Пейзаж после смерти Героя

Что изменилось 16 февраля

Ostap Karmodi

Published in

Novy Novgorod

13 min readMar 6, 2024

I. Герой

16 февраля на карте России погас последний маленький огонёк.

Почти никто, ни в России, ни за её пределами, не верил, что Навальный может выйти на свободу, пока Путин находится у власти. Почти все знали, что его в любой момент могут убить. И всё равно для всех его смерть стала тяжёлым шоком.

И для меня.

Я не был поклонником Навального, не разделял его взгляды, не считал, что он стал бы хорошим президентом. Я многократно спорил с ним в постах и статьях. Но когда я прочёл, что его убили, это было как обухом по голове.

О том же писали в тот день в Фейсбуке и Телеграме мои знакомые и друзья: мы не были его фанатами, мы знали, что его могут убить — так почему же так тяжело на душе? Откуда это взялось? Почему эта новость так нас подкосила?

Потому, что в пятницу 16-го февраля мы впервые в жизни наблюдали победу Зла над Добром.

Да, Добром с большой буквы. Не потому что Навальный был героем без страха и упрёка. Он не был идеален и сам об этом писал и даже сделал из этого лозунг. Но Добро никогда не бывает идеальным, у него всегда куча недостатков. Добром его делает не безупречность, а то, что оно борется со Злом. Это просто закон драматургии: Героем становится тот, кто сознательно вступает в схватку со Злодеем, в которой один из них должен погибнуть.

Победив Злодея, Герой может сам стать Злодеем, но это будет уже новый сюжет с собственной драматургией. Пока Герой не победил, он Герой, со всеми своими недостатками.

Зло тоже не всегда идеально, у него могут быть достоинства, которые даже делают его симпатичным. Но здесь мы имеем дело с почти идеальным Злом. Лет пятнадцать-двадцать назад в Путине ещё можно было углядеть что-то хорошее, но с тех пор его эволюция завершилась, и ничего хорошего в нём не увидишь, с какой стороны ни смотри. Он образцовый Злодей.

У этого Злодея, снова по законам драматургии, есть всё: миллиарды долларов, сотни тысяч полицейских, ресурсы огромного государства. И сотни миллионов равнодушных, за сердца которых и шла битва Добра со Злом — в драматургии это тоже важно. У Героя, как и положено, не было ничего, кроме горстки соратников.

По всем законам волшебной сказки Герой должен был победить.

Но сказки не получилось. Когда Зло поймало Героя, бросило в тюрьму и долго над ним издевалось, это всё ещё вписывалось в стандартный сценарий. Но Герой не сбежал, не сбросил цепи, не поднял восстание — после трёх лет пыток его убили, вопреки всем законам жанра.

Всё вышло совсем не так, как учили нас детские книжки. Зло победило Добро, безжалостно, наглядно и окончательно, в рамках этого конкретного сюжета.

Большинство из нас никогда не видели подобной окончательно победы Зла и не были к ней готовы. На сознательном уровне мы были готовы к возможной смерти Навального в лагере. Но к смерти Героя, на подсознательном уровне, — нет.

Путин убивал и до этого. Политковская, Литвиненко, Немцов… Они тоже были добром, только с маленькой буквы. Не Героями, а соратниками Героя, который, по законам жанра, может быть только один.

В результате он действительно остался один: часть соратников пересажали, другую убили, третьим пришлось уехать и они перестали быть важными для сюжета. Герой остался в одиночестве и погиб. Книга закончилась победой Зла над Добром.

Очень тяжело наблюдать победу Зла над Добром, когда тебя всю жизнь учили другому.

Почему же Добро проиграло?

II. Толпа

В книгах Герои выигрывают двумя способами: либо побеждая Злодея в одиночку, либо разбудив равнодушных. В жизни первый способ почти никогда не работает: в двадцатом веке так пытались справиться со Злом Фанни Каплан и Клаус фон Штауффенберг с известным всем результатом. Навальный пытался бороться со Злом вторым, но и у него ничего не вышло. Из 140 миллионов человек проснулись 140 тысяч, и большинство из них вскоре опять заснули. В предпоследней главе, после ареста Героя, осталась уже совсем горстка.

