Танец как разговор. Интервью с основателями танцевального пространства «МОЛОТОК»
В 2020 году ЗС брали интервью у тулячки Ксении Сапрыкиной, которая ушла с бессмысленной офисной работы и начала преподавать танцы. С началом локдауна в студии, где работала Ксения, сократили преподавателей, и тогда они со своим молодым человеком Филиппом открыли собственное танцевальное пространство «МОЛОТОК». Мы подумали, что это отличный повод написать продолжение истории.
Поговорили с Ксенией Сапрыкиной и Филиппом Быковым о том, что изменилось в их жизни после открытия собственного танцевального пространства, как это отразилось на их методике преподавания и об их планах на будущее.
Расскажите про «Молоток». Когда вы открылись и почему?
Ксения: Мы открылись летом 20-го года. До карантина мы преподавали в другой студии. Потом все ушли на вынужденную изоляцию. В марте занятия остановились, а в июне руководитель студии встретилась с нами и сказала, что они сокращают состав преподавателей. Мы остались предоставленными сами себе и стали думать, как правильно поступить в этой ситуации.
Филипп: Наши группы были готовы продолжать ходить к нам с Ксюшей. Мы собирали их сами: с мастер-классов, с джазовых мероприятий, кто-то знакомых приводил. То есть были ученики, которые хотели танцевать именно с нами.
Ксения: И так получилось, что довольно быстро нашлось место для занятий. Мы собрали по сусекам учеников из наших предыдущих наборов и в июле восстановили уроки. Старт был довольно успешным. Люди собрались, танцевали, у них был энтузиазм. Мы убедились, что надо делать что-то свое.
Думали про название. Выбирали из разных джазовых, околоджазовых вариантов типа «Харлем», «Чарльстон». Но потом вспомнили, что находимся в Туле. Филипп как-то пошутил, что название должно быть простым и понятным, как молоток.
Филипп: «Молоток» — четко и ясно, классное слово. Название должно звучать так же. В итоге не смогли придумать ничего лучше. И мы благодарны этому слову!
Ксения: По сути с августа существует танцевальное пространство под названием «Молоток». В сентябре уже был новый набор, с нуля.
ЗС: Что изменилось в вашем самовосприятии после того, как вы из просто преподавателей стали основателями своей школы?
Ксения: Я почувствовала большую ответственность, особенно сейчас, когда мы уже организовали некоторые мероприятия. Если раньше я была хореографом, то есть отвечала только за танцевальную составляющую, то сейчас мы понимаем, что впечатления учеников, их отношение к танцам, атмосфера полностью лежат на нас. Как мы это сделаем, такие эмоции они получат. Мы хотим, чтобы это было круто. Пул задач расширился значительно. Помимо занятий мы сейчас проводим и другие мероприятия: настолки, вечеринки. У нас есть танцоры, которые активно участвуют в жизни «Молотка» и нам помогают.
Филипп: Сейчас мы уже отвечаем за целое коммьюнити. Например, мы поздравляем танцоров с днями рождения, поэтому должны за этим следить. У нас есть традиция — birthday dance. Это когда приходит именинник, и все выходят и с ним танцуют.
Ксения: Наши ученики встречаются и помимо танцев. Это уже нечто большее, чем уроки. Стало намного интереснее, потому что сейчас у нас полная свобода действий, все в наших руках — у нас есть идеи и преподавательские, и организаторские. Что-то мы уже пробуем воплощать с лета и видим, что это работает.
Филипп: Мы не воспринимаем «Молоток» как работу — это стиль и образ жизни. Опыт позволяет нам сейчас меньше думать о том, какой материал давать на занятиях: у нас уже есть уверенность, мы знаем, чему учить дальше. Раньше такого не было, особенно когда я начинал. Сейчас мы больше думаем о развитии, о том, чтобы нас было больше, чтобы было интересно.
Ксения: Главное, чтобы у людей были позитивные эмоции от посещения, от общения.
Филипп: Конечно же техническая составляющая, танцевальная — очень важна. Мы стараемся прививать интерес, осознанность в танце. Нужно понять, как танец работает. Внешнюю оболочку видят все: можно посмотреть классное видео, но так станцевать нельзя, потому что у танцора внутри должны быть правильные ощущения. Их можно оттренировать и почувствовать только на занятиях. И потом на вечеринке уже их применить.
ЗС: Ваша методика преподавания как-то изменилась после того, как вы ушли в свободное плавание?
