ЧЕРНЫЕ ЛЕБЕДИ КЛАССИЧЕСКОГО РИСК-МЕНЕДЖМЕНТА
Рецензия на книгу Нассима Николаса Талеба «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости»
(Nassim Nicolas Taleb “The Black Swan. The Impact of the Highly Improbable”)
1. Нассим Талеб — скептик-орнитолог Черных лебедей
Бестселлеры современной бизнес-литературы в последнее время расцвели колоритными импрессивными цветами, при помощи которых авторы, гуру мирового менеджмента, раскрашивают метафоры, подкрепляющие их идеи. Так, почитатели классиков современного менеджмента, вне всякого сомнения, уже знакомы со «Стратегиями голубого океана» Чана Кима и Рене Моборн и«Фиолетовой коровой» Сета Година. Теперь же настало время познакомиться и с «Черным лебедем» Нассима Николаса Талеба, бестселлером, которым зачитываются выпускники ведущих бизнес-школ мира.
Действительно, несмотря на траурный удручающий черный цвет, «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости» Нассима Николаса Талеба стал вестником новых подходов в области риск-менеджмента, он является книгой, появление которой следует считать исключительно своевременным, особенно во времена, когда рушатся устои современного классического экономического моделирования, под ударами чреды экономических кризисов экономисты и общество начинают сомневаться в действенности современных макроэкономических закономерностей, а усиление регулятивных трендов в современных финансах, казалось бы являются единственно возможными рецептами для исцеления пошатнувшейся мировой финансовой системой.
В эти неспокойные для всей мировой экономической системы времена, Нассим Талеб, сорокадевятилетний брокер, ранее работавший на ключевых руководящих постах в брокерских фирмах Лондона и Нью-Йорка, отваживается бросить вызов обществу классических финансистов и, не боясь снискать себе славу финансового еретика, публикует книгу «Черный лебедь», которая развенчивает стандартный способ мышления и стандартные ошибки человечества в процессе борьбы со случайностями. Талебу есть что сказать и чем подтвердить действенность своих умозаключений. Основанный им хедж-фонд «Эмпирика Эл-Эл-Си» специализирующийся на сделках с опционами и фючерсными контрактами в течении ряда лет радовал инвесторов хорошими результатами во времена, когда другие фонды показывали убытки. За спиной Насима Талеба степень МВА, полученная в Нортоне (Wharton), а также защита диссертации в Парижском университете. Называя себя «скептиком-эмпириком» и детально занявшись эпистемиологией случайности, а также владея в совершенстве современным математическим и финансовым аппаратом, Насим Талеб стал агностиком финансовой науки, и проповедуя такой подход в своих публикациях, стал гуру современного риск-менеджмента, а влияние его подходов простирается далеко за пределы мирового финансового сообщества.
Свою книгу «Черный лебедь», Нассим Талеб начинает с объяснения ее импрессивного названия. Почему черный лебедь? Черным лебедем Нассим Талеб называет решающий положительный либо отрицательный случай, либо событие, которое повлияло на будущее развитие общества в целом либо его отдельных индивидуумов. По утверждению автора, до открытия Австралии жители Старого света пребывали в непоколебимой уверенности в том, что существуют лебеди лишь белого цвета. Факт выявления черных лебедей на далеком континенте разрушил эту аксиому. Нассим Талеб акцентирует наше внимание на том, насколько наш прошлый опыт является ограничивающим фактором для нашего дальнейшего развития и как наличие хотя бы одного опровержения перечеркивает весь ранее накопленный опыт. Итак, Черный лебедь в понятии Нассима Талеба — это событие, которое обладает следующими 3 характеристиками:
· во-первых, это событие аномально по своей натуре, ранее оно не происходило, ничто в прошлом его не предвещало;
· во-вторых, воздействие этого события исключительно сильны и влияют на ход развития человечества либо его отдельных индивидуумов;
· в-третьих, люди пытаются найти и обычно придумывают логичное на их взгляд пост-фактное объяснение происшедшему, несмотря на первое восприятие этого события как приятного либо неприятного сюрприза.
