер. Тайная жизнь оттенков.