Questo Sono Io. Александар Коларов
Интервью сербского защитника официальному сайту Ромы
Александар Коларов не любит давать интервью. Он также не любит футболистов, которые не относятся к тренировкам всерьез, родителей, которые говорят своим детям, что они лучше, чем есть на самом деле, и незнакомцев, подходящих к нему на улице.
В первой части нашего нового цикла Questo Sono Io мы представляем одну из самых честных футбольных бесед, которые вы прочитаете в этом году…
Давайте начнем с самого начала. Каким ты был в детстве?
Я был ребенком, таким как и все. В Сербии, в то время, когда я рос, было не так много возможностей. Вот почему играть в футбол было навязчивой идеей. Не только для меня, но и для всех моих друзей. Через некоторое время идея превратилась в мечту. Но уже в юности я был уверен, что достигну высот.
Когда ты понял, что сможешь сделать карьеру в футболе?
Я играю в эту игру с семи лет. Когда мне исполнилось 17, я играл за Чукарички и только-только перешел из молодежной команды в первую. Именно в тот момент я начал относиться к делу всерьез, и пришло время выбирать, продолжать ли заниматься футболом или оставаться в обычной школе. Я выбрал первое, но после этого продолжал учебу, насколько мог. Вот тогда я и понял, что футбол определенно станет моим будущим.
Кто тебя вдохновлял и кем ты восхищался?
Все мое поколение смотрело на великих игроков Црвены Звезды, которые выиграли Кубок европейских чемпионов в 1991 году (прим.пер. — сегодня Лига Чемпионов УЕФА). Я обожал Синишу Михайловича — он вдохновлял меня. Честно говоря, я всегда восхищался атакующими и технически сильными футболистами, а не защитниками. Мне очень нравились Фрэнк Лэмпард, с которым удалось поиграть в Манчестер Сити, и Стивен Джеррард. Из игроков Серии А, которые были известны в Сербии, конечно, хочу отметить Роналдо. Он был кумиром для всех. Также нельзя не упомянуть Паоло Мальдини, из-за высочайшего класса, который он демонстрировал. Ну и, разумеется, Франческо Тотти, особенно после того как Рома выиграла Скудетто.
Ты всегда играл как защитник?
Нет, я начинал вингером. А на позиции фуллбека начал играть лишь с молодежного состава (U-19). Вот почему у меня на футболке 11 номер. Когда я был моложе, я также играл в качестве полузащитника, иногда левым медзалой. У меня был мощный удар, и это являлось фактором, который имел значение на том уровне. Вратари были невысокие, поэтому нужно было просто бить высоко и сильно, чтобы оставлять их не у дел.
Кто научил тебя исполнять штрафные удары?
Это то, что мне нравилось еще с детства. У меня всегда была необходимая сила, но штрафные не выучивают, их тренируют. Я много работаю над этим компонентом своей игры, и время от времени забиваю хорошие голы. Это результат тренировок.
Какой лучший совет ты получил?
Ты можешь говорить все что угодно юноше или мужчине. Но пока не достигнешь определенного предела, есть некоторые вещи, которые не узнаешь. Ты должен постичь их самостоятельно. Я верю в трудолюбие и честность. Нужно приступать к тренировкам с полной самоотдачей, с необходимой мотивацией и дисциплиной. Недостаточно вставать по утрам и говорить: «Я — футболист». Тебе нужно постоянно об этом думать, особенно в самые тяжелые моменты, потому что именно тогда необходимо прикладывать больше усилий чем раньше.
Сколько тебе было лет, когда в стране началась война?
Мне было 14 лет, когда все началось, и у меня остались очень яркие воспоминания об этом периоде. После двух или трех дней страха ты, к сожалению, вынужден смириться с тем фактом, что война здесь и никуда не денется. Ты можешь делать все, что захочешь, но в конечном итоге именно те, кто стоят выше тебя, решают твою судьбу. Мы пытались жить нормальной жизнью, однако не ходили в школу, и для нас это означало больше времени на игру в футбол. Играли на улице. Ночью ждали сирен, а значит и неизбежного поиска укрытий, потому что это был сигнал, что самолеты вылетают со своих баз. Затем наступил момент, когда сирены перестали быть эффективными, и после месяца войны мы просто на свой страх и риск продолжали играть на улице до полуночи.
