Исландия. В поисках счастья на Земле
В стране, где дух захватывает от разнообразия вулканов, гейзеров и лавовых полей, где горизонты кажутся неуловимыми, взгляд почему-то не выказывает жадность. Вторя шагу, он ложится медленно на камни, на сумевшую создать саму себя растительность, шепчет на ухо о пролетевшем ветре, фыркающих лошадях и, как мотор, гудящем реве волн. Под ногами шевелится неустойчивая почва, будь то вулканический песок, в котором сохранилась память породившей его лавы, или дышащая корка над пыхтящими подземными источниками. Дождь, сговорившись с ветром, заставляет двигаться, смотреть по сторонам, чтобы ты не превращался в наблюдателя, а сливался с тем, что видишь, с тем, что ощущаешь, и что именно сейчас является частью тебя. Вот такое оно исландское гостеприимство — грубоватое, но бесконечно искреннее и живое, настоящее, которое не отпускает.
Как всегда перед поездкой, я просматривала очерки и видео авторства других людей. Как всегда, я отмечала, что кого-то привлекают факты современности, а кого-то — факты необычности, кто-то пробует все “знаменитое” на себе лично, а кто-то подбирает к панорамам качественную музыку и равномерно по видеоряду восклицает, как вокруг красиво. После очередного видео об Исландии я поймала себя на мысли, что меня преследует ощущение пустоты. Казалось бы, все тот же хронометраж, все та же скорость речи и смены сцен, как в представлениях других стран, но единственное, что мне удается вынести из этого потока, — несколько шаблонных фраз вроде “красивые пейзажи”, “дешевая энергия”, “уравновешенные люди”, “не боятся плохой погоды”, “едят странную еду”, “могли бы понять викингов”. Искомый образ все никак не складывался.
Один за другим авторы повторяли факты о том, что в Исландии нет фамилий, но есть отчества и матронимы* (*родовое имя, образованное от имени матери, а не отца). Иногда у человека может быть и отчество, и матроним одновременно. Все дружно любят вспоминать приложение, позволяющее проверить, не родственник ли человек, который пришел к Вам на свидание, ведь население Исландии всего лишь 370 тысяч человек и почти все они потомки викингов.
Блогеры посмелее морщатся, пробуют и снова морщатся от традиционных блюд: свида (обожженной головы овцы, которую положено есть с языком, глазами и всем прочим, исключение делается только для зубов и ушей) и хаукартля, полуразложившегося вяленого мяса гренландской акулы. Последнее блюдо является, скорее, традицией и лекарством, нежели едой или закуской.
Акулье мясо — продукт, о пользе и вреде которого можно спорить очень долго. С одной стороны, это великолепный источник белка, базовых минералов (калия, магния, железа, натрия, фосфора, кальция) и ряда витаминов, с другой же, оно небезопасно для человека из-за ртути и токсичных веществ, которые накапливаются в теле акулы в течение жизни.
Хаукартль готовится из мяса гренландской полярной акулы, мясо которой является ядом для людей и собак из-за высокого содержания в нем мочевины и триметиламиноксида. Полярная акула не только не способна выводить эти продукты распада из тела (у нее нет почек и соответствующих органов), эти “опасные” вещества необходимы ей, чтобы стабилизировать структурные белки и не замерзать на глубине более двух тысяч метров под водой. Кроме того, полярная акула — самый долгоживущий вид позвоночных из известных сейчас человеку. Гренландская полярная акула способна прожить до пятисот (!) лет, но она неагрессивна и активно истребляется моряками, которые видят в ней лишь вредителя. Сегодня у этого вида статус “уязвимого”.
