Обзор доклада Twiplomacy Study 2018
Сегодня вышел ежегодный доклад от Twiplomacy об использовании соцсетей мировыми лидерами и министерствами иностранных дел. Доклад является флагманским продуктом Twiplomacy (о другом докладе я писал в мае) и публикуется с 2012 года. Главная ценность этих ежегодных исследований в том, что стараются дать общее представление о цифровой дипломатии во всём мире и последних тенденциях.
Начало доклада посвящено тому, как использованием Дональдом Трампом Твиттера повлияло на дипломатию в соцсетях. Трамп сегодня является самым популярным лидером по количеству подписчиков (более 52 миллионов), обогнав по этому показателю Папу Римского. Автор доклада Маттиас Люфкенс (Matthias Lüfkens) отмечает, что большинство лидеров не отвечает в Твиттере на твиты Трампа, и делает предположение, что они не хотят публично вступать с ним в спор. Но отдельные случаи прямого обращения к Трампу тоже были: так, лидеры Фиджи и Маршалловых островов в Твиттере тэгнули личный аккаунт президента США, призвав его не выходить из Парижского соглашения. Французский МИД отреагировал на видео Белого дома о том, что Парижское соглашение — это «плохая сделка» для Америки и, отметив официальный аккаунт Белого дома, выложил отредактированный ролик в поддержку соглашения.
В мае председатель ЕС Дональд Туск отметил аккаунт Трампа в твите, сказав, что глядя на последние решения хозяина Белого дома, «кто-то может подумать, что с такими друзьями врагов не нужно».
По мнению автора доклада, Трамп — один из немногих мировых лидеров, которые ведут свои аккаунты самостоятельно. Это распространённая точка зрения, однако в докладе не сообщается, что, как показало расследование New York Times, Твиттером президента занимаются и его помощники. Ключевую роль играет помощник президента и директор по социальным медиа Дэн Скавино (Dan Scavino), который имеет доступ к аккаунту Трампа и, очевидно, участвует в составление твитов.
Трамп предпочитает использовать свой личный твиттер-аккаунт, а не официальный аккаунт президента США, и, например, Госдепартамент, следуя своим внутренним правилам, подписан только на последний. Вопрос об использовании личных или официальных аккаунтов неоднократно затрагивается в докладе. Так, президент Франции Эммануэль Макрон также общается с помощью личного аккаунта, в результате активность официального аккаунта Елисейского дворца резко снизилась по сравнению с президентством Франсуа Олланда. МИД Нидерландов придумал способ, как найти компромисс между личным и институциональным аккаунтом своего министра: изначально созданный официальный аккаунт MinisterBZ переименовывается по имени действующего министра (сейчас — ministerBlok), а его личный аккаунт (если он им пользовался) на время становится неактивным. После ухода министра с должности, он может использовать твиттер-имя (handle), но подписчики и история сообщений остаются в аккаунте, которым управляет МИД.
Согласно докладу, Твиттер остаётся наиболее популярной соцсетью для мировых лидеров и МИДов, правительства всего шести стран официально не представлены на платформе: это Лаос, Мавритания, Никарагуа, КНДР, Свазиленд (теперь Эсватини) и Туркменистан. Китай, до недавнего времени почти не использовавший Твиттер для официальной коммуникации, увеличивает своё представительство в соцсети. Второй по популярности соцсетью является Фейсбук, при этом в среднем страницы в Фейсбуке имеют больше подписчиков, чем аккаунты в Твиттере. На третье место за последний год вышел Инстаграм, YouTube же опустился на четвёртое.
Помимо количества подписчиков в докладе приводятся другие показатели, по которым можно сравнивать аккаунты мировых лидеров. Одним из них является взаимный фолловинг: по этому показателю самым «связанным» МИДом является Служба внешних сношений ЕС, вторым — Форин-офис, третьим — МИД России. По мнению автора, взаимный фолловинг может свидетельствовать о состоянии дипломатических отношений или отношений между лидерами. Автор доклада обращает внимание на то, что хотя президент США принял решение о выходе из сделки по ядерной программе Ирана, Госдепартамент остаётся подписанным на аккаунты президента и министра иностранных дел этой страны. Одно из преимуществ взаимного фолловинга в том, что аккаунты при этом могут обмениваться личными сообщениями в Твиттере (при одностороннем фолловинге функция личных сообщений недоступна, если не включена специально). Согласно докладу, некоторые МИДы использовали личные сообщения для коммуникации с коллегами и другими инфлюенсерами (прощу прощения!) для внесения ясности в какие-то вопросы или координации онлайн-кампаний.
