ПОЗВОЛЬТЕ РАЗУМУ ОСТАВАТЬСЯ В ЕСТЕСТВЕННОМ СОСТОЯНИИ

Учения махамудры происходят от слияния двух концепций махаяны: йогачары и учения шуньявадинов, которые основной упор делают на идее тождества конечной реальности и пустоты. В буддизме традиционно считается, что нам следует уничтожить некоторые загрязнения и помрачения разума, чтобы осознать конечную истину, или конечную реальность. Наиболее эффективный путь к этой цели лежит через медитацию.

Мы уже говорили о двух типах медитации, практикуемых в буддизме, – самадхи и випасьяне. Как считается, медитация успокоения подразумевает, что медитирующий, все более фокусируя свой разум, может освоить несколько уровней концентрации, или поглощения. По мере того как отступает дискурсивное мышление, разум достигает различных уровней поглощения. Если мы достигли успеха в самадхи, а потом принялись за аналитическую медитацию випасьяны, наш мыслительный процесс порождает уже не концептуальную путаницу, а прозрение.

Фокусируя с помощью самадхи с наш разум на каком-то внешнем объекте или на дыхании, мы получаем возможность практиковать внимательность, с которой придет и осознание. Если вы учитесь медитировать и при этом не концентрируетесь на дыхании или каком-то материальном объекте, а думаете: «Буду следить только за разумом», вас ждет неудача. Именно поэтому для практики самадхи так важна стабильность. Когда из стабильности и внимательности развивается осознание, разум обретает аспект ясности.

Говорят, что буддийская медитация отличается от медитации других традиций только в том, что касается медитации прозрения. В других традициях тоже есть методы успокоения разума, помогающие ему сконцентрироваться. Но только с помощью медитации прозрения мы можем понять, что нет никакой сущностной и долговременной самости, что все материальные и умственные феномены лишены стабильной сущности.

Махамудра также использует эти два метода – самадхи и випасьяну, – но в ней не считается важным пройти все уровни поглощения или концентрации. Вполне достаточно просто упрочить разум. Даже если мы не достигли какой-то окончательной концентрации или не овладели всеми уровнями поглощения, разум наш все же становится более устойчивым и менее восприимчивым к различным отвлекающим факторам. Тогда открывается возможность практиковать медитацию прозрения.

Медитация прозрения махамудры заметно отличается от традиционной. В традиции махаяны адепты обычно используют аналитический метод, чтобы постичь бессущностность всех вещей и осознать, что все существующее как в материальном мире, так и в мире духовном, – продукт причин и обстоятельств. Это ведет к концептуальному осознанию пустоты, которое, в свою очередь, приводит к непосредственному ее восприятию. Махамудра же учит: достаточно сконцентрироваться на собственном разуме и понять его природу, чтобы понять природу всего остальное.

В сутрической махаяне для медитации используются внешние явления, в махамудре же объектом аналитической медитации становится сам разум. Но даже для познания пустотности природы разума махамудра не прибегает к его анализу. С помощью созерцания, позволяя разуму оставаться в естественном состоянии, открывают его природу. Пустотность природы разума постигается не концептуально. Если позволить разуму пребывать в его естественном состоянии и отказаться от дискурсивного мышления, то нам откроется ее бессущностность.

Обычно, практикуя медитации, мы используем различные противоядия для различных препятствий. Согласно же махамудре, чтобы успокоить разум, нет нужды прибегать ни к выявлению препятствий, ни к использованию противоядий.

Надо лишь помнить, что все препятствия, появляющиеся по ходу медитации, можно поделить на две категории: оцепенение, или сонливость, и умственное возмущение.

При оцепенении разум не смущается обилием непоследовательных мыслей или эмоциональными конфликтами, но утрачивает должную ясность. Он делается вялым, а порой его обволакивают сонливость и забытье. Умственное возбуждение обнаружить проще: в этом случае наш разум одолевают сумбурные мысли, различные отвлекающие факторы, эмоциональные конфликты и тому подобное..

Вместо противоядий махамудра рекомендует для таких случаев два метода: расслабление и укрепление. Если разум утратил ясность, мы должны укрепить его, призвав на помощь внимательность. Какой бы ни была причина вялости, нам следует восстановить и подпитать свое внимание к объекту медитации. Если же разум взволнован, мы не должны усердствовать с внимательностью, Здесь полезнее позволить разуму расслабиться, отпустить, фигурально выражаясь, поводья внимательности или того, что мы использовали для концентрации.

Это относится и к позе. Если напала сонливость, нужно выпрямить спину, развернуть грудь и напрячь мышцы, но не особо сильно. Если же появилось умственное возбуждение, следует расслабится, сбросить напряжение, сосредоточив внимание на нижней части тела.

