То утро в Усть-Анзасе началось со звона нестройных колокольчиков под окном. Это лошади ходили и щипали траву у домика Гриши.
Я спустилась к реке. На реке все еще стоял плотный туман и почему-то было странно тихо. Так тихо, что я отчетливо слышала стрекотание сверчков и кузнечиков. Редкие всплески воды. Крик пролетающей птицы.
Внизу у реки, по колено в воде, в сапогах с высоким голенищем, ходил Король. Он явно был чем-то недоволен.
Король крутился вокруг лодки, тянул за шнур, пытаясь завести мотор, но не мог. Я подошла ближе и меня с головой накрыло удушливое облако солярки.
— Хотите покажу вам окрестности? — увидев меня начал Король — Вот только дайте мотор починю.
Следующим делом в ход пошли плоскогубцы. Король открыл мотор и стал проверять проводки. Хлоп. Хлоп.
— Ах, ты, сука сухопутная — выругался на лодку Король.
— А если не заведется, что тогда? — подошел и поинтересовался Миша.
— Да, куда он денется. Заведем.
Через минут пять мы уже сидели в лодке на приличной глубине, а Король, помогая себе длинным шестом, толкал лодку против течения. Разогнавшись, он мастерски запрыгнул внутрь и мы поплыли.
Во время движения мотор гулко шумел и ничего не было слышно. Король работал черпаком, отправляя заходящую в лодку воду назад в реку. Мы с Майком сидели в носовой части и как завороженные наблюдали то за ним, то за проплывающими горами, то за облаками, то за рыжими камнями. Последние иногда показывались из воды.
— Я больше по туману не хожу — прокричал Король.
— А почему так?
— Как говорится, наплавал свое.
Король заглушил мотор.
Лодка проплыла еще немного, пробороздила брюхом по мелководью и остановилась. Тихое место. Здесь, на небольшой глубине растут водяные лилии. А вот там, чуть подальше, все дно реки застелила трава. Зеленые волшебные нити. Волосы шорской царевны. Когда-то ее схватил злой хан и утянул на дно. А сейчас под этим ковром живут и ни о чем не подозревают маленькие рыбки.
— А зачем мы сюда приплыли? — поинтересовался Миша.
— Да не за чем. Сейчас обратно поплывем — ответил Король — Дальше не хочу показывать.
— А почему?
— Там место особое. Вниз по реке русалка живет.
— Настоящая?
— А какая же. Если бы из сказки, разве я бы об этом говорил? Я тогда молодой был. Дурак был. Мы тогда в Парушке жили. Это деревня такая, вниз по течению. У нас там сосед повешался, а меня отправили утром сообщить в милицию. Я сел на байдарку. Туман. Ничего не видать. Только на поворот у острова вышел, вижу - стоят. Вдвоем. Волосы ниже колена. Такие красивые, бля. Волосы блестят прямо. И расческа у них. Я испугался. Отвернулся. А когда повернулся - нету их. Все.
Я до милиции доехал. Потом в магазин зашел. Два ящика водки взял. Все же шорцы придут хоронить. Домой вернулся. Совершенно трезвый. И начали мне дурачиться эти женщины. Глаза стеклянные, все дела. Ни близкие, ни брат, никто не мог со мной справиться. Потом дали мне водки, той, что я купил, и я больше ничего не помню. Говорили, что шаман приходил. Обряд проводили. Отобрали меня у них. А я все проспал. Три дня спал. Вот они мою силу взяли. До сих пор не хочу ездить в туман. Не хочу. Все.
— А вы считаете русалки тоже к духам относятся? — спрашиваем мы.
— А как же. Духи воды. Кто ж еще. — с полной уверенностью отвечает нам Король. — Нельзя человеку с ними встречаться.
Король снова завел свой мотор и мы вернулись в Усть-Анзас.
На берегу нас встречали внуки Короля. Они махали руками деду, бежали вприпрыжку по камням.
— Деда, покати — кричал младший Матвей деду вслед.
Но Король решительно проплыл мимо них. Остановился только у магазина. В магазине купил большую полторалитровую бутылку пива и пакет закуски.
— Дети приехали, надо встретить — коротко пояснил нам Король и повез нас к себе.
В ограде Короля народу было много. К нему с Королевой приехали сын с женой, внуки, дочь Олеся.
Королева суетилась с приготовлениями на кухне. Мы не стали им мешать.
А потом пошел дождь.
Мы сидели в маленьком домике Гриши и в полной тишине смотрели на старый ковер с оленями. Слушали дождь. Все прекрасно понимали, что путешествие подходило к концу, а фильм так и не складывается.
Энергии в батарейках осталось максимум на несколько часов. Бензин в генераторе закончился день назад. Но самым труднопереносимым фактом во всей этой истории оказалось то, что что-то доделать, догнать, доснимать уже не получится.
Последний день Король с Королевой принимали гостей. Мы не стали их тревожить. Не хотелость нарушать их личное пространство.
Люба хотела нам помочь как могла. Она несколько раз приходила в домик Гриши, давала интервью, пыталась петь медленную лирическую песню, но у нее выходили одни частушки.
Все понимали, что это конец.
Маша и Миша по прежнему вставали в 5 утра и шли на реку снимать таймлапсы:
- Вот на экране камеры видно, как реку накрыли долгие облака.
- Вот они нависающие.
- Вот тихо плывущие.
