Скучный сценарий апокалипсиса
Жара 2010 в Москве
В 2010 леса полыхали по всей России, а в августе гарь и смог добрались до Москвы. Кто смог уехать из города подальше — уехал. Кто-то, наоборот, не вовремя вернулся из отпуска. Кто-то аномальную жару не пережил вовсе. Смертность тогда резко подскочила.
В августе 2010 была такая шутка: “Какой-то слишком скучный сценарий для апокалипсиса. Кино как обычно обмануло.” По фотографиям иногда кажется, что город действительно вымер.
На столичных улицах людей почти не было: редкие машины, народ предпочитал выходить на воздух в конце дня.
Офисные клерки оставляли брюки и рубашки на работе, а по улице ходили в шортах и майках. Кому-то помогали мокрые повязки на голове или на шее, кто-то носил защитные маски.
Удивительно, но в это время била ключом общественная жизнь. Из добровольцев собирались противопожарные отряды. Волонтеры выезжали помогать погорельцам.
Это всё были опасные и героические предприятия. Видимость на дорогах была отвратительной, и риск аварий возрастал многократно. Даже в пригородных автобусах пассажиров обязывали пристегиваться. Никогда такого не было ни до, ни после.
Для Москвы жара 2010 года имеет важное символическое значение. Есть крутое фото, где московский смог поглощает аттракционы парка Горького.
Кажется, он скоро рассеется, и все эти карусели из девяностых исчезнут вместе с ним. Так в итоге и получилось: уже в конце сентября в отставку отправили мэра Лужкова. Жара и гарь не были тому причиной, просто “многолетнее политическое сверхчутье и демонстративный популизм вдруг внезапно изменили Лужкову.” А последнее его мероприятие на посту мэра, которое теперь всплывает в памяти — это эвакуация собственных пчел подальше от лесных пожаров.
С точки зрения Высшего Промысла средневековые летописцы могли бы трактовать аномальную жару как символ перерождения: закат “Москвы лужковской”, появление “Москвы капковской.”
Городская эстетика тогда, безусловно, поменялась. Жаль, что не произошло других качественных сдвигов.
