Киевское письмо
Сериал «Стертые следы. Загадки еврейской истории Украины» проекта «Идеи без границ» культурного центра Бейт Ави Хай в Иерусалиме
Семен Якерсон — историк-востоковед, доктор исторических наук, член-корреспондент Еврейского палеографического проекта при Академии наук и искусств Израиля.
Я оказался там не случайно. Приехал я в Лувр на эту выставку, а затем в Кембридж, по просьбе Михаила Анатольевича Членова — президента Евро-Азиатского конгресса. Собственно говоря, это была командировка, в мои задачи входил анализ Киевского письма. Я должен был ответить на три вопроса: является ли этот документ настоящим или, не дай бог, поддельным; можем ли мы определить время его написания; и можем ли мы определить место, где он был написан.
Сегодня я постараюсь рассказать об этом письме и о результатах своего исследования, которые были опубликованы благодаря Евро-Азиатскому еврейскому конгрессу.
Киевское письмо было обнаружено вместе с документами так называемой «Каирской генизы». Это очень важно. С моей точки зрения, со второй половины XIX века по сегодняшний день было совершено три великих открытия, связанных с еврейской книжной культурой. Это открытие Каирской генизы, о которой я сейчас скажу два слова; это нахождение свитков Кумрана; и это открытие для широкой публики коллекции Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге.
Каирская гениза — поистине уникальное собрание документов. Для еврейской истории ситуация совершенно необычная — в одном и том же месте, в одном и том же здании существовала большая еврейская синагога: в Фустате в старом Каире с конца IX века до конца XIX века. Собственно говоря, она существует и по сей день, но мы говорим о конкретных документах. Эти документы никуда не переносились, синагога не горела, слава богу, ее не разрушали, что совершенно уникально для еврейской истории.
Важно также, что эта синагога была не просто религиозным местом, а центром большой еврейской общины, в которой были и административные службы, и главное — архив. И время от времени документы архива переводились в генизу. Гениза — это место, куда отправляют вышедшие из употребления тексты, написанные еврейские буквами.
Она раскрывалась постепенно. Попробую пересказать длинную историю коротко. В 1896 году выдающийся гебраист Соломон Шехтер, который приехал туда в командировку из Кембриджа, сумел, наладив отношения с главами общины, открыть эту генизу. И он привез в Кембридж в 1897 году примерно 140 тысяч фрагментов документов, обрывков рукописей, и так далее.
То есть абсолютно неимоверное количество неизвестных доселе памятников еврейской письменности. Естественно, такое количество документов очень долго изучалось и изучается до сегодняшнего дня, приводится в порядок и реставрируется. И поэтому даже через сто лет после того, как эти документы попали в Кембридж, происходят важные открытия.
С этими документами работал профессор Чикагского университета Норман Голб — хорошо известный человек в гебраистике, ученик самого знаменитого исследователя Каирской генизы, Шломо Дова Гойтейна, написавшего пяти- или шеститомную монографию «Средиземноморское общество», где описываются все аспекты ранее неизвестной нам бытовой истории евреев от самого раннего средневековья до Нового времени.
Он сумел восстановить информацию именно на основании документов из Каирской генизы. В 1962 году Норман Голб, изучал так называемую «коллекцию под стеклом» (отдельные документы, хранившиеся за стеклом, чтобы не повредились). У него был наметанный глаз, и, хотя ему приходилось просматривать сотни и даже тысячи документов, в одном из них он углядел слово «Киев». Так ему показалось, во всяком случае. И он стал дальше заниматься этим документом и постепенно вводить его в научный оборот. Он сделал несколько докладов, потом опубликовал его по-английски, а после даже появилось два издания с публикациями этого документа на русском языке.
В чем же суть дела? Во-первых, хочу показать вам красивую обложку первого издания сборника «Хазарско-еврейские документы Х века», внутри которого есть текст того самого документа, о котором мы говорим, Киевского письма, и его перевод на русский язык.
Теперь мне хочется показать вам сам документ.
