Амфетамин, каннабис и другие лекарства
Боль, СДВГ, эпилепсия и другие недуги: Coda исследует рынок эффективного лечения настоящих болезней запрещенными препаратами.
Наркофобская политика российских властей становится особенно заметна, когда какой-нибудь онкологический больной кончает с собой, потому что не может достать обезболивающее. Минздрав начинает шевелиться, издает новые приказы, обещает облегчить процедуры выписки и получения обезболивающих — но по сути ничего не меняется. Однако проблема не только в опиатах. В России запрещено или недоступно очень много лекарств, и продвинутые пациенты вынуждены заказывать их в подпольных интернет-магазинах и лечиться, рискуя тюрьмой. Coda рассказывает несколько историй таких пациентов.
Пять лет амфетаминовой терапии
По статистике, около десяти процентов процентов детей и около четырех процентов взрослых страдают от СДВГ — синдрома дефицита внимания и гиперактивности и нуждаются в серьезной коррекции для того, чтобы выстроить полноценную жизнь. Симптомы у девочек проявляются менее выраженно, и большинство вырастает, так и не получив диагноза. Это неврологически-поведенческое расстройство развития, при котором у ребенка (а в дальнейшем и взрослого) наблюдаются хронические проблемы с концентрацией и излишней импульсивностью.
Врачи до сих пор не установили точную причину возникновения синдрома, но сошлись на наиболее эффективных методах работы с ними. Это поведенческая терапия в раннем детском возрасте и психостимуляторы, наиболее известные под марками «Риталин и» «Аддерал» (оба запрещены в России — ред).
Большинство детей, нуждающихся в терапии, проявляют себя еще до школы, но их поведение слишком легко спутать с обычной ленью или буйным нравом. В будущем не получивших адекватного лечения детей ждут хронические проблемы с самоконтролем, чреватые загубленной карьерой, сложностями в отношениях и неадекватным отношением к себе.
«Учителя меня постоянно ругали, родители считали что я просто хулиганка», — рассказывает 26-летняя Маша, которой повезло по крайней мере узнать свой диагноз. «В начальной школе я поняла, что мне сложно учиться — в прямом смысле сложно усидеть на месте. В России до сих пор не очень распространено лечение СДВГ, а уж тогда об этих четырех буквах вообще едва кто-то знал».
Впервые к психиатру девочку отвел дедушка, к которому Маша приехала на летние каникулы в США. Там ей поставили диагноз: синдром дефицита внимания и гиперактивности и прописали препарат на основе декстроамфетамина. Через несколько месяцев с только что обретенной терапией пришлось попрощаться: «Я вернулась в Россию, родители сказали, что все это глупости и поругались с дедушкой. Что в Америке таблетки вообще каждому второму ребенку выписывают, а мое поведение для 12 лет вполне обычное — период такой».
В следующий раз Маша получила лекарства только через пять лет, закончив школу и отправившись в Израиль. Местный психиатр подтвердил диагноз и назначил ей метилфенидат (самое известное торговое наименование — «Риталин», — ред.), после приема которого Маша впервые поняла, что может ощущать себя совершенно по-другому: «Эффект сразу очевиден любому, у кого СДВГ. Вот ты не мог сконцентрироваться на работе или чтении, а вот у тебя уже ощущение сверхразума, все спокойно усваивается и даже в разговорах ты абсолютно спокоен и нормально излагаешь свои мысли». Вернувшись в Россию, она всерьез взялась за поиск аналогов.
Единственным эффективным из разрешенных в РФ препаратов для людей с СДВГ является «Стратерра», действующее вещество которого — атомоксетин, ингибитор обратного захвата норадреналина. Психоактивные стимулирующие эффекты от него ниже чем от препаратов амфетаминового ряда, к тому же, для того чтобы ощутить действие, требуется время — у него накопительный эффект. Стратерру сложно назвать легкодоступным препаратом — месячный курс обойдется примерно в семь тысяч рублей, чуть ниже планки минимального размера оплаты труда (в 2017 году он составлял 7500 рублей в месяц, в 2018 увеличен до 9489 рублей в месяц, — ред.) Но это не так важно — в большинстве случаев российские психиатры прописывают детям ноотропы или флуоксетин, антидепрессант, больше известный под американской торговой маркой «Прозак».
