Гендер в психотерапии: выбрать мужчину или женщину?

Коллега утром прислала ужасно интересный пост на фейсбуке, в тему. Как говорится в старых фильмах, где есть персонажи-психологи, «доктор, я хочу поговорить об этом».

Пишет специалист по семейной и детской психотерапии. О том, что женщина должна ходить только к терапевту-женщине. Потому что любая женщина должна быть под покровительством, в идеале, мужском. Если она приходит к терапевту-мужчине беззащитной, в нем включается инстинкт защищать, а значит, он начинает претендовать на позицию, которую должен занимать другой — в идеале, опять же, муж. Возникает любовный треугольник.

А к женщине обязательно потому, что у каждой должна быть наставница, особенно у незамужних. Успешные женщины должны становиться опорой для других, у которых еще не все «сложилось». Терапевт-женщина дает другим женщинам прибежище и делится с ними своим опытом. Предположу, что в таком случае она должна сама быть успешной — в первую очередь, в личной жизни, что в парадигме автора завязано на отношения с мужчиной и семейственность.

Тут сразу несколько идей, которые у меня прям руки чешутся разобрать — очень интересный про них разговор! Про про идею «психолог обязательно должен быть успешным, иначе что он мне даст?», про терапевтические отношения как наставничество «старший-младший» и, конечно, про гендерное.

Я, с одной стороны, не поддерживаю взгляды на мир, людей, отношения и распределение ролей, характерные для так называемой традиционной модели. Не считаю, что весь смысл жизни сводится к исполнению жестко регламентированного женского или мужского «предназначения». Что взаимодействие между мужчинами и женщинами должно строиться по какой-то одной «правильной» модели, а все остальное — заблуждение, приводящее к несчастью и недовольству. Вообще я не сторонник идеи, что «правильное» всегда в единственном экземпляре, а также о том, что мы живем в бинарном мире, в котором есть (или, по крайней мере, обязательно должно быть) четкое М и Ж. Женщины и мужчины различаются, но и женщины между собой различаются, и мужчины. Люди вообще разные — привет, кэп.

С другой стороны, я — большая зануда, которая с удовольствием становится на позицию адвоката противоположной стороны. Несколько лет мне было очень интересно собирать информацию, которая объясняла бы, почему сегодня так популярна идея о строгой полярности мужского и женского. Почему «настоящая» женственность и мужественность накрывает с головой такое количество людей? И это в эпоху деконструктивизма, когда естественная тенденция развития — опровержение бинарности и курс на вариативность нормы!

Понятно, что где деконструкция идеи, там и противодействие этой деконструкции. Эффект маятника. Но поговорить хочу про другую, чисто российскую, особенность.

Мы родом из преимущественно крестьянской страны. Соотношение городского и сельского населения перед революцией 1917: примерно 1 к 5. Село — это определенный уклад. Четко регламентированный, передающийся из поколения в поколение. Мощнейшая традиция, которая сохраняется на уровне бессознательной «прошивки». В том числе, она касается гендерных «квестов». У женщин и мужчин в разные этапы жизни есть разные задачи, которые должны быть решены, чтобы перейти на следующий уровень. Бытовая деятельность, обязанности и свободы, допущенное и запрещенное в отношениях с другими, даже одежда и личное имущество — все это соответствует текущему «квесту». Переходишь на следующий уровень — весь этот багаж обновляется.

После революции происходит резкий, болезненный слом этого уклада. В течение долгого времени крестьянские традиции целенаправленно искоренялись и заменялись новыми, более выгодными для нового социо-культурного контекста. Традиции старшинства и распределения ролей в общине, детско-родительских отношений и материнства, отношений в семейной паре, наставничества старших поколений — это все выживалось и заменялось на новое, прогрессивное, соответствующее молодому государству, которому нужны были общественные опоры. Не трансформировалось естественным образом. Не поменялось в течение плавного срока. А изменилось резко, насильственно, травматично.

Есть такая штука: травма поколений. Массовая травма, связанная с внешними факторами (историческим, социальным, культурным контекстом), которая, будучи непроработанной, заходит на новый виток в каждом следующем поколении. Так, например, финансовый невроз настоящего «фонит» в истории из прошлого, где были крупные материальные потери или же было опасно иметь деньги. Так вот, слом крестьянского уклада — тоже травма. Несколько поколений застряли между двумя лояльностями: старым традициям, память о которых можно назвать чуть ли не генетической, и новым традициям, которые выросли мощными, всеохватывающими, крепко проникающими внутрь. Трудно, очень трудно служить двум богам.

Вот эти истории о том, что старшие женщины или мужчины должны наставлять младших, что статус мужчины определяется сначала по часам, одежде и машине, а потом — по дому, который он обязательно должен строить (и почему котируется именно дом, а не квартира, пусть даже дорогая и роскошная), а статус женщины — по детям, вдохновленному мужу и пирожкам, что нельзя, стыдно оставаться незамужней, а замужней — не иметь детей — это все проявления бессознательной лояльности старой традиции.

Мы проживаем то, что не дали до конца прожить нашим пра- и пра-прадедам. Но никак не можем прожить, потому что это не наше время. Потому что не вернуться в сельскую Россию начала XX века. Потому что на дворе уже конец 2018 года, и это время, этот мир, диктует свои квесты, свои задачи, которые нужно проживать сегодня. А получается плохо — старое еще не завершено, не прожито, не отпущено. Трудно служить двум богам, я уже говорила?

Тема огромная. Тянет не на одно исследование. Если вам интересно узнать больше, от души рекомендую книги Светланы Адоньевой. Она как раз исследует традицию и ее отголоски в нашей с вами жизни.

Ну а я скажу спасибо коллеге за присланный пост, а автору поста о наставницах-терапевтках — за материал для размышлений. И пойду доставать анонс вебинара.

Вы знаете, куда присылать вопросы, комментарии и обратную связь:)