Основы Алхимии

Алхимия — великая контрнаука наук, которая, была предтечей глубинной психологии. Чтобы понять алхимию, для начала разберёмся, в каком историческом контексте она существовала.

Начало средних веков. По всей Европе свирепствует инквизиция, человек принудительно брошен в состояние раскола (христианский дуализм духа и материи есть, по сути, философия раскола). Всё земное, материальное, чувственное отдано в компетенцию дьявола и постулируется как препятствие спасению. Все философские и религиозные учения, придерживающиеся иных, более позиций, уничтожены как ереси. Однако «в бессознательном» осталась потребность в компенсации однобокой коллективной установки, скрытым её выразителем и стала алхимия.

Однако есть важное отличие: тогда как Христос после вознесения идентифицируется только с духовным миром, «философский камень» является одновременно и духовным, и материальным, т.е. рождённым из нижайшей «Materia prima».

Подобные параллели не случайны и имеют психологическое значение. Бессознательное, не имея возможности напрямую компенсировать односторонность христианского средневекового мифа, компенсировало его косвенно через сложный символический ряд алхимии, о значении которого алхимики в абсолютном большинстве не имели никакого представления.

Как подобное возможно? Как может быть, что человек, будучи носителем каких-либо идей и воззрений, не знает значение того, что он проповедует и делает?

Юнг утверждал: «Беда алхимиков в том, что они не знали, что говорили». Этот парадокс возможно понять только в контексте учения об архетипах, которые присутствуют независимо от того, осознаём мы их значение или нет.

Непосредственно воспринимать психическую реальность способен далеко не каждый. Для абсолютного большинства работает механизм психологической проекции, когда собственный психологический процесс приписывается объекту, свойства которого пока неизвестны.

В алхимии этот механизм очень сложен, поскольку относится к глубокому слою «бессознательного коллективного», извечные архетипические силы которого всегда останутся для человека недоступными.

Архетипы активизируются в специфичных ситуациях — это может быть духовный кризис или психотический срыв, интенсивная духовная практика или длительное уединение. Алхимик в этом отношении был идеальным субъектом: уйдя от социума в свою лабораторию (куда люди предпочитали не заглядывать), он оказывался один на один со своим бессознательным. Несомненно, что длительное уединение способствовало активации архетипов. Имея дело с металлами и элементами, он не обладал научным знанием о них, и потому они оказывались идеальным «экраном» для проекции содержаний бессознательного.

Таким образом, изучая алхимию, мы прежде всего исследуем бессознательные архетипические аспекты психики, которые на них проецировались. В этом отношении алхимия родственна астрологии. Точно так же, как астролог проецирует свои психические процессы не звёзды, алхимик проецирует архетипы на металлы и элементы, будучи полностью убежден, что работает с чистой материей, а на самом деле манипулирует с аспектами собственной психики, спроецированной все на ту же материю.

Являясь наименее зависимым от коллективного мифа и наиболее открытым для воздействий коллективного бессознательного, алхимик оказался идеальным объектом для восприятия потребности в компенсации одностороннего религиозного мифа. Алхимия, сама того не зная, становится единственной наследницей гностицизма и предшественницей глубинной психологии. Постулируя сотворение Бога путём великого делания из неблагородной первичной материи (которая, в итоге, становится камнем камней, «третьим сыном», разрешающим вековой конфликт духа и материи), алхимия превращается, в благородную королеву всех ересей, предусмотрительно маскируясь под золото добытчицу.

«…наше золото не есть золото черни», хотя в этом утверждении скрывается подлинная правда алхимии.» Г. Дорн

Ниже приводится примерная интерпретация алхимической символики в контексте глубинной психологии.

Свинец

Неблагородная первичная материя, он, как самый тяжелый из металлов, стал символом мощной инертности, а опасность отравиться свинцовыми парами при плавке создала убеждение, что в свинце непременно присутствует демон. (Подобное мышление естественно для средневекового мистического соучастия, когда грань между внешним и внутренним не была проведена). Психологически свинец соответствует начальной уроборической бессознательности или состоянию тяжелой депрессии. Даже в современном языке есть такие выражения, как «свинцовая усталость» или «свинцовая тоска» — крайние степени негатива. Для алхимика, как и для всякого, имеющего дело с архетипическими энергиями, существовала опасность сойти с ума, войти в одержимость архетипом, на языке алхимических аллегорий — «попасть во власть демонического свинца».