Количество взаимодействий с аккаунтом (сумма лайков и ретвитов) используется в докладе для оценки влиятельности мировых лидеров. По этому показателю с большим отрывом лидирует Дональд Трамп (264 миллиона), следом идут премьер-министр Индии Наренда Моди (52 миллиона) и Папа Римский (22 миллиона). Похожий показатель — среднее количество ретвитов на один твит, по нему Трамп уступает королю Салману.
Ещё один показатель, по которому можно оценивать популярность твиттер-аккаунтов, — это то, как часто другие пользователи добавляют его в списки. Здесь вновь лидером оказывается Трамп (включён в 88 тысяч списков), уступая, впрочем, своему предшественнику; на втором месте русскоязычный аккаунт председателя Правительства России Дмитрия Медведева.
Некоторые аккаунты активно отвечают другим пользователям. Так, у правительства Нидерландов есть специальный аккаунт для ответов на вопросы, касающиеся политики и законов (97% твитов являются ответами). Аналогичный подход используют правительства Великобритании (95% твитов являются ответами) и Непала (90%).
МИД Новой Зеландии использует алгоритм, предлагая фолловеру подписаться (opt-in) на рассылку, чтобы время от времени получать от министерства личные сообщения. Это напоминает об инициативе Посольства России в Великобритании «Russian diplomatic online club», ныне не функционирующей, с тем отличием, что подписка на российский дипломатический онлайн-клуб предполагала ещё и автоматический репост записей из аккаунта посла.
Россия в новом докладе упоминается чаще, чем в докладе 2017 года. Один из поводов — общение с пресс-секретарём Госдепартамента США, например, сюжет начала этого года, когда пресс-секретарь Посольства России в США предложил использовать личные сообщений в Твиттере для официального общения между двумя странами. Увы, Госдепартамент сегодня не подписан ни на посольство, ни на аккаунт МИД России.
Россия обладает второй по размеру цифровой дипломатической сетью — список твиттер-аккаунтов МИД насчитывает 244 загранучреждения. Первым в этом зачёте с большим отрывом идёт Форин-офис с 413 аккаунтами, включая послов и советников-посланников; третьим — Госдепартамент (оценка даётся по спискам в Твиттере, которые составляют сами внешнеполитические ведомства). По количеству подписчиков МИД России является пятым среди внешнеполитических ведомств.
В докладе отмечено, что в феврале 2018 года количество подписчиков на большинство правительственных аккаунтов России, Казахстана и Украины снизилось, поскольку Твиттер занялся удалением поддельных страниц и бот-ферм.
Наконец, одно из упоминаний России — это предложение, дословно повторяющееся в докладах Twiplomacy Study с 2016 года, о том, что российским и швейцарским послам было рекомендовано не общаться в Твиттере в личном качестве. У России действительно не так много дипломатов ведут персональные страницы, однако причина этого не в том, что указание не регистрироваться в Твиттере поступило «сверху». Главным барьером остаётся фактор традиции — как заметила Мария Захарова: «Вы себе не представляете, насколько порой бывает сложно дипломатам “чичеринской” школы освоить новые технологии». В результате высокопоставленные дипломаты оказываются не готовы к общению в соцсетях, а на уровне посольств коммуникации в интернете не всегда оказывается в приоритете. Тем не менее постепенно отношение к соцсетям в МИД меняется, о чём свидетельствует увеличение числа личных аккаунтов дипломатов. Помимо единственного упомянутого в докладе аккаунта посла России в Великобритании Александра Яковенко и страницы Марии Захаровой в Фейсбуке наблюдатели за российской внешней политикой могут подписаться в Твиттере на посла в Сербии Александра Чепурина, заместителя постпреда в ООН Дмитрия Полянского, пресс-секретаря Посольства в США Николая Лахонина и начальника отдела цифровой дипломатии Сергея Налобина, а в Фейсбуке — на страницу посла в Австралии Григория Логвинова. UPDATE: В Твиттере также можно подписаться на заместителя постпреда в ОБСЕ Дмитрия Балакина и сотрудников постпредства при ООН в Нью-Йорке Яна Наумкина, Александра Волгарева и Тараса Пронина.
В докладе нет рекомендаций, но автор делает следующий вывод: «Справедливо будет сказать, то правительства, не выделяющие достаточных ресурсов на цифровую коммуникацию и каналы в социальных медиа, рискуют отстать и оказаться исключёнными из глобального процесса цифровой дипломатии».
