Факторы переубеждения

Бытует мнение, что люди имеют взгляды только благодаря справедливости и объективности этих взглядов. Однако следуя этому мнению вряд ли можно достичь высокой эффективности в коммуникации, поскольку люди, осознанно или нет, оценивают себя и окружающих людей для формулирования своего мнения по тем или иным вопросам.

Большинство людей для большинства ситуаций, скорее всего, неосознанно принимают решения по совокупности факторов:

Выживание. Как позиция влияет на выживание слушателей, читателей и собеседников, и их качество жизни (их самих и их потомков);
Популярность. Сколько важных для них людей разделяют те же взгляды;
Справедливость. Справедливы ли данные взгляды (при этом разные идеологии вполне умело представляют справедливыми казалось бы противоположные взгляды).

В итоге позиция должна восприниматься как способствующая выживанию, популярной среди референтной группы (людей, мнение которых нашим читателям и собеседникам важны) и справедливой с их точки зрения.

Если принять, что каждый фактор в равной степени влияет на принятие решения, то справедливость влияет всего на ⅓. В реальности же этот фактор может быть ещё менее весомым. Хотя этот фактор используется в качестве оправдания уже принятого решения. А решение было принято из-за двух вышеобозначенных факторов. Соответственно, о каких бы методах влияния мы не говорили, нам нужно создавать реальные условия при которых все три пункта (и примерно в таком порядке) будут обеспечивать взгляды, которые мы считаем справедливыми.

Например, санкции против путинских олигархов большинство россиян скорее всего посчитают справедливыми, популярными и никак не угрожающие выживанию простых россиян. Когда Запад начал вводить санкции против олигархов — множество простых людей радовались. Даже те кто не имели антивоенных взглядов или пытались дистанцироваться от войны в Украине воспринимали это, пускай и “вражеские” действия (направленные со стороны тех, кого в путинской России принято считать врагами), но всё же справедливыми и никак не угрожающие их выживанию. При этом санкции против простых россиян кажутся несправедливыми; встречают непонимание со стороны не вовлечённых в политику россиян. Помимо этого уже в антивоенной среде поднимаются вопросы об эффективности этих мер в прекращении войны и демократизации России, что делает неизбирательные санкции плохим средством коммуникации с антивоенными россиянами, сбивая их с толку относительно целей тех кто ввёл эти санции.

К фактору выживания можно отнести и стремление к идентификации с людьми, которые окружают. Люди обычно сами себя считают хорошими, даже если они нарушают закон, инициируют насилию или поддерживают что-то из этого. Чтобы сохранить образ о себе хороших, можно не совершать плохих поступков и не поддерживать их. Однако может быть реальная или мнимая вероятность наказания за неповиновение совершения или одобрения таких действий. И если у людей есть такой страх и он сильнее иных факторов, то для сохранения веры в себя хороших такие люди начинают, во-первых, отрицать любую информацию, которая очерняет их действия или мировоззрение, а во-вторых, стараются находить подтверждения тому что они хорошие в данных обстоятельствах: “нас вынудили”, “они первые начали” — для политической ситуации в целом и “мне здесь жить”, “мне семью кормить” — для конкретной личной ситуации. Хотя понятно, что иная жизненная стратегия могла бы найти столь же если не больше поддержки, в то время как открытая поддержка войны также является небезопасной и непопулярной. Идентификация русских с русскими помогает ощущать себя в большей безопасности, в то время как сообщения о массовых военных преступлениях со стороны русских военных мешают этому нарративу. Поэтому для поддержания ощущения безопасности некоторые люди предпочитают игнорировать неудобную информацию, которая показывает несправедливость действий военных их этноса или национальности. Поэтому антивоенному движению стоит перестать говорить о себе как об оппозиционерах и диссидентах. Антивоенному движению стоит формировать образ о себе как о народе России, с которым (как массовым и популярным) хотелось бы идентифицироваться, опора на который было бы мощным фактором выживания.

Этот подход с тремя факторами можно применить к любой идее, которую мы хотим предложить народу России. Например, если путинский режим пугает людей что одностороннее прекращение войны приведёт к куче бед для простых россиян, то нужно показать какие будут преимущества от прекращения войны. И так далее.