При этом у Навального в России было несколько миллионов сторонников.

Как же так получилось? Как вышло, что они за ним не пошли, хотя он призывал их не бояться и не сдаваться? И ладно бы только в последние годы, когда это стало реально опасно, но даже в 2011 году, когда, как казалось, никакой опасности не было.

У Тима Урбана, автора популярного блога Wait But Why есть прекрасный цикл статей про прокрастинацию. Урбан объясняет её с помощью метафоры. В идеале мы все — рациональные люди, принимающие ответственные обдуманные решения. Но это в идеале. На самом же деле в голове у каждого из нас сидит Обезьянка мгновенного вознаграждения. Когда рациональный человек собирается сделать важное, но трудное дело, отдача от которого наступит ещё не скоро, обезьянка выхватывает у него штурвал и заставляет нас делать что-то, что доставит нам удовольствие прямо сейчас. Например, посмотреть забавное видео на Ютюбе.

Рациональному человеку это не нравится. Он понимает, что не заслужил приятного отдыха, и начинает блокировать попытки обезьянки развлечься. В результате обезьянка с человеком находят компромисс: они занимаются простыми делами, которые можно очень быстро завершить, но которые не приносят ни пользы, ни удовольствия. Например, пятый раз за час проверить имейл. Это крайний случай, но в целом людям гораздо проще делать что-то простое, лёгкое и с быстрой отдачей, хотя и не очень осмысленное, чем что-нибудь действительно важное и потенциально ценное, но трудное и долгосрочное.

В России это обостряется тем, что у её жителей гиперболическое временное дисконтирование. Они совсем не ценят отдалённое будущее и не готовы инвестировать в него своё время и силы.

Борьба со Злом — очень важное, но трудное дело. Да к тому же, в отличие от большинства трудных дел, ещё и опасное. И отдача от него наступает очень нескоро. Проще заниматься чем-то бессмысленным, но простым.

III. Лидер

К сожалению, именно такой простой и бессмысленный протест Навальный предлагал своим сторонникам.

По крайней мере после жестокого разгона полицией “Марша миллионов“ 6 мая 2012 года и последовавших за ним уголовных дел.

Уже через пару дней после этого стало понятно, что 90% выходящих на митинги не готовы ничем рисковать и желают бороться с диктатурой весело и безопасно.

Этот безопасный протест и стал предлагать им Навальный. Безопасный для них, не для себя. Погулять по бульварам с известными писателями, выйти на демонстрацию с уточкой. А когда и за это стали наказывать — голосовать на бессмысленных кандидатов, не пригодившихся Единой России, и смотреть на Ютюбе фильмы про аквадискотеку и комнату грязи.

Он был мастером протестейнмента — слово, образованное по модели infotainment и edutainment и существующее пока только в немецком.

Зло в результате разрослось и окрепло. Прогулки с уточкой, ролики на Ютюбе и умное голосование не наносили Злу никакого вреда, только делая его злее.

Мог ли этот мирный протест привести к изменениям? Мог бы, если бы в нём приняло участие на два порядка больше людей.

Но Навальный не мог собрать больше.

Эволюционные психологи говорят о двух видах лидерства.

Первый, более древний, встречающийся не только у людей, но у всех стадных животных, основан на силе. Члены стаи подчиняются тому, кто может сделать им больно.

Второй, который встречается в основном у людей, базируется на престиже. При нём лидером становится тот, кто может принести группе в целом и её отдельным участникам больше пользы своим талантом, знанием и мастерством, и потому вызывает уважение.

В России даже престиж основан на силе. Недаром там популярна поговорка “Боятся, значит уважают“.