Он небольшого формата, написан высокопарным стилем, то есть писал человек, который хорошо владел литературным ивритом. Документы такого рода нам известны — это и есть часть самой интересной живой бытовой истории. Суть его проста: еврейская община города Киева обращается к другим еврейским общинам всего мира и рассказывает историю — банальную трагическую человеческую историю.
Достойный человек Яаков Бен Ханука — из тех, которые обычно помогают другим, а не нуждаются в чьей-либо помощи — выступил поручителем за своего брата, а он взял деньги в долг у иноверцев, после чего пошел по большой дороге, видимо, вне города, был ограблен разбойниками и убит. Не знаю уж, насколько иноверцы приложили к этому руку, есть разные толкования. Но факт остается фактом, поручитель должен отвечать за этот долг. И у нашего Яакова Бен Хануки жизнь в один миг обрушилась — он был арестован, брошен в тюрьму, в яму, закован в кандалы и посажен на цепь. Это все подробно описано в письме. И просидел он в яме целый год, а еврейская община пыталась собрать деньги, чтобы его выкупить. Должен он был 100 монет. Каких монет — мы не знаем; там написано слово зекуким, есть разные толкования о том, какая это была монета, но нам в данном случае неважно. Община собрала 60 монет, внесла бо́льшую часть долга и предложила тюремщикам, чтобы они отпустили Яакова Бен Хануку, и тот с рекомендательным письмом дособрал оставшееся. Зачем его гноить, если это денег не приносит. Так и произошло. Его отпустили, он получил рекомендательное письмо и отправился с ним к еврейским общинам собирать недостающие 40 монет. Значит, 60 они внесли, а 40 он должен был еще где-то достать. Письмо подписано — по-моему, 11 поручителей за него подписались.
В одной из строчек документа упоминается город Киев. Вот эта строка: сообщаем вам мы, община города…
Но с первой буквой были большие проблемы. Я сначала считал, что ее нельзя просто читать как куф, а дальше йуд, йуд, вав, бет — Киев. Но сегодня я думаю, что это правда. Она попала на сгиб, но ее читали в ультрафиолетовых лучах, и понятно, что Голб не ошибся, здесь действительно упоминается Киев.
Не очень понятно, это обращение к общине Киева или обращение общины Киева к другим еврейским общинам, но, может быть, это и не так уж важно для нас сегодня. Для нас важно, что в Киеве в этот момент существовала еврейская община, и ее обращение к единоверцам или обращение к ней единоверцев имело смысл. Письмо не датировано, и нет однозначности в упоминании Киева как места, где письмо было создано. Исследователь Голб, который ввел этот текст в научный оборот, написал, что по палеографическим данным датировал это письмо первой половиной X века, даже более точно — чуть ли не 930–940-ми годами. Эта датировка была естественным образом принята остальными учеными-историками и, собственно, сделала это письмо фундаментально важным для истории русской, еврейской и хазарской. Вообще для истории, в высоком смысле слова. И здесь-то как раз, возникает самый сложный вопрос, своего рода мина замедленного действия.
Давайте разбираться с этим письмом подробно. Посмотрите, кстати, вот его оборотная сторона — это очень важно для нас.
Значит, есть Каирская гениза — в синагоге в городе Фустате (это старый Каир), где собраны не только вышедшие из употребления списки, но и архивные документы. Можно предположить, что вместе с ними в эту генизу попало наше Киевское письмо. Что мы видим? Мы видим складки, по которым нам понятно, что письмо было сложено вертикальной гармошкой и, видимо, еще свернуто пополам в середине. Так сворачивают письма, чтобы с ними переезжать. Если оно было изготовлено в самом Фустате, в этом не было необходимости. Извините, я буду немножко перескакивать с темы на тему, но общая картина у нас получится.
