Поворот к природе: сценарий контригры

Комментарий к докладу ВШЭ “Поворот к природе: новая экологическая политика России в условиях “зеленой” трансформации мировой экономики и политики”

В прошлом году Факультет мировой экономики и мировой политики ВШЭ выпустил доклад “Поворот к природе: новая экологическая политика России в условиях “зеленой” трансформации мировой экономики и политики”.

Документ оказался прелюбопытным и по ряду позиций очень мне близким:

1. В докладе трезво оцениваются причины активизации климатической повестки. Помимо обострения экологических проблем рассматривается усиление глобальной конкуренции компаний и стран, а также глобальный кризис нынешней модели капитализма.
2. Ставится задача формирования подлинно объединительной, не разъединяющей, недискриминационной природосберегающей и климатической повестки дня. Авторы доклада считают, что Россия с её богатейшим природным потенциалом и положением экологического донора планеты могла бы стать инициатором такой повестки.
3. Критикуется современная экологическая политика России, а также пассивность, реактивность России в мировых экологических процессах. Утверждается, что дальнейшее игнорирование экологических вызовов приведет к экономическому отставанию России, а также к снижению её роли в мировой экономике и политике.
4. Декларируются принципы новой экологической политики России, реализующей ценности близости к природе и её сохранения как важной части национальной идентичности. Среди элементов этой политики некоторые очень любопытны, такие как ограничение сверхпотребления богатых слоев населения, новая философия сбережения человека, ускоренное развитие Сибири и Дальнего Востока как территории инновационной ресурсной экономики.
5. Во внешеполитической части предлагается выработать “Глобальный зеленый курс” — новую глобальную повестку в области зашиты природ, более комплексную, более справедливую, чем та, что предлагается сегодня Западом. В частности, предлагается продвигать солидарную ответственность как производителей, так и потребителей “грязной” продукции, создание такой системы “зеленого” финансирования, которая позволит связывать финансовые ресурсы богатых стран с дешевыми проектами по сокращению выбросов, расположенных преимущественно в развивающихся странах. Очень смелая позиция касается необходимости выработки новых моделей экономического роста, ограничивающих безудержную практику материального потребления.

Хорошо, что мы написали свою статью про климатическую повестку и энергопереход до того, как я прочитал это доклад. Иначе бы очарование им не позволило развить некоторые наши оригинальные тезисы. Теперь я могу сформулировать ряд вопросов по докладу, на которые мы в своей статье постарались ответить, а в докладе таких ответов я не нашёл:

1. Определение национальной миссии как “близость к природе и её сохранение”, прежде всего, апеллирует к предположению, что российский народ по-прежнему близок к природе, а также к тому, что философия сбережения человека, ставящая во главу угла духовное развитие, здоровье, безопасность и благополучие, а не объем материального потребления, станет основным мотивом для её реализации. Без алармизма, принятого в западных экологических декларациях, данные утверждения не выглядят убедительными (в докладе явного алармизма не наблюдается). Страх климатических изменений, как и страх войны, движет массами. А что будет двигать массами в предлагаемой повестке?
2. В докладе прослеживается некоторое противопоставление экологической и климатической повесток. Считается, что “внутри страны нет смысла выстаивать экологическую повестку вокруг темы изменения климата и развития ВИЭ”, необходимо основные усилия направить на “улучшение здоровья и качества среды обитания людей, обновление экономики, и использование природного потенциала России в решении экологических проблем для усиления российского внешнеполитического авторитета”. Такая перефокусировка выглядит адекватной сформулированной авторами задаче, но не очень очевидно, что она сможет конкурировать с более старой и фундированной идеологемой климатических изменений. Как с этим быть?
3. В составе элементов новой экологической политики, пользуясь терминами политэкономии, много “надстройки” (образование, экологическое самоуправление, государственной символики, стимулирования экотуризма) и мало базиса (технологий, направлений модернизации промышленности и инфраструктур, развития городов и поселений). Можно ли решить поставленную задачу, работая преимущественно с общественным сознанием и социальными отношениями, но не обсуждая варианты технологического развития производительных сил?

Резюмируя, можно сказать, что доклад, подготовленный Факультетом мировой экономики и политики ВШЭ, является первым приближением к российскому ответу на глобальную эколого-климатическую проблематику, сформулированному в сценарной логике “Контригра” (о разных сценариях российской политики в сфере климата и энергоперехода мы писали в нашей статье). Предлагаемая политика “поворота к природе” может стать идеологической платформой для объединения России с рядом развивающихся стран и формирования единой позиции по эколого-климатической повестке, но вряд ли будет приемлемой для стран западного мира. Для формирования открытого деятельного предложения всему миру нужно разработать видение желательного будущего, собирающее в себе комплекс решений основных глобальных проблем, пакет технологий и практик нового уклада, а также отвечающую им идеологему.

Подготовлено IC ENERGYNET / Автор: Дмитрий Холкин.