Последнее свойство Черного лебедя воспринимает скорее как недостаток человеческой натуры. В то же время, Нассим Талеб считает, что сочетание малой предсказуемости и исключительной силы воздействия приводит к тому, что все развитие человечества на самом деле зависит от ряда поворотов в ключевых точках бифуркации, которые фактически и вызваны событиями, которые рассматриваются им как “черные лебеди”. По Талебу, жизнь определяется кумулятивным эффектом ряда значительных потрясений. Взгляните на появление технологических новинок, на события из личной жизни. Многие ли из них прибыли точно по расписанию? Логика “черных лебедей” делает более важным то, чего вы еще не знаете, чем то, о чем пишут в газетах либо учат в бизнес школах. Печальные события 11 сентября 2001 года произошли именно потому, что никто не смог их предвидеть, и этого не должно было случиться. В противном случае теракт 9–11 бы не произошел, а вместо него произошло бы какое-то другое событие, предвидеть которое сейчас никому не дано.
Успех в любом бизнесе также зависит от неожиданности и нетривиальности заложенной в бизнес-модель идеи. Чем меньше вероятность того, что такая идея придет в головы конкурентов, тем больше может оказаться ее влияние на прибыль.
Неспособность предсказывать аномалии в свою очередь ведет к неспособности предсказывать ход истории. Тут Нассим Талеб ставит под сомнение роль экспертов и особенно специалистов по прогнозированию. Поскольку мы живем в обществе, кишащем “черными лебедями”, то мы должны приспособиться к их существованию и сосредотачиваться на том, чего мы не знаем, то есть на антизнании, а не на прогнозах. Все важные открытия были всего лишь “черными лебедями”, а не запланированными событиями, что дает повод ученым и бизнесменам как можно меньше полагаться на планирование. Мы зациклились на известном, мы обучаемся известному, в то время как необходимо обучаться своей необучаемости — тому, что не обучается. Мы не постигаем правила, мы постигаем только факты.
По мнению Нассима Талеба, человечество несправедливо еще и в том, что обычно запоминает и восхваляет факты и тех героев, которым повезло, и замалчивает заслуги тех, кто занимается профилактикой возникновения “черных лебедей”. Все знают, что профилактике должно уделяется больше внимания, чем терапии, но мало кто благодарит за профилактику.
Нассим Талеб критикует «платонизм». Под этим понятием он подразумевает часть философии, которая в процессе познания пытается сконцентрироваться на четких ярко очерченных формах, принимать карту за местность, пытаться систематизировать определенную область познания. Такая попытка систематизации и введения обобщающих правил заставляет нас думать, что мы знаем и понимаем больше, чем на самом деле, а построение стройных четко очерченных структур затмевает не менее элегантные объекты с более аморфной структурой. При этом мы пренебрегаем незначительными на наш взгляд мелочами, которые на самом деле являются важными объектами. Утверждая это, Талеб не пережёвывает и не упаковывает чужие идеи, он сам относится к своему труду, как к эссе с импульсивной медитацией, а не к сухому научному отчету. При этом Нассим Талеб в процессе изложения книги не прибегает к дурацкому методу набора подкрепляющих фактов, так как считает переизбыток примеров наивным эмпиризмом, справедливо полагая, что «набор анекдотов, умело вставленный в рассказ, не является доказательством».
2. О пользе непрочитанных книг
Первая часть книги, носящая название «Антибиблиотека Умберто Эко, или О поиске подтверждений» концентрируется на основных заблуждениях человечества, которые присущи в процессе восприятия нами исторических и текущих событий. Как известно, библиотека писателя Умберто Эко составляла около 30000 книг, которые являли собой рабочий инструмент писателя. Количество непрочитанных им книг, естественно значительно превышало количество книг непрочитанных, но по мнению и Нассима Талеба и Умберто Эко именно непрочитанные книги куда более важны чем прочитанные. Библиотека должна содержать столько неведомого, сколько позволяют вместить в нее ваши финансы. Н.Талеб называет это сборище — анти-библиотекой.
Начало данного раздела — фактически являет собой описание становления самого автора книги, который происходя из семьи православных греков, уроженцев Восточного Средиземноморья, касательно самого себя употребляет обобщение «левантинец», вместо широко распространенной бирки «ливанец». Описывая мирную на протяжении многих столетий жизнь жителей этого региона, Талеб считает первым “черным лебедем”, возникшим в его жизни, гражданскую войну между христианами и мусульманами, которая фактически превратила регион в «расстрелянный рай», — ад, который воцарился после 13 веков уникального мирного этнического сосуществования. Точно также, Талеб называет равновесие небесных тел во вселенной призрачным состоянием, которое, подобно «расстрелянному левантийскому раю», в любой момент может рухнуть.
