Биоморфное зодчество
Мне никогда не нравилось классическое деревянное зодчество, те же Кижи, например. Съездив на Архстояние, я, кажется, понял, почему.
Почти вся архитектура человечества (и деревянное зодчество в том числе) — это торжество строгих форм, упорядоченности, прямых линий, уменьшения хаоса. А дерево как материал — оно у меня ассоциируется с другим — органическим, природным, хаотичным. А в природе нет прямых линий, нет строгости (я про визуальную составляющую, конечно, вообще природа, как основанная на законах физики и биологии настолько же упорядочена, как и технологическое-рукотворное). И это противоречие — строгие формы из хаотичного материала — и не нравилось мне в деревянном зодчестве. Взять кривое дерево и обстругать его до идеально ровной доски — в этом есть что-то нелогичное.
Так вот, этот объект Архстояния (на картинке сверху) — он не строгий, он такой же хаотичный, как материал, из которого сделан. И это у меня ассоциируется с концепциями “живых домов” — биотех-идеи в архитектуре, когда здания выращиваются, когда система вентиляции по устройству больше похожа на легкие, а система теплообмена — на кровеносную систему. Идея футуристичная, и вряд ли в скором времени будет реализованна, но когда-нибудь, на других планетах с необычными природными условиями — возможно.
Продолжая про Архстояние, но чуть сбоку от зодчества. Жизнь современного человека нормирована государством, обществом, корпорациями. Единственный ли это путь обеспечения комфортной и безопасной жизни и технического прогресса? Думаю, нет. Постепенно распространяется идея горизонтальных организаций, в урбанистике реализуется концепция безбарьерной среды. В эпоху постоянного подключения к сети блокчейн становится основой для гражданства, не привязанного к территории. Всё это и многое другое мы начинаем использовать, чтобы уменьшить нормирование нашей жизни, не теряя безопасности и комфорта. А пока этот процесс не закончен, возникает потребность в убежище. Объекты «Архстояния» — глобальный эксперимент со смелостью, размером и разрешением на действие. В городе нам не придёт в голову построить башню из палок и гвоздей и сделать в ней лестницу из скользких брёвен, потому что это «небезопасно». Разрешение на эксперимент — это важное условие для ухода от технологического контроля. Для меня в городской среде убежище — это не место, а условия взаимодействия с пространством, с тем, кто его модерирует. В Москве, если ты проходишь километр и не встречаешь колючей проволоки, это кажется тебе странным. Если ты видишь интересный дом, то, скорее всего, это музей, и ты не надеешься туда бесплатно попасть, или частная собственность, и ты никогда не узнаешь, как этот дом выглядит внутри.