Приплывшие в IX веке в Исландию викинги не побрезговали дурнопахнущим источником полезных веществ. Они задались целью сделать его всего лишь пригодным для пищи и придумали целый процесс с полугодичным закапываем в землю, копчением и обрезанием всего лишнего. Поедание хаукартля для современных исландцев — это дань традиции, память о предках и немного веры в то, что так приобретается доля акульего долголетия. Запах аммиака, правда, не выветрили ни столетия обычая, ни прогресс в технологиях питания. Добавились лишь любопытство к чужим традициям от иностранцев и ливень комментариев на тему “худшее, что я съел этим летом”. В одной из статей, написанных исландцем для туристов, я прочитала, что замечания насчет традиционной еды — один из самых задевающих моментов для местных.
Для желающих остаться политкорректными, я поделюсь тем, что понравилось из местной еды нам. Прежде всего, это молочные продукты. Мы каждый день пробовали новый вид скира (традиционного йогурта), спорили, не вкуснее ли исландское мороженое итальянского, а всем родным привезли сыр в качестве сувениров. В Исландии много известных нам видов рыбы и блюд, приправленных местным колоритом. Гид активно рекламировал нам различные супы, но поскольку это не моя любимая форма еды, оставлю шанс составить свой отзыв читателю. Самым традиционным видом мяса здесь является ягненок. В ресторанах более высокой категории часто встречаются блюда из кита и тупика, но для оказавшегося гостем данной реальности чужака, проще перевернуть страницу подобного меню и насладиться живым обликом этих великолепных существ.
В Исландии мы оказались сразу после завершения туристического сезона. С приходом сентября экскурсии по наблюдению за китами и птицами становятся реже. С детства восхищающие меня тупики уже покинули свои гнезда, а фотоохота на китов в любое время года не гарантирует наличия самих китов. Поэтому мы решили не испытывать удачу и посетить место, где водные гиганты будут наверняка — музей китов в Рейкьявике.
В музее представлены 23 модели китов, которые так или иначе связаны с Исландией: одни из них — постоянные обитатели ближайших вод, другие оказываются здесь по воле течений. Все модели созданы в натуральную величину, каждая снабжена планшетом с описанием на нескольких языках. Китов можно трогать, слушать, а при должном воображении и поплавать рядом с ними в синем свете атмосферы. В Исландии очень популярны туры по наблюдению за китами. Если повезет, за три часа можно полюбоваться на несколько семей благородных гигантов. Но, пожалуй, только здесь, стоя вплотную к ним, можно представить, насколько удивителен, разнообразен и сложен их мир. Китовые зубы и усы, рога нарвалов и баночку с крилем предусмотрительно оставили для самых любопытных. По своему опыту могу сказать, что мы не раз бегали из одного зала в другой, чтобы еще раз сравнить характеристики разных видов, перечитать интересные факты и просто послушать их пение. Ну, и конечно же, выбрать любимчика :)
В Исландии не только киты выделяются масштабностью.
- Исландия — самый большой в мире остров вулканического происхождения;
- в ее центре расположен самый большой в Европе ледник — Ватнайёкюдль;
- Рейкьявик — самая северная столица мира;
- исландский водопад Дехтифосс — самый мощный водопад Европы, чей объем сбрасываемой воды составляет 500 куб.метров в секунду.
В Исландии список “самый-самый” можно продолжать очень долго. Конечно, заслуга в этом не государства или населяющих его людей. Большинство этих фактов обусловлены климатом, происхождением и расположением острова. Хотя, говоря об Исландии, практически во всем нужно учитывать особенности климата, происхождения и расположения. Даже в том, что касается истории и культуры.
По традиции моих последних заметок, краткая история Исландии.
Норвежские викинги появляются на территории Исландии в IX веке. Считается, что открытие этого острова произошло случайно, когда в 861 году корабль викинга по имени Naddodd, направлявшийся на Фарерские острова, штормом отнесло к неизвестным прежде землям. Вернувшись в Норвегию, Наддод рассказал сородичам о Snæland, “стране снега”.
Следующим случайным гостем здесь оказался викинг Garðar Svavarsson. Он провел здесь зиму и обогнул Исландию с севера, доказав тем самым, что это остров. Будучи более амбициозным человеком, нежели его предшественник, Гардар назвал это место Garðarshólmi, “островом Гардара”.