Подобный подход к состоянию вещей, позволяет автору «Черного лебедя» сделать и более глобальные обобщения. В частности, он апеллирует к неспособности человечества до конца понять ход истории. По Талебу, история непроницаема, мы видим лишь результат исторических событий, но не видим пусковой механизм, который дает толчок их развитию. При попытках постичь историю человечество страдает от трех проблем, которые называются Талебом Триадой затмения, к числу которых автором относится:
· иллюзия понимания — ложное убеждение людей, что они в курсе всего происходящего в мире;
· ретроспективное искажение — наше природное свойство оценивать события только по прошествии времени, в ретроспективе, так, что история при ее пост-фактном изучении становится более понятной и упорядоченной, чем в действительности;
· склонность преувеличивать значимость факта, усугубляемая вредным влиянием ученых, которые пытаются категоризировать знания, то есть «платонизируют».
Наш разум, в понимании Талеба, является превосходной объяснительной машиной, которая способна найти смысл в чем угодно, может истолковать любой феномен, но неспособна ужиться с мыслью о непредсказуемости. Примером тому, Талеб считает свою родину производителем «судьбоносных событий, которые изменяют ход истории». Впрочем, она уже выступала в подобной роли во времена зарождения христианства. Ведь и во времена Древнего Рима хронологи-современники не воспринимали в серьез идеи еврея-еретика Иисуса из Назарета, даже не пытаясь предсказать, что его идеи останутся в вечности. То же самое можно сказать и о зарождении мусульманства семь столетий спустя. Поль Вейн, профессор кафедры истории в Колледж де Франс, остроумно заявил, что религии расходились по миру как «бестселлеры», подчеркивая таким образом непредсказуемость процесса. История общества развивается не ползком, а скачками, а между переломами почти ничего не происходит. В то же время человечество предпочитает верить в мелкие постепенные изменения.
События предстают перед нами в искаженном виде, так как мы пытаемся дать им оценку с позиций нашего понимания последствий, которые они повлекли за собой, и которые нам уже сейчас известны. Получается, что мы даем оценку истории, изучая ее в обратном течении времени, т.е. вспять. Талеб называет это — ретроспективным искажением. Он утверждает, что из миллионов фактов повлиявших на ход истории мы выбираем только несколько, и пытаемся на их основании составить суждение о ходе истории. Для Талеба настоящим тренингом по динамике неопределенности оказался опубликованный дневник журналиста Ширера, описывающий становление и падение Третьего рейха не в ретроспективном изложении, а с позиций их текущего восприятия. Талеб ценит дневники именно за их возможность фиксировать события в свежести их восприятия с возможностью последующего возврата к этой зафиксированной, и в последствии, забытой под гнетом ретроспективных суждений свежести.
Еще один элемент триады заблуждений — это проклятие обучения. Иногда умные и ученые люди, претендующие на роль экспертов, строят свои прогнозы не лучше таксистов, вводя в заблуждение общество, так что информация и ученость, в понимании Талеба, могут быть сомнительным преимуществом.
Одной из бед восприятия Талеб называет блоки и категоризацию — наше стремление расклассифицировать и разложить на категории объекты, понятия и даже людей. Иногда стереотипами становятся блоки понятий. «Любое суждение окружающего нас мира может привести к взрывоопасным последствиям, потому что оно исключает из картины некоторые источники неопределенности и принуждает нас неверно интерпретировать ткань, из которой соткан мир» — считает Талеб. Будучи поборником теории эффективного рынка, Талеб считает доступную публичную информацию бесполезной для извлечения прибыли, а потому полностью отказался от изучения информации в газетах и телевидении.