Люди в России идут за тем, в ком они видят силу. Ельцин победил ГКЧП потому, что казался большим и сильным, особенно стоя на танке. А у путчистов дрожали руки. Потому же Ельцин был популярнее мягкотелого Горбачёва. Когда россияне поняли, что его сила — иллюзия, популярность резко пошла на спад и народ переметнулся к пусть невысокому, но решительному и жёсткому Путину, обещавшему мочить террористов в сортире.

В отличие от Ельцина, Путин не разочаровал россиян. С самых первых дней президентства он начал с показательной жестокостью расправляться со своими врагами, сажая их, изгоняя и убивая: Гусинский, Ходорковский, Березовский, Литвиненко, теперь Навальный.

Навальный же никогда не был про силу, его популярность строилась на престиже. Он не грозил никого замочить, и даже Путину обещал безопасность в случае отказа от власти. Поэтому его популярность никогда не выходила за пределы “креативного класса“.

Теоретически, как пишут эволюционные психологи, лидеры, чья власть основана на силе, всё время находятся в опасности. Подчинённые могут договориться и свергнуть их, объединив усилия. Практически, в России это почти невозможно, поскольку из-за гиперболического дисконтирования россияне не умеют договариваться.

Поднять миллионы в России сможет лишь тот, кто покажется народу ещё жёстче и сильнее Путина. Скорее всего, он, как это было в 1917, будет ещё худшим тираном.

IV. Страна

Выше я писал, что главной ошибкой Навального было то, что он не предложил сторонникам внятного плана победы над Злом. Я не уверен, что он мог его предложить. Я не уверен, что такой план возможен.

Россия изначально была территорией Зла. Первое независимое государство на территории Северо-Восточной Руси, Владимирско-Суздальское княжество, появилось в частности потому, что Андрей Боголюбский не захотел править в захваченном им в междоусобице Киеве, где издавна были слишком своевольные горожане, и перенёс свою столицу во Владимир, где никаких традиций самоуправления не было и он мог править не оглядываясь на народ. Московское княжество, наследовавшее Владимиру, и ставшее основой будущей России, и вовсе поднялось при монголах благодаря жестокости и коварству местных князей, не стеснявшихся стучать на соседей и подавлять огнём и мечом антимонгольские восстания в других русских княжествах. С тех пор вся история России с очень редкими короткими перерывами — это история жестокости и угнетения.

Культура подчинения Злу и участия во зле сформировалась в Московском княжестве в начале 14-го века и почти без изменений дожила до сих пор. Вряд ли с этой культурой можно что-нибудь сделать. Любые либеральные реформы, любые демократические революции в России — лишь рябь на её поверхности. В лучшем случае за каких-нибудь 10 лет, а обычно гораздо быстрее, всё возвращается на круги своя.

Зло в России всегда побеждает: на его стороне просто гораздо больше людей. Не потому, что большинство россиян злые люди, а потому что они безразличные. Безразличные в итоге всегда оказываются на стороне Зла. Понимал это и Навальный, чьим девизом в соцсетях было “Финальная битва между добром и нейтралитетом“. Эту битву он проиграл, как проигрывали её все его российские предтечи.

Мы не знаем, на что рассчитывал Навальный, возвращаясь в начале 2021 в Россию. Возможно, он рассказал об этом Юлии и когда-нибудь она поделится с нами, возможно и нет. Но скорее всего он надеялся на то, что его возвращение пробудит сторонников о сна и когда его неизбежно арестуют при возвращении, на его защиту выйдут не тысячи, а сотни тысяч, а может и миллионы. Увы, ничего подобного не случилось. На защиту Героя вышло ещё меньше людей, чем на те последние демонстрации, которые он созывал до отравления.

Но попрощаться с ним Борисовское кладбище с пятницы по воскресенье пришло не меньше, а то и больше людей, чем выходили на первые протесты в конце 2011 — начале 2012 годов. Тысяч сто, может даже сто пятьдесят. И хотя это меньше процента населения Москвы, это совсем не мало. В нынешней Москве, где повсюду натыканы камеры с распознаванием лиц, и любое крупное собрание людей кишит агентами в гражданском, пойти на похороны главного врага власти — совсем не тривиальный шаг, который требует немалой смелости.