Ксения: В плане преподавания у нас всегда было свое видение, упражнения, подходы, так что мы просто совершенствуемся. В целом мы продолжаем оттачивать методику, которая была у нас раньше, но какие-то установки меняются. Например, типичная парадигма, что партнер — главный в паре: он создает танец, а партнерша следует и пытается правильно выполнить то, на что он ведет. Внешне кажется, что это так, но на самом деле взаимодействие может строиться иначе. Каждый из участников пары может вносить равный вклад в создание танца.
Это, наверное, может быть сложно новичкам, потому что они пока своим телом так не управляют. Но например, когда мы мы с Филиппом танцуем, я могу сама предложить какую-то фигуру или смену динамики — все то же самое, что может предложить он. И мы так сейчас и объясняем на группах. Партнерша — это такой же активный элемент, она так же может что-то придумать и предложить.
Филипп: Партнер, который управляет партнершей в танце — это как водитель, который едет на двух машинах одновременно. Если ты тратишь ресурс еще и на управление партнершей, то ты не танцуешь.
Ксения: Да, и по сути эта стандартная парадигма — как разговор, в котором мужчина говорит, а женщина поддакивает на каждую фразу. Нам это кажется неинтересным, и, наверное, даже несправедливым. Намного интереснее для того же партнера, если ему могут что-то предложить.
У многих ребят есть проблемы — они приходят на вечеринку и знают определенный набор — условно десять движений. Песня длится в среднем три минуты, и десять движений ты станцуешь за первые сорок секунд трека. Вечеринка длится два часа минимум, и если ты полностью берешь на себя все ведение танца, то тогда ты просто повторяешь эти десять движений в течение всей тусовки. Это тупик, беличье колесо. Если партнерша тоже может участвовать, то у партнера снимается 50% задач. Это намного интереснее, это полноценный танец, мне кажется.
Еще в тему методики и изменений — раньше мы изучали танцы движениями: сегодня рассматриваем фигуру, завтра ее повторяем, послезавтра оттачиваем, и потом следующая фигура. Сейчас мы начинаем не с движений, а с зоны комфорта — с самых простых шагов, на которых при желании можно хоть целый танец провести. Даже ученики с наименее подготовленным телом могут это делать.
Филипп: Мы даем базовые шаги в ритме и самые простейшие способы взаимодействия, чтобы гости поняли, на чем будет построен дальнейший танец. И они получают голый и понятный скелет, абсолютно простой.
Ксения: Раньше у нас были случаи, когда ребята уходили после открытых уроков, потому что они говорили, что это слишком сложно, не для них. У нас были занятия, когда мы целую связку — четыре движения — могли забабахать за один час. Конечно, у начинающих мозги вскипали. Сейчас мы сделали social dance более доступным, понизили порог входа. Мы поняли, что не все готовы сразу делать что-то сложное, поэтому сейчас начинаем с самого простого. И тут реально танцуют все.
Филипп: Я когда-то тоже прошел этот путь: пришел и учился танцевать через какие-то связки, через заученные движения. Я всегда смотрел на фестивалях и на видео и думал: «а как они импровизируют?» Этот процесс очень важен. Когда человек слышит ритм, понимает, что в принципе происходит в музыке, он уже может брать заученные движения и добавлять к ним вещи, которые сам придумал — фристайл. Этому нельзя научиться — это твое самовыражение. Фристайл не может быть неправильным: что ты можешь, то и делаешь — можешь плечиками подвигать, можешь бровь приподнять.
Ксения: В прошлом году мы целый месяц посвятили фристайлу. Мы решили углубиться в эту тему, потому что это важная часть танца, но ученикам это непривычно. Очень многие ребята танцуют только фигурами и гоняют их одну за другой. Они выдыхаются, устают. У них нет остановок, а самое главное — нет кайфа от взаимодействия. Разговор, в котором ты должен как можно больше сказать за единицу времени — это разговор, который тебя утомит. А в нормальной беседе ты можешь спокойно поговорить, задать вопрос в аудиторию и подождать ответа. Не надо никуда спешить, ты можешь остановиться, придумать свой фристайл. Партнерша тебя поддержит, свой придумает и вот уже полтанца прошло, а вы даже не вспотели. Это прекрасно!
Филипп: Надо так, чтобы мелодия не управляла тобой, не гнала тебя куда-то.
Ксения: И можно придумать миллион разных вариантов танца, потому что каждый раз, импровизируя, можно по-разному расставлять акценты.
Филипп: Это будет танец, который никто никогда не повторит.
ЗС: Строите ли вы какие-то планы на будущее?