А еще через несколько лет викинг Floki Vilgerdarson совершил целенаправленное плаванье к новым землям с целью обосноваться там. Однако его попытка оказалась неудачной. Во время подготовки к зиме поселенцы запасли недостаточно корма для животных, и весь скот погиб. С трудом дождавшись весны, Флоки уже готов был вернуться домой. Но когда он поднялся на гору, то увидел, что весь фьорд перекрыт льдом. Сказания гласят, что в отчаянии он воскликнул, что это Ísland, “ледяная земля”. И именно так мы продолжаем называть этот остров по сей день.
Первое успешное поселение викингов в Исландии датируют 874 годом. Руководил им Ingólfur Arnarson, который, рассорившись с ярлом Атли Тощим, вынужден был покинуть Норвегию и искать новый дом. По легенде, в Исландию его привели популярные у язычников пророчества, а подкрепленные датами и цифрами писания рассказывают о многочисленных победах Ингольва и таких же многочисленных и славных потомках викинга. В частности, сын Ингольва Торстей учредил первое народное собрание Исландии þing (“тинг”), аналог славянского вече, из которого в Х веке вырос первый европейский парламент — Альтинг.
Хотя общепринятая на сегодня история Исландии начинается с прибытия Ингольва, а “Книга о заселении Исландии” гласит, что прибыл он в “необитаемую страну”, утверждение это не совсем верно. К моменту переселения викингов на острове уже находились ирландские монахи, которые открыли соседние с Исландией Фарерские острова в VII веке, а описание похожего на Исландию острова встречается трудах и записях европейских моряков и монахов еще более раннего периода.
Свита Ингольва прибыла на остров с группой рабов-ирландцев, которых норвежцы называли vestmenn, “западные люди”. Стало тому причиной рабское положение, крутой нрав викингов или тяжелые условия выживания, но доподлинно известно, что уже после первой зимовки рабы-ирландцы поднялись на бунт, убили брата Ингольва и бежали на лежащие к югу от Исландии острова, которые так и были названы Вестманнаэйяр (Vestmannaeyjar), “острова западных людей”. Сегодня это территория Исландии.
События эти описал первый исландский историк Ари Мудрый Торгильссон (Ari fróði Þorgilsson), живший в XI-XII веках. Двумя самыми значительными произведениями Ари стали Íslendingabók (“Книга об исландцах”) и Landnámabók (“Книга о заселении Исландии”). Обе были написаны не на популярной тогда латыни, а на исландском языке. Они были написаны в прозе, что тоже было своего рода смелостью. Первая книга излагала историю, становление религии и государственности на острове, вторая же содержала подробные генеалогии 400 семей первых поселенцев с указанием не только имен и родственных связей, но и принадлежавших им земель, а также описанием характеров людей.
Следующую тысячу лет исландцы поэтапно строили, теряли и снова отвоевывали свою независимость. Главными претендентами на владычество над государством викингов были другие викинги (с территорий современных Норвегии и Дании) и, конечно, церковь.
В 1000 году Альтинг Исландии принял христианство в качестве официальной религии. В том же 1000 году, согласно сагам, Лейф Эриксон достиг берегов Северной Америки, опередив Колумба почти на пять веков. Исландцы покоряли новые земли, строили государственность и поддерживали высокий для тех времен уровень грамотности и развития литературы. Но им было чуждо единство.
XIII век вошел в историю Исландии как век междуусобиц (историки называют его “эпохой Стурлунгов”, по имени самого сильного клана тех времен). Конец этого противостояния вылился в подписание “Старого договора” в 1262–1264 годах с норвежским королем Хаконом IV Старым, согласно которому Исландия теряла свою независимость в обмен на материальную поддержку и обеспечение мира на острове силами норвежцев. У этого договора было одно интересное условие: если по мнению “лучших людей” норвежский король не будет исполнять должным образом свои обязательства, договор будет расторгнут. Но независимость была утрачена, исландцев вынудили принести клятву верности и принять новый свод законов.