3.Крайнестан против Среднестана
Истоки умозаключения о разных типах случайности, описанные создателем черного лебедя, лежат в совете, который Талеб получил еще во время обучения в Уортоне. Ему посоветовали приобрести «масштабируемую» профессию. Масштабируемой считались профессии, которые не оплачивались на основе почасовой ставки. Некоторые профессии, например стоматологи, специалисты-консультанты, массажисты — не могут масштабироваться, так существует верхний предел времени, которое они могут уделить зарабатыванию денег. Кроме того, результаты подобной работы обычно предсказуемы, а “черные лебеди” не возникают. Но есть профессии, которые в случае везения легко добавляют нули к своей продукции. Так, будучи человеком «идей», а не человеком «труда», вы легко сможете масштабировать свои заработки. Джоан Ролинг, автор книг про Гарри Потера, совсем не должна писать каждую свою книгу заново, чтобы быть вновь прочитанной.
Ловушка состоит в том, что масштабируемые профессии хороши только для удачливых, там существует жестокая конкуренция, чудовищное неравенство и гигантское несоответствие между усилиями и получаемым вознаграждением.
Итак, в одной категории профессий господствует золотая середина, заурядность и посредственность, в другой существуют небольшое количество гигантов и огромная масса карликов. Неравенство может скачкообразно возрастать, так, например, до изобретения звукозаписи дифференциация в оплате труда посредственных провинциальных и известных столичных певцов была не столь велика, в то время как после изобретения звукозаписи, даже почившие знаменитости стали отбирать работу у живых провинциальных певцов.
Собственно, из разделения профессий на два кластера и происходит деление Нассимом Талебом событий на два класса. Образно автор Черного лебедя называет их странами: Среднестаном и Крайнестаном.
Среднестан — это среда событий, величин и объектов, в которой выборочная совокупность настолько велика, что единичный случай не внесет существенных изменений в среднее значение или сумму. По законам Среднестана распределяется рост людей на нашей планете, среднедневное потребление нами калорий, доходы пекаря, владельца небольшого ресторана, проститутки или дантиста, автокатастрофы, уровень смертности, коэффициент интеллекта. Это мир, где в целом проявляются законы схожие с известным нами законом нормального распределения. В Среднестане невозможны чернолебяжьи сюрпризы, в нем господствует тирания среднего, рутинного, очевидного и предсказуемого.
Крайнестан — это среда, где неравенство таково, что даже единичный пример может повлечь существенное изменение средних величин и общей суммы. Распределение богатства жителей планеты, особенно с учетом состояний Била Гейтса, Уоррена Баффета и ему подобных явно не подвержено закону нормального распределения, который автор вполне справедливо называет великим интеллектуальным обманом. Особенно если учесть, что это богатство превышает совокупный валовый внутренний продукт многих стран и даже некоторых континентов. К законам Крайнестана относятся: богатство, доходы, тиражи, частота цитирования, признание знаменитостью, количество ссылок в Google, население городов, использование слов языка, число носителей языка, ущерб от землетрясений, потери в современных войнах, смерти в терактах, размеры планет, размеры компаний, владение акциями, финансовые рынки, цены на недвижимость, темпы инфляции, экономические показатели. Второй список гораздо длиннее первого. В более поздних главах автор для описания явлений Крайнестана использует фрактальный закон распределения Бенуа Мандельброта, правда оговаривается, что таким образом он описывает явления, именуемые “серыми лебедями”. Но, именно в Крайнестане возможно активное появление “черных лебедей”. В нем господствует тирания единичного, случайного, невидимого и непредсказуемого.
Иногда события, мирно и вялотекущие в Среднестане, с развитием технологий переносятся в Крайнестан. Например, до развития оружия массового поражения уничтожение войск противников происходило по законам Среднестана. «Сегодня, при наличии средств массового уничтожения, достаточно кнопки, психа, небольшой ошибки, чтобы планета обезлюдела» — пишет Талеб. Итак, война перенеслась из Среднестана в Крайнестан, а описанный выше Нассимом Талебом возможный сценарий может стать последним “черным лебедем” о котором узнает человеческая раса, а все остальные “черные лебеди” станут заботой уже других форм жизни, коль скоро таковые существуют в нашей вселенной.
“Мы ведем себя так, как будто Черных лебедей не существует в природе: человеческая природа не запрограммирована на Черных лебедей. Увы, наши реакции обычно линейны, в то время как нам приходится жить в мире, подчиняющимся нелинейным законам”
4.Долго ли будут кормить индюшку?