Письмо, безусловно, написано профессиональной рукой, это хороший устойчивый почерк. Оно написано высоким стилем иврита, который сравним с еврейской литургической поэзией; во всяком случае, это письмо начинается с красивого поэтического или, по крайней мере, ритмизированного вступления. Значит, понятно, что его писал писец. Но вот что меня сразу смутило — все имена поручителей записаны одной рукой. Я просмотрел десятки, если не сотни подобных документов из Каирской генизы. Любые письма, где люди за кого-то поручаются или свидетельствуют, они подписывают сами — коряво, не коряво, как получится, они не всегда владеют грамотой. Но свою подпись они, так или иначе, ставят. Как в русской культуре — крестьяне хоть крестик, но ставили собственной рукой. Единственный человек, который завизировал этот текст (в самом низу; видно, что там другие чернила и другой почерк) — это Ицхак ѓа-Парнас, кто-то из главных членов общины. Возможно, что он как раз автор этого поэтического документа. Но если весь документ, включая имена всех поручителей или свидетелей, написан одной рукой, это, вероятнее всего, копия.
Что еще убедило меня в этом? Вернемся к оборотной стороне. В большинстве сохранившихся писем подобного рода — во всяком случае, в просьбах из какой-либо общины, с помощью которых пытались собирать деньги — имелся важный признак. Всегда эти письма складывались так, чтобы на обратной стороне можно было написать имя того, кто отправляет письмо, и имя того, кому оно адресовано. Например, от общины одного города общине другого города или от одного конкретного человека другому конкретному человеку. Здесь же, как видите, нет ни имени отправителя, ни, тем более, имени получателя.
Значит, письмо сложено гармошкой и не предусматривает конкретного получателя. Поэтому мне показалось логичным предположить, что когда нашего героя Яакова Бен Хануку отправляли в паломничество по еврейским общинам, ему, помимо основного письма, которое он держал в руке, изготовили несколько копий. И он их, собственно, должен был предъявлять в тех общинах, куда он приходил. В данном случае, он добрался до общины Каира и показал там это письмо.
Сам почерк мало определяется, несмотря на то, что, как я сказал, он очень устойчивый и видна рука профессионала. Хотя Голб датировал его первой половиной X века, он не похож на почерк этого раннего периода и не выглядит как восточный. Еще одна проблема состоит в том, что у нас вообще мало данных по развитию палеографии в этот период. Но, тем не менее, мы видим, что это квадратные буквы, мы можем сказать, что текст написан разборчиво и что это — европейский почерк периода становления квадратного письма. Вот так его можно определить.
Это письмо точно было написано не в Каире. Не могло быть так, что он пришел туда с документом и ему, скажем, дали денег и переписали себе копию того обращения, с которым он явился. Это копия явно была сделана не на Востоке. Более того, если бы ее переписывали для архива, не надо было бы ее складывать гармошкой. Она свидетельствует о том, что это письмо переносили.
Оно написано на пергамене. Это само по себе интересно, потому что пергамен — материал достаточно дорогой. Его использовали для переписывания сакральных текстов, или текстов, которые вкладывали в тфилин или мезузу, то есть библейских фрагментов. Частные письма все-таки обычно писали на бумаге. Если предположить, что у него было изготовлено несколько копий, с которыми он бродил по еврейскому миру, то, конечно, это любопытный момент.
С одной стороны, это свидетельствует о том, что перед нами ранний документ. Именно в ранний период больше использовали пергамен и меньше использовали бумагу. Но с другой стороны, со временем, после XII-XIII веков, пергамен стал уже не таким дорогим, и люди могли себе позволить писать на нем частные письма. Возможно, то, что письмо написано на пергамене, как раз свидетельствует о том, что он собрался в дальний путь и хотел иметь документ на твердом материале, который не порвется, не сомнется и будет читабельным, несмотря на все тяготы путешествия.
К физической характеристике этого документа можно добавить, что в нем всего лишь 29 строк, его размеры — 22,5×14 см. Хорошо видна разлиновка, причем она сделана острым предметом по мясной стороне. Коричневые чернила. Все это говорит о том, что документ, безусловно, очень старый. И действительно хочется его датировать X веком.
Что больше всего меня смутило в этой датировке? Если вы посмотрите на последние строчки — здесь явно есть аббревиатура: алеф, алеф, алеф и так далее. Над аббревиатурой стоят точки как символы этой аббревиатуры. Ниже вы видите имена поручителей, и они графически разделены между собой, условно говоря, стрелочками. Если мы вернемся к написанию города Киева, то вы увидите, что над его последней буквой тоже стоит апостроф, которым обозначались географические понятия. Но всего этого нет в документах IX и X века. У палеографов есть представление, что графика стала появляться позже, веке в одиннадцатом, а то и в двенадцатом. Конечно, можно предположить, что теперь у нас есть доказательство, что она была и в более ранний период. Но все-таки, скорее всего, это важный звоночек, сигнализирующий о том, что не стоит торопиться и таким образом датировать документ.