И уж тем более требует смелости кричать, как это делала толпа, “Нет войне!“, “Украинцы хорошие люди!“ и “Путин убийца!“

Не удивительно, что после трёхдневного паломничества к могиле многие оппозиционно настроенные россияне воспрянули духом и начали писать, что не всё ещё потеряно.

Но это последний всполох отражённого света.

Сейчас ещё остаётся призрачный шанс, что смерть Навального разбудила людей и они окажутся способны на большее, чем просто прийти на участки в полдень 17 марта. Но это совсем крошечный, мизерный шанс, сотая доля процента.

Если в ближайшие три-недели не случится чуда, то для России всё будет потеряно. Как минимум для нынешнего поколения. Страну на годы накроет тьма и слабые огоньки добра останутся гореть лишь в сердцах да на кухнях.

Тем, кто остался в России, будет казаться, что Зло победило. Но это не так. Стоит лишь сделать zoom out, чтобы увидеть, что до этого ещё далеко. Главный фронт схватки Добра со Злом проходит сейчас не в России.

И на этом фронте смерть Навального меняет даже больше, чем для самой России.

V. Мир

Смерть Навального и массовое паломничество к его могиле уже вызвали на Западе волну сочувствия к русской оппозиции. Противников режима, включая и недавних эмигрантов, теперь будут больше жалеть и меньше с них требовать.

Но от них и не будут ничего ожидать.

Убрав Навального, Путин отнял надежду на Прекрасную Россию Будущего не только у российской оппозиции. Он отнял её и у Запада. Запад ещё сам толком это не понял, последствия начнут сказывать через несколько месяцев.

Все понимают, что даже если Украине удастся отбросить российскую армию за границы 1991 года, проблема России никуда не денется, рано или поздно с ней придётся разбираться.

Поэтому с самого начала войны западные СМИ и аналитические институты регулярно публикуют прогнозы различных вариантов развития событий в России, и рекомендации, как на них реагировать.

Одним из этих вариантов всегда являлась победа либеральной оппозиции и построение в России демократического государства. Авторы каждый раз пишут, что это наименее вероятный вариант, но именно его следует по возможности поддерживать.

Теперь этот вариант из наименее вероятного сделался фактически невозможным. Потому что, хотя имя Навального в большинстве этих анализов прямо не называлось, авторы всегда подразумевали, что переход к демократии возглавит именно он. Потому что, хотя за Навальным стояли не десятки миллионов, а всего сотни тысяч, ни один другой оппозиционный политик в России не и близко не может похвастаться подобной поддержкой.

У Навального не было силы, но у него был престиж. Ни у одного другого либерального политика в России нет даже престижа. Если режим внезапно ослабеет, никто из них не сможет вывести на улицы толпы, чтобы его смести. Если режим развалится сам, никто из них не сможет взять власть. На Западе это хорошо понимают.

Со смертью Навального вариант “Россия перейдёт к демократии“ из маловероятного стал почти невозможным.

Но если снижается вероятность одного из возможных вариантов, вероятность остальных вырастает.

Остальных вариантов осталось четыре:

Путин остаётся у власти и продолжает войну.
В России происходит дворцовый переворот и пришедшие к власти технократы замораживают ситуацию.
Недовольные ходом войны крайне-правые свергают Путина и сами приходят к власти.
В России начинается гражданская война и она разваливается на части.

Худший из них однозначно третий. Западные политики хотят его избежать всеми способами. И эти способы, к сожалению, включают переговоры с Путиным. Голоса так называемых “реалистов“, которые говорят, что с Путиным всё равно придётся говорить и отдать ему хотя бы часть того, что он требует, наверняка усилятся, как только убийство Навального уйдёт с газетных полос.

У тех, кто не хочет договариваться с Путиным, остаётся два варианта. Оба они маловероятны, но теперь их начнут обсуждать активнее.