В XIV веке Норвегия, а с нею и Исландия, переходит под власть Дании. Происходит это в результате Кальмарской унии (1397–1523), добровольного объединения скандинавских государств в попытке противостояния растущей экспансии Ганзейского союза. Дания была мало заинтересована в развитии островов Исландии и Гренландии. За время существования унии в Исландии наблюдался экономический спад из-за торговых ограничений, а колония в Гренландии вообще прекратила свое существование. После распада унии Дания объявила Норвегию, а с нею и Исландию, своей территорией и с XVI века начала проводить политику реформации.
В противостоянии навязываемой им религии исландцы видели борьбу за свою независимость. Когда в 1550 году в Скаульхольте датчане без суда казнили Йоуна Арасона, последнего католического епископа острова, просветителя, основателя первой местной типографии и борца за независимость, исландцы подняли восстание и перебили всех датчан на острове. Естественно, восстание было подавлено, а меры управления ужесточались год за годом. В период с 1602 по 1786 год Дания проводила в Исландии политику меркантилизма, запрещающую Исландии торговать с кем бы то ни было, кроме Дании, чем сделала почти абсолютной экономическую зависимость острова от короны.
Следующая серьезная попытка возродить независимость зародилась в первой половине XIX века в стенах Копенгагенского университета. Лидером его стал студент исландского происхождения Йоун Сигурдссон (Jón Sigurðsson).
Сигурдссон изучал филологию и подробно изучал рукописи исландских саг, которые датчане далеко не с благими намерениями, но к большому счастью всех филологов вывезли с острова до того, как в 1783 году там случилось историческое извержение вулкана Лаки, разрушение инфраструктуры острова, утрата культурных ценностей Исландии, массовый голод и изменение климата в большей части северного полушария. Сигурдссон загорелся идеей возрождения Альтинга. Он активно поддерживал исландских художников, эмигрировавших в Данию, их искусство, пропагандировал националистические идеи в газетах, и в конце концов добился проведения Альтинга в 1841 году. В 1854 году не без участия Сигурдссона произошло упразднение датской монополии на торговлю Исландии, а в 1874 году им же была опубликована Конституция Исландии, правда, все еще с позволения датского короля.
Сигурдссон выступал за автономию Исландии. До объявления независимости в 1918 году, пусть и в рамках личной унии с Данией, он не дожил. Полная независимость Исландии начинается в 1944 году в результате оккупации Дании фашистами, разрыва связи с островом и переход этих территорий под патронаж США. Сегодня Исландия является членом НАТО и зоны ЕЭЗ.
В Исландии больше, чем в какой-либо другой европейской стране, люди кажутся неуместными. И причина этому не только в величии, масштабности природы, но и в некой оголенности всего, что окружает. Кажется, что здесь ландшафт немного недоделан, не прикрыты внутренние части этого естественного механизма, словно на участке тела человека не хватает кожи, или отошла обшивка безупречного обычно самолета. И дальше уже дело выбора: вздрогнуть от вызванного страхом отвращения и отойти или позволить себе восхититься сложностью взаимосвязей, что из невыразительной массы четырех стихий создает нечто сложное, живое и восхитительно красивое.
Одним из первых мест, которые мы посетили в Исландии, был полуостров Рейкьянес. Именно там мы хотели увидеть “кухню” детища вулканов.
