Новый инвестор, умный инвестор. Часть Третья
Сменилась парадигма инвестирования в проекты ранних стадий, сменились сами проекты. Не по названиям и людям. По типу, по моделям бизнеса и инвестиционным траекториям. Сменились и инвесторы в такие проекты.
Выживает 1 из 10 проектов, инвесторы теряют деньги. Как сломать систему и сделать наоборот?
Мы поговорили с Людмилой Голубковой об этой смене и о том, какие инструменты важны для инвестора сейчас, чтобы объект инвестиций приносил инвестиционный доход, и на каком успешном опыте основана методика EVA Invest.
Часть Третья. Современный инвестор
Интересно, что если посмотреть на наш ландшафт инвестиций ранних стадий, то число инвесторов, готовых поддержать технологические компании здесь и сделать из низ малые технологические бизнесы, превышает в разы число инвесторов, которые в состоянии обеспечить венчурную траекторию. Дело не в размере денег, а дело в понимании. Потому что малые технологические бизнесы развиваются как компании, как бизнесы. Если человек развил свой бизнес, включая производство, логистику, знает, как построить бизнес-процессы. Он может основателям компании, даже своим ровесникам, инженерам, программистам, объяснить, как это делается, им помочь.
Вот венчурные истории в России практически исчисляются на пальцах двух рук. А вот бизнесы, построенные на технологии и ставшие вполне устойчивыми историями, они исчисляются, наверное, тысячами.
Поэтому, этот новый этап, связанный с развитием именно в России даже лидеров российского рынка, пусть в очень маленькой нише — это, я считаю, насущная задача. И вообще, повышение культуры коммерциализации, то есть превращения технологии или разработки в продукт, для России сейчас задача ключевая, потому что раньше этим не занимались отдельные люди, этим занималось государство.
- А в части того, как инвесторы на это всё смотрят — сейчас можно смело утверждать, что все заметили, — сделок или каких-то ещё активностей стало меньше. Но все при этом понимают, что их на поверхности стало меньше, то есть они вроде как ушли в тень и, наверное, трансформировались. Здесь есть прямая связь?
- Инвесторов стало, во-первых, намного больше. Потому что вот этот новый этап повлёк за собой кризис всех финансовых инструментов, доступных профессиональным инвесторам. Деньги же сейчас не хранятся в виде бумажных пачек и даже золотых слитков. Деньги должны работать. Что такое работающие деньги? Это перемещение данных в табличной форме мгновенно, это игра на бирже, это различные другие способы пустить деньги в оборот, включая те же самые киберденьги. С этим связано движение в сторону отказа от бумажных денег и развитие блокчейна. Это не народная инициатива, потому что к 20-му году бумажные деньги надо изъять. Задача продиктована целью предотвратить просто полный распад федеральной резервной системы США, которая давно уже банкрот, полный и окончательный. Поэтому требуется собрать где-то все бумажные деньги, включив опять же инструмент отказа от них, чтобы они стали фактически не нужны. Это лирическое отступление. Просто важно понимать рамку, в которой вся эта деятельность происходит.
И соответственно, инвесторы наши, которые во многом не могут быть выключены из мирового процесса, если это финансовые инвестиции. И в связи с этим у наших состоятельных людей, разного уровня состоятельности, возникает одна и та же проблема, — что прежние финансовые инструменты просто прекратили приносить доход. Тянули долго, несколько лет, где-то с 10-го по 15-й год, но уже в 15-м году стало очевидно, что все финансовые инструменты предыдущего этапа не приносят не просто ожидаемого дохода, а дохода вообще.
Евро, все депозиты — они убыточны. Ну и даже такие долгосрочные финансовые инструменты, как драгоценные металлы, тоже сейчас подвергаются ревизии. Потому что не совсем понятно, на какие сроки, скажем, нужно закладывать доходность по драг металлам. Если раньше это были сроки 10–15 лет и это считалось долгосрочной инвестицией, то сейчас речь уже идёт и 30–50 годах, а это уже за горизонтом жизни отдельного человека. Так мыслят корпорации, банки, но не отдельные люди.
И вот в этой ситуации фэмили офисы, то есть инвестиционные компании, которые управляют состоянием отдельных семей, отдельных людей, инвестиционные компании, которые работают с разными вкладчиками, инвесторами, стали обращать всё больше внимания на рынок инвестиций ранних стадий. Очень большой идёт приток инвесторов из профессионального сектора. Те, которые играли на бирже, те, которые с акциями и облигациями имели дело, с бумагами.
- Да, эти люди приходят, но у них, кажется, совершенно другое понимание процессов. У них есть устойчивое понимание того, как работает, например, биржа, и они пытаются эту модель как шаблон наложить на видение стартапа и его финансовой модели. Как это действительно можно примерить? Потому что люди сами, похоже, заходят скорее в тупик, либо просто действуют недостаточно эффективно.
- Дело в том, что здесь, опять же, нужно сделать важное рамочное замечание, что финансовые инвестиции — не длительного горизонта планирования. Более того, современные средства программные, программно-аппаратные, превратили горизонт планирования в точку — здесь и сейчас. Почему стали неэффективны, скажем, такие инструменты, как Forex? Потому что там за тебя принимают решение роботы, они более эффективно торгуют. То, что называется техническим анализом, небольшие колебания. А люди, которые этим пользовались, привыкли к тому, что всё происходит здесь и сейчас.
Поэтому любой финансист отличается, скажем, от производственника, или человека, который имеет дело с материальным миром, не какими-то врождёнными качествами, а характером той деятельности, в которую он вовлечён.
Финансы абсолютно оторвались от производства, от территории, от планирования. У инженера, технаря, даже который проектирует софт, у него есть замысел, у него не может быть горизонт точкой. Потому что он должен в голове удерживать всё время идеальный план, то есть какой-то образ того, что он делает. Всё равно, производство, даже автоматизированное производство, это процесс во времени. У него есть начало и есть конец, у него есть вот этот замысел, идеальный план. И вот здесь возникает огромный идейный конфликт между «инженером, технарём» и человеком, который имеет дело с финансами, назовём его условно финансистом, инвестором. И что если инвестор из финансового мира, то он совершенно не понимает вот этого временного лага, который нужен для того, чтобы проект состоялся.
- Для развития проекта и отдачи? Финансовой?
- Да, даже то, чтобы получить какие-то первые деньги, не важно, от следующих инвесторов, продавая свою долю, или от основателей проекта, которые получают выручку в проекте. Абсолютно не важен источник, должно пройти время. А многие люди привыкли к тому, что вообще есть понятие времени «сейчас». Вот они видят, им робот показывает «покупай», они покупают, показывает «продавай», они продают. Да, у них могут быть какие-то стратегии мировые на финансовых рынках, но эти стратегии, опять же, они привязаны к определённому событию. И вот это особенность современных финансов. А производство оно и в Африке производство, и вот из-за этого очень глубинного конфликта люди из финансов с трудом могут понять траекторию создания чего-либо, в том числе из разработки работающего бизнеса.