Одной из распространенных ошибок восприятия риска в современном мире Талеб считает построение прогнозов на основании прошлого опыта либо исторических данных. Он упоминает пример философа Бертрана Рассела, описывающий проблемы индукции.
Представте себе индюшку, которую кормят каждый день. Исторический опыт будет укреплять ее во мнении, что нечто подобное будет происходить и в будущем. Но в преддверии Дня Благодарения индюшку будет ждать большой и достаточно неприятный сюрприз, который повлечет за собой пересмотр убеждений, а возможно приведет и к пересмотру наших убеждений касательно действенности прогнозирования на основании исторических данных. Опираясь на данный пример, а также на изыскания других основоположников научного скептицизма, в частности Секста Эмпирика, Аль-Газали, Пьера Бойля, Монтеня и Девида Юма, скептик-эмпирик Нассим Талеб основательно подмывает устои прогнозирования и трендового анализа. Он считает, что любые теории могут использоваться лишь условно.
Из-за своего невнимания к “черному лебедю” человечество делает ошибки в адекватной оценке ситуации, в частности, Талеб обобщает:
· мы выхватываем часть общей картинки и на ее основании делаем обобщения и выводы о неизвестной части: это ошибка подтверждения. В частности, пытаясь доказать определенную теорию, мы ищем факты ее подтверждающие, вместо поиска фактов ее опровергающих;
· мы морочим себя историями, которые утоляют нашу платоническую страсть к четким схемам: это искажение нарратива. Эта ошибка проистекает из нашей неспособности рассматривать цепочку фактов, не оплетая их пояснениями и не скрепляя их определенными связями взаимоотношения. Объяснения объединяют факты, помогают их запомнить, придают им больший смысл и укрепляют нас в иллюзии понимания. Далее мы обычно рационализируем свои действия, придумывая им достоверное объяснение. Талеб указывает на причину — это концентрация в полушариях мозга вещества под названием дофамин, которое активизирует системное мышление, ослабляет скептицизм, регулирует настроение и питает мозговой центр внутреннего поощрения. Кроме того, построение логических повествовательных цепочек — нарратива – также связано с проблемой хранения информации в нашей голове и доступу к ней;
· мы ведем себя так, как будто “черных лебедей” не существует в природе: человеческая природа не запрограммирована на “черных лебедей”. Увы, наши реакции обычно линейны, в то время как нам приходится жить в мире, подчиняющемся нелинейным законам.
· то, что мы видим, может оказаться не всем, что есть на свете. История ошибочно информирует нас о вероятности: это проблема скрытых свидетельств. Проблема скрытых свидетельств — это давно известная проблема в истории и философии. Людям свойственно идеализировать прошлое и подгонять факты под изобретенные ранее теории. Например, греческому философу Диагору Безбожнику показывали изображения людей, которые молились во время кораблекрушения и спаслись. Подразумевалось, что молитва спасает от гибели. В качестве опровержения Диагор привел аргумент, что те кто молились и утонули уже не смогут свидетельствовать о противоположном. Это и есть проблема скрытых свидетельств. Аналогичная ситуация встречается и в современной бизнес литературе. Обычно анализируется группа успешных бизнесменов и обобщая их качества — выдается некий рецепт успеха. К сожелению, свидетельства неуспешных бизнесменов обладающих теми же характеристиками во внимание не принимаются. Хотите собрать такие свидетельства? Для этого не нужно, как рекомендует Талеб, идти на кладбище. Просто поговорите с несколькими случайно выбранными киевскими таксистами об их предыдущем роде занятий (прим. рецензента).
· мы «туннелируем», — сосредотачиваемся на нескольких ясно очерченных зонах неопределенности, на слишком узком круге “черных лебедей”. Особенно туннелируют те субъекты, которых Талеб называет «ботаниками». В его понятии ботаник — это человек, мышление которого донельзя стиснуто рамками. Ботаники обычно побеждают в стандартных определенных соревнованиях, но делают так называемые игровые ошибки в обычных практических ситуациях. Например, спортсмены занимающиеся борьбой, настолько сильно ориентированы на результат и действуют в рамках правил соревнований, что совершенно игнорируют неразрешенные приемы борьбы. Это типичная игровая ошибка, которая делает их неспособными выиграть в уличной драке. Увы, жизнь намного сложнее тех моделей, в рамках которых мы обычно «туннелируем». В жизни просчитываемых рисков обычно не бывает — это музейный экспонат.