Всего за два месяца, пока я собиралась написать эту статью, Рейкьянес стал в разы популярнее, чем он был до и во время нашего путешествия. И хотя связка “Исландия-вулканы” звучит очень привычно, дополняющие ее события эвакуации и строительства баррикад в городке Гриндавик придали новое звучание сему событию. Прежде главной достопримечательностью Рейкьянеса являлся геотермальный курорт Голубая лагуна, где можно круглый год наслаждаться купанием в озере с температурой в 37–40 градусов. Но, кроме спа-услуг и кадров с извергающимися вулканами, сюда стоит заглянуть, чтобы полюбоваться на молодые лавовые поля, маяки, которых, как шутят местные, здесь больше, чем деревень, или прогуляться между литосферными плитами Америки и Евразии. Любителям фольклора стоит наведаться к озеру Клейфарватн, которое питается не реками, а исключительно подземными источниками, чтобы послушать историю о китообразном чудище, своего рода Лохнесском чудовище Исландии. Со смотровой площадки Бримкетль можно посмотреть, где, согласно легендам, большая самка тролля некогда стирала свою одежду. Или попытаться рассмотреть в парах горячего источника пыхтящий злобой облик Гутны, крестьянки, умершей от голода и мстящей за это всем местным.
Отношение исландцев к фольклору интересно не менее самого фольклора. Оно такое же скромное, непритязательное внешне, но очень твердое внутри. Собственно, как и многие другие убеждения исландцев. К примеру, некогда в порыве туристического популизма исландцы сделали для чужаков карту мест обитания эльфов и троллей, но столкнулись лишь с насмешками и непониманием.
Эльфы и тролли составляют существенную часть исландского фольклора. На примерах незадачливых историй с участием этих существ исландские дети изучают правила поведения в социуме, взаимодействия с миром и еще глубже проникают в суть связей с природой. Хотя некоторые легенды были настолько страшны, что родителям уже в XVIII веке на законодательно уровне запретили пугать ими детей.
Как бы то ни было, сила веры исландцев в эльфов и троллей сильна. Эльфов называют “тайным народом”. Считается, что это “немытые дети Евы”, которых Бог сделал временно невидимыми в наказание за нечистоплотность. Исландцы верят, что эльфы живут по всему острову, преимущественно на холмистых местностях и в скалах необычных форм. У них веселых характер и нестерпимая тяга к забавным розыгрышам. Больше всего исландцы боятся побеспокоить невидимых соседей. Если, к примеру, потухнет фонарь при входе в пещеру или во время сноса старого здания случится поломка, исландец в первую очередь подумает о том, что здесь обитает эльф, и, чтобы не обидеть его, с ним нужно договориться и только после продолжать работу или путь. А находясь в местах, где достоверно известно о присутствии эльфов, исландец будет спрашивать разрешения хозяев перед каждым своим действием.
Тролли же, по мнению исландцев, живут высоко в горах и выходят из пещер только ночью, ведь солнечный свет мгновенно превращает их в камни. И если для эльфов исландцы мастерят милые дверцы у пещер, обозначая тем волшебные жилища, то для троллей они слагают легенды, ведь верят, что за появлением каждого громоздкого, необычной формы камня стоит поучительная, но трагичная история.
Некоторые тролли остаются безымянными, привязанными, словно камни, к месту, другие обретают имена и более замысловатые истории. Одним из таких персонажей стала Грила (Grýla). В старых поэмах ее описывали как уродливую великаншу-попрошайку, которая ходила по селениям и просила родителей отдать ей непослушных детей. В более поздних вариантах легенд Грила жила не на окраине деревни, а в пещере, у нее был нюх на детей, которые не слушались родителей весь год, и большой мешок, в который она сажала этих самых сорванцов и уносила к себе в канун, конечно, Рождества. Исландский фольклор любит детали, поэтому всем шалунам в мельчайших подробностях рассказывали, что больше всего Грила любит именно жаркое из непослушных детей и никогда не может им наесться. А еще у нее был огромный, злобный кот по кличке Йоль (Yule). Йольский Кот имел свою нехорошую привычку: в канун Рождества он шел в деревню и проглатывал каждого, кто… встречал его в старой одежде. Ведь только ленивый человек не принарядится к празднику, и только плохому человеку не подарят к празднику что-то теплое. В исландском языке даже сложилась поговорка “оказаться у рождественского кота” (аð fara í jólaköttinn), которая означает, что кто-то остался без подарка на Рождество.
