Руки тоже могут “думать”

Размышления севастопольского архитектора

С этим человеком я познакомилась исключительно по электронной почте и по работе. Зимой мы запустили конкурс под названием “Город будущего Югры-2050”. Роман Кочергин из Севастополя был в числе первых, кто подал свою заявку. За ним потянулись специалисты из Москвы, Санкт-Петербурга, Тюмени, Екатеринбурга, Омска и многих других городов. Так, наш конкурс получил статус всероссийского. И это радует.

Сейчас с участниками я делаю серию мини-интервью. Первым собеседником стал Роман Кочергин. Он привлекает внимание тем, что никогда не был в Югре, но делал проекты для Сургута и Нефтеюганска. А интуиции доверяет больше, чем аналитическому подходу в планировании городского пространства.

Архитектор рассказал много интересного. Например, о том, как книга может подтолкнуть к выбору профессии, почему «руки тоже могут думать» и какой он видит Югру через 34 года. Подробнее читайте в материале.

— Роман, что вы знаете о Югре?

— Мой родной город — Томск, город на Томи, притоке Оби. По сибирским меркам, не так далеко от Югры. Поэтому можно говорить о том, что я знаю таежный край в целом, хоть давно в нем не живу.

— Какие, на ваш взгляд, архитектурные плюсы и минусы есть в городах таежного края? Или в каком-то конкретном городе.

— Большим плюсом является формализованная застройка, выполненная на основе уникальной советской градостроительной школы. Отсюда происходит и основной минус — недостаточное внимание уделено органичному сопроникновению природной и городской среды. Красота и бесконечность северной природы недоступна и остается за чертой города. Поэтому конкурс проходит в нужное время и в нужном месте.

Мое внимание на него обратила коллега, с которой вместе учились в институте, а после работали в одном архитектурном бюро в Одессе. Сейчас она живет и практикует в Сургуте. В конкурсе привлекает фундаментальность задачи, решение которой будет обладать универсальной применимостью.

— Как будет строиться работа по созданию проекта? Это только аналитический этап и рациональное зерно или же будет творческий момент?

— Я склонен к нестандартным решениям в работе. Однажды занял призовое место в международном конкурсе альтернативной архитектуры «CANActions — 2009», и получил грант на двухлетнее бучение по магистрской программе в Германии в институте DiA. Других громких побед, правда, не было. Как правило, полагаюсь на интуитивное подсознательное «постижение», «схватывание» задачи в целом.

«Сверхвидение», с дальнейшим движением в процессе работы от сложного к простому, к деталям. Вдохновению и интуиции я доверяю больше чем аналитическому подходу. Аналитический метод хорош в математике, где все условия заданы, учтены, а пространство деятельности — простая координатная плоскость.

В реальной вселенной любая аналитическая модель имеет ограничения и решения, найденные с ее помощью, будут иметь ограниченную практическую применимость. Руки тоже могут думать. И наилучшие решения в моей практике найдены не аналитически, а «ad hoc» — вдруг. Поэтому творческая компонента в моей работе будет основной, и должна будет подчинить себе задачу, а не подчиняться ей.

— Что, на ваш взгляд, точно должно быть в городе через 34 года, в 2050 году, а что уйдет в прошлое безвозвратно?

— Город — это отражение человеческой природы и кардинальных изменений в ней, соответственно и в облике города, за 34 года не будет. С другой стороны, если сегодня облик города стихийно следует потребностям человека, отражая все эксцессы постиндустриального общества потребления, то в будущем большую роль может получить образующая функция городской среды, в которой среда станет в той или иной степени определять процессы, которые ее наполняют, а не следовать им.

Сам я являюсь сторонником «новой индустриализации», поэтому хотел бы видеть, как будущий город вернет себе функции коммуникационного пространства, которое сегодня развивается в виртуальные социальные сети.

— Расскажите немного о себе. Почему решили стать именно архитектором?

— Окончил Одесскую Академию Строительства и Архитектуры по направлению Архитектура зданий и сооружений. Позже окончил 2-летнюю магистерскую программу в немецком институте DiA (Dessau Institute of Architecture), который позиционирует себя как продолжателя немецкой архитектурной школы Bauhaus и в корпусах которого размещается. К решению стать архитектором основным импульсом стала книга, попавшая мне в руки, когда я был школьником — «Архитектура США».

Американский архитектор Фрэнк Ллойд Райт, охарактеризованный в ней как «одинокий герой», стал с тех пор и моим героем. Не единственным, но началось все с его работ. Для меня архитектура — это мой способ сказать что-то обществу и человеку, задать свой «микро-вектор» развитию цивилизации.

Пространство, окружающее человека, не менее значимо, чем его внутренний мир, оно организовывает, направляет, и в конечном счете определяет функционирование человека. Позволю себе перефразировать известного архитектора Ле Корбюзье и сказать, что город — это машина для жизни человеческой цивилизации. Чтобы изменить человека, я меняю среду.

— Видимо правду говорят, что архитектор — это человек развитый во всех направлениях. Немного художник, немного музыкант…

— Не знаю, как можно ограничивать себя одним полем деятельности. Немного художник. Немного ученый-изобретатель. Немного астроном-теоретик.

— Ну и традиционный вопрос. Если Вам удастся выиграть главный приз в конкурсе «Город будущего Югры-2050», на что Вы потратите эти деньги?

— Я не помню размер приза, но применение найдется.