В качестве лекарства Нассим Талеб предлагает де-наративизацию — выкинуть телевизор, сократить до минимума чтение газет, забыть о блогах, включать думалку при принятии решений, а в особо ответственных случаях отключать систему, управляющую эмоциями и опытом.
5. Любовники Екатерины II
Наверное, наиболее занимательные парадоксы и ошибки, человечество осуществляет, стараясь предсказывать будущее и планируя. Австралийцы создали символ эпистемической самонадеянности человечества — Сиднейский оперный театр. Его предполагалось открыть в начале 1963 года, потратив на строительство 7 млн. австралийских долларов. Его открыли на 10 лет позже, потратив 104 миллиона. Этот пример не единственный, их можно привести больше, но давайте изучим понятие эпистемической самонадеянности. Сущность его состоит в том, что наш запас познаний растет, но наша самоуверенность в этих познаниях растет еще быстрее. Ряд проведенных экспериментов убедительно указывает на это. Например, участников эксперимента просили сформировать утверждение с диапазоном значений, таким образом, чтобы отвечающий был на 98 процентов уверен в его правоте. Например, «Я на 98% уверен, что у Екатерины ІІ было от 34 до 63 любовников». Парадокс состоит в том, что при значальном допуске на ошибку в пределах 2% неправильные ответы дают более 45% опрошенных, что свидетельствует о значительной переоценке (эпистемической самонадеянности) человечества. Сколько любовников было у Екатерины ІІ в действительности? Талеб указывает это число в своей книге в одной из глав в произвольном месте. Итак, люди обычно недооценивают вероятность своей ошибки, и только незначительное их количество — переоценивает, как следствие мы переоцениваем свои знания и недооцениваем неопределенность. Талеб утверждает, что чем большей информацией владеет человек, тем тяжелее ему принимать решение, как следствие он выводит проблему специалистов-экспертов, значительная часть которых более самонадеянна, но нисколько не более качественна в своих прогнозах.
Талеб выделяет тех, кто самонадеян при наличии некоторых знаний (специалисты, которые как бы специалисты) и тех, кто просто самонадеян (специалисты, которые как бы неспециалисты). К первым он относит: оценщики скота, астрономы, летчики-испытатели, агрономы, шахматисты, физики, математики, бухгалтера, приемщики зерна, фотодешифровщики, страховые аналитики. Ко вторым, по мнению Талеба относятся: брокеры, клинические психологи, психиатры, председатели приемных комиссий, окружные судьи, члены всевозможных советов, подборщики кадров, развед-аналитики, экономисты, составители финансовых прогнозов, профессора-финансисты, политологи, эксперты по риску, почетные члены Международной ассоциации финансовых инженеров и персональных финансовых консультантов. Последних он еще называет «пустыми костюмами». Аналитики прогнозируют хуже, но при этом больше верят в собственное умение.
Вдобавок ко всему, практически все современные технологические прорывы — детища явления известного под названием serendipity. Этот термин обычно употребляют касательно изобретений произошедших благодаря совершенно случайному стечению обстоятельств — счастливой случайности. Решения обычно ждут своей задачи, а инженеры изобретают технологические новинки потому, что им нравится сам процесс изобретательства, а не ради познания тайн природы. Некоторые из этих изобретений совершенно случайно становятся технологическими прорывами. Мы создаем игрушки, некоторые из которых меняют мир, но для того чтобы изменить мир надо постоянно создавать новые игрушки в массовом масштабе, даже если подавляющее большинство из них никак не отразятся на течении хода человеческой истории.
6.Советующий — пусть доплачивает
Изложенное выше в большей мере касалось ошибок человеческого восприятия риска. Вопрос больше в том, какие выводы следует сделать на практике. Несколько советов Нассим Николас Талеб дает именно в этой части книги. Прежде всего, он призывает людей воздержаться от оценок и суждений. Это нелегко, поскольку оценка для людей является одним из способов восприятия мира. Кроме того, Талеб рекомендует: оставайтесь людьми, смиритесь с тем, что вы есть человек и в ваших суждениях всегда будет доля эпистемической самонадеянности. Избегать больше всего следует ненужной зависимости от губительных крупномасштабных прогнозов. Позволяйте иногда одурачить себя в мелочах, но не во главном, не слушайте экономических и социологических прогнозов. И главное, будьте готовы к любым случайностям, помня, что прогнозы владеют терапевтическим одурманивающим свойством, расслабляющим нас и уменьшающим нашу готовность. Пусть вокруг нас будет как можно больше serendipity!