Московский невролог выписал Маше фенотропил — советский стимулятор для космонавтов, в 2007 году признанный Президиумом Формулярного комитета РАМН РФ «устаревшим препаратом с недоказанной эффективностью». На первых курсах университета она с просматривала форумы, на которых родители обсуждали контрабанду запрещенных лекарств для своих детей, но решительности попробовать схему провоза из Европы или Израиля не хватало. Все изменилось, когда ее впервые угостили амфетамином: «Мне сильно понравился его эффект, то, как он помог концентрироваться. Я стала экспериментировать и поняла, что при сильной дозировке все наоборот — ты еще более дезориентирован. А вот в терапевтических дозах — 60–70 мг в день — работает нормально».
Проблема в том, что большая часть довольно популярного в России «уличного» амфетамина — простая версия с так называемой левовращающейся формулой. Он недостаточно деликатен для терапевтического употребления, а спустя неделю вызывает толерантность у организма, требуя либо перерывов, либо повышения дозы. Один раз Маше привезли декстроамфетамин, максимально близкий по формуле к препарату с торговым названию «Аддерал»: «Оказалось то, что нужно. Эффект сохранялся на протяжении месяца. Потом он закончился. В России его особо не производят, потому что изомеры сложно делить, на выходе получается слишком дорогой для потребителя продукт». Сейчас один грамм подобного декстроамфетаминана в подпольных онлайн-магазинах стоит четыре с половиной тысячи рублей за грамм — это в три раза больше средней стоимости обычного амфетамина.
Три года назад Маша остановилась на метамфетамине. Все это время она живет по отлаженной системе — с утра капсула с 40 миллиграммами вещества, мемантин (препарат для больных синдромом Альцгеймера) для борьбы с толерантностью, мелатонин для хорошего сна. После каждого месяца — несколько недель перерыва. Это помогло ей закончить университет и начать писать, довести качество жизни до уровня «обычного человека». На вопросы о страхе за здоровье и соблазны злоупотребления она отвечает однозначно: «На длинной дистанции я никогда не превышала дозировок. Возможно потому что мне не очень нравится эффект больших доз стимуляторов вообще, и тяжелые отходняки. И, конечно, проблемы со сном — я очень завишу от хорошего долгого качественного сна. Тот же иммунитет у меня крепкий — я очень-очень редко болею. И вообще — ни разу не слышала чтобы человек, который пьет аддерал, загнулся бы в 38 лет».
В ближайшее время Маша планирует попробовать курс стратерры. Последний раз ей пришлось отдать выскочившим из кустов полицейским 80 тысяч рублей, но рисковать свободой и крупными суммами взяток несколько раз в месяц надоело. Хотя важнейшим пунктом за легализацию для нее все равно остается здоровье: «Надо понимать, метамфетамин у дилеров — это не фабричное производство и уровень качества несопоставим с фармацевтическими компаниями.
Но да, мне надоели «закладки», ездить за ними, постоянно бояться, что сейчас примут и на бутылку посадят».
Контрабанда тестостерона
Владислав ничего такого не боялся. Потому что сложно представить, какой запрещенный кайф можно получить от вещества, которое ему нужно. У тестостерона в России есть два основных потребителя — культуристы и трансгендеры. «Мужской» гормон необходим для терапии по смене пола и как сильнодействующее вещество может быть приобретен в аптеке только по рецепту. В случае с трансгендерным переходом человеку нужно получить диагноз «гендерная дисфория», и сделать это можно всего в нескольких клиниках в Москве и Санкт-Петербурге.
Владиславу не повезло родиться в Екатеринбурге, и еще меньше повезло с работой: «Я собирался на комиссию в Москву, она стоит порядка 40 тысяч, плюс проезд. Но по деньгам все никак не получалось. Дошло до совсем серьезного состояния — я уже в петлю лез, понял, что надо начинать самому». Идея не такая уж утопичная — детальных отчетов о прохождении терапии со всеми цифрами в интернете хватает, необходимо лишь строго соблюдать дозировку, следить за организмом и регулярно сдавать анализы эндокринологу. «Покупать я решил на фармацевтическом сайте для качков, они там закупаются для увеличения массы тела».
Однажды в первой половине дня Владислав зашел на почту за уже привычной коробкой с ампулами. На выходе из отделения его взяли за руки люди, представившиеся сотрудниками Таможенной службы. Обыск провели в машине, все изъяли все ампулы, мобильный телефон и банковскую карту. Оказалось, что наводка пришла еще из московского сортировочного центра, караулить Владислава пришлось двоим сотрудникам в автомобиле с утра до ночи, прямо как в полицейском боевике. «Потом отвезли к себе и заставили написать чистосердечное признание, хотели еще домой приехать обыск провести. Но вместо этого отпустили и сказали ждать».