Подходы в риторике

О каком бы споре ни шла речь, в живом общении, через переписку в интернет или через готовые статьи или видео, важно понимать какой подход мы выбираем (помимо трёх факторов, обозначенных выше — это другая плоскость):

Борьба за соответствие ценностей методам;
Борьба за изменение ценностей.

Первый подход никак не оспаривает ценности собеседника. Если у собеседника ценности человеческой жизни и свободы стоят не на первом месте, то в этом подходе предложить нечего. Если собеседник считает возможным воевать до последнего соотечественника за “идеал чести”, который сидит в его голове, то тут бесполезно говорить “люди не хотят войны” ибо ответом будет “не важно что они хотят, либо получим всё, либо погибнем как герои”. В этом подходе можно попытаться озвучить ценности собеседника через более сфокусированные формулировки с тем, чтобы собеседник либо с ними согласился (и на этом спор исчерпывается и подсчитываются голоса в публичных дебатах), либо чтобы собеседник заколебался, увидев, как радикально выглядят его взгляды. Хотя и в случае с позицией “честь или смерть” существуют способы полемики при которой можно построить мысленную картину: “а не будет ли смерть и поражение в войне вести к ситуации, в которой нет и чести тоже; а победивший враг в случае чего исказит историю и потомкам не останется никакой истории о “героической” смерти, а будет прямо обратная дезинформация”. Многих это ужасает и это как раз хороший старт поговорить о том, к чему ведут какие действия и показать какую роль честь может сыграть в тех решениях, что человек для себя не приемлет. То есть, потенциально, любые убеждения возможно подтянуть к другим методам. Иначе говоря, в этом подходе мы не боремся за смену ценностей людей, потому что это очень тяжёлая, в разумные сроки порой невыполнимая задача. В этом подходе мы боремся за то чтобы помочь людям защищать их ценности и отстаивать их убеждения теми методами, которые нам кажутся более достойными. В этом смысле этот подход выглядит выигрышнее второго, так как повышает вероятность того, что люди с разными ценностями будут рефлексировать и могут поменять точку зрения — их ценности не атакуются, они чувствуют себя в безопасности и просто должны подтвердить те ценности, в которые верят.

Во втором подходе мы пропускаем этот важный этап “понимания ценностей”, как будто начинаем с третьей скорости на ручной коробки передач — на ровной поверхности машина скорее заглохнет (и тем более в горку). Это то что происходит когда люди сталкиваются с выводами с той или иной стороны. Чтобы такой подход имел какую-то эффективность, нужно вообще начинать издалека. Этот подход выглядит более сложным и длительным, поскольку в нём нужно проделать много шагов до того как мы фактически коснёмся вопросов войны и мира (или тех конкретных вопросов, о которых у нас идёт речь). По сути речь идёт о формировании ценностей и картины мира — это задача образования.

Методы коммуникации

Сложно сказать какой метод коммуникации является самым эффективным. Некоторые люди гораздо охотнее слушают лицом к лицу, в то время как другие — через интернет-коммуникацию. Есть целый пласт молодых людей, кто в принципе очень неохотно общается на свободные или значимые темы в живом общении; они закрываются и уходят от темы; либо отвечают социально приемлемо, не меняя взглядов. С такими людьми как раз эффективнее вести общение онлайн; часто там где они анонимны. Такие различия наводят на мысль, что методы коммуникации должны быть максимально диверсифицированы, как и их содержимое. То что в интернет-рекламе называется таргетинговой рекламой — то есть специальным сообщением под конкретную социальную группу.

Личное общение, вероятно, является самым недооценённым методом общения. Часто (и несправделиво) его рассматривают как только метод коммуникации между уже заведомо дружественными участниками коммуникации, например между активными противниками войны в Украине, возможно из-за этого искажения его нет системно с другими группами, в том числе не наблюдаются стратегические проекты по построению сетей через личное общение. С другой стороны обилие видео в YouTube и социальных сетях может побуждать сделать неверный вывод, что этот канал коммуникации уже исчерпан. Производство видео несколькими крупными медиа может восприниматься зрителями как продукт из примерно одного источника (типа “госдепа” или с помощью подобных клише). Когда видео и посты исходят от тысяч реальных людей — это производит впечатление массовости. И это сильно влияет на фактор популярности и выживания (если вокруг много людей кто мыслит так, то хорошо для выживания мыслить так же — в этом смысле эти факторы связаны). Кроме того, качественные и сделанные на максимально профессиональном уровне и разного стиля видео всё ещё не присутствуют в русскоязычном политическом сегменте в то время как в англоязычном можно привести много примеров, среди которых можно выделить Prager U, AJ+, Vox и авторские проекты вроде Johnny Harris (это лишь примеры профессиональной работы, а не примеры взвешенного политического мнения).