Одной из наиболее полезных рекомендаций данной книги является использование «стратегии штанги» на рынке капиталов. Нассим Талеб использовал такую стратегию, будучи трейдером. Понимая, что методы оценки рисков слишком несовершенны, а методы прогнозирования таят в себе ошибки, которые нам дорого могут обойтись, Талеб для формирования портфеля со средним уровнем риска предлагает вложить 80–90% капитала в максимально безопасные ценные бумаги, а 10–15% вложить во что-то по-настоящему рискованное — например, венчурное предприятие. При этом следует постараться сделать как можно больше таких микро-вложений. При этом подходе вы перестаете зависеть от ошибок предсказателей рисков; никакой Черный лебедь вам не страшен.
В качестве альтернативы Талеб предлагает создание портфеля застрахованного от риска потерь превышающих 15%.
А вот еще несколько советов автора Черного лебедя. На этот раз они касаются работы в условиях изначальной непредсказуемости и даже возможности эксплуатировать последнюю:
· умейте отличать «хорошие» случайности от «плохих». Есть такие сферы, где непредсказуемость оборачивается крупным выигрышем, и сферы, где неумение просчитывать наперед чревато провалом. По мнению Талеба, «хорошие» “черные лебеди” водятся в области издательства книг, производства кинофильмов;
· Не гонитесь за точностью и конкретикой, учитесь мыслить шире. Не пытайтесь предсказать конкретного “черного лебедя” — это усугубит вашу беззащитность перед теми из пернатых, кого вы не сможете предсказать;
· Хватайтесь за любую возможность или за все, что смахивает на возможность. Чтобы поймать счастливого “черного лебедя” необходимо искать встречи с ним. Собирайте как можно больше бесплатных не-лотерейных билетов с неограниченным выигрышем, а когда они начнут срабатывать, не спешите их обналичивать;
· Остерегайтесь разработанных государственных планов, пусть чиновники прогнозируют, но полагаться на то о чем они говорят — опасно;
· Не тратьте время на борьбу с прогнозистами, биржевыми аналитиками и социологами — разве только чтобы подразнить их.
Старайтесь выбирать ситуации, в которых благоприятные последствия значительно масштабнее неблагоприятных, в этом суть асимметричности итогов.
Причинами нашей неспособности понять происходящее лежат на поверхности, это: а) наша эпистемологическая самонадеянность и связанная с ней футурологическая слепота; б) платоновское стремление все втиснуть в категории, поверив упрощенным моделям; в)негодные методики для конструирования выводов, методики происходящие из Среднестана.
7. Линия Великого Интеллектуального Обмана
Ранее в книге автор Черного лебедя уже упоминал, что мир все сильнее опускается в Крайнестан, уходя из Среднестана, в то время как просчеты рисков продолжают производить с использованием «гауссовой кривой» нормального распределения, которая действует в Среднестане и не учитывает возможности появления “черных лебедей”.
Мы живем в мире, где все больше проявляется эффект Матфея, упоминаемый в одной из работ Мертона, в соответствии с которым бедные теряют, а богатые приумножают свое богатство. Некоторые сохраняют этот эффект кумулятивного преимущества на протяжении всей жизни. В современной «экономике суперзвезд» этот эффект только усиливается, и ни о каком нормальном законе распределения не может идти речь.
Таким же «эпидемиологическим» образом происходит и передача идей. Они тоже подчиняются законам Крайнестана. В Крайнестане каждому и в любой момент может изменить удача, но никому не угрожает крайняя и непреодолимая неудача. Мы постепенно движемся к беспорядку, но этот беспорядок совсем не обязательно принесет нам зло, пишет Талеб. Он обещает нам длительные периоды спокойствия и стабильности с ограниченным количеством Черных лебедей. Правда глобализация в финансах приводит к поразительным эффектам свойственным Крайнестану. Финансовые институты, объединившись в небольшое число огромных по размеру банковских систем, взаимосвязанных между собой. Финансовая экология находится в ужасном состоянии. Усиление концентрации снижает вероятность кризиса, но при его появлении — последствия носят более разрушительный характер. Увы, от Крайнестана никуда не деться, придется в нем жить и по возможности сделать его более приятным для обитания.