Как этот период повлиял на тебя?
Это был опыт, который заставил всех детей моего поколения быстро вырасти. Мы стали взрослыми раньше, чем должны были.
Кто тот человек, который лучше всех понимает пресловутый отрезок твоей жизни?
Мой брат Никола. Мы всегда вместе играли в футбол. Иногда даже травмировали себя. У нас была такая забава: мы начинали с противоположных сторон комнаты, с мячом посередине этой комнаты. Затем неслись навстречу друг другу, чтобы узнать, кто быстрее и физически сильнее. И однажды в таких играх я сломал ему ключицу, а он как-то раз сломал мне руку.
Многие говорят, что ты излишне серьезен и грубоват. Хочешь опровергнуть это?
Нечего тут опровергать. И я серьезно. Я первый шучу, когда приходит время, но бывают моменты, когда не до шуток. Я не люблю юморить на поле. Бывают тренировки, когда у тебя больше времени на веселье, но когда пришло время работать — значит пришло время работать. Мне не нравится, когда люди не воспринимают тренировочные сессии всерьез — это меня раздражает.
Ты улыбаешься когда идешь домой?
Я всегда улыбаюсь, кроме случаев, когда я напряжен. Это знакомо каждому. Есть одна вещь, которая мне очень не нравится — когда кто-то видит меня на улице и чрезмерно вальяжничает со мной, потому что я знаменит и я футболист. Я спрашиваю себя: разве мы знакомы? Это можно рассматривать как личный недостаток, но я такой человек.
Ты, кажется, получаешь много эмоций от футбола…
Для меня, когда ты тренируешься всю неделю, нет ничего лучше, чем победа. Когда слышен финальный свисток, я чувствую себя летящим — чувствую себя свободно. Однако, когда мы не выигрываем, я нервничаю и не могу спать. Это то, над чем мы все работаем. Я всегда счастлив после победы, каждый раз. Даже победа над командой третьего дивизиона дает мне невероятный импульс.
Какой стадион, из тех, где тебе приходилось играть — самый сложный?
Есть много мест со сверхинтенсивной атмосферой. Энфилд очень крут в этом отношении. И, конечно, всякий раз, когда играешь в важном матче, ощущаешь напряжение. Тебе не нужна особая обстановка, чтобы это понять. Но через некоторое время, когда приходит опыт, давление фанатов чувствуется уже не так сильно.
Кто твой лучший друг в мире футбола?
У меня их много, со многими из них я вырос. Поскольку я больше не живу в Сербии, очевидно, что жизнь разделила меня с некоторыми. Дорде Ракич — мой самый лучший друг. Он играл в Италии — Реджине и Германии, а также во многих других уголках мира. Эдин [Джеко] — парень, которого я знаю много лет, и он один из моих лучших друзей. Даниэле [Де Росси] — я знал его и раньше, но сейчас мы играем вместе, и я познакомился с ним поближе и теперь тоже считаю его одним из своих лучших друзей. У меня также очень хорошие отношения с [Венсаном] Компани из Ман Сити. Но жизнь такова — часто она уводит тебя от людей.
Играть в Премьер-лиге было для тебя главной мечтой в детстве?
Мне было 10 лет, когда я начал смотреть английский футбол по телевизору, и обычно говорил маме: «Однажды я поеду и заиграю там». Затем, когда я перешел в Манчестер Сити, то позвонил ей и сказал: «Видишь, я был прав?» А она мне ответила, что я ненормальный.
Что для тебя означает выступать за сборную Сербии?
Я горжусь выступлением за свою сборную, как и любой игрок из любой страны. Я провел более 80 матчей за национальную команду и являюсь капитаном, поэтому всегда могу быть уверен, что меня вызовут снова. Тем не менее, каждый раз я чувствую гордость когда поступает очередной звонок. Когда я перестану ощущать ее, то завершу карьеру в сборной. Это то, чем я обязан своей стране. Мы не едем туда за деньгами — нам не платят. Это то, чем мы гордимся. Пока у меня будет такое восприятие, я буду выступать.