Однако именно из этой наихудшей субстанции мастер посредством сложных манипуляций создаёт «философский камень» — суть, предельную, высшую целостность, самость. Юнг рассматривал невроз как перспективу к потенциальному росту, следуя алхимическому тезису «…где болезнь, там и лекарство». Христианский тезис о том, что Бог открывается через страдания, в алхимии наполняется особым смыслом.

Ртуть

Для средневековья ртуть была выразителем Меркурия — высшего и низшего Бога одновременно. Ртуть для алхимиков — это воплощённый парадокс: она одновременно ведёт себя как металл и как вода. Кроме того, способность ртути самостоятельно испаряться делала её в глазах адепта материальным воплощением духа. Для современного сознания подобные аналогии выглядят несколько странно, но средневековый человек не обладал научными знаниями, а потому металлы, будучи чем-то совершенно непостижимым, были и идеальным экраном для любых психологических проекций. Вот психо-свойства ртути:

1. Она состоит из всех мыслимых противоположностей. Ярко выраженная двойственность, которая постоянно именуется единством;
2. Она материальна и духовна;
3. Она олицетворяет процесс превращения низшего в высшее и наоборот;
4. Она демон, спаситель и психопомп, неуловимый трикстер, отражение Бога в природе;
5. Она так же является зеркальным отражением мистического переживания алхимика, которое совпадает с opus alchemycum; «…в качестве такого переживания она представляет, с одной стороны, Самость, с другой — индивидуационный процесс, а также (в силу неограниченности своих определений) коллективное бессознательное».

Мы должны понимать, что аспект ртути Меркурия очень противоречив и часто проявляется в любом металле. Это создаёт немалую путаницу для интерпретирующего, однако, говоря непосредственно о ртути, чаще всего акцентируется парадоксальность, противоречивость, творческая иррациональность самого бессознательного. Ртуть начинает заливать рекой наши сновидения и включает особое воображение, когда от нас требуется отказаться от своего рационализма, и открыть душу для целительного преобразования.

Помимо того, Меркурий обладает андрогинной природой и в мужской психике, как правило, проявляет себя с фемининной стороны, как анима, а в женской является носителем мужского (маскулинного) начала в качестве анимуса.

Ртуть химически родственна серебру, и Меркурий в той же степени родственен Луне, великой Богине. Меркурий (он же Гермес) — суть, основа всего алхимического искусства. Ртуть парадоксальным образом воплощает в себе начало и конец великого делания, наставника, проводника и одновременно трикстора, противника и беглеца. «Мы можем уравнять концепцию Меркурия с концепцией бессознательного», — писал Юнг. В алхимических текстах встречается огромное количество явных и скрытых параллелей между Христом (сознанием) и Меркурием (бессознательным), каждый из которых представляет архетип Самости.

Сера

Сера в алхимии символизирует активную мужскую субстанцию, воплощённую в материи — чистый тип динамизма. Как и всякий субстрат, в алхимии обладает амбивалентными свойствами: в позитивном аспекте представляет собой огонь солнца, свет сознания, в негативном идентифицируется с дьяволом, адской серой, со страстями и вожделениями всех мастей. (Мария-Луиза фон Франц предполагает, что ассоциации серы с Дьяволом и адом возникли впервые у монаха, испытывавшего сексуальное искушение и переживавшего необузданною энергию, которая, кажется, сжигала дотла аналогично легковоспламеняющейся сере.)

Сера также связана с субстанцией Солнечной «красноты» и потому представляет принцип сознания. «Сера представляет активную субстанцию солнца, фактор мотива в сознании — с одной стороны, волю, которую лучше всего рассматривать как подчинённый сознанию динамизм, а с другой стороны, непреодолимое влечение, невольную мотивацию или импульс, начиная с простого интереса и заканчивая настоящей одержимостью».

Соль

Соль представляет собой противоположность серы и соотносится с женским, статичным принципом. Как и всякий объект в алхимии обладает двойными свойствами, образуя диалектическую пару. Издавна соль соотносится с мудростью. Данная аналогия сопоставления женского принципа с глубинным разумом стара, как мир — ещё у гностиков София отождествлялась с мудростью Божьей.