На этом истории о семействе Грилы не заканчиваются. Несмотря на особенности своего характера, Грила была три раза замужем и имела несколько десятков детей. С последним мужем, лентяем Лехпалуди (Leppalúði) они растили тринадцать мальчиков, так называемых Йоласвейнаров или “Йольских Парней”. Времена становятся добрее, а с ними меняется и образ многих фольклорных персонажей. Так, Йоласвейнары XVII века, злые шутники и продолжатели семейных традиций с поеданием детей, в традициях ХХ века превратились в помощников Санта Клауса, раздающих хорошие подарки послушным детям и камни с угольками непослушным. Каждый из Йольских Парней приходит перед Рождеством на 13 дней и нет-нет да и вспомнит свою страсть к проказам: Скирный Обжора крадет скир, Колбасный — колбасу, Ложколиз и Горшоколиз подчищают посуду, а Дверехлопальщик и Подсматриватель-в-Окна не дают заскучать даже тем, кто прячется в доме.
Наш гид анонсировал юг острова как то место, где нам понравится больше всего. О черных пляжах Рейнисфьяары современные путешественники пишут, наверное, больше, чем о всех чудесах “Золотого Кольца” — главного туристического маршрута Исландии. Здесь же, на юге, располагаются те самые “Пальцы тролля” — торчащие из воды скалы, — подход к леднику Мирдальйёкюдль, под которым прячется пугающий уже не один век исландцев вулкан Катла, подход к самому большому леднику Европы Ватнайёкюдлю и много-много водопадов.
Популярность южного направления объясняется удобством дороги и разнообразием достопримечательностей на пути. А еще это самая “цивилизованная” после Рейкьявика часть острова, что также радует многих туристов. Как бы мы ни любили природу, приятно встретить по пути кафе, где можно согреться, отдохнуть или купить пару сувениров и тем самым подтвердить себе иллюзию, что этот остров принадлежит человеку.
Мне встречалось немало людей, кто мечтал вслух о путешествии в Исландию. Однажды в Румынии я познакомилась с двумя девушками, которым удалось там побывать (и отзывы были совсем не положительные :) ). Но на себя эту мечту я примерять боялась. Лишь полтора года назад мы с новым другом смотрели фильм “Невероятная жизнь Уолтера Митти” и соревновались в выговаривании названия местного ледника Эйяфьядлайёкюдль. И вот за сравнительно недолгий срок новый друг стал мужем, а Исландия — нашим однозначным выбором в качестве свадебного путешествия.
К сожалению, не все наши желания находят свое воплощение. Самым известным мечтателем о путешествии в Исландию так и не осуществившем его, пожалуй, был Жюль Верн. Сейчас по вечерам мы читаем его приключенческий роман “Путешествие к центру Земли” и поражаемся тому, насколько точно в нем описаны арки Дюрхолейя, базальтовые столбы Арнастапи (Стапи в романе), лавовые поля и типаж местных жителей. Невероятный труд писателя, который конспектировал воспоминания моряков, вызывает столько же уважения, сколько и веры в человека, ведь Жюль Верн фиксировал не только факты, но и образы, сравнения, которыми делились с ним моряки, матросы, люди, что продолжали видеть красоту и изумляться, несмотря на физическую тяжесть ежедневного труда.
Главным географическим ориентиром для персонажей Жюля Верна являлся вулкан Снайфедль, через который будто бы можно дойти до центра Земли, чем и занимаются главные герои на протяжении повествования. Вулкан Снайфедль располагается на полуострове Снайфедльснес и покоится под ледником Снайфедльсйёкюдль. Логика исландских топонимов проста :)
Снайфедльсйёкюдль видно практически с любой точки полуострова, хотя статистически это самый маленький ледник Исландии. Написанный более 150 лет назад роман Жюля Верна до сих пор притягивает на свою вершину толпы туристов, готовых увидеть если не сердце, то бронхи Земли. Но ледник — не единственная, пусть и центральная, достопримечательность полуострова. Здесь много скал, легенд, овец и птиц, церквей и лавовых полей, здесь есть остатки памяти о прошлой жизни и здесь очень много света. Признаюсь, не знаю, откуда пошло это изречение, но говорят, что здесь находится энергетический центр Земли. Конечно, не единственный, но говорят, что настоящий.