- Вот корова с колоколом на шее подошла и понюхала камеру, чем рассмешила Машу. Лошади тоже интересовались, но подойти им мешала гордость.
- А вот прожужжал шмель. Миша тут же включил полевой рекордер. Файл 00106. Стрекотание пятидесятое.
К вечеру покатый пол в маленьком домике Гриши застелили спальными мешками. Звонили по спутниковому домой и бодрым голосом говорили:
— Привет, мама. У нас все хорошо. Даже лучше, чем мы ожидали. Думаем выбраться отсюда в срок.
Конец связи.
Над Усть-Анзасом навис багровый закат. Завтра в 10 утра на том берегу появится шофер. Вопрос с машиной по прежнему оставался открытым. Сможет ли минивэн спуститься с горы и снова подняться на Айган? Этого не знал никто.
Весь вечер перед отъездом варили шишки во дворе. Их принес еще один помощник Короля, парень лет двадцати по имени Денис.
Денис специально для нас полез на дерево и вернулся с большой кастрюлей шишек.
— Эти, считай, молочные, — коротоко пояснил Денис — Сезон еще не начался, это я так, на пробу, думаю, проверю.
Шишки оказались на удивление вкусными.
Костер догорал. Мы подставили руки теплу. Яркие, темно-красные искры взлетали вверх и через какое-то мгновение бесследно исчезали в темноте.
Мы все долго смотрели на догорающий костер. Все мои заботы последних дней сами собой развеялись и улетели куда-то. А может вообще и нет ничего, а есть вот только эта тайга? — думала я. Это огромное, безграничное пространство, состоящее из хвойного леса, гор, рек, зверей и насекомых. Сколько всего видели эти горы? И еще увидят. Тут человек с его деревянными домиками, заботами, уловом что-то очень маленькое и незначительное. А этот древний, вечный лес был и будет всегда. И пока стоит этот лес, в нем будут жить его духи; они будут струиться и просвечивать в мелочах, говорить через волны на воде, жить в треске костра, завывать ветром на вершине Айгана. И нужно время, чтобы пожить здесь и почувствовать все разрозненные детали этого мира, а потом суметь собрать их воедино.
К ночи дождь припустил с новой силой. В комнату вошел Николай и сообщил, что дороги нет. Ее просто напросто размыло. Также сообщил новость о том, что Королю и его людям не удалось до конца убрать сено. Это означало, что сено скорее всего загниет и к осени скотину придется убирать. Вот такие сложности выживания.
Легли спать с тяжелым чувством.
Пришел день отъезда. Дождь перестал, но казалось, что любые договоренности по сырой погоде вряд ли сбудутся. Вместо дорог ручьи. Машина вряд ли пройдет. Так что мы скорее всего застрянем здесь до лучших времен без еды и без денег.
Зашли сказать до свидания Королю и его Королеве. Я впервые попала в их чистенький дом. На окнах развешаны занавесочки. Перина с вышитой бахромой. Так вышивали раньше в деревнях. Уже не вышивают. А тут осталось. После больших пиров последних дней Король лежал в постели, болел. Рядом по хозяйству суетилась молчаливая Люба.
— Что-то сердце прихватило — сообщила Королева шепотом и ушла в летнюю кухню варить травяной настой.
Мы выглянули в окно. В густом тумане на противоположном берегу кто-то размахивал красной тряпкой. Этим кем-то оказался наш шофер.
Соседские мужики по просьбе Николая сбежались и поскидывали все наше имущество. Получилось две лодки. Сверху, как всегда, встала коробка с генератором. Вместо Короля на берег пришел Гриша. Он стоял по пояс в воде и толкал лодку королевским шестом. За ним хвостиком прискакала и рыжая Сарын. За все время она настолько привыкла к нам, что хотела даже кинуться вплавь, но собачий разум все же взял свое и она осталась скулить на берегу.
Вот такими мы и оставили их. Малословных. Обычных.
На другом берегу нас ждала машина. Чтобы было легче взобраться в гору, на колеса минивэна были повязаны цепи. Решили подниматься задним ходом.
— Задом лошадиных сил больше, — так нам объяснил эту особенность шофер.
Но даже обутая в цепи машина буксовала, скользила по влажной почве, а то и вовсе глохла и никуда не шла. Пару раз мы скатывались вниз и приходилось начинать подъем сначала.
До Новокузнецка добрались только к вечеру. Посадили Женю с Машей на ночной поезд, а сами приехали в Мыски последним автобусом. Таксист в Мысках нас сразу же узнал.
— Как же вас не узнаешь, все с тем же кудрявым иностранцем — пояснил нам шофер.
На следующее утро дождь пошел с новой силой. Лил как из ведра. Сели завтракать. На заборе напротив окна села и смотрела в нашу сторону большая птица.
— С чего это у нас коршуны объявились? — отметила странное событие Вера.
— Ребят, а вы уверены, что это коршун? — возразила я.
— Сто процентов,— со знанием дела подхватил Миша — мы же такого в Усть-Анзасе видели, помните, над Айганом?
Коршун все сидел под проливным дождем.
Полчаса.
Час.
Полтора.
Мы снова выглянули в окно.
Все оперение намокло. Сидит. Смотрит. Не сводит глаз.
Тогда и мы посмотрели коршуну в глаза.
— Я понял, — вдруг неожиданно выдвинул свою теорию Миша — это нам привет из тех мест. Это нам его духи послали.
— А что они хотят этим сказать?
— Да ничего. Просто дали почувствовать, что существуют.