Практика внимательности по-тибетски называется тренпа. Буквально это слово означает «воспоминание». Прежде чем обрести в медитации понимание, практик должен научиться фокусировать разум с помощью практики внимательности. Для нее обычно используется какой-либо предмет. Когда внимательность на какое-то время достигнуто, понимание появляется как следствие.

Приступая к практике самадхи, мы поначалу держим в поле зрения какой-то материальный объект – ветку, камешек или еще что-нибудь – и концентрируемся на нем. Всякий раз, когда разум отвлекается, внимательность позволяет нам вернуться к объекту медитации. Научившись этому, мы можем использовать в качестве объекта медитации собственное дыхание, уделяя внимание каждому вдоху и выдоху. При этом можно их считать – до пяти, до одиннадцати, до любого числа, которое понравится. Вдох и выдох считаются за одно дыхание. Этот счет помогает разуму сконцентрироваться на объекте медитации, в данном случае – на дыхании. Сбившись почему-то со счета, следует возобновить его с начала.

Добившись в этом некоторого успеха, можно перейти к использованию в качестве объекта медитации самого разума. Мы стараемся быть внимательными к появляющимся мыслям и эмоциям, но не классифицируем и не оцениваем их, просто наблюдаем. По ходу этого созерцания внимательность преобразуется в осознание. И если появляется рассеянность, адепт осознает рассеянность; если разум притупляется или цепенеет, осознает и это, равно как и умственное возбуждение, если оно вдруг появится. Практика медитации успокоения обеспечивает разуму стабильность.

Когда мы рассматриваем разум сам по себе и позволяем ему пребывать в естественном состоянии, нам, помимо ментальной стабильности, нужно еще и ощущение ясности. Мало что разум стабилен, потребна еще и ясность. В учении махамудры эти аспекты названы не ча – аспект стабильности и сал ча – аспект ясности. Разум, обладающий стабильностью, но без ясности, несовершенен, для него важно и то и другое свойство. Если мы обретем их, никакие мысли и эмоции не смогут их нарушить.

Поддерживать в разуме, спокойном ли, взволнованном ли, ясность – лучшая форма медитации. Медитация не подразумевает, что разум практика всегда должен быть спокоен или свободен от мыслей и эмоций. Когда присутствует ощущение умственной стабильности или ясности, пусть даже разум не успокоен окончательно, тогда цель, можно считать, достигнута. Для этого не нужно уничтожать мысли и эмоции, достаточно поддерживать ощущение осознания как при активном состоянии разума, так и при успокоенном. В учении махамудры используется выражение не гъю рик сум. «Не» означает разум в его устойчивом состоянии, когда он не взволнован; «гью» – разум в состоянии активном, когда в нем появляются мысли и эмоции; «ри» – ощущение умственной ясности; «сум» – число «три». Так что осознание присутствует и когда разум находится в состоянии покоя, и когда он в движении. Никакой разницы здесь нет.

Достигнув этого, мы осознаем природу разума. Через это осознание нам открывается, что природа разума неоднозначна: она пустотна и все-таки светла. В смысле пустотности она не отличается от материальных вещей, столов и стульев, например, потому что природа столов и стульев столь же пустотна, как и природа разума. А в смысле ясности природа разума от них отличается, поскольку она не только пустотна, но одновременно и светла.

С этой точки зрения природа разума реализуется, когда он при медитации не делает никакого различие между умственным возбуждением и спокойствием. Тогда разум остается в его естественном состоянии, а мысли и эмоции освобождаются.

Махамудра учит, что мысли и эмоции – особенно отрицательные – не следует считать чем-то таким, что следует уничтожить. Поняв природу этих мыслей и эмоций, мы начинаем понимать и природу самого разума. Учение сравнивает отношения между природой разума и заблуждениями с лотосом, чей корень обретается в иле, или с навозом, которым удобряют поле. Как лотос цветет благодаря илу, как земледелец должен использовать вонючий навоз, чтобы поле принесло урожай, так и мудрость достигается не через устранение искажений и помрачений разума, но через осознание их сугубой природы.

Есть тибетское высказывание: нъенмонг пангва гонг рол на, еше гъяве минг янг ме. «Ньенмонг» означает «помрачения разума», «пангва» – «отказываться»; «гонг рол на» – «сверху и снизу», «еше» – «мудрость» а «минг янг ме» – даже не имя». Перевести это можно так: «Тот, кто отверг или уничтожил помрачения и заблуждения разума, не может говорить о мудрости. Мудрость достигается не устранением помрачений, а пониманием их природы».

