Культура высокого контекста
«What would Gene Hunt do?»
Не так давно на Хабре появилась статья «Особенности русской разработки». Многие из моих друзей в Фейсбуке так или иначе её прокоментировали.
Статья далеко не бесспорна, — тем более в наш век глобализации, когда многие руководители (да и исполнители) работают в международных компаниях или с международными заказчиками. Нередко — по зарубежным процедурам.
Но один абзац заставил меня всерьез задуматься. Привожу его ниже полностью:
Есть такой известный анекдот:
— Приборы!
— 15
— Чего 15?
— А чего приборы?Такое общение называется high context. Мы подразумеваем наличие большого количества контекста у собеседника. Апофеозом для меня было когда-то имейл от админа с одним словом «Да». Что да? Оказывается, я у него спросил что-то в коридоре и он обещал посмотреть.
Американцы и часть европейцев принадлежат low context. Они наоборот, все подробно и аккуратно расписывают, как для идиота. Они этого ожидают и от нас.
Проблема контекста — это, действительно, бревно в глазу многих россиян, неважно, кем именно они работают.
Некоторое время назад я получил письмо от коллеги, проджект-менеджера. В письме было написано ровно следующее: «Он молчит, поэтому я сразу отправила. Ок?»
Написано это было с нуля, а не поверх переписки, способной придать смысл полутора фразам.
В моей голове за считанные секунды пронеслось полтора десятка вопросов.
«Он» — это кто? Клиент? Дизайнер? Подрядчик? Трафик-менеджер?
Отправила что? Смету? Тайминги? ТЗ? Раскадровку? Мастер-баннер? Ресайзы?
Кому? Мне? Дизайнеру на доработку? Креативному директору на утверждение? Заказчику напрямую?
Кроме того, было вовсе не очевидно, о каком из нескольких проектов, которые вела девочка-менеджер, шла речь.
Проблема значительно шире одной лишь разработки. Она встречается везде, где только можно, и, самое обидное, — там, где нельзя. Многие из нас настолько привыкли к её повседневности, что уже и за проблему-то не считают. Мол, эдакая забавная изюминка национального колорита (на самом деле нет).
Приведу пару примеров из одного лишь вчерашнего дня.
На входе в мой подъезд появилось вот такое объявление:
Что такое «ХВС» и «ГВС» я догадался по другой записке, где сообщалось об отключении оного ГВСа на полторы недели. ИПУ тоже расшифровано (хотя занятно, что слово «квартирный» начинается на букву «И»).
А вот что такое «ЕПД», я бы без Гугла не догадался. Оказывается, Единый Платежный Документ.
Не очень понятно, что мешало авторам записки (кстати, не совсем понятно, кто они — подпись на листе отсутствует) обойтись без аббревиатур.
Не более понятно, что делать тем, кто платит за все коммунальные услуги через интернет, потому как в большинстве онлайн-сервисов для оплаты услуг ЖКХ (например, в Альфа-Клике, которым пользуюсь я) поле для ввода показаний ИПУ в принципе отсутствует.
Ни контактного телефона для вопросов, ни адреса сайта со справочной информацией — ни-че-го.
Другой пример — казалось бы, из совсем сторонней области, а на самом деле очень схожий в проблематике. Реклама, висящая на щите неподалеку от дома.
Визуальную ценность работы даже комментировать не очень хочется. Поговорим о практической.
Информационный это плакат или рекламный?
Очевидно, рекламный. Ведь написанное на нём сложно назвать хотя бы минимально значимой информацией для любого человека, за исключением сотрудников группы компаний. И то не факт.
Итак, о чём этот рекламный плакат?
Похоже, он рекламирует группу компаний «Publicity» и параллельно сообщает, что ей исполняется 20 лет.
Чем занимается эта группа компаний? Судя по весам, либо юриспруденцией, либо торговлей. Если погуглить, выясняется, что в действительности — строительством спортивных объектов по госзаказам.
Можно это было понять из плаката? — Нельзя.
Зачем вообще нужна реклама компании, работающей на госзаказах? — Непонятно.
Если даже предположить, что нужна: как плакат справляется с рекламной функцией? — Никак.
Причина для существования такого плаката может быть только одна: руководство решило показать, что у компании есть лишние деньги, и выкупить рекламную площадь в честь дня рождения компании.
Для всех остальных у этого рекламного щита просто-напросто отсутствует контекст.
Вот этот последний пример вплотную подводит нас к ответу на вопрос «А почему так?»
В современной России господствует парадигма «Моя хата с краю». Причины прихода к ней — это тема для отдельной, весьма немаленькой, статьи, а то и научной работы, поэтому предлагаю читателям принять это как тезис (желающие могут поспорить в комментариях). У нас не принято думать об удобстве, пользе и интересах других людей; только о личных.
Даже такой минимум, как чужая точка зрения, воспринимается в стране саркастически, с пожиманием плечами: «Ну думают они себе и думают; нам-то что?»
Недаром именно здесь сложился занятный афоризм о существовании двух точек зрения, моей и неправильной.
Это верно и для примера с рекламой: «Не для вас повешено, а для нас смысл в этом есть!», и для записки: «Мы уведомили, а уж как вы будете разбираться, это ваши проблемы», и уж конечно для менеджера проектов: «Я тебя предупредила, моя совесть чиста; а уж что ты понял из моего письма — дело десятое».
Примеры этого же пофигизма мы наблюдаем ежедневно во всех проявлениях городской и государственной жизни: от пробок и качества дорог до идиотизма принимаемых законов.
Проблема решается исключительно просто и, в то же время, невероятно сложно.
Сложность, во-первых, — в необходимости осознания: «Да, я тоже так поступаю. Да, с этим надо бороться».
Во-вторых, как следствие, — в необходимости всякий раз, вступая в коммуникацию, заставлять себя думать.
Простота — в том, что со временем это входит в привычку и начинает применяться повсеместно, ad majorem Dei gloriam.
О чём именно думать? О других людях. Об адресате коммуникации, прямом или подразумеваемом.
Если вы пишете письмо — о тех, кто его получит.
Если делаете рекламный плакат — о зрителе; причем не только о том, который попадает в целевую аудиторию, а вообще о любом, кто может случайно этот плакат увидеть.
Если пишете рассказ — о читателе, который может быть не в курсе вашей специфической позиции, и нуждается хотя бы в минимальном разъяснении.
Кстати, коммуникация — это не обязательно тексто-графическая информация. Например, дом или парк — это тоже коммуникация городских властей с жителями.
Думаю, многие из вас видели примеры скверов, где дорожки проложены до того нелогично, что люди вытаптывают через газон собственные тропинки. Это пример неудачной коммуникации, где дело было сделано бездумно, без заботы об удобстве реципиента.
Иными словами, тропинки в газоне вытаптывают не потому, что больше нечем заняться, или хочется испортить себе же эстетическую красоту окружающего пространства. А оттого, что кто-то плохо выполнил свою работу, и реальность приспосабливается под это обстоятельство.
Если мы хотим получить культурную среду, в которой будем существовать комфортно и адекватно, — необходимо самим начинать её создавать. Не завтра, не после выборов нового мэра или получения высокой должности на работе, а уже сегодня и прямо сейчас.
Это единственная возможность.
Только после того, как мы сами, en masse, начнем думать об удобстве и комфорте друга, коллеги или соседа, прежде чем что-то в их сторону сделать, — мы начнем получать это же и от своего государства.
Не раньше.
С одной стороны, это путь правильный.
С другой — очень уж, боюсь, небыстрый.