В случаях производства контента когда речь идёт, будь то о тексте или видео, выглядит полезно иметь в команде отдельных людей для фактчекинга и бета-тестинга, поскольку производство контента является серьёзной работой, в процессе которой “глаза замыливаются”, а кураж порой мешает трезво оценить как полное соответствие фактам (роль фактчекинга), так и то как именно данный контент (текст или видео) будут работать на целевую аудиторию (роль бета-тестинга).

Общение лицом к лицу

Один из самых эффективных способ влияния на человека это личные коммуникации (то есть общение лицом-к-лицу). В этом случае собеседники представляют друг другу не только свои идеи, факты и аргументы, но и самих себя в наибольшей степени (по сравнению с интернет общением).

Живое общение (лицом-к-лицу) содержит в себе невербальные компоненты, которые, будучи умело использованы, могут существенно влиять на эффективность убеждения. Неумелое их использование способно ослабить идеи, факты и аргументы. Неумелое использование это поведение, разрушающее три фактора, описанные выше: способность выживания, популярность, справедливость. Если собеседник почувствует что то что вы ему говорите непопулярно и небезопасно, то может войти в роль охранителя. Вероятно, в некоторых ситуациях отчасти этим объясняются провалы антивоенных активистов в России.

Некоторые спорщики очень нетерпимо относятся к чужому мнению, особенно в значимых для них темах — если такие люди начнут пытаться переубеждать, то лишь усугубят ситуацию, так как их агрессия и нетерпимость в живом общении даст прямо обратный эффект; общайся они через текст, такие люди тоже могли бы лучше донести свои мысли.

В отличие от текста или голоса, в живом общении важно быть с собеседником на одной волне. Это способствует эмпатии и ощущению знакомости. В психологии это называется раппорт — поведение, направленное на формирование доверия.

В ситуации как в современной России, митинги опасны для свободы участников, поэтому наиболее безопасными выглядит общение лицом к лицо. Но в личном общении также должны быть учтены эти три фактора: выживание, популярность, справедливость. Скорее всего, именно игнорирование одного или двух из этих трёх факторов приводит к тому, что собеседники с антивоенными взглядами преследуются за слова — они начали говорить о справедливости, когда нужно было проговаривать и формировать на подсознательном уровне большую популярность своей позиции и лучшую выживаемость их носителей.

Влияние антивоенных людей в России на своё окружение при определённых условиях может быть относительно безопасным если понимать механизмы успешной коммуникации. В общении с человеком с самых первых секунд нужно демонстрировать дружелюбие и спокойствие. Нужно дать возможность человеку высказаться. Если человек молчит, то следует аккуратно и дружелюбно задать вопрос в нейтральном ключе. А во время ответа демонстрировать активное слушание, слегка кивая головой на то на что ещё можно кивать. Задавая вопрос, вы позволяете человеку погрузиться в себя и не атаковать вас в этот момент, в то время как вы можете его просто слушать, формируя образ благодарного слушателя, а в каких-то случаях уже можете помочь ему с ответом — собственно дать ответ на вопрос. Тем не менее, важно соответствовать ситуации. В некоторых случаях ясное краткое обозначение своей позиции наоборот бывает продуктивно для того, чтобы собеседник раскрылся и доверял; при том что позиция может быть прямо противоположной. Например в некоторых ситуациях куда эффективнее сказать “считаю что РФ надо прекратить СВО и уйти на границы 91-го года — это будет лучше для русских и тем более для будущего наших детей” по сравнению с тем, как если будет сначала час слушать от сторонника поражения Украины пересказы путинской пропаганды.