Именно поэтому учение махамудры пользуется термином тхамал гье шепа, что означает «обычный разум». Понимание природы разума, или природы будды, не подразумевает избавления от того, что существует в пределах разума. Это идет от осознания природы нашего сугубого разума, который думает, проявляет волю, предчувствует и ощущает. Проблема тут не в наличии мыслей, чувств и эмоций, а в непонимании их природы. Практика медитации сообщает разуму устойчивость и ясность. Если разум предоставлен самому себе, но осознание удерживается, когда появляются мысли и эмоции, эти мысли и эмоции обнаруживают природу разума в той же степени, как и разум, находящийся в покое.

С точки зрения махамудры важно не натуживать разум, чтобы точнее его сфокусировать. Следует просто и мягко, в узких, что называется, пределах, напрягать и расслаблять его, чтобы он не выходил из своего естественного состояния. Приемы же концентрации могут потревожить естественное состояние разума. Пусть лучше он остается в естественном состоянии сам, без каких-либо ухищрений.

Учение махамудры использует выражение «панг ланг данг древла». «Панг» означает «отказываться», «ланг» – «развивать», «данг древла» – «свободный от чего-то». Смысл выражения можно перевести примерно так: «Свобода от каких-либо дум о развитии положительных душевных качеств или отказ от отрицательных мыслей и эмоций». Разум следует просто очистить от беспокойств такого рода. Пока наш разум озабочен стремлением избавиться от качеств, которые мы считаем нежелательными, и желанием развить другие, позитивные, ему не прийти к своему естественному состоянию; природа же его при этом искажается.

Самая простая методика при этом сводится к кратковременному напряжению или расслаблению тела и разума. Приемы эти нельзя сопровождать ни особенными усилиями, ни чрезмерными раздумьями. На этот случай в учении махамудры есть выражение: «позволить разуму без усилий оставаться в его естественном состоянии». Эта легкость проистекает не от суждений, не от размышлений, что мысли и эмоции так или иначе беспокоят разум или препятствуют медитации; но от понимания того, что пока наш разум сосредоточен и удерживает осознание, – что бы при этом в нем ни появлялось, успокоен он или активен, наполнен эмоциями и мыслями, – для нас остается возможность осознать его природу.

Таким образом, в учении махамудры успокоение и прозрение практикуются вместе. Медитация успокоения поначалу практикуется ради устойчивости разума. Потом медитирующий, постепенно перемещая фокус внимания от материальных объектов или дыхания к самому разуму, работает с аспектом ясности. Когда мы медитируем, присутствуют оба аспекта: разум стабилен и в то же время светел. Разум сохраняет стабильность даже тогда, когда появляются мысли и эмоции, поскольку сохраняется осознание. Стабильность разума определяется не тем, присутствуют ли в нем мысли и эмоции, а тем, присутствует ли в нем осознание. Если так, то проявляется третий аспект природы разума – блаженство.

В конечном счете природа разума имеет три свойства. Первое – пустотность. Второе, присутствующее даже при пустотности, – ясность, которая не сопутствует пустотности материальных объектов. Третье свойство – блаженство, которое проявляется, когда разум стабилен и сохраняет осознание, даже если занят мыслями и эмоциями. В ходе медитации, когда достигнуты стабильность и ясность, обретается и блаженство как результат того, что разум больше ничто не беспокоит, пусть даже появляются мысли и эмоции. Это аспект блаженства. Сами понимаете, что тут имеется в виду отнюдь не экзальтация!

Согласно учению дзогчен, которое на санскрите называют Маха Ати, у природы разума три аспекта: пустотность, ясность и креативность, то есть созидательный потенциал. Природа разума может быть пуста и светла, но это не означает, что мысли и эмоции уже не имеют никакого значения. Даже многолетний опыт медитации не означает, что мысли и эмоции прекращают появляться. Они лишь не будоражат больше разум в его креативном аспекте. В терминах школы дзогчен это называется цал, что можно перевести прилагательным «творческий». Что бы мы ни испытывали – как в самсаре, так и в нирване, – все идет от творческого аспекта разума, то есть из разума, являющегося поставщикам всех наших переживаний, как хороших, так и плохих. Как сказано Сарахой, «природа разума – царь всех созидателей, ибо все, что мы переживаем в самсаре и нирване, проистекает из нее». Иными словами, все зависит от разума, включая наше восприятие внешнего материального мира.

Природу разума как такового называют махамудрой, потому что термин «махамудра», или «великая печать», означает, что вне ее нет ничего. Все обретается в пределах самой махамудры, поскольку аспект пустотности един для материальных и душевных явленияй. Она всеобъемлюща.

Тралег Кьябгон. СУЩНОСТЬ БУДДИЗМА