Как слетать в Японию и не умереть от восторга
20 мая 2019 года мы с женой прилетели из Страны восходящего солнца. Про любую другую страну я бы, наверное, писать не стал, но к Японии у меня особое отношение. Получилось классное путешествие, и обратно хотелось уже на второй день после возвращения домой. За время поездки у меня накопилось несколько интересных наблюдений, которыми я хочу поделиться. В этом тексте не будет списков типа «100 мест, которые обязательно нужно посетить в Токио» — этого добра на просторах интернета более чем достаточно. Только мои наблюдения, впечатления и выводы от поездки.
Общие впечатления
Съездить в Японию — моя давняя мечта. Мне нравится японская традиционная культура, я много знаю про Японию, обожаю японские гравюры и хокку, кайфую от японских канцтоваров и уважаю японцев за высокое качество всего, за что они берутся.
Чтобы лучше погрузиться в тему, рекомендую послушать подкаст про японскую культуру от радио Маяк «Японил» — там куча неожиданных мыслей и много сравнений с западным обществом, которые заставляют задуматься. А еще классный лектор Виктор Петрович Мазурик и не менее классный ведущий Сергей Стилавин. Если хотите понять, как думают японцы, над чем смеются и почему кажутся нам такими странными (на самом деле мы более странные) — это то, что надо. А чтобы проникнуться японской мыслью, почитайте вот эту статью на Арзамасе, где разбираются основные японские философские понятия. Она на многое открывает глаза.
Я думаю, большинство людей представляют себе Токио как город-гаджет с людьми, которые выгуливают на поводках домашних роботов. Ну или примерно вот так:
Так выглядит район Токио Акихабара — здесь все про гейминг, анимэ и высокие технологии. Но это только один район. На самом деле визуально Токио — очень спокойный город. Никакой пестроты, большинство зданий приглушенных тонов: серого, коричневого, белого — причем это не выглядит уныло. Яркая покраска автомобилей практически не встречаются. Крутых спорткаров много, но они тоже неярких цветов.
Мы были в Токио в разное время суток и в будние дни, и в выходные, и большую часть времени передвигались пешком. Там на удивление тихо для одного из крупнейших в мире мегаполисов. Вообще в Японии (в нашем случае в Токио и Киото) всем органам чувств приятно. Раздражителей и безвкусицы мало или вообще нет.
Кстати, Токио по сравнению с Киото выглядит более целостным городом: здесь современность уже однозначно победила, и новая архитектура смотрится органично. А в Киото новые дома визуально конфликтуют с традиционной архитектурой, поэтому есть фоновое ощущение диссонанса. Если Токио до близкого знакомства представляется как город-гаджет, то Киото скорее как город-буддийский храм, но нет.
Что меня поразило
Впечатлений очень много, но за две недели рассказов друзьям и знакомым выкристаллизовались главные идеи — их всего три.
Естественно, когда мы приехали в Японию, мы очень хотели посмотреть на гравюры — Хокусая, Хиросиге и других. Я подумал, что скорее всего их можно найти в каком-нибудь музее искусств. Мы пришли в один из таких — в музей Идемицу — он выходит окнами прямо на сады Императорского дворца. Оказалось, что там не гравюры, а керамика, но все равно решили сходить.
Нам дали распечатку с текстом к выставке на английском. Несмотря на то, что технологии и материалы для гончарного дела в разных частях страны разные, делали в этих мастерских одно и то же. Основных предметов было три: миска, горшок и кувшин. Вот эти три предмета (не конкретные миска, горшок и кувшин, а именно три типа утвари) японцы называют «три божественных сокровища». Это меня сильно потрясло. Три божественных сокровища — это не какие-то золотые расписные вазы, подаренные императору, а топорные предметы, которыми пользовались все, с самой простой эмалировкой или без нее. Без них жизнь была невозможна, и именно поэтому они сокровища. Не за красивый дизайн. Вот, кстати, еще одна хорошая статья с Арзамаса, которая поможет лучше понять отношение японцев к искусству.
Второй момент — на девятом этаже, перед большими панорамными окнами музея с видом на сады императора, стоят четыре ряда сидений. Мы сперва не поняли, для чего это, а потом догадались, что это просто чтобы любоваться. Бесцельно смотреть, просто так. В нашем обществе, где у всего есть цель, но зачастую пустая и бессмысленная, меня этот «непрагматичный» островок созерцания растрогал.