Сколько у тебя татуировок?
Только одна, но она огромная. Я хотел сделать ее. Семь или восемь лет назад я позвонил своему другу, и мы решили, что и как будем делать. Он спросил меня: «Тебе подходит?». А затем добавил некоторые детали. Особого значения для меня татуировка не имеет. И я бы точно не набил ее снова, если бы мог, но теперь она у меня есть, ничего не попишешь.
Когда ты только перешел в Рому, много говорилось о твоем прошлом в Лацио. Но ты забил в дебютном матче против Аталанты. Какие были ощущения после того гола?
Когда со мной связалась Рома, у меня не было сомнений — я уже знал о важности этого этапа своей карьеры и знал о возможных проблемах. Однако я также знал, что если буду усердно работать и выполнять свои задачи — то не провалюсь. Штрафной, который я забил в своем дебюте, стал для меня хорошим стимулом. Но я никогда не оглядываюсь назад в прошлое. Я знаю, что некоторые люди с обеих сторон не были рады, учитывая мое прошлое с Лацио. Это часть футбола и реальность в этом городе. У каждого свое мнение и оно должно свободно выражаться.
Какой совет ты бы дал юношам, мечтающим стать футболистами?
Будьте честными с самими собой. Все родители хотят лучшего для своих детей, но некоторые заходят слишком далеко. Мне повезло, потому что мама вообще ничего не знала о футболе, а папа никогда не играл. И я пошел своим путем. В наше время, когда ребенок забивает гол в 10 лет, мама и папа первыми говорят: «Наш парень сильнее, чем Тотти и Де Росси». Это неправильно. Если мой сын хочет стать футболистом, но не имеет того, что нужно, я буду первым, кто скажет ему об этом. Вы должны говорить правду. Есть очень много талантливых молодых людей, но в 15 или 16 лет они еще не стали сильными игроками, у них еще много работы впереди. Вы должны быть честными с молодежью, и они должны выполнять то что от них требуется. Позвольте мне привести вам пример: Николо Дзаньоло — парень со светлым будущим. Мне нравится, как он себя ведет — он серьезен и усердно работает. У него правильный менталитет. Если я увижу, что он начинает отрываться от земли, я первым обрежу ему крылья. Это для его же блага.
А как насчет более авторитетных футболистов? Эдин Джеко, например. У него была отличная карьера, но недавно его критиковали за некоторые выступления…
Про него я уже высказал свое мнение. Я говорил не о фанатах Ромы, а вообще. Мы могли бы сделать многое с тремя или четырьмя такими игроками, как Джеко. Он говорит на поле. В футболе есть футболисты и Игроки. Он — Игрок.
Ты думал то же самое когда услышал о новых трансферах?
Всегда нужен баланс, но в этом городе у нас его нет — и мы это понимаем. Вчера Патрик Шик отметил свой день рождения (прим.пер. — интервью было опубликовано 25 января 2019 года). Вы знаете, сколько ему лет? 23! Он перешел, когда ему был 21 год. Он молодой, такой молодой. Он еще мальчик. Сейчас он в хорошей физической форме, и мы надеемся, что он забьет много голов. Тебе нужно время в этом возрасте. Он не такой, как я — мне 32 года, и у меня есть опыт. Люди должны относиться к нам по-разному. У нас в команде много таких игроков, как Шик, которых раньше люди не котировали, но теперь они демонстрируют свою лучшую форму и это очень хорошие игроки.
Де Росси является капитаном этой команды. Что привносит такой игрок, как он, даже когда находится в стороне?
Он жизненно необходим. В моей карьере я видел мало игроков, которые были такими большими фанатами и были настолько привязаны к команде, в которой играют. Я отдаю все за Рому, но никогда не смогу сказать, что я больше романист, чем Де Росси. Я никогда не видел кого-то так привязанного к футболке. Его присутствие необходимо в раздевалке, даже когда он не играет. Теперь он вернулся на поле, и вы сразу почувствуете его влияние.
Ты действительно ненавидишь давать интервью?
Да, так и есть.
Сможем ли мы сделать еще одно до конца сезона?
Конкретно это интервью меня не разочаровало, но посмотрим. Пока не знаю.
