Между Преображенской площадью и Лосиным островом расположился заурядный московский район, который в 2010-е неожиданно стал притягивать любителей стрит арта. “Местами силы” стали работы уличного художника Паши 183, посмотреть на них приезжали даже иностранцы. Такой стихийный туризм не нашел понимания у местных властей и ЖКХ, и пару лет назад почти все граффити Паши закрасили. Но вот что интересно: даже исчезнув, они продолжают привлекать публику.
Весной 2015 года на одной из трансформаторных будок района Преображенское появилось обращение к коммунальщикам: “Эй, ЖКХ! Поменяли шило на мыло??!!” Вся стена была изрисована граффити, в основном, просто тэгами и надписями. Непосвященные суть воззвания вряд ли уловили. Но люди местные и знающие понимают: речь идет о работе уличного художника Паши 183 (он же P183, он же Павел Пухов), которую “ЖКХ” зачем-то закрасил в рамках очередного весеннего обновления.
О создании этого панно есть целая история от Кирилла Кто:
Приехали менты, кто-то их вызвал из жителей соседнего дома, заметив нас, рисующих, но не удосужившись выслушать, что мы рисуем и почему. А менты же почти сразу все поняли, поняли, что это не типичное «граффити имен» и что за такое забирать нельзя. То есть они проигнорировали вызов, нарушили должностные инструкции и порекомендовали нам сделать вид, что они нас уводят, а самим потом тихо через 10–20 минут вернуться и доделать работу.
Рядом с метро “Преображенская площадь” до последнего времени существовало несколько граффити Паши, которые знали ценители и просто неравнодушные люди. Теперь же во дворах Малой Черкизовской и прилегающих улиц ни одной работы не осталось. Новых тоже не появится: Павел Пухов умер в 2013 году.
Удивительно, что на фоне бешеной популярности современного искусства и стрит-арта как важнейшей его составляющей Москва так легко расстается с тем, что могло бы стать магнитом для туристов. Во всем западном мире появляются целые районы, неофициально “отданные” уличным художникам, устраиваются стрит-арт туры, на которых экскурсанты могут вживую увидеть уже знакомые работы. Экскурсии были и по местам творчества Паши 183. И это вполне заслуженно. Старший научный сотрудник отдела новейших течений Третьяковской галереи Кирилл Алексеев как-то сказал о нем:
У нас в стране нет фигуры, равноценной Паше. Он художник европейского уровня, интуитивно чувствовал последние тенденции. Он не боялся делать крупномасштабные, пространственные вещи, а именно это сейчас в тренде на Западе.
Пик популярности P183 пришелся на начало 2010-х. В 2012 году большой материал о нем опубликовали в The Guardian. Там же его назвали “Русским Бэнкси”, почетное сравнение с классиком. В то время появлялись и исчезали новые работы Паши. Всегда было интересно, где возникнет очередной арт-объект, чему он будет посвящен. Это мог быть пространный лозунг рядом с мусоркой или огромный портрет Есенина с цитатой или поздравление с Новым годом.
В 2013-м, после смерти Паши его сохранившиеся работы старались запечатлеть, выкладывали в сеть адреса, где их можно было найти. Интерес подогрела персональная выставка, проходившая весной 2014 года в Музее современного искусства. Стало понятно, что оставшиеся граффити можно отыскать в двух компактных районах: на Малой Черкизовской и прилегающих улицах (Знаменская, Страховская), в начале Открытого шоссе и на станции “Белокаменная”. Теперь доступен только второй район. Из Лосиного острова Музеем уличного искусства в Питер была вывезена знаменитая “Алёнка”. Получается, одно аутентичное произведение всё же спасли. Как бы теперь остальные сохранить?
После смерти Паши никто не решался портить его работы, во всяком случае, до весны 2015 года никакого вандализма с ними не случалось: никаких новых тэгов, исправлений и дополнений к его граффити не добавлялось. Однако перед рвением коммунальных служб искусство оказалось бессильным.
Краевед Можаев как-то писал о неочевидных московских утратах, когда исчезают не памятники, но красноречивые, важные детали улиц, которые могут внезапно порадовать прохожих или стать дополнением к любой экскурсии. Так когда-то пропал рукотворный огород рядом с метро “Краснопресненская”, так исчез наивный фонтан с русалкой на Мясницкой. Вместо них появляются либо пустыри, либо казенная безвкусица. “Лукоморья больше нет, сказку похоронили самым циничным и буквальным образом”, — пишет Можаев.
То же происходит со стрит-артом. В 2010-х в Москве создание граффити и муралов поддерживалось на самом высоком уровне, проводились различные фестивали. Но суть стрит-арта всё-таки в свободе творчества, свободе высказывания. Поэтому самые ценные произведения — не те, которые создаются с санкции городских властей или тех же коммунальных служб (какими бы красивыми и масштабными они не были), а те, которые появляются снизу, на грани бунта, как реакция “на злобу дня”.
Когда в нашей стране появляется что-то независимое, сильное, творческое, авангардное (не по стилю, но для своего времени), это сразу становится заметно всему миру. Вспомним Толстого, Малевича, Стравинского и других признанных мастеров. Творчество Паши 183 — в этом ряду. Его и так будут помнить, но подлинные работы P183 стали достопримечательностями не самых интересных и культурно богатых районов Москвы. Зачем от них избавляться? Глупо и грустно получается.
Правда, есть повод для оптимизма — надежда на инициативу снизу. Параллельно административным усилиям по разрушению возник тренд по сохранению наследия Паши, и здесь энтузиасты используют один из трех методов — реставрацию, восстановление и репродукцию.
Реставрация
Когда на Преображенке массово закрашивали граффити, кто-то подновил трогательную работу “Дай хоть на секунду…” по мотивам песни ДДТ “Вальс”. Увидеть ее и сейчас можно за бывшим кинотеатром “Янтарь”.
Update: постройка с этой работой была безвозвратно утрачена — снесена в конце 2017 года.
Восстановление
Летом 2015 года неизвестные специалисты раскрыли граффити с ангелом на Страховской улице, очистили его от казенной красски и восстановили на серебряном фоне. Получилось аутентично, но продержалось всего пару месяцев. Оскорбленные городские службы сначала просто закрасили работу, а впоследствии полностью оштукатурили стену (и подготовили ее для менее талантливых граффити).
Репродукция
Судьбу “Ангела” повторили “Девочки”. Панно, спрятанное во дворах Знаменской ул., тоже зачем-то закрасили, но недавно его частично восстановили. А рядом появилась буква А из маленьких стикеров, репродукций оригинальной работы.
Такие наклейки делает художник K_io. Благодаря его акции #Паша183жив, пашино наследие разлетается теперь по всему городу.
Что получается в итоге: есть признание, есть память о художнике, только оригинальных работ с каждым годом становится всё меньше. Понятное дело, что граффити не живут вечно, но сейчас их разрушает не время, а тупая активность городских служб, которая в этом случае только вредит Москве.
Оригинальные работы P183 пока ещё можно найти на станции МЦК “Белокаменная”. Об этом есть отдельный пост.
За другими публикациями о Москве можно следить в нашем telegram-канале moscowww