Третье большое впечатление тоже связано с этим музеем и вообще с японскими музеями. Там у них на подписях к музейным предметам встречаются специальные красные штампики. Дело в том, что в Японии существует иерархическая классификация объектов культурного наследия с точки зрения их ценности. Самые главные называются «национальные сокровища» — вот об этом и говорят штампики.
Опять сокровища. С одной стороны, сокровище — это довольно наивное слово, которое мы зачастую слышим в сказках, а с другой — это яркое, эмоциональное слово, которое очень мощно передает ценность и важность. У меня тот факт, что в XXI веке вещи называют сокровищами, вызвал что-то вроде ощущения сказки из реального мира.
Мы привезли домой толстенную книгу с национальными сокровищами музея Киото. А потом я погуглил — было интересно, сколько вообще национальных сокровищ в Японии. По ощущениям, счет идет на сотни, если не считать документы (документов-национальных сокровищ несколько тысяч). Туда входят гравюры, катаны, одеяния и еще много чего. Но самое неожиданное и удивительное — оказалось, что в их классификации есть живые национальные сокровища — люди, которые знают старинные ремесленные технологии, признанные мастера своего дела. Я в этом читаю синтоистский посыл [синтоизм — национальная религия Японии наряду с буддизмом], что душа есть у всего — и у мастера, сделавшего катану, и у самой катаны, и вообще у любой пылинки. В этом смысле люди и вещи равны, равно уважаемы, почитаемы и ценимы.
Что еще запомнилось
Есть еще ряд вещей, которые не отпечатались глубоко в сердце, как три сокровища, но все-таки приятно взбудоражили.
В Токио есть музей, который называется «Музей Эдо-Токио». Мне он очень понравился и внешне, и внутренне. Мне он напоминает большую собаку на четырех ножках. Выполнен в стиле японского метаболизма архитектором Киёнори Кикутакэ.
Суть музея — показать, каким был Токио до получения статуса столицы (тогда он назывался Эдо), и как изменился после. Экспозиция начинается с макета одного из деревянных мостов Токио в натуральную величину (по нему переходишь из одной части экспозиции в другую). Далее можно увидеть множество макетов дворцов и городских районов. Макеты огромные — по ощущениям, метров 10 на 10, с постройками и людьми. Рядом с каждым лежит бинокль, чтобы их можно было рассматривать. На стенах много карт (правда, на японском без английского перевода), есть воссозданное традиционное жилище в натуральную величину. Есть еще маленький макет одного из жилищ Хокусая. Интересно, что за свою жизнь он менял жилье порядка 90 раз.
Последняя часть экспозиции посвящена тому, как в Японию после реставрации Мэйдзи начали проникать западные технологии типа электрических фонарей, карет, одежды западного фасона и тому подобного. На эту тему в музее выставляется забавный триптих, на котором люди с образцами западных и японских технологий того времени вместо голов колотят друг друга.
Очевидно, были люди, которых это задевало. Но, несмотря на проникновение западных товаров и технологий, японцы все равно их заимствовали не слепо копируя, а адаптируя под себя.
На эту поездку у нас была одна маленькая цель — мы хотели купить у японских ростеров кофейные зерна, а потом их попробовать в нашем Мистер Капе. Мы как раз в Капе подглядели в одной из книжек адреса обжарщиков и выделили для себя несколько мест, куда хотели зайти. В Токио мы решили посетить Café de l’ambre — кофейню, хозяину которой больше 100 лет. Жалко, что хозяина мы не застали, но нам и без него понравилось. Само место крохотное, но внутри приятная домашняя теснота и темнота, милые чашечки и старая мебель. Впечатлил старый холодильник, который, наверное, ровесник хозяина кафе. Вообще эта кофейня производит впечатление мастерской ремесленника.
В первый день в Киото нам повезло. Там есть целый храмовый комплекс в лесах, и мы попали в крайний храм за несколько минут до того, как туда перестают пускать людей. Эта часть комплекса, очевидно, не столь популярна среди туристов: не было почти никого, и мы бродили одни по храмовой территории. Очень медитативные буддийские садики с прудиками, ирисами, карпами, маленькими мостиками. По дороге к другим храмам туристов было гораздо больше, что, конечно, не давало так кайфовать.