Владислав до сих пор ждет повестки из суда, куда его должны позвать на слушание по статье 226.1 УК РФ — контрабанда сильнодействующих веществ. За это молодому человеку может грозить от трех до семи лет лишения свободы, хотя в отделении полиции, заставляя подписать чистосердечное признание, ему объяснили, что реальные сроки за такие дела не дают, отделается штрафом. Размер которого, кстати, по той же статье может составить до 1 миллиона рублей.
«Мы не можем не отметить патологизирующую, устаревшую и громоздкую процедуру юридического признания гендерной идентичности в России», — гласит заявление ТрансКоалиции по делу Владислава.
Но есть и другое, от начальника Уральского таможенного управления: «Это закон, и мы не обсуждаем, насколько он устарел или не устарел. Человек знал о том, что товар ввозить запрещено. В наших аптеках он стоит дорого, и он считает это объективной причиной, чтобы заказать его за границей и нелегально провезти. И после этого он с обидой на таможню, которая притесняет людей».
Про животных и людей
Хуже всего приходится пациентам, которые нуждаются в опиоидных анальгетиках — сильных обезболивающих. В прошлом году вице-премьер Ольга Голодец поручила Минздраву с 1 января 2018 года запустить регистр больных, нуждающихся в наркотических анальгетиках. А также разработать специальную компьютерную программу-шпаргалку, которая будет помогать докторам диагностировать болевой синдром и назначать терапию при тех или иных симптомах. Это позволит сделать процедуру назначения прозрачной. Также Минздраву, МВД и Минюсту в очередной раз дано поручение проработать вопрос о декриминализации статьи о незаконном обороте наркотических средств, если речь идет об ошибке врача при выписке рецепта.
Такие, по-своему радикальные выводы были сделаны после того, как фонд помощи хосписам «Вера» представил результаты опроса среди врачей и пациентов на заседании Совета при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере. Больше трети докторов признались, что боятся угодить в тюрьму из-за назначения обезболивающих наркотиков. Почти треть врачей не уверены в том, что назначение наркотических анальгетиков оправдано, а более 15 процентов заявили, что не знают, как помогать при болевом синдроме. Почти все жаловались на бюрократию — чрезмерное количество бумаг, которые нужно заполнить при выписке рецепта на наркотики.
«Врачам неважно, какие боли человек чувствуют, они просто защищают свою задницу», — рассказывает Артем, которому пришлось пойти на фальсификацию рецепта для того чтобы помочь матери друга.
«Они же несут ответственность. В том числе за возможную зависимость пациента от препаратов. Ведь в этом случае человек проходит комиссию, и если факт аддикции устанавливается, то дальше идут вопросы к выписавшему лекарство врачу: почему вы ему это прописали? Почему упустили тот факт что он начал больше пить таблеток, почему не обратили внимания на возможную предрасположенность?»
Артем, хирург по специальности, всю жизнь работает с животными. Он проводит операции в одной из частных московских ветеринарных клиник премиум-класса, и даже там сталкивается с удушающим контролем над необходимыми препаратами. Официально приобрести у Минздрава опиаты и даже кетамин у частной клиники, неважно, обслуживает она людей или животных, возможностей еще меньше, чем у государственной. Минздрав отказывает в закупке, находя те или иные причины — отсутствие врача-нарколога в кабинете, отсутствие квалифицированных анестезиологов, системы хранения, сейфовой системы, видеонаблюдения, ведения журналов.
«Для животных такие препараты просто более безопасны в использовании и щадящи для организма, я могу использовать их как для молодых, так и для пожилых особей. После них не приходится проходить курс очищающей терапии, в отличие от большинства препаратов российской фармацевтики, которыми предложено их заменять», — объясняет Артем. Поэтому на нарушение законодательства ему и многим другим ветврачам приходится идти практически каждый день: «Достаю все через интернет либо через знакомых которые ездят за границу часто. Перевезти что-либо через границу довольно несложно — у тебя каждый флакончик проверять в чемодане никто не станет, естественно, если это небольшая партия».
Несколько месяцев назад ему впервые пришлось озадачиться поиском опиатов для человека. Пожилая мать друга почти потеряла возможность двигаться из-за множественных межпозвоночных грыж. Какое-то время болевой синдром удавалось купировать новокаиновыми блокадами, но довольно скоро выработалась толерантность. Стало понятно, что почти единственной альтернативой является трамал: «Женщина уже достаточно пожилая, и какие-то препараты вроде морфия ей назначать нельзя — не выдержит сердце. Нейроблокаторы тоже нельзя из-за возраста: транквилизаторы очень сильно бьют по сердечно-сосудистой системе. А вот опиоиды, например, трамал, не требуют таких ресурсов организма, они относительно безопасны, эффективны и не так уж дороги по себестоимости».
