Совсем не легендарная Греция
В Грецию мы прибыли со стороны Италии. Кусочек ночи между морем Ионическим и краем Адриатики должен был, как портал, перенести нас в совершенно другой мир. Мир классический, глубокий и бессменно солнечный, даже сейчас, в начале января.
“А ты зачем ему дорогу уступаешь? Раз тебе надо — так вперед. А он объедет”, — громко приступил к утренним наставлениям нашему польскому водителю подсевший где-то по дороге грек. Мне очень нравится, когда гидами выступают местные, а не смотрящие почти что нашими глазами на не до конца понятный мир экспаты. Все говорили, что нам очень повезло, что Петрас редко соглашается работать с группами. Но тут случился зимний “не сезон”, добавилась возможность встретить Новый год с женой в празднично-настроенных Афинах, и так в результате объективных обстоятельств и гедонистических решений нам в сопровождающие достался, судя по рекламе, чуть ли не лучший гид в стране.
Почему-то большинство экскурсоводов, что мне встречались, одеты были скромно, главное — удобно. Большинство, но только не наш Петрас. Превосходного качества брюки, рубашка, куртка были неброскими, но выглядели всегда идеально, будто они не с нами проезжали по триста километров в день. Проводя экскурсию, Петрас становился рядом, а не как учитель в оппозицию к несведущим ученикам. Он никогда не задавал вопросов, призванных как будто к диалогу, но на самом деле лишь указывающих на необразованность ответчика. Никаких наушников и бейджиков, никаких “станьте у стены” и “у вас 10 минут на фотографии”. На первой остановке я по привычке уточнила, сколько времени нам дается на пробежку по магазину, покупки сувениров и устроенный экспромтом рядом кофе-бранч. “Не беспокойтесь, мы везде успеем. Как только будете готовы, мы поедем дальше”. Сказать, что я была удивлена, значит вообще не передать моего состояния. Но факт, как говорится, остается собой неоспоримым: за все дни под эгидой Петраса мы ни разу никуда не опоздали, вернее, мы успели совершенно все!
Наверное, Петрас стал для меня одной из главных достопримечательностей Греции, не только доказательством того, что ум красит любое ремесло, а труд создает его ценность, но и примером того, как нужно с легкостью относиться к рутине, однако с уважением к тому, что не смывает время. На память несколько мимолетных фраз авторства нашего гида:
“Берите здесь ягненка. В Каламбаке продают много рыбы, а вода есть? Нет. Значит и рыба здесь с копытами”.
“Афины — красивый город. Нужно лишь знать, куда смотреть. Сюда не смотрите. Здесь некрасиво”.
“Вот немцы говорят, что мы ленивые. А пусть бы сами попробовали работать при жаре в сорок градусов весь день”.
(Глядя на толпы иммигрантов в городе): “Мы все желаем одного: чтобы их мечта исполнилась. А их мечта какая? Верно — попасть в Германию”.
На самом деле, в Греции нам было радостно, спокойно и всегда красиво. Нас не смущали граффити, бездомные и прочие атрибуты больших Афин. И даже в беспорядке южной жизни мы замечали радость и внутреннее уважение истории. Кругом исписанными были стены, поезда, мосты, но ни одной случайной полосы цветастого аэрозоля на заборах вдоль того, что даже только претендует на академическое звание памятника архитектуры.
Чем больше языков я учусь понимать, тем больше вижу ценность и непонимания. Когда ты можешь принимать улыбки, пропуская проступающий сквозь них сарказм, когда люди говорят тебе простые “да” и “нет”, потому что всякая двусмысленность останется непонятой — так нам приходится быть честными, прямыми, если мы вообще хотим общаться. Может, именно в этом была цель скандала с Вавилонской башней? Не разъединить людей, заставив их общаться на различных языках, а дать человечеству основу стать хоть чуточку честнее. Собственно, к чему я это. Все наслышаны про хитрость и изворотливость греков? Мы с таким не сталкивались. Нас ни разу не пытались обмануть в магазине и на рынке, отказать из лени или откровенно посмеяться. Может быть, из-за незнания языка мы просто ничего подобного не замечали. Но тогда это уровень искусства, а не жульничества.
