Директивность и недирективность в психотерапии
Во вторник побывала на лекции нейропсихиатра Срджана Симича. И тема была интересная (о том, как мы выбираем партнера для романтических отношений), и приставка “нейро-” меня заинтриговала, и организатор любопытный, ведущий близкую мне деятельность. В общем, купила я билет, настроилась на хороший вечер и поехала на лекцию.
А потом началась грусть.
Сначала стало просто грустно, когда доктор Симич сразу заявил: есть одна единственная модель любви. Остальное — не любовь. И не зрелые отношения. Да и вообще не отношения.
И очень грустно, когда под конец лекции доктор припечатал весь зал (человек сто) диагнозом. Одна из слушательниц спросила, есть ли в зале человек, состоящий в таких вот “правильных” отношениях. “А вы все не являетесь репрезентативной выборкой, — сказал доктор. — Знаете, почему? Вы все пришли сюда без своих партнеров. Это значит, что вы пришли не расти личностно и строить зрелые отношения, а кормить свою нарциссическую часть”.
К чему рассказ про доктора Симича и его лекцию? Мне кажется, это хорошая стартовая точка для разговора о директивности и недирективности в терапии. А также о психологе-господе-боге с рентгеновским зрением, и о советах и диагнозах от помогающего практика.
Есть такой популярный мем: “тыжпсихолог”. Человек-тыжпсихолог — личность незаурядная. Среди прочего он способен читать мысли, рентгеновским зрением прозревать любую проблему и всегда знает правильное решение. Надо сказать, что в мем этот сами психологи тоже вкладываются, и иногда заступают на эту роль и искренне пытаются ее тянуть. Спойлер: мало что хорошего из этого получается.
В каждой шутке, как известно, есть только доля шутки. Не знаю, может ли кто точно сказать, из чего сложился образ человека-рентгена, но думаю, что одним из факторов стал вот этот: первой на рынок психологических услуг вышла директивная психология.
Давайте разбираться с терминологией, это важно.
Директивный подход — более жесткий. Он предполагает диагноз (в широком, не только медицинском смысле слова) и целенаправленную работу по решению конкретной проблемы. Психолог в директивном подходе — это эксперт, учитель, врач или даже менеджер процесса. Тот, кто обладает бОльшим знанием и дает указания. Короче говоря, если специалист говорит вам, что и как надо делать, вы столкнулись с директивным подходом.
Недирективный подход более мягкий и менее авторитарный. В центре оказывается не проблема, а человек во всей своей цельности. Психолог — это партнер, помощник. А вот эксперт — сам клиент. Ведь кто лучше него может знать самого себя и разбираться в своей жизни? Вопрос в том, чтобы помочь ему дойти до этого знания в себе. Краткое резюме: если психолог не говорит, что делать, а задает вопросы и приглашает вас к размышлению, это недирективный подход.
(Кстати, директивным и недирективным может быть конкретное направление в помогающих практиках, а может и сам специалист в силу своего характера, убеждений, жизненной позиции. Я однажды видела, как в совершенно недирективном подходе (нарративная терапия) работает очень авторитарный человек. Любопытный был опыт).
Разделение на директивный и недирективный стиль нормально. Ни один из них не является правильным или стопроцентно предпочтительным. Выбор зависит от клиента, его особенностей, текущей ситуации и связанными с ней потребностями. Вам нужны жесткие рамки и направляющая рука? Это нормально. Вам хочется гибкости, понимания и чуткости? Это нормально. Год назад хотелось одного, а сейчас вы бы выбрали другое? Это нормально.
Ненормально, когда специалист перепутал директивный подход и всемогущество. Нормально (в том смысле, что части встречается), но совсем не здОрово, когда клиент перепутал психологическую помощь и всемогущество.
Вот несколько пунктов, которые стоит держать в уме, если вы обращаетесь к психологу или терапевту:
1. Если вы пришли к этому специалисту впервые, вы встречаетесь как два незнакомца. Реалистично ли ожидать, что этот незнакомый человек за 50 минут узнает вас настолько, что сможет точно сказать, как вам нужно жить и что для этого делать? Или еще один вопрос: вы правда готовы сразу же жить так, как вам указал человек, о котором вы почти ничего не знаете?
2. Проблема — это то, что клиент считает проблемой, а не то, что посчитал проблемой специалист. Исключение — случаи явного деструктивного поведения по отношению к себе или другим. В большинстве случаев речь о крайностях не идет. Если вы проблемы не видите, а специалист видит, это можно обсуждать. Но психолог/терапевт не может приговорить вас к своему мнению и принудительно “лечить” то, что считает “диагнозом” только он. (На кавычки обратите внимание — речь сейчас не о клинической психологии/психиатрии, где такое как раз возможно).
