Нить — ткань — ножницы
Игра в слова для художников
LIVERARY – это интернет-издание о музыке, искусстве и культуре с редакцией в Нагое. На протяжении двух с половиной лет Аки Нарудзи, художница, занимающаяся изготовлением текстильных аксессуаров, вела в этом журнале колонку Shiritori, в которой она представляла разных художников и иллюстраторов.
Вообще сиритори (しりとり, дословно: “ухватить за зад”) – это “игра в слова”, в которой на последний слог предыдущего слова придумывают следующее. Играют очень быстро, и проигравшим считается тот, кто назовет слово, заканчивающееся на ん (“н”), поскольку слов с таким началом в японском языке нет, и продолжить игру после этого невозможно.
В названии рубрики первый слог заменен на омонимичный со значением “нить”: 糸りとり, то есть дословно получается “ухватить за нить”.
В своей колонке Аки Нарудзи использовала игру как формат для проведения интервью: художник получает слог, который он достраивает до слова. На основе слова он придумывает работу – обязательно с использованием ниток. Это может быть вышивка, коллаж, объект – что угодно. В игре участвуют и те художники, кто использует нитки в своих работах, и те, для кого это непривычное средство. Каждому следующему автору передают эстафету в виде последнего слога от предыдущей работы.
За два с половиной года рубрика собрала более двух десятков выпусков, их список вот здесь в конце статьи: http://liverary-mag.com/column/44910.html
Самое интересное – смотреть, что тот или иной автор делает обычно, сравнивать с тем, что получается при работе с новой техникой, и читать потом о процессе работы: откуда появляется идея и как она развивается. Особенно это интересно тогда, когда привычные работы автора разительно отличаются от тех, что выполнены в предложенной им технике.
Например, у Маюми Ватанабэ (渡部真由美, она же wassa), художницы из Осаки, получилась вещь, в которой узнать ее невозможно:
Ей достался слог “ру”, и, как она рассказала в интервью для Liverary, поначалу фраза из него никак не рождалась. Тогда она решила зайти с обратной стороны и подумать, что ей самой было бы интересно сделать. В голову пришли “горы”, и она нашла название гор на “ру”: Рувензори. В этих горах, по её словам, может жить вот такой снежный человек: под два метра ростом, целыми днями шатающийся по горам, питающийся плодами деревьев, живущий в одиночестве, но умеющий общаться с животными (“поэтому ему не очень одиноко”).
Вот для сравнения работы Маюми Ватанабэ из её портфолио:
В одном из следующих выпусков художник Nakaban создал плетёное полотно: хоть по технике работа и сильно отличалась от его обычных акварелей и масла, но по живописности они определенно перекликались:
В рубрике ему достался слог “ку”, с которым он сходу, по первому впечатлению, придумал словосочетание “лампа на китовом жире” (kujira no ranpu, 鯨のランプ). Fun fact: китовый жир раньше иногда использовался при изготовлении масляных красок, и, по словам художника, его самого горячо интересует культура тех времен, когда такие вещи, как китовый жир, все еще были в ходу.
Недавно ко мне попала в руки книга “Я — дерево” (わたしは樹だ), которую проиллюстрировал Nakaban. Она рассказывает о том, как рождается, живет и умирает дерево – от имени дерева. Каждый разворот – полуабстрактная композиция, полотно, сотканное из краски, которое только в сочетании с текстом складывается в конкретные предметы:
Японская иллюстрация часто восхищает меня тем, насколько рыхлой и неплотной в ней может быть связь текста и изображения, означающего и означаемого. От абстракции композицию из вполне определенных предметов может отделять едва заметный нюанс.
Как раз такой нюанс в работе одного из участников проекта Shiritori заставил меня зависнуть на несколько дней. Иппэй Мацуи (松井一平), художник из Канагавы, в рамках общей игры сделал объект, который для меня однозначно был абстрактной композицией:
Сам художник при этом отмечал, что на слог “ми”, что ему достался, ему в первую очередь пришли в голову цвет и форма объекта, и в работе он прежде всего опирался на ощущение скорости в игре, а словосочетание на нужный слог пришло в голову, когда все уже было готово. “Не уверен, что это по правилам” – так он, смеясь, комментировал то, что получилось в итоге. Всё это заставило меня сконцентрироваться исключительно на форме и материалах: я смотрела на карандашную технику, на то, как рисунок работает на трехмерном объекте… И совершенно перестала думать о том, какое художник выбрал словосочетание. Но когда пришла пора переводить, я оказалась в тупике: фраза на “ми”, ставшая названием работы, 水揚げされる切り身, никак не клеилась с тем, что я видела на фотографии. 水揚げ– слово с несколькими значениями, но ни одно из них я не могла связать ни с работой, ни с 切り身: при чем тут “кусок мяса”, мне было абсолютно неясно. Два дня я перечитывала текст и пересматривала фотографии, как наконец пришло озарение: центральная розово-серая часть объекта на веревках – это рыбное “филе”, а сами веревки – это корабельные тросы. “Улов филе” или “разгрузка филе” сложились в предельно конкретную и восхитительно абсурдную картину: гигантский лососевый стейк спускают на воду и отправляют в большое плавание.
Такая полуабстрактность вполне конкретных предметов присутствует и в более привычных работах Иппэя Мацуи. Он много работает с музыкантами, часто рисует обложки для альбомов и концертные афиши. Возможно, поэтому его графика так “музыкальна”, в том смысле, что оставляет большое пространство для не-языковых интерпретаций и восприятия, не сводящегося к литературе:
Сам проект, Shiritori, так меня впечатлил – отчасти, из-за некого идейного родства с блогом IINE! – что я решила спросить художницу, которая его организовала, Аки Нарудзи, о том, как он появился, как проходил и как повлиял на её личное творчество.