Ксения: Наши планы имеют небольшую временную перспективу. Сложно загадывать сильно наперед, потому что мы все это только недавно начали. Мы все пробуем, почву прощупываем. Планы есть примерно на ближайшие полгода. Хотим сделать классное закрытие сезона, привезти преподавателей с мастер-классами, сделать большую вечеринку с живой музыкой. Сейчас у нас будет новый набор, надо будет этих ребят «разогнать», научить за полгода — базово, конечно, — чтобы красиво закрыть сезон и продолжить все заново.
Филипп: Конечно, мы хотим, чтобы «Молоток» расширялся, росла тусовка, рос уровень осознанности. Чтобы публика понимала, что это доступно абсолютно всем. Не нужно стесняться: «я приду и ничего не умею». Для всех это первая преграда. Об этом просто не нужно думать.
Ксения: Мы с Филиппом пришли к мнению, что social dance — это больше общение, чем танцы. Настолько важна именно коммуникативная составляющая. В профессиональных танцах ты приходишь и серьезно тренируешься со своим партнером. А здесь важнее то, что ты знакомишься и учишься танцевать с разными танцорами. Ты подошел с одним потанцевал, потом с другим — это будут два разных танца. Каждый раз ты настраиваешься на новую волну, учишься искать подходы к людям. Люди знакомятся, потом дружатся, встречаются. Это самое главное. Нужно понимать, что линди хоп и соло джаз — это не тянуть носок в пуантах.
Филипп: В бальных танцах ты тренируешься для того, чтобы победить. Это ближе к спорту. У нас человек приходит танцевать просто потому, что ему интересно. Соревнования по линди хопу, естественно, проводятся, но это не такие соревнования, в которых нужно заранее готовить что-то конкретное. На них можно заявиться и парой, и поодиночке. Второе — это так называемый формат «джек-н-джилл», когда у тебя на протяжении всего соревнования на каждый танец новый партнер. Мне кажется, это прекрасно: ты танцевал в Туле, приехал на соревнования в Санкт-Петербург, прошел в финал и танцуешь с девчонкой из Ярославля. Победили вы, не победили — это просто коммуникация, диалог. Это очень классно для саморазвития, самопознания, самооценки.
Ксения: Меня танцы сильно изменили в плане уверенности в себе. Стало проще общаться с людьми. Это огромный опыт, после которого проще даже в жизненных ситуациях найти решение.
ЗС: После того, как вы сами стали всем заниматься, у вас нет ощущения, что стерлась грань между жизнью и работой?
Филипп: Это не работа, поэтому нет грани.
Ксения: Когда меня спрашивают, почему я танцую, у меня есть только один ответ — потому что это весело. Мы не воспринимаем это как работу — нам просто прикольно этим заниматься, вот и все.
Филипп: По поводу преподавания — мы всегда с удовольствием начинаем занятия. Каждый раз занятие для нас это что-то новое, мы получаем какой-то новый опыт от своих же учеников. Есть такой преподаватель линди хопа из США — Кевин Сент Лоран, — и он говорит, что никогда бы так не танцевал, если бы не преподавал. Это все благодаря обратной связи от учеников, когда ты задумываешься, как объяснить движение, ощущения. Показать-то можно, но когды ты показываешь, наблюдатель старается повторить картинку, а это не то, что нужно. Нужно передать правильную технику и ощущения. Мы с Ксюхой впитали эти ощущения, и делимся с теми, кто к нам приходит — вот так этот процесс и протекает.
Ксения: Я еще хотела сказать, для чего к нам приходят. Наверное, больше за настроением. Люди выходят после урока, улыбаются, смеются, они шутили целый час, пытались что-то станцевать. Само по себе движение дает энергию, а здесь еще добавляется общение. Нам говорили ребята, которые работают на монотонной работе, что на занятии у них как страница переворачивается — день становится другим. Они приходят даже, наверное, не за танцами, а за эмоциями, за чем-то добрым, за приятным процессом, за улыбками.
Михаил Малашенко для ЗС [ ]
Фото из архива Ксении и Филиппа
Что еще почитать:
— «Если пробовать — то сейчас». О победе танцев над бессмысленной работой. Начало истории Ксении Сапрыкиной
— «Если ты не умеешь жить в Туле, ты нигде не научишься жить». Интервью с молодой семейной парой, которая уехала на заработки в Китай, а потом вернулась и открыла свою школу английского языка в Туле
Если хочешь всегда читать нас первым, подписывайся на нашу рассылку в ВК, и мы будем присылать тебе свежие материалы сразу, как только они вышли.
Обсудить этот и другие материалы можно на канале ЗС в Телеграм