В определённый момент, когда наиболее удобно, можно выдать определённую идею или позицию, которая, как вам кажется соответствует этики собеседника. Это не должно быть в первые минуты общения, спустя хотя бы десять минут общения. Если в словах собеседника слышатся какие-то очевидные фактологические ошибки или очевидное несоответствие его этики выбранным методам, иногда что-то явно выходящее за пределы этики. В этот момент можно вставить тезис, который потом можно просто раскрутить и этот тезис превращается во фреймворк в голове собеседника. Так происходит потому что он открылся к этому моменту. Не нужно спорить с самого начала. Нужно дать человеку открыться. Конечно, в России или Беларуси нужно проявлять особую бдительность. Может с родными разговор и будет безопасным, но на работе не всегда можно поговорить, особенно если время ограничено и нет понимания, что все правила успешной коммуникации будут соблюдены. Но даже в ограниченное время можно задать вопрос в нейтральном ключе, а языком тела мягко показать несогласие. Если человек уже открыт, то риски минимальны. Открываясь собеседнику, человек его как бы впускает в свой ближний круг. В этой ситуации главное не допустить ошибок в коммуникации, но сами взгляды, эффективно работающие со всеми тремя факторами, высказывать относительно безопасно в такой ситуации если они сказаны нужным образом в виде вопросов, пересказа реальных очевидцев событий или примеров решения проблемы, с которой обе стороны согласны.

Безусловно, коммуникация сложнее этого текста, и сам коммуникатор должен сам оценивать риски и принимать решение, но в целом эти рекомендации (в купе с рядом других) могут значительно повысить эффективность.

Звонки и голосовые сообщения

Если нельзя или сложно встретиться лицом к лицу, звонок или даже обмен голосовыми сообщениями будет при прочих равных более эффективным способом коммуникации, чем просто текст. В голосе отсутствует язык тела, присутствующий в полной мере только в живом общении и очень важный для убеждения. Однако голос всё ещё содержит нетекстовые вербальные факторы влияющие на убеждение: тембр голоса, манера речи, ритм речи. Просто текст может быть весьма эффективен в ситуации, когда читатель уже знаком с голосом собеседника (в личном общении или при звонке, слушая аудиосообщения) и этот голос является эффективным в убеждении. В таком случае читатель читает текст голосом его автора и это влияет почти также хорошо как если бы он его слышал.

Обмен текстовыми сообщениями

Текст лучше, чем полный отказ от коммуникации, однако, если читатель читает текст, не зная голос автора, составление этого текста должно быть особенно тщательным, так как любые неоднозначные предложения и двусмысленности могут трактоваться не выгодным для автора текста образом. Текст не может быть одинаково эффективен для каждого человека. Потому что разные люди имеют разные ценности. Текст, написанный специально для конкретного человека, что видно в тексте (хотя бы в наличие его имени в начале текста), ещё лучше — с учётом бэкграунда автора, будет значительно эффективнее массовой рассылки. В случае с массовой рассылкой помимо её неперсонализированности мы ожидаем, что получатель рассылки предполагает, что он не единственный получатель. Низкая конверсия (превращение получателей в тех кто последует тому что написано) таких писем может быть отчасти объяснена тем, что в психологии называется как эффект свидетеля. Эксперименты Латане и Родена (1969) показали, что значительно больше людей готовы помочь женщине, попавшей в беду, если они будут единственным свидетелем. Упоминая о том, что стоит быть осторожными в обобщении, можно сделать осторожный вывод, что когда читатель знает, что текст прочитан ещё кем-то, это, вероятно, снизит шанс ответного действия.

Постоянно действующая организация

Одновременно со сказанным можно найти успешные примеры результатов гражданских усилий в условиях авторитарных обществ, например, в Сальвадоре, где усилия по мобилизации сторонников были социально связаны с их повседневной жизнью и в целом объединились через существующие неформальные и формальные организационные структуры, что, хотя и трудно осущетсвимо, но видимо, является ключевым фактором успеха гражданского общества.

Митинги и шествия

Вполне мирная риторика одного человека может быть расценена как агрессивная и будет вызывать отторжение. Та же самая риторика толпы людей на митинге и шествии будет внушать популярность идей, которые они распространяют и будет встречать сочувствие. Поэтому митинги очень важны и используются любой стороной, которая хочет добиться результатов быстро.

В дополнение к озвученным выше трём факторам, на массовых мероприятиях нужна конкретная цель — к чему люди вообще призывают правительство и медиа в стране, в которой они идут на шествие: повлиять на правительства других стран (через ООН, иные международные организации или напрямую), принять закон, профинансировать или что-то ещё.