— Нарудзи-сан, расскажите, с чего начался ваш путь как художника, и как появилась рубрика “Сиритори”?
Когда мне было лет 20, я устроилась в Tower Record, где в течение 7 лет работала дизайнером стендов: оформляла и придумывала, как показать в магазине выходившие в продажу диски с музыкой. В Tower Record была особенность, отличавшая магазины этой фирмы от других: все такие стенды с музыкой делались вручную, поэтому мне много приходилось делать руками – наверное, это и послужило отправной точкой.
Параллельно с этой работой в качестве хобби я начала делать аксессуары из бусин и небольшие вязаные вещи, которые постепенно стали заказывать друзья – так я стала работать уже в качестве художника.
Спустя лет двадцать после того, как я начала работать с нитками, вязанием и текстилем, я стала думать о том, чтобы организовать какое-нибудь событие вокруг этой темы. Но что именно сделать, в голову не приходило, и я на какое-то время отложила затею, как вдруг ко мне обратились друзья, которые в тот момент запустили онлайн-журнал LIVERARY, и предложили организовать какую-нибудь серию материалов для журнала.
Я стала думать, что же подошло бы для такой продолжительной серии, и вспомнила свою отложенную задумку. “Нить” и “продолжение” стали ключевыми словами, которые подтолкнули меня к идее названия: мне вспомнилась игра в слова, и пришло в голову, что если заменить “си” из “сиритори” (как название игры) на омонимичное “си”, означающее “нить”, то по смыслу получится “связывание слов нитью”.
— А как проходило ваше общение с LIVERARY и приглашенными художниками? Что было самым удивительным, приятным, сложным?
Особенно приятным было предвкушение того момента, когда художник принесет готовую работу: так как название известно заранее, всегда волнительно было представлять, каким же получится итог.
Но больше всего всё же радовало то, с каким искренним энтузиазмом художники участвовали в проекте.
Из удивительного: я не предполагала, когда начинала затею, что проект просуществует целых два года. И меня до сих пор удивляет, что такие прекрасные художники поддерживали мой совершенно никому не известный проект и охотно в нём участвовали.
Из сложного: в основе проекта то, что каждый месяц нужно делать новый выпуск. И пока предыдущий художник не закончит свою работу, следующий не может её начать. Невозможно предложить художнику тему заранее, поэтому расписание проекта всегда было плотным, и заниматься им одновременно с обычной работой было хоть и весело, но все же и тяжело тоже. В то время каждый месяц пролетал в один миг.
— Все работы, что появлялись в рубрике, без сомнения, отличные, но я не могу не спросить: есть ли у вас любимая работа или выпуск?
Мне, естественно, нравятся все, я не могу их сравнивать.
Но если все же нужно было бы выбрать, то, наверное, особенно для меня дороги первая и последняя работы, хоть их и сделала я сама.
Для заключительного выпуска я сделала работу “Точка и линия”, которая была составлена из ненужных остатков ткани и нитей от работ всех предыдущих авторов, что участвовали в проекте. Эти остатки они приносили мне, и их я последовательно собирала их в общую вышивку на платке, которую делала параллельно с каждым художником. Получалось что-то вроде “фотоальбома”, который одну за другой последовательно запечатлевал ход наших мыслей: “связывая точку и линию, превратить точку в линию” – такая была идея.
— Почему рубрика закрылась, и как она повлияла на вашу дальнейшую деятельность?
Мне не хотелось её бросать, но так как с самого начала по задумке планировалось закончить на букве ん и сделать выставку-продажу получившихся работ, я думала о том, чтобы сохранить баланс между количеством работ и количеством места в галерее, где было решено провести выставку. Кроме того, мне показалось, что хорошо было закончить именно весной.
Благодаря рубрике, я познакомилась с огромным количеством прекрасных художников. Именно из-за того, что приглашенные художники в своих обычных работах, как правило, не использовали нитки, их работы получались такими свободными и непосредственными. Я видела то, с какой простой радостью люди подходили к процессу создания этих работ, и это позволяло и в мою собственную работу вернуть то же изначальное ощущение – когда мне просто нравится сам процесс.
— Какими проектами вы занимаетесь сейчас? Не планируете ли возобновить рубрику или сделать что-то похожее?
Сейчас мастерю разные вещи с использованием ниток и ткани, и где-то раз или два за год выставляюсь и продаю их в разных галереях и магазинах.
Сейчас вот еще работаю над совместным проектом с брендом hacu, его мы запустим в ноябре этого года. Я делаю вышивку для носков, которые уже запущены в продажу, и отдельную линейку носков моего собственного дизайна.Это первый раз, когда я работаю над задачей, которую не могу решить полностью в одиночку, и, хоть это и сложно, но воплощать такие идеи в жизнь очень здорово.
Пока плана сделать что-то вроде Shiritori нет, поскольку для меня это нестандартный проект: обычно-то это я что-то мастерю. Но, если появится возможность, что-нибудь такое еще попробую сделать.
Сайт Аки Нарудзи: http://akinaruji.net/
Журнал Liverary: http://liverary-mag.com
Маюми Ватанабэ: https://www.behance.net/watanabemayumiwassa
Nakaban: https://www.nakaban.com/
Иппэй Мацуи: https://ippeimatsui.com/