Во-первых, технократический переворот. На Западе понимают, что он не решит проблему российской угрозы, а только её отсрочит. Но приход к власти технократов подходит и западным “ястребам“, и западным “голубям“. Ястребам он даст время подготовиться к следующему витку конфликта. Голубям даст аргументы для частичного снятия санкций и возобновления торговли.

“Серыми кардиналами“ потенциального технического переворота всегда считались российские олигархи, и скоро американцы и европейцы начнут разрабатывать их активнее. Снимать с них санкции конечно никто не станет, но не стоит удивляться, если кого-то из олигархов, несмотря на санкции начнут чаще замечать в кулуарах международных встреч. Хотя, скорее, контакты будут происходить в каком-нибудь Дубае.

Другой вариант, который до сих пор считался почти невозможным и, потенциально, очень опасным — развал России на независимые государства. В первый год войны о нём писали как о кошмарном сценарии, даже худшем, чем ещё 20 лет Путина. Все боялись потери контроля над ядерным оружием. Но в последние месяцы всё больше экспертов призывают перестать дрожать и начать налаживать связи с региональными элитами, в том числе и чтобы заранее договориться о контроле ядерных арсеналов, если Россия всё же развалится.

Отдельные аналитики уже говорят, что распад России мог бы стать самым желательным вариантом, так как, при условии решения ядерной проблемы, он позволит снять российскую угрозу навсегда. После смерти Навального и потери веры в демократические реформы таких голосов станет больше.

И к этим голосам будут больше прислушиваться. Хотя бы потому, что при трёх остальных вариантах (Путин, наци и технократы) Россия останется реваншистской империей и угрозой существующему миропорядку.

Что это значит для российской политической эмиграции?

То, что интерес к любым форумам свободной России будет потихоньку угасать. Их участники рискуют оказаться в положении эмигрантов первой волны, растративших остаток жизни на бессмысленные заседания комитетов спасения отечества.

Одновременно поднимутся акции оппозиционных политиков, которые смогут убедить США и Европу в том, что они представляют не всю Россию, а какой-то её регион. Причём не только Чечню и Татарстан, но и Сибирь, Урал, Кубань… Вряд ли на данном этапе в их число входит Ингрия, но и её представителям стоит попробовать: убедить людей, что ты представляешь 4 миллиона человек, куда проще, чем в том, что ты представляешь 140 миллионов. Особенно когда ты ничего не выигрывал, кроме муниципальных выборов.

Что это значит для обычных россиян, оказавшихся за границей?

То, что им придётся сделать выбор. До 17 марта они могут продолжать играть в кубики и притворяться, что борются с режимом, призывая приходить на избирательные участки. Но через пару дней после этого, когда станет ясно, что “Полдень против Путина“ ни к чему не привёл, притворяться, что они борются с режимом станет не то что невозможно — возможно любое лицемерие — а окончательно неприлично. Со второй половины марта русские эмигранты будут делиться на тех, кто примирился со Злом и просто старается его не замечать, и тех, кто пытается хоть как-то помешать ему расползаться по глобусу. Самый простой, эффективный и осмысленный способ это сделать — жертвовать деньги украинской армии.

Что это значит для тех, кто остался в России?

То, что открытая борьба со злом становится смертельно опасной, как при Сталине в СССР или при Гитлере в Третьем Рейхе. Тем, кто не хочет уезжать, пока уехать ещё возможно, придётся затаиться и не давать Злу проникнуть хотя бы в себя, руководствуясь солженицынским “жить не по лжи“.

И, главное, что это значит для украинцев?

К сожалению, ничего хорошего. Развал России — слишком отдалённая перспектива, и украинцам предстоит столкнуться с тем, что в отсутствие Навального у западных политиков прибавится оправданий для начала переговоров с Путиным. Такие переговоры могут вестись только за счёт Украины. Любая локальная победа Зла ведёт к его глобальному усилению, так что теперь бороться с ним станет ещё сложнее.

Но Украина всё равно победит.

Новости Конца Света выходят только благодаря финансовой поддержке подписчиков. Вы тоже можете помочь им материально на Ko-Fi и получить доступ к закрытым материалам и другим бонусам: