История фирменного стиля Даблби: от разговоров на кухне до летающих островов и грузинской кассы шрифтов
Илларион Гордон захватил микрофон и пишет. Сейчас будет особенный момент, конечно. Спустя столько лет вспомнить, как был создан фирменный стиль Даблби. Думаю, это было бы небезынтересно, потому что, как любые хорошие вещи, этот заказ прошел через многочисленные пороги, претерпел массу трансформаций и вышел… неплохим.
Погрузиться в историю и покопаться в старых бэкапах я решил в поддержку своего интенсива в рамках образовательного проекта wannabelike. Там я учу делать такие же штуки, которые в свое время делал для Даблби: концепции стиля, шрифты, иллюстрации. Чтобы не терять ваше внимание, приступаю к повествованию.
Началось все с того, что небольшая группа энтузиастов собралась за столом, который стоит сейчас в метрах четырех от меня. Оля, Аня, а также еще одна Оля и еще одна Аня, если приводить покерные аналогии — две пары, пришли обсуждать свой новый проект на нашей кухне. Все они (кроме Оли Бобковой, кажется) ранее работали вместе в сети Кофеин, где Аня Цфасман была директором, а Оля Каракозова и Аня Серова (это моя жена, чтобы было понятно) были шеф-бариста. Это должен был быть проект like no other — полностью сконцентрированный на качестве зерна, альтернативных методах заваривания и тому подобных вещах, известных в 2012 году довольно ограниченному кругу людей. Аня Цфасман позвала меня помочь с дизайном. Мы были давно знакомы, с 2001 года, когда я проходил стажировку в Студии Лебедева, где она была аккаунт менеджером.
Мы сели обсуждать название, потому что идея уже была. Заведение планировалось назвать «Бабушка-Бэтмен». Не Бабушка Бэтмена, а именно она сама и есть он, если вы понимаете, что я имею в виду. С этим была связана какая-то трогательная история из личной жизни, конечно, но я был сильно обеспокоен — ведь это не просто слова, Бэтмен как персонаж принадлежит вселенной DC Comics, и как-то не хотелось сталкиваться с их юристами. Поэтому мое предложение было простым: запаковать всю эту идею в аббревиатуру, которую потом и сделать названием. Бабушка Бэтмен стала ББ, то есть дабл-Б. Через пару дней Аня позвонила мне и сказала, что мы выходим с именем Даблби.
Впрочем, идея осталась — также деликатно упакованная в логотип. И если шрифтовая часть логотипа была готова где-то в октябре 2012-го, то первый файл с «бабушкой» в моем архиве датирован 13 декабря. С тех пор этот знак не менялся, насколько мне известно.
Мне страшно хотелось сделать для проекта что-то правда классное. И знаете что? Вот это самое ощущение страшно затормозило визуальное развитие. Я раздул в себе желание собрать хороший финал, что абсолютно обесценивало работу над процессом. На полпути к каждому макету, будь то баннеры, флаеры, меню или визитки, я начинал видеть, что он недостаточно хорош. И что в результате? Правильно, все они были недостаточно хороши, вот что.
Также был еще один фактор, который потенциально мешал добиться результата. Вы ведь помните, что это проект моей жены, да? Всё это время я делал вещи, мотивируя себя де-факто только этим, никаких денег и фанатизма от темы. Я не кофейный маньяк, не бариста, не обварщик в душе. Мне просто хотелось, чтобы проект, которым горит жена, был хорош. При этом Аня, хоть и стояла у истоков, не являлась владелицей кофейни.
Что-то, правда, выходило неплохо. Тогда еще не было безумного засилья меловых досок, и я, видевший их повсеместно в Лондоне, ринулся писать от руки. У меня остались пара жутких фотографий этих штук, вот, например:
Прошел год пока эти два фактора не превратились в угрожающие пародии на мотивацию. Примерно в тот момент родился концепт фирменного стиля, и мы с Аней Цфасман договорились о том, что я вливаюсь в проект на зарплату как арт-директор.
В октябре 2013 я стал думать о том, что бы хотел увидеть на пачках кофе в результате. Сейчас сложно вообще вспомнить все это, но даты на EXIF-ах редко врут. Вот, смотрите, 8 октября.
А дальше на сцену выходит мой друг Максим. Талантливейший CG художник, с которым мне вместе работали в студии AltSpace, внутри Digital October Group. Я рассказал ему свою мысль, видимо даже показал наброски — мне хотелось лоу-поли графики, а ему это было запросто: грубо говоря, он делал одну такую после обеда. Максим уговорил меня выбросить декоративные элементы, а я просил его разработать наши летающие острова — это были карты стран, из которых привозился кофе. Мы ввязались в дико трудоемкую задачу. Для каждого сорта я запрашивал у обжарщиков точку на Гугл-картах, которую потом искал и ставил вручную на пачку. Например, вот так:
Особенно это справедливо для Латинской Америки, потому что кофе оттуда привозят буквально от фермера, и точка стоит там, где (ну примерно, come on) находится финка (ферма, плантация) этого самого человека по имени Медардо Гуарнизо. В сезон таких наклеек было от 12 до 15. Скажем, в папке за 2015 год я вижу 34 этикетки из 6 стран.
В 14 году мы отказались от меловых досок, и свой леттеринг я перенёс на страны: каждая получила авторскую надпись. Максим продолжал делать свои фантастические рендеры, а я — полу-рисованный стиль. Наши усилия толкали проект вперед, и мы придумывали все новые задачи для него. Вот тут можно с уверенностью сказать, что мы наконец выкинули излишнюю ответственность, и оставили… ну примерно эдакий конкурс, кто придумает вещь покруче.
К этому моменту я сделал две важные для проекта вещи. Все вышло, как я люблю — естественно. Без команды маркетологов и бронирования переговорок на 17:00, скажем так. Вообще, я не сильно верю в то, что без движущего человека, который может по-настоящему сформулировать суть проекта, можно добиться такого эффекта. Я был очень заряжен, и поэтому мне было легко писать приветливые вещи на простых носителях. Так, например, я сел и нарисовал стаканчик с белым лицом на черном фоне, который говорил «я пойду с тобой». И это, довольно спонтанно, дало целых два результата: его начали постоянно фоткать в инстаграм очарованные девушки, формируя вполне виральный эффект; а также кофейня получила маскота.
Стоит ли удивляться, что мы с Максом тут же сделали из этого постеры? Думаю, нет. Их было в общем около 5 или 6, с разными персонажами. Во-первых, стаканчик, у которого вырос лисий хвост и четыре ноги. Еще темпер с нервным расстройством (темпер это такая штука, которой трамбуется кофе в холдере, о боже, теперь надо объяснить, что такое холдер, да?). Мифическая крепость кофе (sic!), а также настолько массированный оммаж Дэвиду Линчу, насколько мы смогли унести во всей этой милоте. Всем черный вигвам, пасаны.
Для нужд кофеен дизайн рисовал я сам, обновляя его раз в сезон, или точнее — в полугодие. Среди макетов было меню настенное, настольное, ролл апы, и закрывающие стройку баннеры, и флаеры… таааак много флаеров.
Идея была следующая: белое меню для теплого времени года, черное — для холодного. Каждый раз тема менялась, и появлялись новые картинки, корректировался стиль. Вот тут, например, меню, введенное в мае 2015-го. На нем видны все основные мотивы Даблби — фотошопная аэрографика, шрифт — Scannerlicker Catorze. Где было возможно, я дописывал леттеринг.
Когда несколько лет управляешь проектом, даже очень свободным (а я до самого конца оставался арт-директором, иллюстратором и дизайнером) важно помнить, какие цели преследует бренд, но также — какие инструменты должны лежать в основе ежедневной работы. Переиспользование картинок, например. Это хороший инструмент, ведь повторение удачных мотивов укрепляет бренд. Люди любят знакомые вещи, любят вспоминать то, к чему они вернутся завтра, в среду, в конце недели — или когда снова окажутся в центре города. Вроде тех же маскотов. Это running gag, персонификация той самой кофейни, где ты встречал друзей, проводил дождливый июльский полдень, общался с бариста или вылезал на улицу через окно.
Именно поэтому с самого начала я хотел дать проекту некий backbone, хребет всего дизайна — я хотел сделать для Даблби шрифт. Каторце — шрифт, который я выбрал в 2012 году, через пару лет уже нестерпимо надоел мне, и я потихоньку начал собирать эскизы, наброски и организовал такой файл.
Тут довольно хорошо видно, что верхние надписи — posters, sketches, stuff — это еще леттеринг. Дальше буквы постепенно выравниваются, держат форму. Хотя буквы пока не совсем консистентные: много где «гуляет» жирность, наклоны… Да и вообще, этот шрифт я стал собирать после очень долгого перерыва. По сути, не только учился создавать шрифты заново, но и проверял, могу ли я в принципе сделать это. Довольно скоро оказалось, что, в целом, могу. Да, этот шрифт трудно будет использовать для чего-то более серьезного, однако он очень подходил всей стилистике Даблби, и вскоре на него была возложена довольно суровая миссия.
Кофейни открывались одна за одной. К 2015–2016 году их было 30, 40, 50 — темпы не сбавлялись. Для дизайнера это суровое испытание, потому что в таких условиях ты начинаешь сдавать один оригинал-макет, а вслед за ним десятки адаптаций.
В Санкт-Петербурге нет одного из ингредиентов — там не будет такого-то латте в меню. В ТЦ Цветной другие стандарты оформления рекламы — там будут другие плакаты. Специально для Бронной. Для Арбата. Для Поклонки… А потом — для Риги, Праги, Барселоны.
С точки зрения шрифта это все значило добавление массы спец-символов, диакритики, которой пестрит чешский, испанский, литовские языки. Финальным аккордом было открытие Даблби в Тбилиси. В свой первый «шрифт под проект» я внедрил кассу грузинских букв, про каждую из которых не знал абсолютно ничего. Однако вроде бы нигде не напутал :)
За время работы над проектом я успел сделать довольно много всего. Куче скиллов научился! По сути, придумал несколько техник, в которых продолжаю время от времени рисовать, создал два шрифта (чуть позже я собрал второй из цифр для меню — просто дорисовал еще две наборные кассы), сделал как минимум одно большое граффити, десятки упаковок для кофе и чая, плакаты и баннеры, вывески и лайтбоксы, кипу рекламной дребедени и тонну стаканчиков. Из этого вырос мой первый успешный инстаграм @airborne_ape, который, как можно догадаться, сильно позже дал название моей студии.
Несмотря на то, что расставание с проектом было тяжелым, и мне было очень больно видеть, как его медленно растащили на куски, сам он не исчез. Даблби продолжает удивительным образом собирать Беханс-лайки. Он до сих пор выглядит свежим для меня, хотя я довольно критично отношусь к своей работе — так что есть основания полагать, что это проект скорее вне времени.
В конце пара слов для тех, кто читает эту ностальгическую дребедень ради практических советов: не ставьте себе радужные цели. Ставьте задачи на глубинное улучшение материала проекта, если вам такой подвернется.