В заключительных главах книги Нассим Николас Талеб еще более детально описывает недостатки закона нормального распределения Гаусса. Главным его недостатком автор Черного лебедя считает стремительное убывание вероятностей при отклонении какого либо явления от среднего, что фактически приводит к игнорированию аномалий.
Для описания большинства явлений Крайнестана, гораздо более подходит закон распределения Мандельброта, который масштабируем, и сохраняет постоянную скорость убывания. Автор пытается использовать фрактальную геометрию случайности для описания развития процессов в экономике и природе. Фрактальность — это повторение в разном масштабе геометрических узоров, плодящих все более и более мелкие версии самих себя.
Действия степенного фрактального закона на фондовых рынках автор подкрепляет тем фактом, что за последние 50 лет десять самых выдающихся дней на финансовых рынках принесли половину прибыли. Рынок все больше и больше демонстрирует нецелесообразность применения гауссианы, но нобелевские премии конца 90-х вручались экономистам за достижения, базированные на основании закона нормального распределения, которые отстаивают стерильную правильность математических выкладок вместо практической ценности.
В заключении автор Черного лебедя описывает особенности собственного ситуативного отношения к событиям. Он скептик там, где другие уверены, он доверчив там где другие демонстрируют скептицизм, все зависит от типа случайности, с которой ему приходится иметь дело. Временами он гипер-консервативен, временами авантюрен. Он проявляет дерзость, когда появляется перспектива поймать счастливого “черного лебедя”, и гипер-осторожен, когда есть угроза напороться на дурного “черного лебедя”.
И последний совет от Нассима Талеба. Возможно, самый важный. Презирайте свою судьбу, не стоит бегать за поездами для того, чтобы уехать по расписанию. Опаздывать на поезд обидно, только если ты бежишь за ним; не добиваться того успеха, которого другие ожидают от тебя, обидно только в том случае, если ты к нему стремишься.
«Уход с высокооплачиваемой работы, если это твое решение, принесет больше пользы, чем заработанные деньги (такой поступок может показаться безумным, но я пробовал, получается). Это первый шаг к тому, чтобы набраться мужества и послать судьбу к черту. Ты обретаешь гораздо больше власти над жизнью, если сам выбираешь критерии» — говорит Талеб, — «Труднее всего проиграть в игре, в которой сам устанавливаешь правила».
Каждый из нас уже выиграл главного «хорошего» Черного лебедя в своей жизни, появившись на свет, поэтому неприятные мелочи жизни не должны расстраивать нас.
«Плохой» Черный лебедь настигнет тебя только в том случае, если ты сам позволяешь управлять собой. Ты всегда сможешь управлять тем, что делаешь сам; так пусть это и будет твоей главной целью, заканчивает свою книгу Нассим Николас Талеб.
Рецензент:
Михайло Колиснык — известный эксперт в области финансов и признанный профессор по финансовому учету, управленческому учету и финансовому менеджменту, кандидат экономических наук, доцент. Закончил инженерно- экономический факультет Львовской политехники. Доктор Колиснык является автором более 100 статей в области финансов и стратегического менеджмента. Михайло является управляющим партнером FINART Smart Solutions. Михайло Колиснык прошел стажировку в Вейнском Государственном Университете (Детройт, США), Копенгагенской бизнес-школе, в консалтинговой фирме «Данськ Менеджмент Форум» (Копенгаген, Дания) и в Маастрихтском университете (Маастрихт, Голландия). Он окончил IMTA (International Management Teachers Academy), основанную CEEMAN при школе менеджмента IEDC-Bled.
Приглашаем на открытые программы Михайла Колисныка, призванные углубить знания в области финансов и систематизировать ранее полученный опыт, и также предоставить необходимый набор инструментов для ежедневной работы.
Программа Финансовый менеджмент модуль “Управление финансовыми рисками”, 13–15 октября, 2016
Школа финансов для нефинансистов, 17–19 ноября 2016
