Любовь и боль Марины Цветаевой — на театральной сцене
«Они любят на разрыв аорты. Любят поэзию, театр, жизнь, любовь, горят в огне творческого костра. И их жар касается каждого лица в зале. Надо видеть и слышать зал в минуты Цветаевой! Будто всем дали волшебного отвара — и раскрылась спрятанная в душах истина…»
(с) Инна Шейхатович, культуролог, музыковед, литературный и театральный критик.
Спектакль по произведениям Марины Цветаевой «А мы друг для друга — тени…» — результат совместной деятельности Израильского театра «Лестница», который представляет актриса Анна Гланц-Маргулис, и главного режиссера Приднестровского государственного театра драмы и комедии им. Н. С. Аронецкой Дмитрия Ахмадиева. 23 марта мы увидим эту работу на малой сцене Могилевского театра драмы. Мы решили узнать у создателей постановки, как сегодня взаимодействуют литература и театр и останется ли у зрителя надежда после просмотра спектакля. Ведь, как писала сама Цветаева, “любовь — связь, а не сыск”…
– Как вообще родился союз Приднестровского государственного драматического театра имени Надежды Аронецкой и Тель-Авивского театра «Лестница»?
Анна: Мы с Дмитрием познакомились в 2017 году на фестивале в Кишиневе «Молдфест. Рампа. Ру» под руководством Юрия Аркадьевича Хармелина. Наш театр привез туда спектакль «Песнь песней» по мотивам повести Шолом-Алейхема, а театр Дмитрия — спектакль «Беллая тетрадь. Откровенно…» по мотивам произведений Беллы Ахмадулиной. Когда я увидела, как актеры работают с поэзией, как они существуют в материале, я тут же поняла, что мне нужен именно этот режиссер.
Дмитрий: Анна подошла ко мне после спектакля и предложила совместную работу над поэмами Марины Цветаевой. Меня это заинтересовало.
– Расскажите, чем обусловлен выбор именно этого литературного материала — «Поэма горы» и «Поэма конца»? Ведь они относятся к сложному этапу жизни Марины Цветаевой.
Анна: Я носилась с этими двумя поэмами почти 20 лет, мечтая воплотить их на сцене. У меня были две литературно-театральные программы по произведениям Марины Цветаевой. Но в данном случае я хотела создать не программу, а именно спектакль.
– Мы знаем, как любовь, страсть и разрыв отражены Цветаевой в литературной плоскости. А какие средства выражения таких сильных переживаний вы использовали в спектакле?
Анна: Музыка, задник, который является чуть ли не третьим участником спектакля, костюмы и, разумеется, сами актеры.
– Как долго продолжалась работа над постановкой? Сценические решения обдумывали совместно или режиссер выстраивал все самостоятельно?
Анна: Сначала мы несколько месяцев работали по скайпу, писали пьесу, соединяли две поэмы. А потом Дмитрий приехал в Израиль, и три недели длился сам постановочный процесс, после чего мы сыграли спектакль в Израиле шесть раз.
В процессе работы мы одни вещи прорабатывали вместе, другие выстраивал режиссер. Например, пластические фрагменты.
– Если поэмы Цветаевой — прямое отражение душевных терзаний поэтессы, насколько, по вашему мнению, вам удается их передать, слиться с потоком ее горя? Что вы сами ощущаете во время игры?
Анна: Надеемся, что удается. Судить не нам. Во время игры мы испытываем всю эту гамму чувств: любовь, страсть, желание быть вместе, понимание того, что вместе быть нельзя, боль.
– А мы друг для друга — тени или все-таки души? Останется ли у зрителя надежда после просмотра постановки?
Анна: Безусловно. Надежда всегда должна оставаться. На том и стоим.
– Зритель спектакля «А мы друг для друга — тени…» — кто он?
Анна: Все, кому интересен театр, кому интересно творчество Марины Цветаевой, кому интересна поэзия вообще и поэзия на сцене, кому интересны мы.
– Как поэзия взаимодействует с театром сегодня?
Анна: Сегодня существует множество поэтических спектаклей. Почти все режиссеры рано или поздно обращаются к поэзии в том или ином виде. И происходит масса интересного, на самом деле… Задача актеров и режиссеров, которые берутся за поэзию, — произвести синтез, найти этот стык поэзии и театра, чтобы было драматическое действие, иначе будет скучно.
– В чем литературный спектакль выигрывает (или проигрывает?) относительно постановки по драматургическому тексту? А относительно самого литературного произведения?
Анна: С литературным материалом интереснее экспериментировать. Пьеса уже написана. А тут надо писать самому, и это непростая, но очень интересная задача. Что же касается самого литературного произведения… Зритель видит и слышит на сцене то, что до этого он мог только прочитать. Подключаются новые рецепторы, возникает новый пласт понимания…
– Традиционный вопрос: чего вы ожидаете от «М.@rt.контакта — 2019»?
Анна, Дмитрий: Интересных встреч, творчества, общения, дружбы!
Беседовала Елена Быкова.
Фотографии предоставлены собеседниками.