Одной из надуманных причин “почему мне может не понравиться в Греции” для меня была именно богатейшая история региона. Даже моя любовь к музеям и развалинам стонала, думая о тоннах фактов, тысячах летописаний и бесконечных перечислениях имен людей, больше половины которых с большой долей вероятности вообще никогда не существовали. А еще я очень опасалась самовосхвалений вроде “вот, что наши предки делали пять тысяч лет назад”. Однако у нас, напомню, был чудесный гид, очень образованный, любящий историю, но понимающий, что то события минувшие, и жизнь сегодняшняя только зарабатывает свою ценность.
Кратчайший экскурс в историю Древней Греции, на который я способна.
Исторически первой греческой цивилизацией считается критская, возникшая ~1950 гг до н.э. на острове Крит. Другое ее название — минойская — образовано от имени легендарного царя Миноса, которому Афины каждый год отправляли юношей и девушек для жертвы минотавру, пока чудовище в сердце лабиринта не уничтожил Тесей.
Минойцев описывают как миролюбивый народ с высоко развитой культурой. Говорят, даже воины Крита не носили доспехов, а на немногих дошедших до нас произведениях минойского искусства изображены сцены бытовой жизни, праздников, а не военных достижений.
Самым большим врагом минойцев оказалась природа. Цивилизация дважды переживала крупные катастрофы. Около 1750 г до н.э. все постройки острова были разрушены, вероятно, землетрясением. Хотя уже через 100 лет Крит не только восстановился, но и поднялся на новый уровень своего развития. Однако уже в ок.1450 г до н.э. все смыло приливной волной от нового, вулканического землетрясения, и минойская цивилизация начала угасать. Сегодня ученые полагают, что свои последние годы народ Крита доживал под властью другой греческой цивилизации — микенцев.
Микенами назывался один из городов-крепостей, основанных ахейцами на материковой Греции. Ахейцы пришли в Грецию с севера примерно в то же время, когда формировалась критская культура. Микены были самым развитым из ахейских городов, поэтому в отношении цивилизации слова “микенская” и “ахейская” используются как синонимы. В отличие от критян, ахейцы были воинами, управляли колесницами, строили хорошо укрепленные крепости и глубокие гробницы, постепенно заселяя в том числе острова Эгейского моря.
В культурном аспекте Микены многое заимствовали у минойцев. А после разрушения Крита они же заняли позицию главного торгового игрока региона. До 13 в до н. э. Микены были державой, способной говорить на равных с Египтом и Хеттской империей.
Упадок Микен связывают с экономическим спадом (вызванным среди прочего дорогостоящей многолетней осадой Трои, ~1250–1200 гг до н.э.) и приходом в Грецию дорийцев. Позднее ахейцы и дорийцы смогут мирно сосуществовать и даже станут единым народом, но нашествие чужаков было сопряжено с набегами, разрушениями и миграцией. Как результат, микенская цивилизация угасла, а Греция с 11 в до н.э. вступила в эпоху Темных веков.
Пробуждение Древней Греции начинается в 8 в до н.э. с развитием городов-полисов и внешней торговли. Благодаря контактам с финикийцами греки даже возродили письменность, которую утратили вместе с микенской цивилизацией. Мирное развитие вело к увеличению населения, рост населения — к потребностям в ресурсах, потребности в ресурсах — к освоению новых земель и созданию колоний по всему Средиземноморью, включая южную Италию и Сицилию. В отличие от колоний нового времени, древнегреческие колонии обладали большой самостоятельностью и управлялись не монархами, а местной аристократией, а потому развитие крупных полисов шло уникальным путем. Так зародились афинская демократия, спартанская олигархия и нет-нет да устанавливающаяся на время тирания.
Несмотря на то, что жители всех полисов считали себя эллинами, экономически города были конкурентами друг другу. Противостояние окрепших Афин, Спарты и их союзников переросло в Пелопоннесскую войну 431–404 гг до н.э. Победила Спарта, но не сразу. Вначале спартанцы выиграли войну на Аттике, когда в Афинах началась эпидемия чумы, унесшая жизнь в том числе и афинского предводителя Перикла, но не смогли взять сами Афины, защищенные портом Пирей. Установилось перемирие, во время которого Афины решили атаковать сицилийский город Сиракузы, чтобы пополнить свои запасы, но потерпели неудачу. Экспедиция не вернулась, в заблокированных Афинах начался голод, и афиняне вынуждены были сдаться. Но прошло лишь 30 лет, и уже Фивы в 371 г до н.э., объединившись с Афинами и Коринфом, нанесли сокрушительное поражение Спарте. А уже в 338 г до н.э. царь Филипп II, правитель провинциальной Македонии, разгромил фиванскую армию при Херонее и тем самым объявил начало новой эпохи.
Так описать историю Древней Греции могу я, носитель приземленного славянского сознания. Но стоит съездить в Грецию, найти греческого гида, чтобы услышать это же, разбавленное тем, что мы все, как сказки, читали в “Мифах и легендах” А.Куна.
Наш гид вполне серьезно демонстрировал нам место рождения Геракла, рассказывал историю рождения Пегаса и участливо, как свеженькие сплетни, пересказывал семейную трагедию Агамемнона. Возможно, это звучит странно, но для современных греков мифы — это не религия, это история. Слега приукрашенная, где-то нелогичная, но она такая, какой ее видели и понимали древние. Ну, а мы всего лишь сохраняем и пытаемся понять истинный смысл того, что кажется сегодня нам загадкой.
Кроме чувства прекрасного, стремления к красоте, сквозь века греки сохранили и глубинный патриотизм. Говоря о потомках эллинов, мы вряд ли представляем себе гордецов, скандирующих просто так без повода название своей страны и нации. Примеров в современности сего хватает. Но греческая гордость живет где-то в глубине, покое и напоминает о себе лишь в крайних случаях.
К примеру, в афинском Акрополе Петрас нам показал флагшток с греческим флагом. Во время немецкой оккупации здесь висела свастика. В мае 1941 два 18-летних грека ночью поднялись по отвесной стене в тыльной части холма и заменили символ захватчиков на свой национальный флаг. Другая, менее известная часть истории гласит, что, когда фашисты взяли Афины и приказали эвзону опустить греческий флаг, он молча сделал это. А потом обвязал снятый флаг вокруг своего тела и сбросился с этой самой скалы. Ужасно, красиво и неподдельно.
И пока мы не ушли далеко от Акрополя, скажу несколько слов об отношении к красоте. Можно бесконечно долго сравнивать ордеры (стили) колонн, говорить о революционных подходах греков к изображению человека, о мародерстве англичан, которые до сих пор выставляют в своих музеях вывезенные якобы с целью спасения из Греции “Элгиновские мраморы” — все это важно, но мне запомнилось другое. Для меня главным, что отличает искусство Древней Греции от всех соседствующих во времени и пространстве цивилизаций, остается стремление к красоте. Помните наши сказки о том, как правильно нарисовать горбатого короля, чтобы он был красив, но все-таки похож на себя? Правильно, укрыть его плащом. Но греки изобразили бы его подобным Аполлону, таким, каким он должен быть. Они видели мир красивым, запечатлевали красоту, стремились к ней, и благодаря грекам красота стала каноном.
Рекламы ради сейчас можно было бы перейти к перечислению достоинств кухни, музыки и туристической инфраструктуры. Или, поддавшись плохому настроению, наоборот вспомнить толпы бездомных на улицах Афин, замечания о том, как в сборе самых вкусных, что мы пробовали, апельсин используют труд заключенных. Можно бы вспомнить необычные места, вводящие в транс пейзажи, земляничное дерево и просто так гуляющих по парку черепах. Как и везде, все будет связано лишь с Вашим отношением, доброжелательностью и готовностью на время перестроиться под другой ритм жизни. Танцует Греция головокружительно! Уж в этом можете не сомневаться.