В то время как в России, Иране, Беларуси митинги проводить опасно, во вне опасных стран митинги и шествия должны быть организованы самым заметным образом: они должны проходить через центральные улицы, люди должны скандировать фразы в рифму, которые в итоге должны знать горожане, просто слушая их из окон своих домов или офисов. Для этого каждый раз необходимо:

Раздавать всем участникам листовки-инструкции с символикой, фактологической информацией, слоганами и кричалками.
Озвучивать причину митинга и шествия через ключевые события, ключевую статистику (например, погибших на войне), опровергать главные мифы. Призывать “не останавливаться”, “не привыкать”, “идти до победы”.
Привлекать местных авторитетных и уважаемых людей.
Инструктировать по проведению митинга: куда и как идём. Репетировать кричалки.
На конечной точке шествия давать высказаться заранее подготовленным людям разных социальных групп: мужчинам и женщинам, местным и тем кто знает о проблеме не понаслышке (пострадавшие от войны или их родственники).

Социальные сети

Должны быть организованы пожертвования хотя бы для тех случаев, когда без денег никак не обойтись: например на закупку рекламы в социальных сетях. В случае ограниченности бюджета участников можно попросить самостоятельно приобрести или сделать соответствующие флаги и плакаты. Организаторы могут также потратить небольшие средства на печать листовок-инструкций, либо напечатать их за счёт пожертвований. Кроме того, могут быть привлечены исследователи и дизайнеры для создания красивых и наглядных изображений, схем, иллюстраций по теме. Каждая сторона конфликта, будучи профессиональной в подготовке, пытается представить свою позицию как объединяющую: “Когда народ (название страны) будет свободен от оккупации/терроризма (ненужное стереть) все, христиане, мусульмане и евреи будут жить в мире”. Насколько вообще пожелания соответствуют прошедшему опыту и фактам можно узнать только при глубоком анализе, а претворить в жизнь даже ни на чём не основанные пожелания можно только при непосредственном участии демократических сил гражданского общества в первую очередь в регионе конфликта. Однако, сам подход привлекает людей в разных странах поддержать ту или иную сторону. И в итоге это влияет на общества этих стран, на политиков этих стран и на политические решения: как голосовать в ООН и других организациях, кому, сколько и на что выделять денег.

Возвращаясь к таргетированию коммуникации стоит понимать какими способами коммуникации каждая из полного перечня аудиторий пользуется. Например, пересылка сообщений в Whatsapp это то единственное чем пользуются определённая группа россиян старше среднего возраста. И эта ниша была активно использована российской пропагандой для создания вымышленных сообщений или тиражирования дезинформации и пропаганды ненависти к защищающейся от нападения Украины и её президенту Владимиру Зеленскому. Антивоенное движение, видимо, полностью или почти полностью не использовало этот способ коммуникации.

Видео в интернете

Вирусные направляющие ролики (то есть обладающие вирусным эффектом и содержащие порядок действий и конкретные призывы) могут иметь существенный эффект как в странах проживания участников движения, так и на Родине, будь то Россия, Иран, Беларусь или другая страна, где есть доступ в интернет. Видео ролики, особенно сделанные кратко и качественно — очень недооценённая область пропаганды и внушения. Конфликт между Израилем и Хамас показал насколько сильно на людей действует пропаганда Хамас, которая активно распространяется в Tik-Tok, многократно активнее чем позиция людей, придерживающиеся нарратива Израиля.

Видео ролики могут не только формировать мнение и позицию, но и призывать к действиям: разговору с близкими, созданию сети влияния, митингу в западных странах, лоббированию эффективных мер демократизации России и многим другим эффективным и этически корректным действиям.

Значительная аудитория в России, скорее всего, готова к активным действиям если они увидят, что предполагаемая эффективность значительно превышает риски.

Ролики или видео в интернете должны быть в целом:

а) профессиональные (например, можно посмотреть как делают видео Prager U, Vox, AJ+, Johnny Harris — вы можете не соглашаться с их мнением, но оцените профессионализм).

б) 100% не анонимны, а именно — человек — диктор — не просто лицо, и даже не просто лицо с реальным ФИО, но ещё и профиль в соц.сетях, где у него (неё) есть друзья, школа, университет, работа, какие-то фотографии, посты, то есть человек полностью понятный и прозрачный. Безусловно, такие люди как Johnny Harris на английском языке, Алексей Навальный, Майкл Наки, Максим Кац или Екатерина Шульман на русском языке имеют длительную историю, которую не каждый в силах повторить. Но можно построить новую, свою собственную. Каждая история будет работать на расширение круга — распространение должно быть сначала среди своих друзей и подписчиков, чтобы было понимание, что это реальный человек со своей историей (например, который родился и вырос в России, а теперь по понятным причинам вне России). И далее круг будет расширяться, вовлекая тысячи других людей. В Youtube существует достаточное количество видео, которые, судя по всему, дают дельные практические советы о развитии Youtube-канала и раскрутки видео в разных соцсетях.