В России опиаты выписывают в 396 раз реже, чем в США, где сейчас чрезвычайное положение в связи с эпидемией опиоидной наркомании, связанной как раз с обезболивающим по рецепту, и в 256 раз меньше, чем в Германии, где никакого опиатного кризиса не наблюдается.
Повторные вызовы скорой помощи и походы по врачам не помогли — в ответ на просьбы хоть как-то помочь с болями лишь разводили руками или предлагали уже неэффективные новокаиновые инъекции. Через пятые руки знакомых в медицинской сфере Артему удалось получить липовый рецепт на трамадол: «Сейчас она хотя бы может встать, пройти на кухню, сама себя обслужить, покушать. Стала даже улыбаться». По словам Артема, это лишь один из множества случаев, когда необходимые для элементарного функционирования вещества приходится доставать через взятки или связи, рискуя собственной свободой.
Доктор и серая зона правоприменения
В 2017 году неожиданным героем британской прессы стал 11-летний Билли Колдвелл, ребенок с эпилепсией из Северной Ирландии. Доктор прописал мальчику масло с содержанием каннабидиола. Это первый случай применения нового закона, разрешающего врачам выписывать по необходимости лекарственные средства, произведенные из каннабиса. Ранее Билли летал за специальным маслом в Лос-Анджелес, чтобы держать под контролем форму эпилепсии, угрожающую школьнику сотней приступов в день. Лишившись возможности оплачивать перелеты, мать ребенка отвела его к терапевту в родной Северной Ирландии. Врач, убедившись в серьезности ситуации, выписал рецепт на масло, закупаться которым родители Билли смогут теперь в локальной аптеке.
По иронии судьбы, федеральное законодательство в Штатах до сих пор классифицирует CBD как вещество из Списка 1, наряду с героином. Потому что даже несмотря на отсутствие в CBD-продуктах другого, всем известно психоактивного соединения тетрагидроканнабинола, они все еще синтезируются из марихуаны.
Надеяться на легализацию CBD в США пока не приходится, там все сложно. 26 октября 2017 года президент Дональд Трамп объявил в стране чрезвычайное положение — опиоидный кризис унес жизни более 40,000 американцев в 2016 году, это в пять раз больше, чем в 1999. За один лишь год, с 2016 по 2017-й, по статистике Национального центра Статистики здравоохранения, число смертельных передозировок выросло более чем на 23%. Одной из основных причин кризиса объявили избыточное назначение опиоидных обезболивающих. Повышенная доступность и ломовой маркетинг на грани коррупции вывели оксиконтин, фентанил и их аналоги на орбиту массовой популярности — впервые в истории именно белое население США составило основу новой динамично растущей группы наркозависимых.
Несмотря на запреты и возможность попасть в тюрьму надолго, в США производят, продают и пересылают продукты (чаще всего это кристаллы, капсулы или масла), содержащих каннабидиол. Список заболеваний, от которых может стать потенциальным лекарством CBD, больше похож на медицинскую энциклопедию — эпилепсия тут соседствует с акне, ожирением, астмой, ревматизмом и глаукомой. Но главная мишень для вещества, и в этом сходятся его уже вполне многочисленные покупатели — боль. Именно поэтому каннабидиол может стать тем самым ответом на опиатный кризис.
«Сколько-то прошло…дня два. Ноги меньше перестали дергаться. Бывает постреливает, но не так как раньше», — на видео мужчина средних лет в домашнем халате рассказывает о своем опыте приема CBD. Это Роман, у него рассеянный склероз, хроническое аутоиммунное заболевание, проявления которого выражаются помимо прочего в болезненных спазмах по всему телу, приступах зуда, жжения или кашля, нарушениях сна или работы интеллекта. Эффект от приобретенных в пока единственном московском онлайн-магазине капсул настолько впечатлил Романа, что он даже согласился выложить отзыв на YouTube: «Спастичность уходит — не совсем, но процентов на 30–40, все равно двигаться проще становится. Болезнь такая, что ты обычно всегда уставший и просыпаешься тоже не отдохнувшим. А тут вроде ничего, нормально — регулирует».
Обычно подобными отзывами российские покупатели CBD делятся в чате подпольного магазина, доступного только в Telegram. Чат живет активной жизнью и совсем не похож на стандартную страницу отзывов — здесь обмениваются советами по правильному питанию, вновь и вновь задаются эйфорическими вопросами о том, что же вообще не под силу магическим капсулам, а иногда в дневниковом виде публикуют результаты воздействия CBD на терминального онкобольного вплоть до самой его смерти.
