Чернила

Ink

Люди думают и рассуждают, люди обмениваются мыслями на расстоянии. Для этого необходима система знаков, которые одинаково хорошо понимали бы и отправитель, и адресат. В большинстве культур это означает письменность. Письменность, в свою очередь, требует приличных чернил.

Чернила, как правило, черного цвета, потому что они должны быть жидкими, чтобы ими легко писалось — легче, чем краской. Большинство пигментов в такой степени разведения выглядят слишком бледными.

Примерно в 2600 году до нашей эры, в Древнем Египте, важный сановник Пятой династии Птаххотеп задумался о выходе на покой. Он был человеком преклонных лет, и список его жалоб покажется знакомым всем, у кого есть пожилые родственники: “Сон мой беспокоен каждый день. Глаза едва открываются, уши глохнут. Уста молчат, не в силах говорить”. Несколько строчек спустя он начинает давать поучения сыну: “Не будь высокомерен из-за знания своего, но советуйся с незнающим, как и со знающим, — ведь нет предела уменью и нет умельца, вполне овладевшего искусством своим”. (Этот совет, вероятно, весьма неплох, поскольку сын впоследствии тоже стал сановником.) Мы знаем о Птаххотепе, его болячках и его сыне только потому, что мудрец потрудился записать свои мысли на куске папируса чернилами, которые превосходно читаются и сегодня. Его чернила были замешаны на копоти — отличном пигменте, который образуется при горении свечи или масляной лампы. Копоть развели водой, а в качестве эмульгатора добавили камедь, которая уменьшает образование комков и помогает частицам пигмента равномерно распределяться в жидкости.

Китайцы, которые приписывают изобретение чернил Тьен-Чену, жившему между 2697 и 2597 годами до н. э., также использовали для их изготовления сажу (такие чернила, для пущей путаницы, иногда называют “индийскими чернилами”). Пигмент производили в промышленных масштабах: для этого зажигали длиннейшие ряды специальных ламп в форме воронок, с которых каждые полчаса рабочие аккуратно смахивали копоть птичьими перьями. На чернила для особых случаев пережигали сосновую древесину, слоновую кость, смолы или винный осадок, оставшийся после окончания ферментации, хотя это мало влияло на конечный продукт. В остальном, за исключением экспериментов с исходным сырьем, рецепт чернил почти не менялся. Даже изобретение книгопечатания не слишком повлияло на их состав. Когда примерно в 1445 году из-под пресса Гуттенберга выходила 42-строчная Библия, в воздухе мастерской разливался тот же запах чернил, который наполнял бесчисленные монастырские скриптории. Единственным принципиальным изменением было льняное масло, которое теперь использовали как основу: с ними эмульсия становилась плотнее и лучше сцеплялась с поверхностью бумаги.

В других разновидностях чернил использовали красители растительного происхождения, полученные из танинов. Очень распространены были долговечные железо-галловые чернила, плод сложных отношений дуба и некоторых насекомых. Орехотворки, или Cynips quercusfolii, откладывают яйца в почки и мякоть молодых дубовых листьев. Специальные вещества вызывают усиленный рост окружающих яйцо тканей, и в конце концов дерево образует вокруг каждой личинки круглый твердый галл. Эти наросты — их еще называют “чернильными орешками” или “дубовыми яблоками” — богаты дубильными и красящими веществами. В смеси с сульфатом железа, водой и камедью танины превращаются в бархатисто-черные, с синеватым оттенком, исключительно стойкие чернила. Один из вариантов их рецепта , записанный пресвитером Теофилом в 12 веке, включал танины и забродивший сок крушины.

Во многих культурах, однако же, чернила значат для людей больше, чем полезная субстанция, от которой требуется стойкость, четкость и определенная консистенция, — к ним относятся едва ли не с трепетом. Например, в древнем Китае чернила ароматизировали гвоздикой, медом и мускусом. Допустим, ароматы помогали заглушить запахи переплетных материалов вроде шкуры яка или рыбьих кишок, но сложнее объяснить, зачем в чернила клали порошок из носорожьего рога, толченый жемчуг и яшму. А в средневековых монастырях копирование или иллюстрирование манускриптов, перенесение молитв и мудрости на бумагу всегда считалось актом сакральным.

Чернила также имеют религиозную силу в исламской культуре: их арабское название midad родственно наименованию божественной сущности. Рецепт начала 17 века в одном трактате для художников и каллиграфов включает 14 ингредиентов: некоторые, вроде сажи или танинов, вполне очевидны, зато остальные — шафран, тибетский мускус, конопляное масло — куда менее банальны. Его автор, Кади Ахмад, ничуть не сомневался в могуществе чернил. “В чернилах мудреца, — писал он, — больше святости, чем в крови мученика”.

Кассия Сен-Клер, “Тайная жизнь оттенков”