в) в видео со стороны людей, уехавших из России придётся делать некоторые оговорки. “Хотелось бы быть рядом со всеми зрителями, но ситуация в России такова, что за антивоенное мнение, сказанное публично, можно сесть в тюрьму”. Это лишь один из множества примеров как диалог мог бы быть выстроен эффективно. Это именно то чего не хватало в действиях антивоенных СМИ в 2022 году и почему они эффективность была довольно низкой — там никто не говорил о благе народа. Или это были едва слышимые голоса на фоне общего нарратива осуждения, что вполне объяснимо, но тем не менее неэффективно. Такие фразы, а ещё лучше примеры из личной истории должны формировать восприятие единой большой семьи (и веры в это), где её миллионы членов находятся на расстоянии друг от друга. Необходимо чтобы у зрителей возникла доминанта, более сильная чем нерациональный страх репрессий даже за мысли (мы на этом этапе не призываем что-то говорить и делать). Возникновение движения немыслимо без формирование сильной идентичности: свой флаг, свои символы, свои ценности, своя культура, своё сообщество, свои мероприятия и свои цели. Кроме того особенно важно налаживать коммуникацию с россиянами, кто сейчас находится в России, чтобы они не чувствовали себя брошенными и чтобы их не затягивало дальше в путинскую реальность. Даже те кто находятся в России имеют отличные от нуля шансы публично говорить против войны и оставаться на свободе (пример тому Александр Штефанов, который, впрочем, сильно рискует). Но далеко не всем в России нужно публично высказываться против войны. Большинству людей просто нужно почувствовать себя частью большого движения свободных россиях, почувствовать единение и идентичность с глобальным российским антивоенным демократическим сообществом. А далее, в практической плоскости, потребуются может быть очень редкие и довольно безопасные действия.

г) Видео-блогеров должно быть сотни. Им нужно помочь информационно, подсказками по постановке речи и ведению блога, какое оборудование для записи видео лучшее по соотношению цена и качество, обучить правилам съёмки и монтажа. Особо талантливым в плане харизмы и контента можно помогать в технике и публикуя их на различных ресурсах — помогая получить больше просмотров от целевой аудитории. Основания у движения едины, но важно, чтобы каждый нашёл свой собственный нарратив, умел говорить своим голосом и эффективно влиял для начала на свой ближний круг.

д) Видео в интернете должны охватывать все современные социальные сети: Youtube, Instagram, Facebook, Tik-Tok, Telegram, а также отправляться в WhatsApp.

е) Видео, направленные на влияние на политиков других стран должно делаться на языке этих стран. Сейчас существуют нейросети, которые озвучивают видео на множестве языков голосом автора оригинального видео, в том числе меняя движение губ.

Об авторе

Родился и вырос в Москве, женат, с 2020 года живу в Новой Зеландии (подробности, основной ютуб-канал). В 2007–2013 в России продвигал законодательные меры в сфере охраны здоровья (интервью на эту тему, телеграм канал об адвокации). На эту тему написал и издал книгу. В 2018 году изучал Неблагоприятный детский опыт (Adverse Childhood Experiences, см. в телеграм-канале) пока учился на курсе “Научная коммуникация” в Университете ИТМО (книга об этом). Написал киносценарий на эту тему. Веду телеграм-канал и страницы в Facebook и Instagram, где делюсь своими мыслями. Регулярно участвую в акциях в поддержку Украины и Свободной России ссылка на публикации). В мае 2022 написал план прекращения войны и демократизации России, а в октябре её новую версию (статья “Лучше если война в Украине остановится в России”). В 2023 году выпустил короткометражный художественный фильм “Relocation” — о релокации украинской семьи из Украины в Новую Зеландию в первые недели войны.

Рекомендации по коммуникационной стратегии демократизации России

Сергей Сушинский // первая редакция от 12.11.2023, данная от 03.12.2023