Пользуясь привилегией рассказчицы, уделю чуть больше внимания месту, которое мне понравилось здесь больше всего — пляжу Джупалонссандур (Djúpalónssandur), “пляжу черных лавовых жемчужин”. В отличие от черного пляжа на юге Исландии, об этом месте рассказывают редко. Возможно, причина в том, что на полуострове Снайфедльснес хорошая погода случается нечасто, а полуоткрытый пляж — не совсем то место, где приятно гулять под порывами северного ветра.
Сегодня Джупалонссандур — пустынный пляж, укрытый черной галькой и надежно сдерживаемый затвердевшими за несколько веков руками вулкана Снайфедль. Однако это место пользуется не просто доброй славой, а почтением среди исландцев.
Несколько веков назад здесь находилась, как свидетельствуют письменные источники, процветающая рыболовецкая деревня Дритвик. Местные жители с уважением относились к своему ремеслу и придумали целый ритуал, чтобы определить, насколько юноша или мужчина готов к работе в океанских водах. Для этого они выбрали четыре камня, каждый весом от 23 до 154 килограмм, дали им имена и стали использовать для измерения силы новичка. Камни Amlóði (бесполезный), Hálfdrætingur (слабый), Hálfsterkur (наполовину сильный) и Fullsterkur (сильный) следовало поднять и положить на естественный помост высотой около метра. Чтобы получить работу гребца, необходимо было поднять как минимум Hálfsterkur, который весил 100 килограмм. Деревня уже давно не существует, а четыре камня по-прежнему лежат у скал, где мальчик доказывал, что он уже мужчина.
Благодаря своей пустынности, Исландия создает интересный антураж для особого рода достопримечательностей — обломков после крушений. В качестве альтернативы раскрученному самолету DC-3 на юге острова, Снайфедльснес рассказывает историю английского траулера, разбившегося о местные скалы в 1948 году. Разбросанные по берегу останки своим небольшим размером напоминают о силе стихии и величине трагедии, памятником которой они призваны служить.
На относительно небольшом пляже Джупалонссандура есть место не только истории, но и… чудесам. Оставшиеся после вулканических извержений скалы одна занимательнее другой. Здесь есть и “окно” на Снайфедль, и похожая на церковь “поющая” скала Söngklettur (церковь эльфов, как верят исландцы), и, конечно же, парочку застывших троллей. В Исландии без них никак. Сами же исландцы считают чудотворным одно из двух пресноводных озер пляжа, а непередаваемым образом шуршащая, блестящая галька сама является достопримечательностью; она находится под охраной государства и запрещена к вывозу.
Пожалуй, я еще никогда так не “затягивала” с написанием заметок после посещения новой страны. Когда я обсуждала это с другом, слышала: “Но здесь так много можно рассказать!”. И в этом была самая большая сложность: сделать выбор.
Пожалуй, это самая путаная из моих заметок о какой-либо стране. Там, где все выглядит просто, незамысловато и открыто, где, казалось, и не слышали о маркетинге и обманах для туристов, где по-новому ощущаешь себя человеком, которому априори доверяют и к которому испытывают уважение, постепенно погружаешься в новую для себя глубину, а потом — выныриваешь из нее прямо на поверхность и поверхностность. Например, когда встречаешь указатель, запрещающий проезд на любом транспорте, кроме как верхом на лошади. И это в XXI веке! А то, что дарит счастье и улыбку вместе, на мой взгляд, встречается гораздо реже, чем должно бы в нашем мире.