3. Даже если вы пришли к директивному специалисту, он все равно не знает, как вам лучше. Вот лично вам. Он может знать, как справиться с проблемой, отрегулировать поведение и привычки, нормализовать жизнь. Но он не знает, как лучше вам. Хорошему специалисту вообще свойственно сомневаться. И чем выше профессионализм, тем выше бывают сомнения.
Уже когда устанавливаются доверительные отношения и проходит какое-то время (скорее длительное, чем нет), специалист может видеть скрытое, на которое клиент не смотрит. В чем-то это похоже на “знать, как лучше”. Но это не оно. Знаете только вы. Если не знаете, задача специалиста вам помочь узнать.
4. Норма — понятие широкое. Норма вариативна. Если специалист настаивает только на одном варианте нормы как единственном (и вот тут вспомним доктора Симича, который считает, что любовь — это только так и никак иначе), это повод крепко задуматься. Точно ли вы хотите, чтобы вас приводили в эту норму? Не чужая ли она? (Спойлер: скорее всего, чужая, если только не произошло удивительное совпадение).
5. Специалист может корректировать поведение (если на это есть запрос от клиента, см. пункт 2), но не корректирует личность. Да-да, я действительно это пишу. Когда один человек меняет личность другого — это насильственное вмешательство. Личность может меняться в ходе работы. Но это процесс естественный, а не “сейчас мы сделаем из тебя…” — вставьте вместо многоточия что-то на свой вкус. Настоящую женщину, например, или человека с позитивным взглядом на жизнь.
6. Любой диагноз или совет от специалиста, если вы не находитесь в отношениях “клиент-терапевт”, — это нарушение границ. За исключением случаев, когда ваш друг или родственник — представитель психологической профессии, но совет дает вам именно как друг или родственник. Доктор Симич, в общем-то, совершил неэтичный поступок, навесив на сотню человек клеймо нарциссов, желающих почесать свое эго. Не говоря уже о том, что ни у доктора Симича, ни у кого-либо из моих коллег нет встроенного рентгеновского аппарата, который позволяет насквозь видеть мотивы десятков человек сразу.
Когда клиент приходит ко мне на первую консультацию и рассказывает о проблеме, я иногда спрашиваю: «Окей, а чего бы вам хотелось?». Вот зачем: часто человек замыкается в проблеме, его пространство как будто сжимается до клочка под названием «я в этом». Вопрос «Чего ты хочешь?» пространство расширяет. Человек может увидеть, что есть и другая территория, не занятая проблемой. Ну а мне ответ помогает нащупать важную информацию об отношении человека к проблеме.
И знаете, что? Самый частый ответ: «Хочу узнать, почему у меня это».
Тогда я задаю следующий вопрос: «А чем вам поможет это знание?»
В нашей культуре (говорю я, имея в виду, что мы с вами, друзья, являемся выходцами с пост-советского пространства, даже если сейчас живем за пределами бывшего СССР) знание наделено особым статусом. Оно и сила, и мощь, и мерило пользы: чему ты там научился? Нужно знать!
Только вот в психологической помощи знание само по себе еще не является решением. Особенно когда речь о «знать, что» или «знать, почему». Раньше я просто страдал, а теперь страдаю, но знаю, что это потому, что *причина*. Мое страдание стало осознаннее. Возможно, мне от этого легче: я увидел новый кусочек мозаики. Однако, страдания все еще не прекратились.
Более того, иногда знание работает против нас. Знаете грустную шутку о том, что если в детстве у вас не было велосипеда, а потом вы выросли и купили бентли, то в детстве у вас все равно не было велосипеда? Вот смотришь на это знание: окей, говоришь, это у меня сегодня из-за безвелосипедья в детстве. И что? Назад не вернешься. Фактологию не перепишешь. Что случилось, то случилось. И от этого может быть очень, очень горько.
Изменения не случаются с одним знанием, без работы. Эта работа бывает внешней, видимой. Съехать от мамы, по-другому ответить начальнику, последовать новой привычке — это примеры внешней работы. И бывает внутренней, невидимой глазу и трудноизмеримой в конкретных показателях. Внешняя работа всегда сопровождается внутренней. А внутренняя так или иначе найдет выражение во внешнем действии.
И да, работа эта может идти рука об руку со знанием. А может от него не зависеть и происходить даже когда причины неизвестны.
И да, пока писала пост, подумала, что знание тоже можно разделять на категории. «Знать, что» или «Знать, почему» — это знание ради знания, которое само по себе меняет немногое. «Знать, как» — это что-то более прикладное, тут рукой подать до действия. Правда, само по себе «знаю, как» тоже ничего не меняет. Можно прочитать толстую книжку про плавание и знать, как грести, работать ногами и дышать, но что это даст, пока стоишь на берегу?