«Пока наблюдаю только шикарные результаты: снижение количества приступов, улучшение сна, общее улучшение состояние организма. Спастика уменьшилась прямо значительно», — делится мать четырехлетней девочки с эпилепсией; «боли в животе мучили постоянно, спать совсем не мог, вырубало уже днем, от изнеможения. В первый же день принял 2 капсулы, к вечеру боль спала, уменьшились спазмы. К ночи спал как младенец», — рассказывает о самостоятельной домашней реабилитации пациент, перенесший удаление острого аппендицита. Диабетики хвалят препарат за помощь в нормализации питания, больные ревматизмом — за возможность заснуть без боли, наркозависимые — за возвращение в ритм социализированной жизни.
Один из создателей магазина и главный консультант Доктор пришел к CBD тоже через боль: «В медицину меня занесло после того как 6 лет назад от рака умер мой отец. Я уже тогда в принципе знал что марихуана способна помогать, исцелять. Задумывал какие-то эксперименты, но сырья было не достать». Время совпало — примерно с 2012 года, не в последнюю очередь благодаря процессам легализации медицинской и рекреационной марихуаны производители заинтересовались побочными продуктами, и аббревиатура стала все чаще всплывать в интернете.
«Активно CBD изучается на западе с 2014 года. Началось все после двух случайных открытий в Америке», — объясняет механизм действия Доктор: «Уже доказано существование в организме человека эндоканнабиноидной системы — там есть CBD-1, CBD-2 и еще парочка других рецепторов. Есть каннабиноиды, которые являются аналогами гормона анандамида, который присутствует в организме человека. Он активирует нашу иммунную систему, налаживает правильную работу нашего организма, настраивает настройки качественно. Дальше именно организм, а не CBD борется с заболеваниями: нормализуется сон, психическое состояние, обмен веществ».
Доктор и его команда первые привезли CBD в Россию, что немного объясняет миссионерский тон, в котором он рассказывает о продукте: «Мы берем кристаллы CBD, здесь фасуем их в фармакологических лабораториях и продаем. Заказывать из США обойдется минимум в полтора раза дороже. Но у нас в планах удешевлять продукт, делать его более доступным для людей». Пока что капсулы действительно сложно назвать дешевыми — похожая на пакет с зернами из крафтовой кофейни упаковка из 30 штук обойдется в 3600 рублей, не считая доставки. Важный психологический бонус — вам не придется трястись от страха получая посылку, CBD в России пока что не входит ни в один список запрещенных веществ. Одно «но» — его нельзя производить.
По словам Доктора, «законодательно запрещена переработка конопли во что-либо, не относящееся к легкой текстильной промышленности, именно поэтому нам приходится закупать кристаллы в США и Китае. Их разрешено фасовать, их разрешено продавать, их разрешено покупать и употреблять. Нет ни одного уголовного дела, в котором человек пострадал за CBD». Энтузиасты в чате выдвигают версию — возможно веществу просто повезло с расформированием ФСКН, и отслеживать новые угрозы здоровью россиян сейчас просто (пока что) некому. На запрос в МВД, к которому перешли функции наркоконтроля, в ведомстве подтвердили, что никаких мер контроля
В ноябре 2017 года Всемирная Организация Здравоохранения признала CBD не опасным для организма, но потенциально эффективным в медицинских целях, и рекомендовала всем исключить его из списка регулируемых веществ. Авторы отчета отмечают, некоторые исследования показали эффективность препарата в качестве противосудорожного при эпиепсии и других подобных заболеваниях, а также он, возможно, будет полезен в борьбе с раком, психозом, болезнью Паркинсона и синдромом Альцгеймера и некоторыми другими заболеваниями.
Несмотря на это, американское Управление по борьбе с наркотиками отказалось выносить CBD из списка 1. Де-юре органическое обезболивающее с доказанным отсутствием аддиктивности на своей родине сейчас менее доступно, чем оказавшиеся причиной кризиса опиаты. Зеркальным образом в России CBD, известное пока лишь узкому кругу продвинутых пользователей, не попало в поле зрения регуляторов, в то время как нуждающиеся в опиатах и многих других видах сильнодействующих веществ каждый день сталкиваются с искусственно созданным дефицитом и необходимостью рисковать свободой и здоровьем в поисках альтернатив.
Кода обращает внимание читателей, что герои этой статьи принимали запрещенные или не прописанные врачом в рамках строгого курса вещества исключительно на свой страх и риск. Многие из описанных веществ прямо запрещены к хранению, употреблению и так далее, и поощрять такое поведение мы не можем.
Текст: Георгий Ванунц, иллюстрации — Почтенный Стирпайк