Обратным свойством соли для алхимиков была ее горечь, чем ещё раз подтверждается парадоксальность алхимического мышления, ибо «…там, где есть горечь, отсутствует мудрость, а там, где есть мудрость, не может быть горечи». Кроме того, соль, как обладающая свойством консерванта, соотносится с обретением бессмертия, так как «засаливание тела» есть метафора обретения тела нетленного. Однако соль в то же время определяет тело как материю обычную, тленную. Подобные противоречия Юнг объяснял тем, что в отличие от «эго», чётко знающего свои пределы, «границы архетипа и размыты, и могут быть нарушены другими архетипами, так что может иметь место взаимообмен определёнными качествами».

Алхимическую триаду (соль, ртуть, сера) Юнг идентифицирует как архетипическую троицу, встречающуюся ещё в египетской культуре. Таким образом, сера представляет мужской принцип, соль — женский, а ртуть — андрогинный, объединяющий противоположности воедино.

Cтадии великого делания

Первичное разделение, первая стадия великого делания начинается с начальной бессознательности, когда сознание находится на очень низком, примитивном уровне (мистерия объединения не может возникнуть, если не произойдёт разъединение). Дух (сера), душа (ртуть) и тело (соль) на первой стадии находятся в состоянии неразделённого единства, где дух оказывается подчинен душе, а душа телу.

Отсюда первоочередной задачей является освобождение души от власти материи: «…разделение обозначает извлечение души и её проекций из плотской сферы и из всех условий окружающей тело среды. Иными словами, это означает интроверсию, интроспекцию, тщательное исследование желаний и их мотивов».

Психологически стадия освобождения души от оков материи соответствует изъятию проекций из внешнего мира и опознавание их как внутреннего содержания.

Алхимики советуют поместить «Меркурий в герметичный сосуд и нагревать до тех пор, пока не произойдёт трансформация». Психологически нагревание соответствует пристальному вниманию и наблюдению, а запечатывание в сосуд — извлечению проекций из объекта. Поскольку я изначально уравняли концепцию Меркурия с концепцией бессознательного, рецепт звучит так: «Возьми бессознательное в самой подходящей форме (скажем, в форме спонтанной фантазии, сновидения, сильной эмоции) и оперируй им. Удели ему особое внимание, сосредоточься на нём и объективно следи за происходящими изменениями. Посвяти решению этой задачи все свои силы, внимательно наблюдай за процессом трансформации спонтанной фантазии. Самое главнее: не позволяй пробраться в неё ничему из внешнего мира, ибо у неё уже есть всё, что нужно».

В этом коротком отрывке заключен весь принцип психотерапии, вся тайна исцеления и освобождения. Психолог ничего не привносит нового, он только обучает анализанда видеть свои психические комплексы и не проецировать их вовне. А изменение, в случае исполнения всех необходимых условий, не заставит долго ждать. В сновидениях на этой стадии присутствуют мотивы борьбы, противоборства, преследования, могут появляться видения огня, что знаменует сильное напряжение сознания. Поэтому главная задача — не соскользнуть назад в бессознательное состояние неосознаваемых противоположностей и научиться понимать свои проекции.

Coniunctio, вторая стадия представляет собой процесс слияния сознания и бессознательного. Если вначале основным объектом распознавания были теневые части, которые необходимо наблюдать со стороны, беспристрастно следя за их трансформацией в герметичной колбе, то эта стадия подразумевает встречу с анимой.

На уровне «Coniunctio» происходит полёт в бессознательное (катализируемое анимой) и слияние с теневыми энергиями. Coniunctio в алхимии символизируется священным браком царственной четы Солнца и Луны, Христа и церкви. Так же к символам coniunctio относятся мотивы поглощения или принятия в пищу подобного подобным: «Индивид должен прийти на тайную вечерю с самим собой; это значит, что он признает в себе существование другого человека. Но если он упорствует в своей однобокости, то два льва разорвут друг друга на куски».

Эта стадия представляет определённую опасность для «эго», поскольку сознанию угрожает полное исчезновение, растворение в море бессознательного. Неправильная, неудачная coniunctio угрожает безумием. Потому необходима величайшая осторожность во время прохождение данной стадии. Главная задача аналитика — подготовить индивида к решающей и полной трансформации. Здесь сновидения изобилуют мотивами брака, растворения, полётов во тьму, отождествления с непринимаемыми частями. Необходимо уметь «отпустить» себя и не препятствовать естественному процессу трансформации.