Здесь есть очень интересные проблемы, связанные с именами свидетелей. Я не буду этого касаться, потому что очень много спекуляций по поводу имен славянского и хазарского происхождения, и нормальных библейских имен, которые здесь фигурируют.
Последняя строчка написана явно кистью, черной тушью или чернилами, на непонятном языке. Про эту строчку тоже очень много спекуляций. Прицак, соавтор Голба, читал ее на хазарском языке и говорил, что это подпись хазарского чиновника. Но мне кажется, что на сегодняшний день у нас нет возможности однозначно ее прочесть. Я выписал цитату из работы члена-корреспондента Академии наук, профессора В.Напольских: «С точки зрения лингвистической реконструкции хазарского слова из Киевского письма, предложенной Прицаком и прямо вытекающей из его прочтения рассматриваемой надписи, по-моему, это является абсолютно надуманным и невероятным чтением». После этого, я думаю, об этой надписи больше говорить не надо.
Подведем итог. Я считаю, что перед нами копия оригинального документа, которая осела в архиве синагоги Фустата после того, как его предъявитель попросил свою ссуду и, будем надеяться, его просьба была удовлетворена. Деньги он получил, там или в каком-то другом месте, и дальше все было хорошо. После этого копия попала в архив. Эта копия абсолютно верная; она, безусловно, древняя. Мне не кажется правильным датировать ее по палеографическим или кодикологическим параметрам первой половиной X века. Но нет сомнения, что этот древний документ — еще одно свидетельство о том, что в Киеве, видимо, существовала еврейская община. Видимо, она не была достаточно обеспеченной — 100 монет они не смогли собрать, чтобы его выкупить, а не гонять по всему миру человека, который год просидел в тюрьме, и, наверное, был ослаблен. Тем не менее, это, безусловно, свидетельство того, что община там была.
Я неизменно надеюсь, что наступит время, когда точные науки помогут нам датировать, а может быть, даже локализовать подобные документы. Собственно, я бы даже сказал, что это время уже наступило, но пока еще не для таких документов, как наш. Сам пергамен, чернила, гуашь или краска — все это вместе может быть исследовано химиками и физиками. Если провести анализ ДНК, то можно будет многое выяснить. Уже сейчас, например, смогли определить, от каких животных была взята кожа для Кумранских рукописей. Если это сделали для документов Мертвого моря, то предположу, что через какое-то время, когда мы будем побогаче, а наука — еще более развитой, это можно будет сделать и для Каирской генизы. И тогда мы сможем уточнить датировку этого уникального памятника, рассказывающего и о жизни общины, и о том, как работала судебная система в то время. Что такое залог, что такое поручительство, какое наказание получал поручитель, и так далее.
И что для меня особенно интересно — оно написано почерком, который мы не до конца сегодня можем идентифицировать как квадратный, но все-таки это квадратное письмо, конечно. И написано очень красиво, на высоком иврите, а значит, на просторах обширной географии еврейского мира находились грамотные люди, которые могли составить такой документ.
Так что, мне кажется, не зря он был выставлен на выставке «Святая Русь», и не зря к витрине с этим документом стояла очередь, чтобы с ним познакомиться.
Большое вам спасибо. Мне кажется, очень хорошо, что мы сегодня снова к нему вернулись.
Все эпизоды сериала:
Семен Якерсон. Киевское письмо. Первое упоминание Киева — на иврите?
Павел Мачейко. Еретики в Подолии. Евреи признали кровавый навет?
Йонатан Меир. Убийство в Лемберге. Зачем евреи отравили раввина?
Йонатан Меир. Херсонская гениза. Письма Бешта — фейк?
Валерий Дымшиц. Черная свадьба. Зачем евреи женятся на кладбище?