Еще в Киото запомнился магазин, в котором продавались исключительно веревки. Я назвал его «веревочная». Мы не поняли, почему мог возникнуть магазин, исключительно торгующий веревками и канатами. Когда мы проходили мимо, он не работал, так что это так и осталось для нас загадкой.
Мне понравились японские публичные бани — онсены. У них бани раздельно для мужчин и женщин, а парятся без одежды. Там, в отличие от нашей бани или сауны, можно просидеть довольно долго: нагревается только вода в бассейнах, а в самом помещении просто тепло от нагретой воды. Получается, можно вылезти и остыть. Мне так понравилось, что я ходил туда два раза: один раз в Киото, один раз в Токио. В Киото онсен был на источниках, все было красиво отделано камнями, и часть горячих ванн была на улице. В Токио была, насколько я понимаю, простая водопроводная вода. Там я парился вместе с якудзой (японская мафия). Якудзу легко отличить — у них все тело забито татуировками. Они свою принадлежность к мафии не скрывают. В Киото в онсен с татуировками не пускали. Думаю, это как раз против якудзы.
Я, конечно, привез из Японии кучу всего, но об одной хочу рассказать особо. Это японский зин Science of the Secondary [зин — мелкотиражный журнал, который выпускают энтузиасты]. Я купил его в магазине, где продается огромное количество вот таких зинов. Подавляющее большинство относятся к искусству и фотографии. Этот был единственный, который просто про жизнь. Команда зина пытается рассказать читателям о вещах, которые постоянно присутствуют в нашей повседневной жизни, которые мы воспринимаем как данность и которыми пользуемся в основном неосознанно. Есть номер про часы, двери, окна, трубы, носки. Я взял номер про туалетную бумагу. Мне очень понравилась идея изучать «очень важную в нашей жизни фигню». Мне доставило истинное удовольствие читать 50 страниц про то, как мы неосознанно пользуемся туалетной бумагой. Думаю сделать что-то похожее в Туле — не про туалетную бумагу, а в принципе журнал с нетривиальными исследованиями.
Что еще впечатлило — через запятую. Многоуровневые дороги, метро над Токийским заливом (прямо американские горки), первоклашки, идущие в школу без родителей (оцените), спортивные старички и японские технологичные туалеты.
Чему я научился
С каждым новым путешествием я прихожу к мысли о том, что каким бы разным все не казалось на поверхности, внутри и люди, и места везде одинаковые. В этом смысле путешествуя в разные места, ты всегда попадаешь как бы в одну и ту же точку. Бесконечные музеи, кафе, впечатления — все разные, но в конце концов смазываются в одно большое размытое пятно. Я понял, что «потребительский» туризм не оставляет во мне чувства наполненности. Запоминаются, на самом деле, бытовые контакты с местными жителями и необычные ситуации, которые происходят как правило вне туристических мест, вне плановых мероприятий. Остальное стирается легко и быстро. У меня была хорошая культурная программа, но мне не хватило общения с местными на кухне, где я мог бы спросить про то, как они переживают воздействие запада на их культуру, как они относятся к своей культуре. Это незаполненная пустота.
Я выстроил для себя градацию хороших путешествий. Худшее путешествие — когда ты едешь, живешь в гостинице и просто идешь по чек-листу мест, которые должен посетить, поглощая впечатления, как горячие пирожки. Следующая ступень — когда ты можешь позволить себе отдохнуть и не гнаться за всеми возможными впечатлениями. Вариант получше — когда ты съездил, а в конце путешествия создал какой-то продукт — видео, текст, альбом, пост в соцсетях — что угодно. Это приближает к состоянию наполненности. Сейчас я где-то здесь. Следующий уровень — когда ты едешь за общением. Живешь у местных, гуляешь с местными, делаешь то же, что и местные. Вот это уже запомнится навсегда. А самый высокий уровень — когда ты едешь туда помогать: восстанавливать культурное наследие, волонтерить. Я буду двигаться в этом направлении.
И напоследок видео про Токио, которое смонтировала моя жена Ирина:
Михаил Малашенко для ЗC [ ]
Обсудить этот и другие материалы можно в чате ЗС в Телеграм. Если ссылка не открывается, просто вбейте в поиск в телеге @zskbkm_chat