Nigredo. Стадия Nigredo, как правило, следует после coniuctio, когда произошло слияние «эго» с бессознательными комплексами; теперь и то, и другое в их прежнем виде умирает и распадается. Nigredo — это уровень смерти, распада и полной утраты какой-либо опоры; ему свойственна тяжелая депрессия, порой с суицидальными желаниями. Кажется, будто там, где раньше было «Я», открылась чёрная дыра, которая поглощает всё и вся. Любые попытки держаться за старое вызывают ещё большие страдания.

Самое страшное здесь — субъективное ощущение того, что теперь это никогда не кончится. Отсюда необходимо заверение, что подобное состояние временное и является необходимой ступенью на пути к более высокому самосознанию. «Распад — предварительное условие искупления. Участник мистерии должен пережить фигуральную смерть, чтобы достичь трансформации». Состояние Nigredo ускоряет процесс трансформации.

Что же касается сновидений, то они изобилуют мрачными мотивами распада; типичны клаустрофобические запертые помещения, расчленения, распятия, кастрации, падения в грязь. Завершение Nigredo обычно знаменует появления в снах мотива четверичных, целостных конструкций, переживание которых воспринимается как священное.

Androgen (новое рождение), стадия завершения. Противоположности объединены в новом «Я», которое несёт в себе черты каждой из конфликтовавших субстанций, но при этом не является ни тем, ни другим. Это уровень завершения великого делания, соответствующий соприкосновению с unus mundus (единый ум). Происходит переживание тотального всеединства: «…если должны соединиться такие противоположности, как дух и материя, сознание и бессознательное, свет и тьма и так далее, то соединение произойдёт в третьей вещи, которая представляет собой не компромисс, а новое трансцендентное существо, которое можно описать только посредством парадоксов».

Меркурий здесь становится воплощением Самости, предельной целостности, единства с бытиём. Происходит много синхронистичных совпадений: «…если символизм четверичности является психологическим эквивалентом unus mundus, то синхронистичность — его парапсихологическим эквивалентом. Хотя синхронистические феномены происходят во времени и пространстве, они демонстрируют замечательную независимость от обоих этих незаменимых детерминант физического существования и потому не подчиняются закону причинности».

Сновидения в этот период связаны с рождением ребёнка, символами четверичности. Завершающая задача: принять изменения и постараться по возможности избегать идентификации с Самостью, ибо любые инфляционные тенденции приносят проблемы.

Несколько общих замечаний

Поскольку развитие имеет цикличную форму, то одни и те же стадии могут проигрываться много раз, причём в разных масштабах. Выше был описан архетипический процесс, захватывающий всю сознательную и бессознательную психику (в подобных условиях процесс, как правило, происходит в «кризисе середины», то есть, от 35 до 40 лет). Однако нельзя забывать и о малых координатах, например, если речь идёт об интеграции относительно слабо энергетически заряженного автономного психического комплекса. Сама структура стадий интеграции останется примерно такой же, но, скажем, Nigredo будет не всепоглощающей тоской, а легкой депрессией, и финал окажется, соответственно, не космическим экстазом всеединства, а приятным переживанием.

Основные тезисы

1. Алхимия представляла собой компенсацию односторонней христианской позиции, обращая своё внимание на материю, ища в ней дух. Христианство, напротив, старается отбросить материю во имя духа;
2. Субстанции, с которыми работает алхимик, есть разные составляющие «психе»;
3. Основной темой алхимического искания является создание «философского камня», который есть незыблемая Самость, Христос-Меркурий, где объединяются противоположности;
4. Противоположности, нуждающиеся в объединении, символизировались химически (соль-сера); зооморфно (змея-птица; птица крылатая и бескрылая); антропоморфно (царь и царица, Адам и Ева); астрологически (Солнце-Луна); в связи со стихиями (огонь-вода, воздух-земля). Психологически это соответствует объединению сознания и бессознательного в Самости — «круге, центр которого везде, а окружность нигде».
5. Объединение противоположностей вопреки христианскому «подъёму на небеса» у алхимиков всегда начиналось со спуска в материю, где происходили аннигиляция и распад на атомы, после чего следовало albedo т.е. очищение и воскресение в новом качестве.
6. Сложность и противоречивость алхимических текстов связана с тем, что алхимики сами не знали, о чем говорили, и были объектами, а не субъектами «Великого делания». Ни один человек средневекового сознания не выдержал бы осознанного восприятия идеи о тёмной стороне Бога.
7. Символы алхимии часто встречаются в сновидениях и фантазиях людей, с данным предметом не знакомых, — потому знание алхимии бывает необходимо при аналитической работе со снами. Алхимические стадии в разных масштабах проходятся на протяжении всего человеческого существования, но особо актуальны в «кризисе середины жизни».

Иллюстрация № 1

Ниже приведены две иллюстрации, как алхимические символы продуцируются в «бессознательном» у современных людей.

Сон тринадцатилетнего ребёнка:

«Я иду по городу и захожу в кинотеатр. Там показывают фильм о Боге. Я вхожу в зал — на экране сразу начинается действие. Моментально я перестаю быть собой и становлюсь этим действием. Его суть в следующем: идеальный Бог находится в своём мире, где он может делать всё. Ему нельзя только одно — играть с вороной, которая находится в центре мира. Бог изменяет весь мир силою мысли, но к вороне не прикасается. Затем, чувствуя, что ему чего-то не хватает, он начинает жалеть эту ворону, «неизменную в изменяющемся». Бог, наконец, обращает свою мысль и на неё, и как раз в этот момент происходит нечто. Его засасывает в ворону, и я вижу (или он?) — адекватно описать это невозможно) — как этот идеальный Бог распадается на молекулы и атомы. Перед глазами проходят чередой некие уровни, я осознаю, что совершенство рухнуло «ниже уровня ада», а я каким-то непостижимым образом являюсь «им» и «не-им» одновременно. Щелчок перед глазами — я вновь оказываюсь в кинотеатре. Выйдя из зала, передо мной предстаёт умирающий мир — и в то же время вроде бы всё осталось, как прежде. Меня охватывает тоска и скорбь. Я твержу себе: главное — не заплакать! Тут подходит моя знакомая и спрашивает: «Ты видел фильм?» Я отвечаю утвердительно, на что она замечает: «Странно, что ты не плачешь — ведь весь мир рыдает, увидев эту трагедию!» На этом сон прекращается.»

Амплификация

Начало и конец сна имеют отношение к личному бессознательному, поэтому их можно не затрагивать. Важна основная часть, то действие, которое происходит в кинотеатре, ибо это достаточно сложная архетипическая драма. Архетип «нарушения священного запрета» есть практически во всех мифах, но здесь он предстаёт несколько в необычном ракурсе — главным действующим лицом оказывается не человек, а Бог. Что указывает на алхимическую догму: «Что вверху, то и внизу». Здесь же идёт прямая параллель с гностическим воззрением об «искре божьей, улетевшей в материю и в ней растворившейся». В данном сновидении практически дословно проигрывается алхимический миф о Габриции, устремившимся в объятия Бейи и растворившимся в ней. Бейя в этом мифе представляла первичную материю, которая подвергалась трансформации. Ворона (одна из аллегорий Дьявола в средневековой схоластике) у алхимиков символизировала ту же самую первичную материю и стадию Nigredo. Приведенный сон — стадия Coniunctio, плавно переходящая в Nigredo.

Но если подобное состояние характерно, прежде всего, для кризиса середины жизни, то почему этот процесс активировался у 13-тилетнего ребёнка, причём во всём архетипическом величии? В данном случае мы имеем дело с исключением, возникающим время от времени. Подобные редкостные архетипические прорывы происходят, если психика по каким-то причинам очень разбалансирована и потому открыта всем «ветрам» коллективного бессознательного. В его бесконечном резерве индивидуальное «эго» находит решение проблемам, которые не решаемы только одними сознательными усилиями.

Иллюстрация № 2

Следующее короткое сновидение принадлежит женщине, долгое время проходившей психологический анализ. Ее главная проблема — перфекционизм и сверхрационализм, жесткие критерии которого не давали переживать бессознательное во всей его парадоксальности и антиномичности. Сновидение знаменовало ключевой перелом в анализеж

«Я у себя дома, вижу, как мой сын разбивает градусник и по всему полу разливается ртуть. Ртути становится всё больше и больше».

Данное сновидение достаточно понятно всякому, кто ознакомился с данной статьёй, потому не буду повторяться на амплификации.

Sapienti sat!